***
Фрида любит разлечься на коленях у Артура, пока они с Имсом смотрят телевизор. Она запрыгивает на подлокотник дивана, перебирается своими маленькими белыми лапками к его ногам, одаривая Имса надменным взглядом, и устраивается на коленях со вздохом, которому позавидовал бы даже Кобб. Артур зарывается пальцами в пушистую гриву, и Фрида громко мурлычет. Едва она засыпает, Имс осторожно протягивает руку, желая погладить ее... и тут Фрида резко открывает глаза и кусает его. Каждый раз. — Твоя кошка — исчадие ада, — скулит Имс, облизывая пострадавшую руку . — Да ладно тебе, она никогда не прокусывает кожу. Не будь ребенком, — Артур переключает канал, абсолютно игнорируя рваную рану Имса, на экране что-то громко и часто взрывается. Фрида самодовольно трется головой о предплечье Артура. — Твоя кошка — проклятая дразнилка. — А сейчас ты винишь жертву. — Это я тут жертва! — возмущается Имс. — Мне нужно наложить швы! — Дай посмотрю, — предлагает Артур, и Имс протягивает ему руку. — О, да, — говорит Артур и осторожно проводит пальцами по нежной коже между большим и указательным пальцами Имса. — Возможно, тут потребуется ампутация. Имс собирается фыркнуть, но недовольство застревает в горле, когда Артур подносит его руку к губам и целует ладонь. Он проглатывает свое раздражение, когда Артур кончиком языка проводит линию до его запястья. Имс наклоняется, чтобы активно посодействовать происходящему, но быстро получает лапой по лицу; удар сопровождается разгневанным шипением. — Долбанная кошка обломала мне секс!***
Артур любит Фриду не больше Имса. (Поэтому, если честно, Имс не столько злится, сколько отчаянно жаждет ее любви.) Артура, кажется, их вражда больше веселит, чем беспокоит, и он неустанно убеждает Имса, что она оттает, стоит ему прекратить неистовые попытки завоевать ее любовь. Ночью Артур выгоняет Фриду из спальни и бросает Имса на кровать, а затем скачет на нем до тех пор, пока Имс не забывает о непокорных кошках и собственном имени, родном городе и обо всем, что не имеет отношения к Артуру, потному и прекрасному верхом на нем. Потом он открывает дверь, где тут же появляется Фрида, которая все это время царапалась и выла; она запрыгивает на кровать, явно избегая стороны Имса, и укладывается возле подушки Артура. Имс может поклясться, что порой просыпался посреди ночи с пушистым хвостом во рту, но по утрам Фрида всегда крепко спит как можно дальше от его лица, в ногах Артура.***
— Что ты делаешь? — спрашивает Артур. — Гипнотизирую взглядом Фриду. — Ладно. Думаю, я спрашивал, зачем ты это делаешь. — В интернете пишут, что таким образом можно дать понять кошке, что вы любите ее. Поскольку животные не понимают английский язык, — вообще-то, Имс почти уверен, что Фрида все понимает. Она хитрая. А еще коварная, умная, холеная и надменная — у Имса явная слабость ко всем этим качествам, иначе он бы вообще не познакомился с ней. — И как, получается? — Пока не знаю. Она просто смотрит на меня. — Попробуй погладить ее. — Думаешь, я идиот? — Пуганая ворона куста боится, Имс. — Пуганая? Да она раз двести пыталась отгрызть мне руку! Это вполне обоснованное опасение! Однако Имс все же тянет руку вперед, потому что жизнь давно научила его — ничто ценное не дается просто так. Фрида припадает на лапы и предупреждающе рычит. — Ладно, ладно тебе, надменная сука, — ворчит Имс и убирает руку. Артур смеется. — Вообще-то, я не считаю тебя сукой, — спохватившись, поясняет Имс, потому что уверен — Фрида однозначно понимает английский. — Ты же в курсе, что она не понимает тебя? — спрашивает Артур, гипнотизируя взглядом Имса. — Это ты так думаешь, — отзывается Имс, так же гипнотизируя взглядом Артура.***
Когда это наконец-то происходит, Имс оказывается совершенно не готов. Он лежит на диване и читает журнал, когда внезапно ощущает четыре маленьких гири на животе. Он медленно убирает журнал, думая, что к ним наверняка влез в окно какой-нибудь енот, но вместо этого обнаруживает сидящую на нем Фриду, обнюхивающую его рубашку. Он задерживает дыхание, когда она топчется по нему — разве кошки не должны быть легкими? — а потом, видимо, достаточно утрамбовав себе лежбище, укладывается. Имс ждет, пока она не уснет, а потом отчаянно шипит «Артур!», боясь побеспокоить ее. — Артур! Иди сюда! Он слышит, как Артур бежит в гостиную. — Имс? Что случилось? Имс шикает на него и указывает на свои колени. — Это, — шепчет он. Артур с облегчением вздыхает и сбоку подходит к дивану. — Черт, ты меня напугал. — Почему ты голый? — шепчет Имс. — Пришел спросить, хочешь ли ты потрахаться. Имс стонет. Он переводит отчаянный взгляд с Фриды, свернувшейся калачиком на его животе и тихо посапывающей, на восхитительный член Артура. Вселенная до него ни к кому и никогда не была так жестока. Когда-нибудь об этом напишут книгу, думает он. «Выбор Имса». Потом ее экранизируют, и Имса — Лихого Международного Преступника — сыграет, невероятным образом, Мерил Стрип. — Может, отложим до пробуждения Фриды? Артур закатывает глаза и, выходя из гостиной, бормочет что-то вроде «долбанная кошка обломала мне секс», и невозможность развернуться и проследить за шикарной задницей Артура кажется Имсу очередным примером несправедливости к нему Вселенной. Фрида дергается во сне, очаровательно ворчит и трется мордочкой о рубашку Имса. Артур подождет. Наверное. Имс где-то процентов на шестьдесят уверен, что Артур не начнет без него.