В погоне за радугой

      Сизый дымок от сигареты, подхваченный сквозняком, вылетел из комнаты и взмыл в небо. На него с завистью смотрел невысокий, худой парень с пронзительными зелёными глазами. Ему тоже хотелось вот так улететь к облакам, где можно спрятаться от людей. Каждый день, по вечерам, он успокаивал себя, что рано или поздно всё сложится и всё будет хорошо, но чем сильнее сгущались сумерки, тем больнее становилось на душе. По утрам всё рассеивалось, но вечера были невыносимы. Хотелось бы, очень хотелось, относиться ко всему легче, но как-то не выходило. Он затушил сигарету и посмотрел в большое зеркало на стене. На всю правую щёку, от виска до уголка губ, от нижнего века до почти самого плеча, большое родимое пятно. Оно не сплошь тёмное, а создаёт на коже подобие тёмного инея. Наверное, это красиво, так говорят его родители, но как-то из-за этого у него не складывались отношения с обществом. Все его то жалели, то пялились, как на чудо света, то вообще презрительно поджимали губы. И обычно от такого отношения к вечеру его начинало крыть от злости на весь мир и жалости к себе.       Небольшая комнатка только-только начала проявлять свои очертания в предрассветных сумерках. Парень обвёл взглядом нехитрое убранство и вздохнул. Комната по вечерам давила на него всеми стенами, а по утрам вдруг преображалась, становилась едва ли не полупрозрачной. Такие перепады настроения ему не нравились, но что поделать? Видимо, характер такой переменчивый. Передёрнув плечами от неожиданно нырнувшего в комнату холода, Дима закрыл окно и начал одеваться. В институте он уже давно на заочном обучении, но каждое утро он просыпался до рассвета. В это время дышалось куда свободнее, и страхи ночи рассеивались.       Наконец он натянул на себя простые, без всяких прибамбасов, тёмные джинсы, белый, уютный мягкий свитер с высоким воротом и серый твидовый жилет на пуговицах. Часы тихим попискиванием возвестили, что уже половина седьмого утра. Каждое утро, с первыми лучами солнца, он выходил на трамвайную остановку, чтобы доехать до небольшого, но горячо любимого им парка. Там Дима искал вдохновение до тех пор, пока не звонил будильник на сотовом не возвещал половину девятого, и не начинали появляться прохожие. Бегал за белками и птицами со своим простеньким фотоаппаратом. Этот парк для него давно стал открытием и местом, где можно было просто побыть собой, не опускать лицо, закрывая его волосами, и не ловить на себе изучающие взгляды. Ему не нравилось излишнее внимание.       Дима ещё немного потоптался на кухне, допивая кофе, и пошёл в прихожую, на ходу натягивая на нос тонкие красивые очки. Чёрное укороченное кашемировое пальто, клетчатый шарф и чёрные ботинки. Он не был шмоточником и мог носить вещи годами, никак не отслеживая моду и просто аккуратно обращаясь с одеждой. Это пальто ему подарили пять лет назад родители, любимое и мягкое. Последний взгляд в зеркало — и Дима тихо, чтобы не разбудить маму с папой, вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.              На остановке никого не было. Суббота, кому же кроме Димы и водителя придёт в голову в такую рань прийти сюда? Никому. Во всяком случае, так было до этого дня, потому что парень заметил в подъезжающем трамвае ещё одного пассажира. Он сидел у окна и явно слушал музыку, не обращая внимания ни на что. Дима быстро заскочил в приветливо открывшиеся двери и, заплатив за проезд, двинулся к своему любимому месту… Которое оказалось занято этим странным пассажиром. Он только фыркнул от такой наглости и плюхнулся рядом с этим парнем, несмотря на совершенно пустой салон. Парень, а точнее даже, подросток этого не заметил и продолжал пялиться в окно. А Дима начал неосознанно пялиться на него. Вязаная серая шапка с небольшим козырьком, жёлтая парка с крупными деревянными пуговицами, яркие кроссовки и простые джинсы… Что действительно цепляло в этом незнакомце, так это глаза. Небесно-голубые, какие-то светящиеся инфернальным светом. Удивительное явление.       — Простите, — Дима неуверенно дотронулся до плеча парнишки, и тот тут же вытащил один наушник, с интересом уставившись на него. — Могу я вас попросить попозировать мне? Я художник и мне хотелось бы вас нарисовать.       — Художник? — глаза парня загорелись неподдельным интересом, и он вынул уже второй наушник и выпрямился на сиденье, становясь ещё выше, чем Дима его себе представлял. Такое впечатление, что он даже не заметил родимого пятна на пол-лица.       — Да. Меня зовут Дима.       — Очень приятно. Влад, — новоявленный знакомый пожал протянутую Димину ладонь.       — Вы, надеюсь, никуда не спешите.       — Нет, просто захотелось погулять по городу. А вы?       — Я сейчас еду в одно замечательное место. Не хотите, я вас там сфотографирую?       — Да без проблем. Всегда мечтал познакомиться с художником, — Влад аккуратно прикоснулся к Бикбаевскому плечу и чуть повернул голову. Родимое пятно, только не совсем на лице, а на шее, виске и ухе, чем-то похожее на Димино. Заметив его пристальный взгляд, Влад слегка смутился и опустил глаза. — Надеюсь, это не помешает вашему вдохновению…       — Что вы. Как такая незначительная деталь может перебить всё остальное?       — Да, вы правы, — Влад осторожно прикоснулся к Диминому плечу и улыбнулся чуть шире.       И только когда они уже шли от остановки к парку, Дима понял, что эти слова были и для него. Странная судьба свела с человеком, который сам, легко и без напряжения заставил Диму сказать такие простые и важные слова. Эдакое зеркало на самого Диму. Он улыбнулся про себя и окинул Влада ещё одним взглядом из-за завесы волос. Надо бы взять телефончик.