Шутник

— …И она такая снимает лифчик и говорит: «Хочу, чтобы ты объездил меня, мой ковбой». Залезает на стол, раздвигает свои стройные ножки, а у неё там, прикинь, не волосы, а грива бизона! — Текила перекатил жвачку во рту, откинулся на спинку изящно изукрашенного кресла, привычным жестом закинул ноги на стол из массива английского дуба и добавил: — Но я совладал с этой кобылкой. Мерлин оторвал взгляд от экрана и тяжело посмотрел на заокеанского коллегу. — Агент Текила, вы знаете, что Галахад говорит о манерах?.. — Тот Галахад, который принц датский, или тот, который пиратский капитан? — живо отозвался Текила и загоготал от собственной шутки. Мерлин со вздохом закрыл глаза и мысленно выругался. *** — Нет, довольно, это не лезет ни в какие ворота! Я придушу этого тупорылого американского выблядка собственными руками, если он ещё хоть раз… — Галахад, манеры. — На хую я вертел манеры! Мерлин изумлённо вскинул брови. Конечно, Эггзи сквернословил на каждом шагу и бывал в этом весьма искусен, но Гарри Харта ему было не переплюнуть, особенно когда тот бывал зол до предела. Как сейчас. — Если эта мразь еще хоть раз посмеет сказать что-то про меня, тебя или Эггзи, я вырву его грязный язык и засуну ему в жопу! Мерлин молчал. Он был согласен с другом. Официально агент Текила был прикомандирован к Kingsman для усиления поредевшего кадрового состава — в качестве дружеского жеста от Statesman. Это было весьма кстати, учитывая, что из прежней организации в живых остались только два одноимённых агента и координатор. Однако второй, истинной причиной его приезда было желание руководства Statesman контролировать целевой расход средств, выделенных ими на восстановление британской секретной службы. Помощь и взаимовыручка, конечно, наше всё, но когда в дело вступают деньги, дружба отходит на второй план. Ничего личного, это просто бизнес, как у них говорят. Ей-богу, лучше бы Statesman приставили к ним Колу. С её незаурядным умом, выдающимися талантами, хорошим вкусом, красотой, гладкой кожей нежного шоколадного оттенка, сияющими глазами, точёной фигурой, звонким заразительным смехом… — Мерлин, это что у тебя, фото Колы на заставке? — спросил вдруг Гарри. Мерлин выхватил телефон из любопытных рук Галахада-старшего, рявкнул: — Это моё! Ничего тут не трогай, — и покраснел до кончиков ушей. Гарри покорно поднял открытые ладони и отвернулся к окну, скрывая хитрую усмешку и незаметно набирая смс-ку Эггзи. Кхм… Если бы Statesman приставили к ним Колу, она смогла бы и прекрасно сработаться с коллективом, и умно контролировать освоение американских денег — словом, все были бы в выигрыше. Они же прислали Текилу и тем подкинули немерено проблем. Дело было не в его профессиональной подготовке или шпионских навыках — по этой части американский ковбой не уступал британским коллегам. В рабочем плане это был отличный парень, на которого можно было положиться во время опасных операций и доверить задачи любой сложности. Даже если он бывал нетрезв или накурен, что случалось с ним, в общем-то, довольно часто, учитывая количество баров в непосредственной близости от новой штаб-квартиры Kingsman. Текила, ведомый поиском новых впечатлений на заграничной земле, курсировал по ним все свободное время. Он регулярно звал с собой остальных, но те всегда отказывались, чтобы не упускать возможности избавиться от его душного присутствия. Дело в том, что, будучи парнем простым и добрым, Текила быстро сходился с людьми и легко записывал в друзья — зачастую без повода и их на то согласия. В случае с Галахадами и Мерлином повод был, ведь вместе со всем остальным миром они спасли и лично его шкуру, так что от дружбы с ним им было не отвертеться. А жаль. Своё расположение Текила выражал своеобразным, весьма ковбойским образом: хватал в объятия при встрече, хлопал по плечам и спинам (весьма чувствительно), без стеснения рассказывал откровенные истории из своей интимной жизни и постоянно травил шутки с ощутимым душком американской фермы. Но не это смущало, а со временем стало доводить до белого каления агентов Kingsman. Текила искренне считал забавным подшучивать над увечьями Мерлина и Гарри, а также над необычным семейным статусом Эггзи. Если он был не на задании или в баре, он упражнялся в остроумии, изобретая всё новые и новые дурацкие приколы. Гарри он на все лады сравнивал с пиратом, приговаривал, что за ним глаз да глаз, и советовал поменьше подсматривать в дыры в стене женской бани. Эггзи он досаждал подколами на тему его полученного с женитьбой титула принца и перед каждой операцией участливо интересовался, будет ли его сегодня сопровождать свита или Его Высочество сам завяжет себе шнурки. С Мерлином же для Текилы открывался простор для творчества. В ход шли подколы про его взрывной характер, подкаты к девчонкам, литые диски для коляски, и, наконец, что с этой работой он совсем сбился с ног. Мерлин переносил эту напасть с каменным, как холодные шотландские горы, спокойствием. Эггзи такой выдержкой похвастаться не мог и возненавидел Текилу первым. Через некоторое время его примеру последовал и Гарри. Что интересно, обоих Галахадов куда сильнее задевали шутки про их друзей, нежели про них самих. Как-то Гарри попытался поставить остряка на место, со свойственным ему истинно английским сарказмом назвав Текилу «парнем, который спал в морозилке, пока они спасали мир». Текилу это привело в такой восторг, что он немедленно изменил свое имя во всех мессенджерах на «Парень из морозилки». План провалился. Напряжение накалялось и вскоре грозило вылиться в открытый конфликт, грозивший всевозможными неприятностями (например, закрытием финансирования Kingsman). И Мерлин придумал свой план. *** Текила всё так же сидел на изящно изукрашенном кресле, закинув ноги на стол из массива английского дуба и перекатывая во рту жвачку. — Кобылку, говоришь? — Мерлин повернулся к компьютеру. — Я думал, ты больший специалист по жеребцам. — Чего? — озадаченно переспросил Текила и даже ноги со стола убрал. — Ты на что это намекаешь? — Ну как же. — Мерлин пробежал длинными пальцами по клавиатуре и вывел на экран папку с фотографиями. Текила шумно сглотнул и стал заметно бледнее обычного. В папке лежало около полутора сотен разных снимков, и на каждом из них был бывший агент Виски: череда портретов, селфи, фотографии для документов, групповые снимки, кадры скрытой съемки. Серьёзный Виски, весёлый Виски, улыбающийся Виски, Виски, показывающий в камеру средний палец. Еще было несколько десятков видео, их Мерлин воспроизводить не стал. — Ты… — Текила прокашлялся, словно у него внезапно пересохло горло. — Где ты их взял? — С твоего компьютера, разумеется, — спокойно ответил Мерлин. Текила онемел на секунду, но затем попытался взять себя в руки и надеть маску невозмутимости. — Ну, ты нашёл фотки Вискаря. И дальше что? Мерлин многозначительно поднял брови, снова поколдовал над клавиатурой, и на экране появилась видеозапись. По интерфейсу и положению камеры было понятно, что это запись с агентских очков, лежащих на столе. На видео был Текила. Он ходил по комнате, то появляясь в кадре, то покидая его, а затем поставил на стол возле очков пачку бумажных салфеток, сел на стул, оказавшись прямо в центре съёмки, и открыл свой личный ноутбук, на экране которого как раз отображались пресловутые фотографии агента Виски. — Какого хрена?! — завопил настоящий Текила прямо у Мерлина над ухом. — Я их выключил, выключил к херам! Очки не работали! — Я же Мерлин. Забыл? Действие в видео приняло пикантный оборот. Перелистывая фотографии на компьютере, Текила опустил свободную руку под столешницу, куда обзор камеры не доставал. Некоторое время рука плавно и мягко двигалась, а потом вдруг вынырнула из-под стола, и Текила смачно сплюнул себе на ладонь. Мерлин остановил запись. Это было самое начало двадцатиминутного ролика. В комнате надолго повисла тяжёлая, гнетущая тишина. Наконец, Текила разлепил губы и негромко, но решительно произнес: — Это моё личное дело. Мерлин кивнул: — Полностью согласен. Отношения с твоим фаршированным другом — твоё личное дело, — он всем корпусом повернулся к Текиле и наградил его своим самым пронзительным взглядом: — Точно так же, как глаз Гарри, титул Эггзи и мои ноги — наши с ними личные дела, которые никого больше не касаются. Мы с тобой хорошо друг друга поняли? Текила мрачно кивнул, встал и молча направился к выходу, но у двери его догнал голос Мерлина: — И запомни: очки кладут стеклами вверх не только для того, чтобы не поцарапать. Текила ушёл, и Мерлин с широкой самодовольной улыбкой отправил в архив файлы с шалостями ковбоя. Раздался сигнал вызова по внутренней связи от обоих Галахадов. Ничто не предвещало беды, и Мерлин нажал кнопку приема. — Ты встречаешься с Колой?! — Изумлённо-счастливый вопль Эггзи оглушил его из динамиков. Мерлин медленно закрыл глаза и мысленно выругался.