"Ее зовут Миледи..."

      "Было около полуночи; ущербная луна, обагренная последними отблесками грозы, всходила за городком Армантьер, и в ее тусклом свете обрисовывались темные очертания домов и остов высокой ажурной колокольни. Впереди Лис катил свои воды, походившие на поток расплавленного свинца, а на другом берегу реки виднелись черные купы деревьев, выделявшихся на бурном небе, затянутом большими багровыми тучами, которые создавали подобие сумерек посреди мрачной ночи. Налево высилась старая, заброшенная мельница с неподвижными крыльями, в развалинах которой то и дело раздавался пронзительный монотонный крик совы. На равнине, справа и слева от дороги, по которой двигалось печальное шествие, кое-где выступали из темноты низкие, коренастые деревья, казавшиеся уродливыми карликами, присевшими на корточки и подстерегающими людей в этот зловещий час.       Время от времени широкая молния озаряла весь край неба, змеилась над черными купами деревьев и, словно чудовищный ятаган, рассекала надвое небо и воду. В душном воздухе не чувствовалось ни малейшего дуновения ветра. Мертвое молчание тяготело над природой, земля была влажная и скользкая от недавнего дождя, и освеженные травы благоухали еще сильнее."       "— Анна де Бейль, Шарлотта Баксон, графиня де Ла Фер, леди Винтер, баронесса Шеффилд, леди Кларик, ваши злодеяния переполнили меру терпения людей на земле и Бога на небе. Если вы знаете какую-нибудь молитву, произнесите её, ибо вы осуждены и умрёте."       Загнанная в угол женщина обвела глазами своим палачей, четырех мушкетеров. Каждый словно олицетворял собой определенный период ее жизни.

/На всей земле, как перст, одна, под сводом монастырских стен.

Душой та девочка чиста, прекрасна, словно первый снег.

Коварства, зависти и лжи в ней нет…/       Арамис… Юность. Тамплемарский монастырь бенедиктинок. Тот наивный молодой священник, сраженный ее красотой и невинностью. Похищение священных сосудов и попытка неудачная уехать. Арест. Тюрьма. Цветок лилии, распустившийся на нежном плече. Побег.

/Нежданна первая любовь, за что ей дьявольский удел?

Безумных чувств тугой клубок — граф так красив, умён и смел,

Но… им уже отмерен срок.

Просить красавицы руки граф к церкви прискакал.

Сказав: « — Лишь смерть нас разлучит!»

Её он в жёны взял./       Атос. Граф де Ла Фер. Отнюдь не такой безгрешный, каким кажется на первый взгляд… Берри. Молодой и знатный красавец вельможа. Первое замужество. Титул. Богатство. Охота. Падение с лошади без чувств. Обнаружение мужем клейма. Повешение. Чудесное избежание смерти.       Портос… Определенно, этот толстяк очень похож на ее второго мужа. Лорд Винтер. Пришедшие в ее жизнь вместе с ним новый титул и богатство. Рождение сына. Смерть мужа.

/Не различить где явь, где бред: любви кровавое вино!

И страсть, и похоть, тьма и свет, и снова грязь, и снова дно…

Всё это было так давно, и может, вовсе не со мной./       Д’Артаньян… Новое имя. Шпионаж в пользу кардинала Ришелье. Роман с герцогом Бэкингемом. История с подвесками. Любовная интрижка с графом де Вардом. Обнаружение д’Артаньяном клейма. Покушения на гасконца. Месть с использованием Констанции Бонасье. Соблазнение Фельтона. Убийство его руками герцога Бэкингема.

/Когда сверкнёт меч палача, погаснет в алтаре свеча,

Что у Небес попросите,

Миледи?

Когда придёт Ваш смертный час, набат умолкнет отзвучав,

Что Господу Вы скажите,

Миледи? /       Прошло не более десяти лет, а сколько уже преступлений совершено. Раскаивается ли она в содеянном? Пожалуй, нет. Она жалеет лишь об одном, что не успела завершить начатое — отомстить врагам. Что толку просить что-то у судьбы, когда палач уже готовится нанести удар? Лишь одного она сейчас желает страстно, как никогда — быстрее прекратить эту пытку, эти обвинительные речи и прощение грехов.       "Лодка медленно скользила вдоль каната для парома, озаряемая отражением бледного облака, нависавшего над водой, увозя с собой преступницу и палача. Видно было, как она пристала к другому берегу; фигуры двух людей черными силуэтами вырисовывались на фоне багрового неба.       Тогда с другого берега увидели, как палач медленно поднял обе руки; в лунном свете блеснуло лезвие его широкого меча, и руки опустились; послышался свист меча и крик жертвы, затем обезглавленное тело повалилось под ударом.       Палач отстегнул свой красный плащ, разостлал его на земле, положил на него тело, бросил туда же голову, связал плащ концами, взвалил его на плечо и опять вошёл в лодку.       Выехав на середину реки, он остановил лодку и, подняв над водой свою ношу, крикнул громким голосом:       — Да свершится правосудие Божие!       И он опустил труп в глубину вод, которые тотчас сомкнулись над ним…"