Давид и Голиаф

2021 год, 14 февраля

Сегодня в лесу было довольно прохладно, не смотря на безоблачное небо и палящее солнце. Пение птиц, шелест листвы, свист ветра – лишь эти звуки были в доме множества животных и растений. Ничего подозрительного здесь нет, но это лишь на первый взгляд. На глубине около семи метров шел яростный спор между женщиной средних лет и пожилым мужчиной в деловом костюме. Представительница слабого пола выглядела довольно строго: черный деловой костюм, под ним просто белейшая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами. Одеждой ниже пояса служили брюки цветом под пиджак, а также туфли. Тоже черные, между прочим. А с мужчиной все было сложнее. Сразу видно, военный в полном обмундировании. И камуфляжная одежда, подсумки с чем-то, тяжелые ботинки, способные раздавить черепушку его врага. И глаза. Глаза, видевшие множество смертей. - Ну, нет, Виола, ты не можешь просто так взять и забрать его для своих опытов! – в ярости накричал на оппонентку он. - Я имею на это право, все же, он является сиротой. Как помнится, это же вы говорили, что для экспериментов беру лишь тех, у кого нет родственников, - ответ пришел незамедлительно. - Он особенный, полная проверка показала, что он годен на нечто большее, чем на твои игрушки, - с ноткой яда произнес мужик. - Это не игрушки, речь идет об улучшении человека, как вида, - спокойно, словно не в первый раз она это повторяла ему. - Мне плевать, ты его убьешь! Бери любого другого, но не его! – явно желая поскорее закончить надоевший спор, отрезал военный. - Мне нужен он, шанс на вживление высок, как никогда. Я заполучу его любой ценой, - посмотрев в глаза с холодной решимостью, женщина, цокая каблуками туфель, вышла из кабинета. А тот мужчина устало сел в кожаное кресло, потер виски, тяжело вздохнул, достал из бокового шкафчика бутылку виски и один бокал. В могильной тишине звук льющегося алкоголя звучал довольно громко. - За тебя, Семён, за тебя, - он одним залпом выпил содержимое емкости. И вслед ему вторили наручные часы, как бы говоря, что пора завязывать с недосыпом… *** Темный коридор… Неразборчивые крики людей в белых халатах… Расплывчатая картинка мира в моих глазах… Понимаю лишь то, что меня куда-то катят со скоростью быстрого шага, часто поворачивая то налево, то направо. В полудреме пытаюсь двинуть конечностями, но они не слушаются, лишь непроизвольный стон боли выходит из моего рта. Хочу что-то сказать, но не могу: что-то явно удерживает мой рот в закрытом состоянии. Словно сквозь сон слышу звук открытия двери и то, как он с хлопком закрывается. Кажется, что закрыли на ключ, но это лишь мои догадки. Руки откуда-то слева грубо расстегивают кожаные ремни, сковывающие мое тело. Острая боль в районе шеи и Морфей принял меня в свое царство. *** Тем временем, в той же комнате. Стены помещения были обклеены белой плиткой, отражающей свет, который шел от ламп на потолке. Дверь была лишь одна и то заперта. По бокам висели стеллажи со склянками, колбами, заполненными чем-то противным. Так же были и инструменты. Разные они были. Пинцеты, скальпели, маски, перчатки. Были даже молоточек, щипцы, расширитель и другие инструменты, описывать которые нет смысла. Посередине стоял операционный стол с привязанным молодым парнем лет так двадцати пяти. Челка падала на глаза, закрывая их. Из-за скрытых глаз лицо казалось ничем не примечательным. Пациента окружили люди в халатах, слаженно работающие над его телом, что-то вкалывая и сверяясь с бумагами и компьютером возле кушетки. - Так-с, мы его усыпили, думаю, что можно начать эксперимент по проекту “Давид”, - сказал среднего роста мужичок в уже надетых резиновых перчатках. - Хорошо. Подготовить все необходимое! – прикрикнул другой врач на стоявших у дверей людей. Они начали копошиться в поставленном контейнере с пометкой “Давид”, а рядом лежал такой же, но лишь с одной разницей: на нем было написано “Голиаф”. - Прошу, Михаил Юрьевич, в этот раз без ошибок. Это очень важно, - прозвучал в углу женский голос из динамика. - - Постараюсь, Виолетта Церновна Коллайдер, - с нотками неуверенности ответили ей. - Надеюсь на это, - и динамик замолк. *** Вновь я просыпался, все тело было ватным, ничего не чувствую, лишь мой слух улавливает часть разговора. - …ихаил… циента… стился пульс… скоро проснет... , - словно через пелену я слышал чей-то противный голос. - …рочно дайт… ейчас же над… ккуратнее… орошо… “Давид” установ… пляйте его… И очередная боль в шее и вырубаюсь в ту же секунду.