Изгнание из рая

Ее вызвали в штаб. - Тебе задание: сопроводить группу рекрутов в тренировочный лагерь. Эмбер выглянула в холл, где переминались с ноги на ногу полтора десятка младших подростков. "Детский сад", - пробормотала она. - Я правильно понимаю, что ни у кого из них нет военного опыта? - Так. - Мне понадобится еще один боец. - Возьми любого, кто свободен. - Хэя, - сказала она, не раздумывая. Майор, исполняющий обязанности коменданта базы, кивнул и вписал имя в путевой лист. - Его сейчас пришлют. Выполняйте. - Есть... сэр. Ожидая Хэя, Эмбер исподтишка рассматривала тихую стайку завербованных Синдикатом детей. Вот забавно, контракторами становились люди разных возрастов - она сама была тому живым примером, да и в МИ-6 ей приходилось пересекаться с людьми совершеннолетними - но на полях войны Небес сражались контракторы в основном не старше двадцати, те, что по-английски называются teens. Эмбер не знала, было ли причиной то, что первое поколение контракторов уже легло в землю практически целиком, или они, имеющие какой-никакой жизненный опыт, успешно избегали малособлазнительных предложений Синдиката? Но всякий раз, сталкиваясь со здешними детьми, лишенными шанса на нормальную жизнь не только из-за своих экстраординарных способностей, но и волей политиков, отказывающихся признавать их существование, и тем самым выталкивающих их на дно жизни, Эмбер чувствовала обиду и боль. Болтали, что контракторы не испытывают эмоций и неспособны на чувства, но Эмбер знала, что это полная ерунда. Не руководствуются ими - да, легче отказываются от них, но чувствовать могут, хотя и с меньшей интенсивностью, чем люди. К штабу подошел Хэй, собранный для задания. Он окинул взглядом ожидающих его и коротко кивнул Эмбер. По лицу его, как всегда, ничего нельзя было прочитать. Пожалуй, этот парень мог бы служить ходячим предупреждением о том, что война способна сделать с ребенком - а ведь он был человеком, а не контрактором, и он попал в Синдикат в более старшем возрасте, чем большинство ребят из вверенной им группы. Одна беда - вряд ли кто-то из присутствующих здесь был способен внять этому предупреждению, а даже если бы и внял, вряд ли у него достало бы сил изменить свою судьбу. Эмбер в который раз поклялась себе, что сделает все, что в ее силах, чтобы у детей-контракторов - пусть не этих, так хоть тех, которые появятся после них, через десять лет (или через сто... тысячу...) - была возможность жить открыто, не соизмеряясь с планами власть имущих, и выбирать себе жизнь по нраву. Но для этого надо было пережить эту бесконечную войну... *** Шли в молчании. До тренировочного полигона было часа четыре ходу - но с детьми, непривычными к такой продолжительной физической нагрузке, все шесть. Эмбер сканировала вероятности и развилки событий - она не хотела сюрпризов, - и от этого ее кожа и волосы время от времени вспыхивали тускло-голубым светом. Наконец впереди показался полигон. Эмбер в последний раз удостоверилась, что все рекруты благополучно доберутся до лагеря, и позволила себе немного расслабиться. Рано. Раздался треск, и земля вздыбилась под ногами передового. Ощущая пробуждающуюся в ней силу, Эмбер смотрела, как в замедленной съемке, на растущие шары огня и жара. Время остановилось и двинулось вспять - на несколько секунд. Выпроставшись в безвременье, Эмбер подбежала к ближайшему к взрыву контрактору, застывшему в падении, - это был мальчик лет тринадцати - и поволокла его прочь от эпицентра. Ткань времени пульсировала вокруг нее, и Эмбер приходилось бороться с этим потоком, стремящимся выйти из-под контроля. Она метнулась к следующему ребенку, и поняла, что время, хоть и медленно, но продвинулось вперед. Она не успевала. Тогда, выругавшись, она остановилась перед сопровождавшим группу мужчиной и коснулась его лба. Хэй начал оборачиваться на резкий звук, когда все вокруг него внезапно поблекло и застыло. Перед ним стояла Эмбер, и от ее волос и тела исходило золотистое сияние. - Сейчас будет взрыв. Помоги мне оттащить их к кустам - там не заденет. Он кивнул, привычно повиновавшись приказу, но все-таки спросил: - Почему ты не разбудишь их, как меня? - Дорого. Колючими глазами Хэй пробежал по невыразительным лицам рекрутов-контракторов. Каждый из них уже был чудовищем, а обещал стать чудовищем опасным. Он ненавидел их так, будто каждый из контракторов нес персональную ответственность за то, что Пай стала одной из них. Он был Черным Жнецом и убивал таких, как они, без счету. Они были так соблазнительно беззащитны сейчас. Но... без приказа убивать их все-таки не следовало. Не мороча себе голову излишней деликатностью, он подхватил ближайшего к себе члена группы и швырнул его на землю, как мешок зерна. - Эй, полегче! - возмутилась Эмбер. Он резко обернулся, и она отпрянула, увидев, как обычная непроницаемая маска на его лице рассыпается, уступая место ярости и боли. - Это выродки. Человекоподобные чудовища. Все, на что они способны - убивать других, пока их самих не убьют. Брось их здесь. Они контракторы - не люди. С чего ты о них печешься? По какой причине им вообще стоит жить? Он сорвался на крик. Эмбер взяла себя в руки. - Я сама контрактор, - твердо сказала она. - Не тебе решать, кому жить, а кому умереть, - обращенные к знаменитому на весь континент убийце, эти слова прозвучали, мягко говоря, неоднозначно. Она уточнила тоном ниже: - Не здесь. Не сейчас. Она была уверена, что Хэй пошлет ее куда подальше, и приготовилась вышибить его обратно в безвременье, если его поведение станет угрожающим, но, к ее изумлению, он только нахмурился, будто что-то уяснив для себя, и повернулся к следующему рекруту, которого надо было вытащить. Наконец они уложили последнего из подростков на землю и пригнулись сами. Приглушенный кустами взрыв никого не задел. Поток времени вырвался на свободу, сбил Эмбер с ног и утянул в свою воронку. Хэй машинально подхватил осевшую Эмбер - как он сотню раз подхватывал Пай - и замер в напряжении. Ранена? Нет, все тихо. Может быть потеря сознания была ее платой, как сон у Пай? Хэй всматривался в лицо Эмбер, которое начало меняться под его взглядом. Разгладились наметившиеся морщинки на лбу, происходившие от ее манеры удивленно поднимать брови. Кожа, обожженная солнцем и высушенная ветром, посвежела. Хэй, не веря своим глазам, дотронулся до щеки Эмбер - грубая черная перчатка резко контрастировала с нежным румянцем молодой женщины. Эмбер открыла глаза. - Долго я была в отключке? - Меньше минуты. Можешь стоять? - Да, - Эмбер восстановила равновесие. Она провела ладонью по лицу, безуспешно пытаясь оценить изменения своего облика (если они были) и перевела взгляд на руки. Не придя к определенным выводам, спросила: - Как я выгляжу? - Что? - этого вопроса он ожидал меньше всего. Ответ вырвался, прежде чем он успел задуматься о нем: - Ты очень красивая. Эмбер мотнула головой: - Я имею в виду, на сколько лет я выгляжу. Но спасибо за комплимент. - Это не комплимент, - поморщился Хэй. - И я не знаю... Он и правда не знал. В мире, в котором он жил, возраст был не важен. Ребенок мог быть опаснее тренированного мужчины. Задачу оценить возраст противника он никогда себе не ставил, а как собеседники и источники жизненного опыта окружающие его не интересовали. Эмбер достала из кобуры свою беретту и положила ладонь вдоль ствола, используя его как меру длины. - По крайней мере, рост не изменился, - пробормотала она и, подняв голову скомандовала подросткам, сгрудившимся под деревом и молчаливо наблюдавшим за сценой, - Вперед, ребята, дойдем до базы до заката!