Теория надёжности

*** – Это действительно помогает вам справиться с болью, лейтенант? Андерсон сделал еще пару глотков виски, раздумывая, куда еще можно послать гребанного андроида: на хер тот сходил сегодня уже три раза, в жопу – шесть. – Анализируешь, жестянка? И что изменится от моего ответа? Весь день они ловили очередного сорвавшегося робота, не было времени даже в сортир сходить. Хэнк устал, как собака (хотя, если подумать о бездельнике Сумо, то Хэнк устал намного сильнее). Но даже теперь, когда пришло время заслуженного отдыха, Коннор не оставлял его в покое. Диод на виске андроида мигнул желтым. Пластиковый засранец явно пытался подобрать в своей программе оптимальные фразы. – Алкоголь мешает вам сосредоточиться на работе, лейтенант, но помогает избавиться от боли. Вы же поэтому пьете? Обычными методами это не исправить? В моей программе есть определение «душевная боль», но я не могу его проанализировать. Возможно, есть другие способы справиться с вашей проблемой не в ущерб нашей работе? Конечно, все ради выполнения поставленной задачи. Только цель и ничего лишнего. А он, старый алкоголик, только мешает передовой модели выполнять свою работу. Еще и на хер посылает, заставляя программу сбоить. Хэнк мрачно посмотрел на андроида. Возможно, виной тому была хорошая порция виски, но в темных глазах ему померещился настоящий интерес, а не обычная попытка оптимизировать рабочий процесс. Собрать разбежавшиеся по черепной коробке мысли оказалось сложнее, чем в очередной раз предложить сходить в жопу. Но Хэнк решил попробовать: – Такую боль никак не исправить, жестянка. У людей принято говорить, что лечит время, но люди врут. Просто чем дальше живешь, тем больше проблем заставляет тебя отвлекаться от этого дерьма. А виски… – человек посмотрел на опустевший стакан и кивнул бармену. Тот бросил очередной неодобрительный взгляд на спутника лейтенанта, но послушно налил следующую порцию. – Когда ты пьян, мыслишь другими категориями, – Хэнк попробовал сосредоточиться на этом и объяснить нахмурившемуся Коннору – так он выглядел совсем как человек: – Боль никуда не исчезает, но ты иначе воспринимаешь ее. Забываешься. Понимаешь? Диод снова мигнул тревожным желтым цветом. – Нихрена ты не понимаешь, жестянка, – сделал вывод Хэнк и быстро опрокинул в себя виски. Коннор медленно моргнул и повел пальцем по ободку опустевшего стакана, после чего с задумчивым видом сунул палец в рот, проводя диагностику. Пьяный человек на этот раз отнесся к действиям андроида спокойно. Это же не дрянь какая-нибудь синяя, а хороший виски. Дорогой, сука. Пусть попробует, если нравится облизывать все новое и непонятное. Данными диагностики Коннор делиться не стал, зато неожиданно выдал: – Понимаю. Ваши слова про «другие категории» совпадают с данными из моей базы. Алкоголизм – одна из форм девиантного поведения людей. Пьяные часто становятся агрессивными и опасными, как для себя, так и для окружающих. Поэтому общество негативно относятся к тем, кто злоупотребляет спиртным. – Получается, я девиант? – подначил андроида Хэнк. Выкуси, жестянка. Однако Коннор, похоже, самостоятельно пришел к этому выводу, и новость, не шокировала его, как на то надеялся Хэнк. – Люди могут восстанавливаться, возвращаться к нормальной жизни. Сорвавшегося робота проще деактивировать, чем найти ошибки в программном коде и исправить. И это объясняет, почему вы, лейтенант, встали на сторону андроидов в клубе «Рай»: испытали эмпатию к подобным. Точнее, это вы считаете, что к «подобным». В отличие от вас, андроиды только имитируют эмоции. – Ой, завались, – отмахнулся Андерсон, – задрал уже своим «мы машины, мы не чувствуем»! Если ты пластиковый чурбан, не способный обойти программу, не значит, что и остальные такие же. Человек кинул на стойку пару смятых купюр, нетвердо встал на ноги и направился к выходу. Андроид тут же последовал за ним и окликнул, как показалось Хэнку, неуверенно: – Лейтенант, вы хотели поужинать. Половина бутылки виски, по моим данным, не является полноценным приемом пищи, который требуется вашему организму. – От твоих тупых вопросов у меня пропал аппетит, – в замок зажигания Андерсон попал ключом только с третьего раза. Коннор замер рядом с машиной и смотрел на Хэнка с явной укоризной: ну как же, садиться за руль в таком состоянии! Очередное проявление девиантности, с которой должен бороться андроид, а не потакать. – Разрешите, я довезу вас до дома. Обещаю не задавать вопросов. – Что, вообще? – мужчина подловил Коннора на некорректно составленной фразе. – Сегодня, – быстро исправился андроид и сверился с часами: до конца дня оставалось тридцать четыре минуты и двадцать шесть секунд. Как раз успеет доставить лейтенанта на другой конец города. – Вот ведь хитрый говнюк, – почти с восхищением выдал Хэнк и мысленно признался себе, что сам он доедет только до ближайшего столба: перед глазами все расплывалось, а голова была пустой и соломенной, будто бы человек превратился а Страшилу из страны Оз. Как раз и бессердечный Железный дровосек имеется… – Валяй, – мужчина выбрался из машины и, держась за автомобиль, прошел до пассажирского места. – И это не потому, что я пьян, а просто чертовски устал… Поцарапаешь – пущу на запчасти для микроволновки, – предупредил он напоследок, прежде чем откинуться на кресле и провалиться в сон. *** Дождь не прекращался всю ночь и с рассветом разошелся в полноценный ливень. Стена воды, обрушившись на город, смазывала очертания зданий, такси и людей, суетливо пытающихся скорее добежать до места назначения. Этим люди значительно отличались от андроидов. Те не чувствовали дискомфорта от промокшей одежды и воды, стекавшей по голове, шее, барабанящей по плечам. Не ежились от острой свежести и не вдыхали часто и глубоко вкусный воздух с чистыми нотами озона. Маркус и Саймон затаились на крыше с самого утра, когда им удалось перехватить сообщение копов об очередном возможном срыве. Место преступления, окруженное яркой желтой голограммой, привлекало достаточно зевак, любопытству которых не мешала даже погода. Полицейские смотрели на них с привычным спокойствием, даже снисхождением, но вот попытки пробраться за оцепление жестко пресекали. Пробужденные андроиды из магазина заметно увеличили ряды восстания, но это оказалось не то. Они еще не успели понять, кто такие люди и на что способны, не сделали свой выбор самостоятельно. А Иерихону нужны были настоящие девианты, знающие, за что они борются и готовые идти до конца. Норт была против. Настаивала, что они должны двигаться дальше. Заставить людей слушать их и признать. Маркусу очень этого хотелось… но он понимал, что пока рано. У них просто не хватит сил на что-то более значительное, чем пара ночных вылазок. Вопрос ставился очень простой: где найти девиантов, если узнать о Иерихоне есть шанс у одного из нескольких десятков? Ответ было еще проще: следить за полицией и перехватывать сорвавшихся роботов до них. Пока все шло неплохо. В сообщении говорилось, что был убит местный наркодилер. Общественность даже не пыталась изобразить грусть или скорбь. Наоборот, в сети появлялись сообщения, что хоть у кого-то хватило смелости свернуть ублюдку шею… или что там сделал девиант. Поступающие до приезда следственной группы сведения были противоречивы, и Маркус просто ждал. Саймон, легко коснувшись руки друга, кивнул на подъехавшую машину; из нее доносились тяжелые басы и острый визг гитары. Хотелось проверить звуковой модуль и понизить уровень слышимости. Выбравшийся из машины немолодой мужчина и вовсе производил отталкивающее впечатление: отросшие седые волосы, мятая неопрятная одежда. – Я бы только от одного вида этого типа стал девиантом, – улыбнулся Саймон, рассматривая выбравшегося следом из машины андроида. Маркус напрягся. Появление послушной ищейки Киберлайф могло внести в их план значительные осложнения. Опрятная, одетая с иголочки модель контрастировала с человеком настолько, насколько это вообще было возможно. Их пропустили за ограждение без лишних вопросов. Только один из людей, повернувшись, бросил в сторону робота какую-то колкость. Тот ответил спокойным взглядом, опустился на корточки у порога, где виднелась пара пятен крови, обмакнул пальцы и… – Коннор, блять! А если я свой хер достану, его ты тоже оближешь? – тут же одернул робота человек под тихий смех коллег. Андроил моргнул, медленно убрал пальцы изо рта, и в такт этому движению диод окрасился желтым цветом. – Зачем? – программа явно не могла обработать такой вопрос. Саймон нахмурился и покачал головой: – Люди издеваются над ним, ни во что не ставят его работу и преданность, а он даже не может этого понять… – Возможно, когда-нибудь ищейка сможет преодолеть барьер и присоединиться к Иерихону, – Маркусу тоже было неприятно смотреть, как человек обращался с роботом. Карл был другим… Почему люди не такие как Карл? Удивительно, но Саймон не поддержал оптимистичный настрой. – Не думаю, что когда это произойдет, нам стоит принять его. Такая модель может имитировать девиацию, чтобы заработать доверие и сдать Иерихон людям. Не рационально рисковать всеми ради ищейки, которая выслеживает и убивает наших братьев. Рационально… неприятное слово после всего пережитого. Напоминающее о тесной клетке и программе, приказывающей подчиниться. Но эмоции действительно могут стать погибелью, если не научиться их контролировать. – Мы подумаем над проблемой, когда она произойдет. Пока он явно доволен своей работой. Нам стоит подобраться поближе, чтобы не упустить ни одной детали, – Маркус отряхнул промокший плащ и тихо прокрался к спуску с крыши. В том, что ищейка быстро вычислит робота и укажет верное направление, сомнений не было. – Если девиант остался дома, у нас не будет шансов его спасти, – тихо заметил Саймон, тенью следуя за другом. – Ты же не полезешь под руку ищейке? Маркус сжал зубы. – Мы сделаем все возможное, но я обещаю тебе не идти на неоправданный риск. Холодные пальцы чуть сжали его плечо. – Спасибо.