Не отбрасывая тени

      Глухой ржавый лестничный пролет наполнился звуками шагов и скрипами старых креплений. Отражённый от голых бетонных стен, он, во много раз более громкий, оглушал и дезориентировал. Группа захвата в объёмных жилетах и тяжёлых на вид шлемах неслась дружной стайкой вверх по ступеням. Путь им преградила железная дверь, с виду тонкая, покрытая грязно-синей краской, по краям изъеденная желтой ржавчиной. Но стоило дернуть за ручку, как она легко открылась, лишь издав долгий ноющий скрип.       Перед солдатами открылось большое помещение с высоким потолком. В прошлом здесь был станочный цех, и где-то, на покрытом слоем песка, штукатурки и прочего барахла полу, лежали детали и инструменты. Среди всего этого храма тёмным островком выделялась ширма из плотной ткани. Группа захвата на всякий случай окружила этот островок и так же, на всякий случай, проверила на наличие взрывных устройств. А дальше всё чётко, как по кадрам: ширму резко раздвигают; девушку за подмышки будто вынимают из стула и уносят прочь из здания; камеру, вместе со штативом, накрывают прозрачной плёнкой.

***

      —Догадывались ли вы, что вся ваша жизнь - обман?–будто сквозь вату доносится до девочки гнусавый мужской голос. Она с трудом приоткрывает глаза и и пересохшие губы. Лёгкий сумрак царит в комнате и в нос бьёт запах лекарств. "Больница? " - сразу приходит девушке в голову и её лицо искажает недоумение.       —Вы... –всё что смогла она прохрипеть. Издавать звуки получалось с трудом, глаза заволокла мутная дымка. Девушка попыталась сесть, но всё, что у неё получилось - нелепо дёрнуться, смяв простыню.       В палату зашла медсестра. Она была бледной, с синяками под голубыми глазами. "Уверенна, я сейчас выгляжу так же... Неужели голубые глаза так подчёркивают усталость? Тогда мне не повезло - не хочу выглядеть хуже, чем себя на самом деле чувствую" - пронеслось у девушки в голове, пока работница больницы поднимала ей спинку кровати и поправляла капельницу. Так, не произнеся ни слова, закончив необходимые дела, в том числе дав несчастной попить, она удалилась.       –Дарья... Странное имя для коренной жительницы Лондона, не правда ли? – тёмная фигура вышла из угла и девушка увидела словно запакованного в костюм-тройку мужчину средних лет. Он пронизывал её взглядом, но черты его лица трудно было хорошенько рассмотреть - глаза всё никак не избавлялись от лёгкой мутности.       –А зачем зонт когда вы ездите на машине? – то что её посетитель достаточно солидно одет для собственного водителя Дарья заметила сразу. Мужчина слегка наклонил голову, не изменившись в лице.       –Так что вы знаете о себе... Дарья? –видимо это не произвело должного эффекта. "Эх, а с другими прокатывает..." –вновь пронеслось у неё в голове. Однако с этим мужчиной шутить особо не хотелось. Видно, что он больно важный и серьёзный для подобных подколов.–"Что он там спрашивает? Что я знаю о себе?" – в голове у Даши всё ещё было ватно и всё как будто доходило в десять раз медленней.       –Ну... Я - Дарья Лаванда Рэсми. Мне исполнилось семнадцать... вчера... да, кажется вчера. Я заочно окончила школу Энбасси в Гринвиче. Живу на Бревер стрит вместе с папой и мамой. Вы коллега отца?       –Боюсь, что нет. Меня зовут Майкрофт Холмс... и я ваш дядя, если так можно высказаться, – мужчина мельком глянул на наручные часы.       –Дядя? У моих родителей нет братьев и сестёр. Что за глупости? Кто вы такой и где я, черт возьми, нахожусь!? Мне нужно позвонить отцу! – наконец-то голова начала проясняться. Словно выплывая из тумана, Даша начала осознавать, что происходит.       –Увы не выйдет, – мужчина, практически бесшумно, переложил две папки, доселе лежавшие на подоконнике и игнорируемые сознанием девушки, ей на колени. – Ознакомьтесь, и постарайтесь вести себя как можно взрослее. – мистер Холмс сделал многозначное лицо и удалился, еле слышно щёлкнув дверью.       Голубые глаза девушки, полные непонимания, уставились на грязно жёлтые плотные листы на её коленях. Отчего-то от них веяло чем-то опасным, опасным для Дарьи. Словно открыв хоть одну из них, она перевернёт весь свой мир.        Свободная от капельницы рука, слегка подрагивая, коснулась роковых страниц.