practical proof

В аудитории крайне душно, некоторые обмахиваются тетрадями и папками, девушка на первом ряду придерживает волосы рукой, чтобы они не спадали на шею. И, черт возьми, Элизабет хочется снять пиджак, оставшись в одном топике больше всего на свете! Часы над доской показывают пять минут до конца лекции, но кажется, будто они длятся вечность. Это время вопросов и на некоторые из них Элизабет действительно интересно услышать ответ. - Почему, если на земле так много разнообразных вариантов обретения родственной души существуют те тридцать процентов населения в каждом городе, кто по официальным данным не имеет меток или особенностей? Есть ли в наше время какие-то способы узнать есть ли у человека родственная душа? Лектор улыбается, наклонив голову, прежде чем ответить. Элизабет, со своего места на краю ряда повторяет движение. Они обе знают больше, чем могут рассказать. - Как было замечено мной в начале, я не делаю акцент на социальной составляющий этого явления. О том, как с биологической точки зрения проходят реакции названые "родственными душами" вам объяснят на последующих лекциях уже другие. Что касается тридцати процентов в каждом городе, то эта цифра варьируется. Многие из этих людей дети, некоторые оказываются гораздо старше людей, которые им суждены. В основном они не имеют никаких видимых связей, это правда. К сожалению, или к счастью не в одной стране мира этот вопрос не развит настолько, чтобы проверять людей на наличие подобных "аномалий". Но и вспоминая историю о парне из Африки, который нашел свою жену по мгновенно появившейся при встрече отметке, хотя она жила на Чукотке, показывает, как случаен порой этот процесс. Следующий вопрос задал парень с задних рядов, Элизабет не стала поворачивать голову, чтобы рассмотреть его. - Вы называете это процессом, но как же все те истории, легенды и события, о которых вы нам только что рассказывали? Я не отрицаю научное обоснование, и того, что это выдающееся, все ещё изучаемое явление, но почему вы так открыто избегаете слов предназначенный, дарованный судьбой? Мы не можем отрицать этих значений! - Я понимаю вас. Дождитесь лекции " Медиакультура и душа". Там я буду подобными словами злоупотреблять. - Девушка подняла руку, давая знак, что пока не закончила. - Мы все с вами имеем право на личное мнение. И, несмотря на мой повышенный интерес к изучению этого феномена, я не считаю родственные души чем-то божественным и данным свыше. Но и киви в этой аудитории любят не все. Элизабет улыбнулась, слушая оставшиеся вопросы, касающиеся того как будут выглядеть экзамены, будет ли лектор одной из тех, кто станет их принимать, и подобные. Она видела эту девушку в деле лишь однажды: доктор Хейл спокойно разрешила экстренную ситуацию на ЗВ-1 в тандеме с Самантой Картер. Тогда Хейл выглядела совершенно иначе: собранные в хвост волосы, почти полное отсутствие макияжа. Сейчас, за столом преподавателя в строгом черном платье, с завитыми волосами её было не узнать. В остальном же Вейр знакома с девушкой исключительно по перепискам и редким звонкам на Землю во время передачи отчетов. Элизабет наблюдает завершение лекции с опасением, что девушку придется долго уговаривать, или вообще не получится уговорить. Но, как только она отпускает студентов с пожеланием "Вы все знаете!", то сама подходит и садится рядом. - Доктор Вейр. - Мисс Хейл, прекрасная лекция. Они пожимают друг другу руки довольно сухо, но улыбка Хейл вполне искренняя. - Спасибо. Решили удостоверится, что все интересное я оставлю не студентам, а отчетам? - И позвать в место, где придется писать новые. Хейл складывает губы трубочкой, оборачиваясь, чтобы посмотреть на медленно покидающих аудиторию последних студентов. Она поворачивается к Вейр, наклоняясь ближе и понижая голос. - Мне не хотелось бы возвращаться в тот мир, как бы сильно мне не было интересно все это. - Я понимаю, что прошу вас о большем риске и опасности, но это совершенно новый мир, другая галактика. - Нет, я с удовольствием буду обрабатывать все данные, находясь на базе, как и прежде, но... - Яра... - Элизабет кладет ладонь на руку девушки, чувствуя, как та готова встать и уйти. - Это галактика Пегас. Там потомки древних, и мы ещё не выяснили, есть ли у них возможность обретения родственных душ и как она происходит. Мы не знаем, что с тем из членов экспедиции, у кого родственная душа есть или есть её метка. Как это повлияло на них. Ваша работа в тандеме с Кейт Хайтмаер и Карсоном Бекетом будет в разы эффективнее, если вы будите с нами там. Прошу вас, не отказывайтесь! Хейл качает головой, так же переходя на менее светское общение. - Элизабет, вы понимаете, что я не сделаю многого? Даже если я смогу помогать на Атлантиде, то лишь косвенно. Моя основная работа – составление нашей базы… Мой удел бумаги и слова, я гожусь для работы в тылу. На Земле. Вейр бы поверила ей, если бы не чуть приподнявшиеся уголки губ и азарт в глазах. - Вы повторяете слова полковника Колдвела! - Ну, должна же я была ими козырнуть! Они смеются, и Хейл больше не пытается сбежать, откинувшись на спинке стула. Элизабет отпускает её руку. - Я бы хотела отправить вас на несколько планет, с которыми у нас есть связь. Некоторые обряды, о которых мы писали, кажутся нам подходящими к вашей теории. У Атазианцев выбор друг друга свободен, но если при первом прикосновении по коже проходит жар – это считают особым знаком! Только было расслабившаяся, девушка вновь выпрямляется на стуле, поворачиваясь всем корпусом к Элизабет. - Вы не писали мне этого! Разве Атозианка, что живет с вами, умолчала об этом? - Нет. – Элизабет улыбается, кивая и наслаждаясь триумфом. – Она сообщила почти сразу. Но я решила приберечь эту информацию. Мне тоже хотелось чем-нибудь козырнуть. - Боже, доктор Вейр! Вы умеете меня уговорить! Хейл смеется, вновь откидываясь в кресле и качая головой. Она не может перестать улыбаться, как и Элизабет. - Когда отправляемся? Мне действительно хотелось бы успеть провести вторую лекцию. И собраться, подготовить документы. - Успеете. У нас есть несколько дней. Они говорят о деталях поездки ещё несколько минут, пока в аудиторию не начинают приходить студенты на следующую лекцию. Элизабет спокойно выдыхает, когда Хейл провожает её словами: "Вы замечательно выглядите сегодня!". Эта девушка точно будет стоять плечом к плечу с учеными перед звездными вратами. И она действительно будет нужна им, чтобы там не говорил полковник Колдвел в прошлый раз. *** Карсон пытается приспособиться, но Маккей, сидящий перед ним на кушетке, не дает ничего сделать. Он машет руками и вертит головой, передразнивая чужие слова. Беккету хочется вернуть разговор к нытью Родни о сгоревшем на солнце лице и руках, но видимо уже не получится. - Родни, пожалуйста, не двигайся! - О, прости, конечно! Маккей замирает, позволяя, наконец, нанести себе на лицо крем. Карсон плавно двигает пальцем от многострадального носа ученого к щекам, размазывая крем и продолжая слушать так и не замолкающего ученого. - Но это же бред! Научно доказанный… - Мной. - Тобой. Но бред! Родни снова меняет позу, взмахивая рукой и кладя её на талию, Беккет лишь вздыхает, продолжая осторожными движениями наносить остатки крема другу на лоб. - Как можно применить это на деле? Она будет свахой? Сыграет свадьбу Тейлы с каким-нибудь солдатом? Максимум найдет пару новых меток! Но это мы можем сделать и без неё! А тебя! Она будет отвлекать тебя от работы! - Отслеживание здоровья членов экспедиции и есть моя работа, Родни. - А ген родственных душ тут при чем? Ещё раз вздохнув, Беккет закрыл крышку тюбика с кремом и отошел положить его на полку. Война Родни Маккея и Яры Хейл продолжалась долго и была крайне волнительна. В частности из-за того, что доктор заставила Родни подтвердить её теорию разнообразия меток публично, после того как тот ранее, тоже публично, её отрицал и признавал недействительной. И если раньше, когда Родни заставал его за работой с документами для Хейл, ученый лишь язвил на этот счет, то сейчас тирад было не избежать. Особенно с учетом, того, что в этот раз им пришлось подписать соглашение о полном доверии Хейл тайны личности своих родственных душ. Беккет думает, именно это заставило Маккея так разъяриться. Но оставаться в долгу не хотелось. Яра Хейл была непревзойдённым мастером теории, имела несколько гениальных идей в кармане на каждое событие, знала язык древних и единственная так рвалась к изучению различных форм жизни в галактике. Но без помощи профессионалов в психологии и биологии по своей основной профессии мало что могла сделать. И хоть Карсон и не имеет столь огромной доли эгоизма, как у Маккея, свои заслуги он не намерен преуменьшать. - Я знаю, что ты отрицаешь наличие собственной родственной души всеми силами, Родни. Как и то, что считаешь его незначительным изъяном организма, доставшимся нам от древних, а работу с ним одним из ответвлений нашей «медицинской магии». Маккей показательно фыркнул, услышав свою цитату, но друга не перебил. - Но ты не сможешь отрицать, что люди находят друг друга, встречаются и ощущают это. Ты не сможешь отрицать, что я открыл связь между явлениями и метками с определенным геном. Этот ген проявляется по-разному, и гораздо более сильный он у тех, кто не имеет физических меток. И ты не сможешь отрицать, что наличие этого гена, сильной его разновидности, помогло тебе быстрее принять ген древних. Он прижился за кратчайший срок! И хоть древние и отказались от этой части себя и своей культуры в угоду вознесению, я считаю, что это поможет нам в будущем. Хотя бы тем, что в старости у тебя будет, кому выслушать твое недовольство очередной теорией. Не думаю, что ты собираешься всю жизнь прожить один! - Нет, не собираюсь, вообще-то… Я… - Родни выглядит потерянным, сгорбившись и обмякнув. Он моргает несколько раз, прежде чем его брови поднимаются в удивлении. – Мы что, только что поссорились? - Да, Родни. Это похоже на ссору. - Оу. Карсон вздыхает, который раз, но не успевает больше ничего сказать – в комнату заходит одетый в форму и весь бледный молодой парень. - Доктор? Кажется, проход через врата как-то плохо повлиял на меня. - Ложитесь, я сейчас осмотрю вас. Беккет грустно улыбается Маккею прежде чем отойти к новоиспеченному пациенту. Родни все ещё сидит, застыв с поднятой рукой, будто хотел что-то спросить. Он выглядит растерянным и Карсон надеется, что гениальный ученый как-нибудь извинится при следующем разговоре. Жаль, уверенности в этом никакой нет. *** Место, которое выделили новому ученому, содержало в себе консоль и несколько компьютеров. У ранее пустой стены стояли железные стеллажи, на которых располагались несколько различных статуэток и тканевых свертков. Когда Тейла вошла, на консоли мелькали данные на языке древних, а ученый, которого Атозианка хотела увидеть, расставляла на верхние полки стеллажей глиняные горшки. - Доктор Хейл? Ученая обернулась и, увидев кто к ней пришел, поставила последние горшки на полку. Девушка светло улыбнулась Тейле и подошла для рукопожатия. - Можете звать меня Яра. У нас практически равные должности, и я не большой фанат постоянной субординации. Вы Тейла, верно? - Тейла Эмоган, с Атоса. Доктор Вейр просила меня зайти к вам, чтобы рассказать о Даре. - Да, эта часть вашей культуры особо интересует меня. Я объясню вам с чем это связано. Яра жестом пригласила девушку сесть за один из столов, рядом с которым как раз было два стула. Тейла учтиво кивнула, проходя и садясь. Доктор Хейл оказалась чуть полноватой, но стройной и высокой. Её волосы были заколоты в высокий хвост, который поочередно ложился то на одно плечо, то на другое при повороте головы. - Доктор Вейр скала мне лишь, что при первом прикосновении некоторые люди чувствуют жар. - Иногда. У нашего народа приняты долгие ухаживания. Далеко не всегда и не сразу влюбленные берутся за руки, но когда это происходит, люди часто наедятся ощутить Дар. Старожилы описывают его как сильный поток тепла по всему телу, и в точке соприкосновения почти огненный. Это длится мгновения, но запоминают влюбленные это на всю жизнь. Очень редко в нашей истории Дар проявляется при случайных прикосновениях. Я знаю лишь пару таких примеров. - Полагаю случайное появления Дара ни к чему людей не обязывает? - Именно. Это считается благословением богов, но не единственным выбором, который Атозианин может совершить. Но я не замечала, чтобы у вашего народа было иначе? Тейла чуть хмурится, слушая ученого. Многие слова кажутся необычными, но за время жизни на Атлантиде она научилась понимать суть. - Да, у нас это почти так же. Но вид "дара" более разнообразен. У кого-то это физическое проявление. Например, люди рождаются с рисунком на коже, идентичные рисунку на коже его родственной души. Или же не материальное, что нельзя увидеть, но можно прочувствовать. Дар у вашего народа, думаю относиться именно к этому виду. Я покажу. Хейл берет с соседнего стола компьютер, продолжая говорить, и, нажав пару кнопок, поворачивает его к Тейле. На экране крутится разноцветный спиралевидный макет, от которого в сторону идет тонкая линия, указывающая на соединенные цепочкой шарики. - В ДНК каждого человека есть ген родственной души, как мы его называем. Он полностью идентичен только у двух людей, чьи рисунки или метки похожи, либо кто ощутил некоторую аномалию, не свойственную организму в обычной жизни. В двух этих случаях гены несущественно различаются, но мы пока не нашли ни одной пары генов, что были бы полностью идентичны друг другу, даже если аномалия или дар, испытываемый людьми и их партнерами был одинаков. Мы изучаем эти гены, чтобы понять можно ли их использовать. Я же больше всего интересуюсь культурой и социальным строем разных народов и мне важен ещё и аспект того, как знание о родственных душах влияет на жизнь людей. Тейла качнула головой, наблюдая за воодушевившимся ученым. Её немного смущал этот пыл, давно прошедшей у доктора Маккея и других ученых, встречавшихся ей на Атлантиде. - Очень... основательно. Вы желаете узнать откуда произошел этот ген? - Спасибо. Да, но пока не продвинулись в этом. Единственное, что мы знаем во многих развитых культурах с его явлениями стали считаться исключительно с развитием технологий, чаще всего ранее отдавая предпочтение божественному объяснению. Мы так пока и не узнали когда и как он появился. Есть ли он только у людей или у других гуманоидных рас? Пока мы склоняемся к тому, что у людей ген был просто мутацией. Остальное изучаем. - Хейл захлопнула и отложила компьютер. - Но основная моя работа это составление базы знаний. Я просматриваю, объединяю и формирую информацию. И немного любуюсь чужими культурами. Должна сказать, что ваша одежда выглядит замечательно! И мне бы и самой хотелось носить такую же. Атозианка улыбнулась, пока ученая говорила, она стала спокойнее. Видимо признание в своих неудачах остудило её пыл. - Думаю, мои люди будут рады познакомиться с вами. Они уже достаточно доверяют Лантианцам и не видят в вас угрозы. Я бы могла показать вам праздник сбора урожая и познакомить с одной из портных. - Я бы была признательна! На лице Хейл вновь появилась немного озорная, возбужденная улыбка. Она была готова раскрыть все секреты Земли, выглядя через-чур доверчивой. Обсуждая разнообразие одежды на земле, и слушая о понятии «мода», Тейла гадала – как скоро после какого-нибудь происшествия на Атлантиде эта девушка растеряет свою веселость и азарт. *** Море на Атлантиде всегда было спокойным, если не считать шторма раз в несколько сотен лет. Дожди были не редкими, но в основном проходили на материке. А ветер разгонял волны не столь сильно. И все равно Элизабет скучала по этому. Возможности заснуть под шум океана. Жаль только ей совсем не спалось. Вейр прошла в одну из комнат отдыха, где был выход на балкон. Она подготовила себе плед, термос с чаем и планшет. За день она успела прочесть не все отчеты, подготовленные Зеленкой и Тейлой, но сомневалась, что будет уделять достаточное внимание им сейчас. Неожиданно оказалось, что восемнадцати дней на Дедале недостаточно. Что ей нужно больше времени, чтобы отпустить. Саймон был светом для неё. Пусть не был авантюристом, пусть не дождался, пусть та, другая так же не была родственной душой ему… Её всегда грела мысль, что на Земле он ждет её. А после, когда они отразили атаку Рейфов, что может вскоре на Атлантиде ей не быть одной. Элизабет показала бы ему дальний пирс и бескрайние горизонты планеты… Вздохнув, Вейр вышла на балкон, сев на скамью и плотнее укутавшись в плед от холодного ночного ветра. Атлантида горела тысячами огней, множество башен уходившие пиками в небо, поражали так же, как и в первый раз, если не больше. Как человек, Элизабет знала, что вряд ли кто-то из новоприбывших сотрудников спит сейчас. Нельзя было остаться равнодушным если не к красоте этого места, то к его технологиям. В свою первую спокойную ночь на Атлантиде она тоже не могла заснуть. И просто смотрела в окно, не в силах насмотреться и поверить, что находится здесь. Таких же эмоций она желала и Саймону… Поток мыслей Элизабет был нарушен голосом Карсона Бекета в динамике. - Доктор Вейр? - Да, Карсон. - Прошу вас подойдите в лазарет. - Сейчас буду. Элизабет встала, прихватив свои вещи. Последний раз в эту ночь она взглянула на город, принимая твердое решение вернутся сюда. Может быть один такой вечер, наедине с самой собой поможет ей? Когда они решат очередную проблему, конечно. В лазарет Элизабет пришла с пледом и планшетом в руках. Термос с чаем она оставила в коридоре за вазой, собираясь на обратном пути забрать. Доктор Беккет встретил её спокойно. За год девушка уже научилась понимать его выражения лица: нынешнее говорило о том, что угроза не критическая. - Что случилось? - Днем ко мне пришел лейтенант Дилленжер с острой головной болью. - Карсон протягивает ей планшет с показаниями больного. - У него было повышенное давление, и препараты не помогали. Сейчас у него лихорадка, но он стабилен. И я подготовил отчет о происшествии на Дедале. - Хорошо, отправьте его мне. Больше никто не жаловался на плохое самочувствие? - Нет, не у кого больше нет симптомов, но на всякий случай лейтенант Дилленжер изолирован. - Хорошо. Держите меня в курсе. - Конечно. Выходя из лазарета, захватив припрятанный чай, Элизабет отправляется к себе. Она кивает проходящим мимо Тейле и Зеленке, окончательно решая не возвращаться на балкон. Эту ночь она проведет с отчетами в своей комнате. Время для меланхолии найдется позже. Даже если она находится в этом состоянии, когда работает. Утро нового дня на Атлантиде встречает Джона Шепарда ласковым бризом и глотком ароматного кофе. Вся тоска и скука проходит не только благодаря тому, что он, наконец, вернулся, да ещё и в новой должности. Но и благодаря добавленному в кофе виски. Все же его подчинённые, остававшиеся в Пегасе, пока начальство отбыло домой, уговорили его отпраздновать. А после ночного междусобойчика пить такой кофе на балконе Зала Врат одно удовольствие! Для полноты картины не хватало только доктора Вейр, с которой они частенько здесь сталкивались. Но в этот день, когда дверь плавно отъехала в сторону, на балкон вышел Родни Маккей. Он был непривычно взъерошен и рассеян, что-то озлобленно шепча. - Родни? - А? - Ученый вскинул голову и огляделся. Его взгляд сфокусировался на друге, будто до этого Маккей даже не знал куда шел и где находился. - Джон! Привет, отличный день. Слушай, а как ты... Родни постоял рядом, беззвучно шевеля губами, пытаясь подобрать слова. Потом нахмурился, тяжело вздохнув, и пару раз ударил подполковника по плечу. - Неважно. Увидимся на обеде. - Ты в порядке? - Да, да... Родни ушел в дверь, выходящую на левый коридор Зала Врат, махнув рукой и не оглядываясь. Он вновь наклонил голову и задумался. Джон только удивленно хмыкнул, отпив кофе. Ученые редко вели себя нормально, когда что-то создавали. Хотя, такое поведение Маккея могло быть связано с прибытием доктора Хейл. Он ещё на Дедале проявлял полное неуважение в разговорах с девушкой, вдруг после обязательной проверки здоровья его отношение ухудшилось? Тут Шепард вспомнил, что и ему придется идти к ней на проверку и поморщился. Что нового ему смогут сказать? У него обычная метка. Но пойти придется. Разве что после утренней планерки, и только в том случае, если они не отправятся на планету. Планерка затягивается почти до обеда. Из докладов и сообщений ученых и военных самое хорошее - новых врагов у них не появилось. Команды пару раз чуть не пострадали от различных стихийных бедствий на планетах (обвал в горах, река, вышедшая из берегов), один раз избежали стычки с Рейфами, и дважды сталкивались с шпионами Дженаев. Обычные будни. К моменту, когда Джон приходит в кабинет Хейл, он чувствует себя уставшим и хочет повторить свой утренний кофе. Зайдя в кабинет, он застает удивительную картину. Один из солдат, возвышаясь над сидящей за столом Хейл что-то ей доказывает. Судя по сжатым губам и кулакам, девушка свой гнев сдерживает из последних сил. - Это не нормально! Я ей ничего не должен, и не виноват, что её понятие о прекрасном принце не соответствует мне. Но она не хочет меня слушать, постоянно подходит! Скажите ей вы! Эта маленькая дурочка... - Заткнитесь, сержант! - Терпение Хейл кончилось и, черт, Джон и не думал, что она относится к тем женщинам, что в гневе выглядят, будто достойны короны мисс Вселенной! - Это девушка приехала на Атлантиду прежде всего как ученый. Она не ожидала встретить человека, подарившего ей такие метки, так же как и вы. И простите, что повышаю голос, но ваши метки вас ни к чему не обязывают! Если вы не хотите быть с ней, это ваше право. Но не стоит втягивать в эти отношения посторонних, вы не в детском саду. А моя работа, это наблюдать, чтоб в случае сближения или его отсутствия ваш ген вас не убил! Если же хотите обсудить ваше тяжелое взаимопонимание с ней с другими людьми - обращайтесь к Хейтмаер. Все ясно? - Так точно. - Свободны. Солдат резко выпрямляется, убирая руки со стола. Он уходит, плотно сжав челюсти и не сказав больше не слова, даже не смотрит на подполковника, когда проходит мимо. Стоит двери за ним закрыться, Хейл выдыхает, чуть сгорбившись, и отпивает из кружки, стоящей на краю стола. - Здравствуйте, Джон. - Почему не по званию, доктор Хейл? - После этого? - Девушка кивает в сторону двери. - Избавьте. И зовите меня Яра. - Что ж... Яра. Что надо делать, чтобы пройти проверку на ген родственных душ? Девушка улыбается, окончательно расслабляясь. Еще секунду назад она казалась натянутой струной, буквально. Её лицо было вытянутым и суровым, с легким намеком на скулы, грудь выделялась, хотя она была в плотной водолазке. Но стоило ей расслабиться и улыбнуться, как стали заметны щечки, довольно полная фигура, и выбивающиеся из прически волосы. Образ мисс Вселенной был утерян. - Ничего критичного. Я сфотографирую вашу метку, возьму на анализ образец крови, чтобы посмотреть, нет ли изменений в гене. - Изменений? Шепард наблюдал, как девушка убрала от себя папку, и достала из стоящего рядом ящика другую. Подполковник легко разглядел на ней свое имя, даже к верх ногами. - В прошлом году у вдовы одного из солдат на ЗВ-1 ген поменял свою структуру и стал внешним. У неё появилась метка. - Такое возможно? - Видимо. Я полагаю, так как парный её гену ген был уничтожен дотла, это дало повод биологии или судьбе изменить оставшийся. Как только тело её мужа кремировали, она получила себе новую родственную душу. Что лишний раз доказывает: не смотря на все успехи, мы понятия не имеем о происхождении этого феномена. А теперь… - Девушка взяла в руки фотоаппарат. – Полагаю, мы можем начать ваше обследование с самого легкого. Где расположена ваша метка? Джон старался сдержать улыбку, когда начал расстёгивать штаны. Все же выражение смятения на лице Хейл, его безумно веселило. Он внутренне смеялся первые несколько секунд, но стоило только ей увидеть метку, как все внимание было уделено ей. Яра задавала вопросы, касаемые исключительно черного пятна на его правом бедре, ближе к колену, неотрывно смотрела на него, фотографируя. А ведь он надеялся на больший фурор. Чувство, что его достоинство совершенно не замечают, даже не стесняясь его, было ново для Шепарда. И немного неприятно. Да, в конце концов, они взрослые люди, но видимо не зря Тейла называет его мальчишкой. Или стоит уже найти себе девушку и перестать чего либо ждать от «судьбы». *** Во время обеда, когда все были максимально отвлечены едой, а Родни по себе знал что едой можно отвлечь лучше всего и от чего угодно, он решил действовать. В столовой ученый взял на поднос пюре, пару булочек, кофе и отправился в лазарет. Карсон наверняка был там, наблюдая за тем солдатом. Перед самой дверью Родни добавил на поднос шоколадный батончик, припрятанный на всякий случай ещё на Земле. И, попытавшись улыбнуться как можно беззаботнее, вошел. Но вместо скучающего за рабочим столом Беккета и маячившего иногда на заднем плане остального персонала, как это было ещё с утра, в лазарете царил хаос. Почти все врачи и лаборанты столпились у двух дальних коек, где было уже два пациента. Кто-то подбегал к шкафчикам, что-то принося туда. Между врачами виднелась макушка Тейлы, стоящей у одной из коек. Сам Карсон, наблюдая показания приборов, подошел к столу, к которому приблизился ученый, только чтобы взять свою рацию. - Родни? Что ты здесь делаешь? У нас критическая ситуация. - Я подумал, что можно перекусить... - Прости, не сейчас. - Я оставлю это... - Не сейчас Родни! - ...здесь. Маккей стоял, продолжая держать поднос в руках, наблюдая, как Карсон отходит к бальным, говоря в микрофон: - Доктор Вейр и доктор Хейл, срочно пройдите в лазарет. Доктор Вейр и доктор Хейл... Родни поставил поднос на стол и остался смотреть на происходящее. Помочь он не мог, а уходить не хотелось - Карсон сильно переживает потерю пациентов, если это снова произойдет, ему понадобится поддержка. Хейл и Вейр приходят через пару минут, без промедления подбегая к койкам. Маккей осмеливается подойти вместе с ними, стараясь при этом не мешать, пока Карсон и Тейла вводят девушек в курс дела. Атозианка стояла, не зная как помочь, просто держа больную за руку. - Её зовут Надар, ей стало плохо ещё вчера, наши лекарства не помогали, Холин связался со мной и мы с майором Лорном доставили её на Атлантиду. - У неё были те же симптомы, что и у лейтенанта Диленжера и состояние только ухудшилось. Я знаю лишь, что это не вирус и он не заразен. - Беккет перевел взгляд на Хейл. - Человек и Атозианка, я подумал это что-то из вашей области, аномалия, но, когда мы перевели их в одно отделение, болезнь, или что бы это ни было, не прошла. Им стало лишь хуже, и любой приступ сейчас может стать для них последним. - Мы можем хоть что-то сделать? - Не думаю. - Карсон, что конкретно с ними происходит? - Хейл была уверена, собрана и спокойна. Она выглядела почти как Сем, когда ты погружалась в работу. - Повышенное давление, сильная температура, жар, который может перейти в настоящую агонию. Временами их трясет, а понижающие не оказываю должного результата, у них в любой момент может перегреться организм. - Они взорвутся? - Маккей поборол свое желание сделать шаг назад. Карсон посмотрел на него усталым, озабоченным взглядом. - Произойдет кровоизлияние в мозг. - Если у нас нет идей, то мы уже ничего не теряем. Я могу действовать? - Хейл посмотрела на Элизабет, ожидая разрешения и та кивнула. - Что вы хотите сделать? Родни хмыкнул, в неверии. Что Хейл может сделать, если Карсон не справился? Она даже не настоящий врач! - У Диленжера внутренний ген, вызывающий аномалию. Если его аномалия - лихорадка, то она не пройдет, пока он не окажется рядом с человеком с парным ему геном. - Но они уже рядом. - Тейла указала на разделяющее койки расстояние. - Да, но Надар не человек, а Атозианка! Вы говорили, у всех Атозиан ген проявляет себя в виде аномалии: теплой волны при первом касании! Можно попробовать соединить им руки. - Пробуйте. Родни остался стоять вместе с Вейр рядом с койкой солдата, пока Карсон, кивнув, встал между больными. Хейл и Тейла немного придвинули койку Надар и Беккет взял руки больных за запястья. - Ať to bude práva!* Карсон положил руки больных друг на друга, так, чтобы они сцепились пальцами. И стоило ему отпустить их, сделав шаг назад, как показатели обоих подскочили. Судя по приборам, жар только усилился, и оба пациента открыли глаза. Девушка резко вздохнула, а солдат хрипло выдохнул. Он шокировано смотрел в потолок, пока Атозианка перевела взгляд на своего лидера. - Тейла? - Температура обоих начала понижаться! - Взволновано объявил Карсон, глядя на мониторы. - Показатели приходят в норму. - Все хорошо, Надар. Ты будешь в порядке. Девушка посмотрела на свою руку, за которую её уже осознано взял солдат. - Это был Дар? - Самый особенный из возможных. Тейла стояла, ласково улыбаясь соратнице и медленно гладя её по голове. Хейл не выглядела самодовольной, отойдя обратно к Вейр. - Подобного не случалось в прошлом году, при прибытии? - Нет. - Вейр пожала Яре руку. - И хорошо, что не случалось. Не думаю, что кто-то подумал бы о родственных душах. Карсон, убедившись в полностью вернувшихся в норму по всем показателям пациентам, отошел к Маккею. Он встал к нему полубоком, так, что их плечи соприкасались. - "Как можно применить это на деле", да Родни? - процитировал он. - Это ничего не доказывает. Ты и без неё пришел бы к идее соприкосновения. - Разве? - Да. - Родни был полностью уверен в своей правоте. Придя к мысли, что происходящее это дело аномалии гена родственных душ, Карсон бы просто узнал у Тейлы как это проходит у Атозиан, либо Тейла сама додумалась соединить их руки. И история закончилась бы тем же, что и сейчас. Маккей вытащил из кармана успевший чуть подтаять батончик, протягивая его другу. - Вот, держи. Беккет очень любил эти батончики, он благодарно улыбнулся, вертя в руках один. - С темным шоколадом? Спасибо, Родни. - Не за что. - Родни продолжал смотреть куда угодно, кроме Карсона и, не дай бог, Хейл, все ещё говорившую о чем-то с Элизабет. - Это было похоже на примирение? Беккет повернулся, посмотрел на него и дождался, пока ученый посмотрит ему в глаза в ответ, чтобы сказать: - Да, Родни. Это похоже на примирение. Карсон сжал локоть друга, прежде чем убрать батончик в карман халата и вернуться к больным. Родни самодовольно ухмыльнулся, жалея, что не может сейчас обнять Беккета. Все же когда доктор улыбался ему было гораздо приятней, чем когда отстранялся и не замечал. *** Второй вечер после возвращения на Атлантиду Элизабет снова проводила в работе. Она закончила просматривать отчеты, написала собственный о прошедшем дне и ситуации с Диленжером и Надар. Оставалось только просмотреть примерные планы наступления Шепарада и описи Маккея с найденными новыми инструментами и технологиями древних. В этом городе, казалось, бесконечно можно находить что-то новое. Вейр как раз открыла опись Маккея на планшете, когда в кабинет бесшумно вошла Тейла. - Доктор Вейр. - Атозианка приветственно кивнула, садясь на край одного из кресел. - Тейла! Как себя чувствует Надар? - Полностью здоровой. Доктор Беккет выпишет их к утру, а пока они с лейтенантом Дилинжером знакомятся. - Это прекрасно. Ты что-то хотела? - Да. - Девушка чуть подалась вперед, понижая голос. - Простите, но я заметила вашу растерянность. Вчера вечером вы выглядели печальной, а сегодня не отрываетесь от работы. Я не знаю, с чем это связано, но хотела бы помочь. Элизет устало усмехается, качая головой. - Тейла, это не... - Доктор Вейр, вам нужен перерыв. Один спокойный вечер. Подполковник Шепард, доктор Зеленка и я, мы присмотрим за всем. Ничего не случится за одну ночь. За спиной Атозианки, сквозь прозрачное стекло, в рубке управления действительно был виден Джон, пьющий, предположительно, кофе, рядом с сидящим за навигационной стойкой Радеком. Она все ещё сомневалась, но Эмаган не дала ей продолжить отказываться. - У моего народа не принято говорить о чувствах вне пары, но мы говорим с богами, или уходит провести время одни, если переживаем неприятные события. - Вам кто-то что-то сказал? - Нет. - Тейла примирительно подняла руку, демонстрируя ладонь. - Но Холин вел себя так же, стараясь погрузится в жизнь деревни, теряясь в делах, когда ушла мать Джинто. Я узнаю это поведение. И, не зная деталей, тяготящих вас, могу только предложить помощь, чтобы вы могли провести время так, как подобает в вашей культуре. Прощаясь ли, или принимая случившееся. Атозианка едва заметно улыбнулась, ожидая ответа. Вейр только вздохнула, глядя на неё. Она не завела близких друзей за целый год, но проводила с Тейлой много времени, ведя переговоры, общаясь на планерках, иногда встречаясь во время обеда или ужина. Девушка была очень чуткой к другим людям и её, видимо, эта чуткость коснулась сейчас. Эмаган отметала последние сомнения одно за другим. - Я не объясняла ничего подполковнику, если вас смущает это. Элизабет усмехается, закрывая опись Маккея. Находки Атлантиды подождут до утра. - Хорошо. Один вечер. Тейла кивнула, выходя из кабинета. Атозианка подошла к Шепарду и Зеленке, пока Вейр собиралась уходить. Когда она проходила мимо, Джон отсалютовал ей своей кружкой, подмигнув, но никто не сказал ни слова. Элизабет быстро шла к себе за пледом, она и не думала, что её возвращение на тот балкон случится так быстро. *** Яркое солнце чуть слепило глаза, а вдалеке был слышен плеск волн. Ночь Элизабет провела наедине с огнями Атлантиды, постепенно угасающими в некоторых башнях города, и своими мыслями. Она не заметила, как уснула, а сейчас просто лежала на скамье, открыв глаза и смотря на блестящие на солнце шпили. На душе было спокойно. Все чувства улеглись окончательно. Сейчас Вейр могла спокойно отпустить и сказать: Саймон, я прощаю тебя. __________________________________ * - Пусть она будет права!