***
Почти весь класс Марка с началом нового учебного года хнычет, что лето пролетело быстрее пули, но оживляется и перешёптывается, когда та самая Йерим, которую Марк заприметил на концерте в прошлом году, переводится к ним, дабы повысить успеваемость: класс Марка лучший в параллели по показателям. Мальчишки засматриваются на новую одноклассницу, и Марк не исключение, он впервые видит её вблизи. У неё до неприличия широкая улыбка на маленьком лице, черные волосы заплетены в две косы, закрывающие плечи. Форма без единой складочки, чёрные туфли и белые носки дополняют образ отличницы-экстраверта, именно такой Марк себе её представляет. Йерим знает добрую половину класса Марка, а оставшиеся начинают знакомиться на перемене. Марк перебарывает стеснение и неловко представляется, пожимая маленькую ладошку и получая всё такую же широкую улыбку от Йерим. Она, кстати, просит называть её Йери, дескать, ей так больше нравится. Марк пожимает плечами, мол, согласен, мне моё корейское имя Минхён тоже не очень нравится, хоть мама и зовёт его им каждое утро, когда он норовит проспать школу, не желая покидать теплую кроватку. Йери смеется громко и заливисто на шутки самого бойкого из одноклассников Марка, Джено. Его вечно смеющиеся глаза покорили уже не одно девчачье сердце и, кажется, новенькая не станет исключением. Он общительный, активный, раскованный. Марк не хуже, пожалуй, но ему уж точно проще показать эмоции на хоккейной площадке, чем в общении с девочками. «С девочками сложно», — думает Марк, а обосновывает тем, что в свои одиннадцать лет он старается не задирать и не раздражать одноклассниц, но как сдержаться от грубого слова, когда тебе в спину весь урок прилетают скомканные записки с фразами по типу «I love you» или «Cutie». Девчачье внимание льстит, но раздражает своей настырностью. «Ты обратишь на меня внимание, даже если перед этим я вытрясу из тебя душу». Кажется, это девиз всех одиннадцатилетних девчонок. С Йери он перебрасывается несколькими фразами каждый день, но дальше этого не заходит, ибо девочка окружена вниманием того же Джено или закадычной подруги Сыльги, а Марк стоит в сторонке с рукой друга Джемина на плече и думает, что же такого знаменательного в жизни нужно сотворить, чтобы девочка, которая тебе нравится, обратила взор своих больших карих глаз на тебя. Он думает, что в своё время ему поможет хоккей.***
Счастливый случай обратить внимание Йери на себя представляется не на хоккейном матче, а на репетиции школьной пьесы «Золушка», в которой Марк, к своему удивлению и смущению, играет принца, а Йери, в свою очередь, саму Золушку. Марк жутко нервничает, когда, произнося свои реплики, берёт одноклассницу за руку, собственные ладони потеют, а Йери лишь усмехается и подмигивает, тем самым подбадривая. После репетиций их «труппа» обычно дружно заваливается в столовую ради сытного ланча. Марк ёрзает на стуле, когда к нему и Джемину, играющему милого пажа, подсаживаются Йери и Сыльги. Сыльги играет одну из сестер Золушки, играет убедительно, поскольку схожа с эмоциональной сестрицей по темпераменту и харизме, которая бьёт ключом и заражает всех вокруг. Йери идёт роль Золушки, покорной, поначалу тихой, но раскрывающей свою героиню по ходу повествования. — Марк, ты спотыкаешься на одной и той же фразе на каждой репетиции, — подмечает Сыльги и отправляет в рот ложку супа-пюре. — Смотри, как бы тебя мисс Питерс с роли в самую последнюю секунду не сняла. — Ты как будто не нервничаешь, Сыльги, — парирует Йери, когда Марк уже открывает рот, чтобы ответить. — Коленки дрожат перед каждым выходом на сцену. Йери тихо хихикает над недовольным лицом подружки, а та пихает Йери ногой под столом. Девочка морщится от боли, а Марк осознает, что и морщинки, проступившие вокруг глаз и на лбу, выглядят мило и естественно, у Йери живая, многогранная мимика, он это ещё на репетиции подметил, но вот сейчас девочка сидит напротив, крутит на пальце выбившийся из косички локон и рассказывает Джемину о том, чем увлекается вне школьных занятий. — А наш Марк тоже хоккеем занимается, — из раздумий Марка вырывает тычок локтем в бок от Джемина. — Ты завис? — А? Да, отвлекся. Так чем ты занимаешься? — обращается он к Йери. — Балетом. Уже почти пять лет им занимаюсь. Хочу стать настоящей балериной, — в глазах Йерим загорается огонек азарта, желания осуществить свою мечту. Мама Марка говорит, что в его взгляде такая искорка тоже нет-нет да и проскакивает, он, как комментирует тренер, габаритами для хоккеиста пока что-то не выходит, но время покажет. — Поэтому и ест как птичка, — усмехается Сыльги, принимаясь за куриное филе с овощами. Марк подмечает, что для начинающей балерины у неё отличная фигура, и дальше беседа уходит в танцевальное русло, Джемин рассказывает, как лет в шесть мама хотела отдать его на хореографию, но как-то не сложилось, а Марк вспоминает, что у его родителей и у него самого альтернатив хоккею в мыслях не было, памятуя об успехе родственника и желании превзойти его.***
Учителя называют его амбициозным и старательным мальчиком, но Марк осознает, что это плохая помощь в том, чтобы построить нормальное общение с противоположным полом. В начале седьмого класса симпатичная Линн признается, что Марк ей нравится, в ответ на это признание паренёк не очень тактично молчит, не зная, как правильнее будет отреагировать. После спонтанного признания Линн до Марка доходит, что если уж ему хватило бестактности промолчать после слов, выразивших в его адрес симпатию, то должно хватить маломальской смелости, чтобы поболтать, наконец, с Йерим и, возможно, даже пригласить её погулять после уроков и угостить мороженым. Вокруг Йери все также крутится Джено, развлекает, Марк даже видел, как мальчишка несколько раз клевал её в щёку, и противное, колкое чувство ревности оседало будто бы где-то в животе и скручивало внутренности. — Привет, — Марк пугает своим резким и громким приветствием сидящую на подоконнике Йери, но та улыбается, как только поднимает на мальчишку глаза. — Сыльги приболела, да? — Привет. Ага, простудилась. Обидно даже, такая погода хорошая. — Я подумал, может, мы могли бы, ну, погулять сегодня после уроков? — сбивчиво спрашивает Марк, кусая губу и смотря на Йери исподлобья. — Погода ведь хорошая. — О, давай, девчонки как раз после уроков разбегаются, а на балет мне сегодня не надо, — и всё-таки морщинки у глаз Йери, когда она улыбается, очень милые. — Отменили занятие? — Нет, я на днях была на вступительных испытаниях в балетную школу, теперь жду ответа от них. — Получается, тебе придется уйти из школы, или нет? — испуганно спрашивает Марк, понимая, что робко начавшееся общение может очень быстро закончиться. — Скорее всего придётся перейти на домашнее обучение, вряд ли я смогу совмещать. Но это не значит, что мы не сможем видеться, — «мы» прозвучало так искренне, будто они уже сто лет дружат. «Мне определённо не везёт», — думает Марк, понимая, что вскоре, возможно, перестанет видеть Йери, эту маленькую танцовщицу, этого маленького белого лебедя, который так стремится расправить крылья навстречу мечте стать балериной. Марку начинает казаться, что это худшая осень в его жизни.***
Они несколько раз гуляют после уроков, наслаждаясь то чаем, то мороженым, а то просто ярким сентябрьским солнцем. Ванкувер прекрасен в любое время года, но осенью на отполированных до блеска панелях устремлённых в небо высоток переливаются все цвета радуги, а солнце играет в волосах Йери, Марк засматривается на то, как она щурится от яркого света или морщится, когда зубы реагируют на льдистое мороженое. Марка выматывают тренировки, но в октябре он заработал перелом ключицы, Йери навещает его сначала в больнице, а потом приходит в гости со связкой бананов и пакетом шоколадного молока, за которое и душу продать не жалко. — Тренер говорит, что, возможно, скоро к нам на просмотр приедут скауты из Монреаля и Торонто. Из «Ванкувер Кэнакс» тоже должны приехать, — с энтузиазмом рассказывает Марк, наблюдая, как Йери снимает для него кожуру с банана, потому что ему несподручно с одной рукой в бандаже. — Ого, и тебя могут взять в академию? — Йери заинтересованно склонила голову, заботливо посмотрела, как Марк медленно жует банан. — Ты ведь хочешь к ним попасть? — Конечно хочу. Неплохо было бы попасть и в команду Торонто, там мой брат играет, но и в Ванкувере отличная команда. Они в НХЛ, а это уже очень круто. Но тренер говорит, что я мелковат. Будь я посильнее и покрупнее, мне не ломали бы руки или ключицы в каждом сезоне. Марку льстило, что Йери читала про хоккейные команды, чтобы поддержать разговор. Он не нагружал её тонкостями и премудростями игры, в общих чертах рассказывал о том, сколько длится игра, сколько игроков в команде, сколько длятся периоды. Про балет она рассказывала не слишком много, но показывала уже набитые пуантами мозоли, пожаловалась, что растянула лодыжку и ей больно подолгу стоять на носках. — Брось, со всеми бывает, — Йери погладила Марка по руке, лежавшей на кухонном столе, и мальчишку будто током ударило, он к девочке не прикасался до этого дня. Она не смутилась, погладила пальцем его напрягшуюся ладонь. — Все спортсмены получают травмы, как будто хоккей — исключение.***
Они переписываются после тренировок, когда не получается встретиться. Волоча за спиной тяжелую экипировку, Марк думает, что, может, тренер и прав, он мелкий и не сможет нормально играть рядом с другими рослыми ребятами, но вспоминает, как родители и, что для него главнее и важнее сейчас, Йери подбадривали его и радовались, когда его команда выигрывала очередной матч, и это придавало уверенности. Он на позиции нападающего, быстрого, юркого, забивающего минимум по две шайбы за матч. В ноябре Йери переводится на заочное обучение, поскольку поступает в балетную школу. Марк и рад, и жутко расстроен. Рад, потому что Йери ещё на шаг ближе к мечте, теперь будет заниматься профессионально, оттачивать свои навыки, а расстроен потому, что теперь она по сути просто числится в списке класса, а приходить будет только ради итоговых тестов, если сможет вырваться. В декабре, незадолго до Рождества Марк проходит просмотры и его зачисляют в академию «Ванкувер Кэнакс», счастью мальчишки нет предела. Он сообщает радостную новость Йери раньше чем родителям, а она отвечает звонком, счастливо щебечет в трубку, что хотела бы сейчас встретиться и крепко-крепко его обнять, но уехала к тёте в Торонто на Рождество. Марк обещает, что обязательно поздравит её и купит подарок. Марку тоже приходится расстаться со школой, ибо распорядок дня меняется кардинально, теперь он ещё больше времени проводит на льду, про обучение, конечно, не забывают, все расходы на него покрывает клуб, но теперь оно вторично. Даже жаль расставаться со старыми знакомыми, но, к большому счастью, закадычный друг Марка Джемин, который ходил с ним на хоккей, тоже поступил в академию, и здесь они вновь неразлучны. Друг подтрунивает над Марком, что тот пишет Йери чаще, чем звонит отцу и матери, а он отмахивается и строчит очередное сообщение. У неё все отлично, и подруги есть, и занятия ей нравятся, хоть и выматывают. У неё новые пуанты, старые стерлись до дыр от усердия, мозоли грубеют. Марк пишет Йери, что скучает по ней. Она отвечает грустным эмодзи.***
Лето после окончания седьмого класса проходит для Марка сумбурно: в июне на две недели приезжают родственники из Кореи, в июле он с семьёй Джемина едет в Лос-Анджелес погреться на солнышке и представляет, что рядом на калифорнийском песочке лежит не Джемин в плавках, а Йери в цветастом купальнике. Последний раз она писала в середине июня, говорила, что занята на репетициях, а потом должна будет поехать на несколько недель в Торонто. В конце июля Йери воскресает в чатах с миллионом извинений, на что Марк только улыбается и приглашает на свой день рождения. До дня рождения Марка им, наконец, удаётся встретиться в парке, Марк по совету папы купил Йери маленький букет и красиво упаковал давно купленный рождественский подарок. Йери так крепко его обнимает, что у Марка перехватывает дыхание, потом он несмело кладет руки ей на спину и подмечает, какие у неё выпирающие рёбра и что она вся вытянулась, ходит прямо, будто палку проглотила, походка изящная. Поцелуя в щёку он, в общем, ожидал, но, наверно, не так спонтанно. Йери смущается, а он отдаёт ей букет и подарок. На день рождения Марка собирается совсем не много людей: Йери, несколько ребят из академии, включая Джемина, а еще Сыльги, с которой последний поддерживает контакт. Импровизированная вечеринка, на которой из самого крепкого только кола, проходит довольно весело благодаря находчивой на игры и конкурсы Сыльги и громкому смеху мальчишек. Под конец вечера они высыпают на крышу дома Марка, с которого довольно хорошо виден город, и распевают на все лады песни. Марк счастлив, очень доволен: друзья здесь, та, кто ему так сильно нравится, тоже рядом. Когда весёлый вечер плавно перетекает в ночь, а гости уходят обратно в квартиру дабы привести её в порядок, Марк решается на важные слова в адрес Йери. Она, вдруг оробев, отвечает, что и он ей тоже очень нравится и несмело целует. Марку это кажется сном, но, видимо, пожар на губах от этого поцелуя взаправду, как и Йери, крепко обнимающая его и шепчущая на ухо ещё одно поздравление.