Скелеты

— Донна?! — крикнул Кроули, войдя в дом. Их последнее жилище было не таким роскошным, как те, которые он обычно предпочитал, но Донна заверила его, что это идеальное место, чтобы остановиться на пару недель. Обычное и не привлекающее внимания, сказала она, именно то, что нужно, пока события с левиафанами не закончились. После разговора Кроули с Диком Романом, Донна находилась под защитой, но Кроули был твердо уверен, что защиту надо усилить. Этот политикан ясно дал понять, что он думает о короле Ада и его породе. Вероятно, он бы нанес удар при первой же возможности, и Кроули не собирался преподносить ему свою слабую точку на блюдечке, дав узнать о своей жене. Кроули прошел по коридору, заглянул в каждую комнату, ища глазами Донну, и снова позвал её. У них был забронирован столик в одном из тех причудливых ресторанов, которые любила Донна. На прошлой неделе из-за напряженной ситуации с левиафаном у них было не так много времени, чтобы встретиться. У Кроули было много ниточек, за которые можно было потянуть, чтобы на долгое время сохранить свое положение в аду, и этот ужин был его способом возместить его темпераментной партнерше недостаток встреч. Сегодня был довольно напряженный день, и он немного опоздал. Его бы не удивило, если бы Донна рассердилась за то, что он заставил ее ждать, и специально не отвечала ему, но он привык к ее прихотям и точно знал, как с ними справляться. Дьявол, ведь ее горячий характер и стал причиной того, что он влюбился. Открыв дверь в их общую ванную, он обнаружил Донну перед большим зеркалом от пола до потолка. Она стояла, одетая только в черные трусики, и внимательно рассматривала свое обнаженное тело. Животная сторона Кроули обрадовалась такому зрелищу, он с радостью отменил бы ужин, если бы это означало удовлетворение других физических потребностей, но его разумная сторона обеспокоилась тем, как его возлюбленная смотрела на свое отражение. Пол заскрипел, когда он вошел в комнату, и Донна обернулась. Ее волосы были собраны в узел, несколько рыжих вьющихся локонов изящно спадали вокруг ее плеч, а угольно-черный карандаш подчеркивал ее большие голубые глаза. — Ты должен перестать закармливать меня! — Сказала она со смесью гнева и разочарования, оглянувшись на зеркало. — Мне лучше сесть диету, пока я не стала выглядеть как ходячий морж. — Она провела рукой по выдающемуся животику и остановилась у талии, где ущипнула рыхлую кожу. Кроули встал сзади нее, оттолкнул ее руку и положил туда свою. Он погладил теплую кожу, наслаждаясь ощущением мягких изгибов под ладонью. Его другая рука обняла Донну и легла на одну из ее больших грудей, которые она всегда считала обвисшими. Но для него они были идеальны: не помещавшиеся в его ладони, они были именно тем, чего хотел такой жадный человек, как он. От сладких духов Донны у него защекотало в носу, и он глубоко вдохнул, чтобы вобрать ее запах, который уже давно стал смесью ее собственного цветочного аромата и резкого запаха спичек, который появлялся из-за его демонической серы. Именно этот аромат, а не обручальные кольца или то, чем они занимались по ночам, именно он был доказательством того, что эта удивительная женщина была исключительно его. Он нежно поцеловал ее в плечо, прежде чем отпустить на него подбородок, и посмотрел в зеркало, их глаза встретились. — У меня достаточно скелетов в шкафу, — тихо проговорил он ей на ухо низким, угрожающим голосом. — Мне не нужен ещё один в моей постели. — И он отпустил её, сделав шаг назад и звучно шлепнув её по роскошному заду. Донна пораженно вскрикнула, когда его рука опустилась на её ягодицу, и разразилась потоком ругательств, на которые Кроули не обратил никакого внимания. — Теперь одевайся, пока они не отдали наш столик кому-то другому, — сказал он гораздо более веселым тоном. — Они подают те соблазнительные шоколадные пирожные, которые ты так любишь, а мне нравится, когда в постели есть за что подержаться. — Ты невозможен! — решительно заявила она, поглаживая место шлепка, но всё-таки подошла к кровати и подняла платье, лежащее на покрывале. С небольшими затруднениями, которые, вероятно, и были причиной ее неуверенности, она надела его, а затем скользнула в свои туфли. Прежде чем Донна обернулась, Кроули подошел к ней, чтобы застегнуть темно-синее платье. Кроули любил это платье. Оно четко очерчивало её талию и приподнимало грудь, привлекая внимание к и без того примечательному декольте. — Ну вот. Красота. — Мой живот выпячивается, — пожаловалась она и в подтверждение своих слов огладила его. — Не беспокойся об этом, — заверил её муж с озорной усмешкой на лице. — С грудью, которой мать природа позавидует, никто не будет смотреть на твой живот. Милая, я едва могу сосредоточиться на твоем лице. Она на секунду взглянула на него и ударила его в грудь. — Ох, как я тебя ненавижу! — Это основа каждого хорошо функционирующего брака, — невозмутимо ответил он и взял её за руку. — Пойдем. — Подожди! — Притянув его к себе, Донна положила свободную руку ему на шею и поцеловала. Поцелуй был коротким, но страстным, и Кроули в недоумении уставился на жену. — Спасибо, — сказала она тихим, застенчивым голосом и мягко улыбнулась. Он поднял её руку, которую всё ещё держал, и осторожно поцеловал ладонь, едва касаясь кожи. — Всегда пожалуйста.