Исповедь Орлеанской девы

Я цеплялась за жизнь, как цепляются дети за мать… Я кричала, просила, молила меня понять. Обошла целый мир, чтоб найти тех, кто близок душой; Убегала от страха, но страх был всегда со мной. Страх сжимал всю бездонную пропасть в моей груди. Мне твердили вокруг святые: «Ведьма! В аду гори!» Мне кричали в спину, шутили мол, бес с тобой! Я хотела быть ближе, но вы гнали меня долой. Мир давно отвернулся, а я всё молилась богам, Но они не внимали, моим бесконечным мольбам. И ревела порою: «Отче! Дай знак, прояви свою милость ко мне!» Ночью снилась мне мать, а мой дом полыхал в огне, Мать от боли кричала и слёзы роняла навзрыд. Вот когда-то давно, и так рано, я потеряла родных. Мать мне снится ночами, говорит, что мол ждёт меня, Снитсят дом на отшибе деревни, а по коже жар от огня. Пробуждаюсь в поту со слезами в глазах и горю в огне… Мне порою бывает страшно, я топлю свои страхи в вине И с трудом, кто бы знал, я держу свою ярость в руках, Прошла вечность, как боль отдаёт в висках. Мир за стеной, заплатит кровью как ни крути. Мама вновь начала мне снится, я в слезах умоляю, «Прости!» Мать молчит и голову гладит мою, словно я до сих пор дитя. Утирает мне слёзы как в детстве, и я внемлю в глаза любя. А я плачу! «Утри мне слёзы! Я по этому так скучала Умоляю прости родная!» я молилась, но мать молчала… Времена изменились, теперь я посмеюсь над своими врагами; Отолью на груди клеймо и над миром взойду как цунами! Вы получите ведьму! Которую так желали. Люди сами виновны, они первой меня предали… И теперь даже черти боятся меня всерьёз, Моё имя Жанна! Навеки со мной срослось. Моё имя — табу! Произнёсшему смерть несло А святые пусть плачут! Они воскресили зло!