***
Дом встретил меня сумраком, который возник из-за закрытых плотными шторами окон, и лёгкой прохладой, особенно если сравнивать с духотой на улице. Вдохнув в лёгкие на полную пыльный прохладный воздух, с пассивным желанием им удавиться, я скинула потрёпанные временем, но все равно горячо любимые кеды, и двинулась в сторону гостиной, где грузно свалилась на диван. Желудок болезненно пробурчал, явно напоминая о том, что последний раз его заполняли вечером, вчерашнего дня, и то кружкой растворимого кофе. Несмотря на это, чувства голода не было, наоборот, присутствовала лёгкая тошнота, и казалось съешь что посущественней, то вырвешь все вместе с желудком. В доме несмотря на то, что я жила одна, никогда не было тихо. В этом наверное и есть вся прелесть старых зданий. Стены настолько тонкие, что казалось можно будет услышать соседа даже если он будет говорить шёпотом. Но конечно большая доля шума была из вне, то есть улицы. Поэтому, в этом месте, так сильно мною ненавидимая тишина не давила. Квартира не представляла из себя ничего интересного, здесь была лишь большая гостиная, где я проводила большую часть своего времени, интерьер которой пестрит всеми тонами коричневого, но цвета были приятны и не хотелось проблеваться от данной цветовой гамы. Гвоздём всего в этой комнате, наверно, был старый побитый временем диван горчичного цвета, на котором я сейчас и лежала, и он кажется уже даже приобрёл вмятины под конструкцию моего тела. Кроме комода, старого ворсистого ковра, огромного зеркала и старого телевизора , в гостиной больше ничего не было. Так же квартира состоит с узкого коридора, небольшой кухни и ванны, есть и комната, но туда я у же и не помню когда последний раз заходила по прямому назначению, кроме как переодеться. Сплю я в гостиной на том самом диване, вместо достаточно большой кровати. Почему, честно, и сама не знаю. Именно находясь здесь, я почему-то ощущала себя пускай и одинокой, но защищенной. Место которое мне хотелось называть «домом». Промелькнувшие перед глазами картинки из прошлого, оставили после себя болезненный спазм за грудиной, и заставили дыхание сбиться. «Дом» - это место куда хочется возвращаться, да?***
Я широко распахнутыми глазами смотрела на статного мужчину, с хитрыми глазами, цепляясь руками за ладошку матери, которая была неестественно бледной, и казалось вот-вот упадёт здесь на месте. Она пыталась сдвинуть меня к себе за спину, будто это могло бы меня спасти от непонятного для меня интереса мужчины перед нами. Это было лето, мне было шесть, и я считала, что жизнь прекрасна. Я любила свою маму, которая была пускай и маленькой, миниатюрной, но целой вселенной для меня. У неё самые ласковые руки, тёплый взгляд, и нежный голос. Она жила ради меня, и я в полной мере понимала, что такое родительская любовь, пускай и на вопрос о том, где мой отец, мама всегда нервно говорила, гладив меня по голове слегка влажными ладонями, что он уехал далеко-далеко, а когда приедет она не знает. Я бегала по улицам, сдирала коленки и ладони, играла с соседскими детьми, и как казалось что счастливой нет никого. Терпела болезненную обработку ранок, и причитания матери, а позже следовали ласковые объятья. Мой мир был такой маленький, а проблемы ограничивались сбитыми коленками, будущее было туманным и не интересным, я жила этими светлыми моментами. От того звонок в дверь, вошедший незнакомый мужчина с насмешливым взглядом, и резко помрачневшая мать, были как клякса на чистом полотне бумаги. После этого счастливое лето навсегда закончилось для меня.***
От резко нахлынувших воспоминаний, меня отвлёк звонок мобильного телефона. Я, несмотря на дисплей, приняла звонок: - Да? - О, ещё жива! – задорный голос на том конце связи, - Ты уже дома, насколько я поняла. - Ага. - Ладно. Не хочу тебя расстраивать, но нас завтра отправляют на практику в хоспис. - Зачем? – едкое чувство окатило меня с ног до головы. Изменения обычно приводят к последствиям, в большинстве не очень хорошим. По крайней мере, в моем случае точно. Тем более, когда в моей жизни опять объявился «тот» человек. - Сказали с целью разнообразия, да и набраться опыта общения с безнадежно больными, вроде того. - Ладно, до встречи. - До завтра! – голос на том конце сменился монотонными гудками. Хочется верить, что у меня просто паранойя, и я на самом деле не ощущаю себя так, будто только, что на моей шее с оглушительным хрустом захлопнулся капкан.***
Жизнь — это серия проблем. И выбор за нами: либо ныть, либо решать их. Скотт Пек