К звездам через тернии

This world will never be What I expected And if I don't belong Who would have guessed it I will not leave alone Everything that I own To make you feel Like it's not too late It's never too late¹

      Металлический звон, сопроводивший плавное движение пальцев по струнам, снова, будто в первый раз, привел Рейнбоу Дэш в неописуемый восторг. Ей не хотелось останавливаться, она могла делать это снова и снова. И каждый раз, когда тяжелый звук, исходящий прямиком из электрогитары, прорезал воздух вокруг, словно швейцарский нож, ее кожа покрывалась мурашками. Такое бывает от холода, порою от страха, но у Дэш они каждый раз появлялись лишь от дикого восторга. В эти мгновения, проходившие для нее и очень быстро, и фантастически медленно, словно вечность, она впадала в настоящий экстаз, забывая обо всех проблемах, что могли быть вокруг. Она забывала о том, что есть страх, есть боль, обида. Она так любила погружаться в этот процесс, который поглощал, как массивная черная дыра, проглатывающая все вокруг, в том числе свет. Сердцебиение учащалось, кровь горячилась и с огромной скоростью бежала по венозной системе, устремляясь в самое сердце. Эта музыка, она, действительно, била ей в самое сердце, превращая весь мир в гигантскую сцену, ее сцену, сцену ее расцвета. Сцену, где только она могла играть то, что нравилось ей и всем, кто любил ее музыку. В воздухе повисало электричество - приближаться к Рейнбоу Дэш в таким минуты было очень опасно - ток мог ударить в любой момент и с любой силой. Мог легонько, даже в какой-то степени нежно, укусить тебя, а мог и сбить с ног, как безумный вихрь.       - Не хотела бы тебя отвлекать, Рейнбоу Дэш, но ты кое-кому нужна, и этот кто-то - наш директор.       Звон металла, взметнувшийся до самого потолка, медленно опустился вниз, а атмосфера вокруг Дэш разрядилась и перестала быть такой опасной и раскаленной. Теперь было ясно, что никакой электрический ток тебя не ударит. Пока, возможно, не ударит.       - В чем дело, Долорес?       Перед Дэш выросла высокая девушка лет семнадцати, с темно-коричневыми волосами и синими, как океанская глубь, глазами, в которые провалился не один парень, но, в то же время, ни один парень не мог приблизиться к этим самым глазам ближе, чем на полтора метра. Она очень походила на куклу - так причудливо на ее миловидном лице смотрелись эти глубокие и задумчивые глаза. На очень красивую куклу, работу настоящего мастера.       - Говорят, ты занимаешь слишком большую территорию.       - В каком смысле? - Дэш нахмурилась, пристально глядя на Долорес Салливан, и, при этом, так крепко сжимая гитару в руках, будто это было самое дорогое, что она имела в своей жизни. Впрочем, так оно, скорее всего, и было.       В ответ Долорес улыбнулась знаменитой жемчужно-белой улыбкой, от которой не один парень уже успел побывать в Аркеме², но, опять-таки, никому так и не удалось приблизиться к ней на расстояние менее полутора метров. Эта теплая улыбка немного успокоила Дэш, которая, к слову, начали немного волноваться. Занимает слишком большую территорию. Что это значит?       - Лучше директор Каспбрэк тебе расскажет. А то я могу все переврать, я ведь такая рассеянная, знаешь ли. - Долорес хихикнула, отчего Рейнбоу сама едва не засмеялась. Ей нравилась эта девушка. Нет, не подумайте, нравилась как хороший приятель, ничего другого. Ничего большего.       На самом деле, Долорес Салливан была лучшей ученицей в классе - круглая отличница, вокруг куча парней, состоятельные родители, подруги, интересные увлечения и большое, светлое будущее. Рейнбоу Дэш иногда задумывалась об этом. А потом брала электрогитару в руки и все ненужные мысли мгновенно пропадали, выветривались из головы. Так, словно их никогда не было, и быть не могло.       «Так, она сама не знает», - поняла Дэши. А вслух задала вопрос:       - Я нужна ей прямо сейчас?       - Каспбрэк говорит, что да. Она, знаете ли, очень занятой человек. Время - золото, и если у вас нет домашнего лепрекона, лучше его впустую не тратить.       Дэш рассмеялась, опустив свою прелесть, гитару, на пол актового зала, в котором она играла. Долорес тоже засмеялась, не так ярко и искренне, правда, как Рейнбоу. Потому что она в этот момент не представляла себе лицо миссис Каспбрэк, которая говорила про время и домашних лепреконов.       - Присмотришь за моей красавицей, Доли? - улыбаясь, спросила Рейнбоу.       - Не волнуйся, дорогая. Я не дам эту крошку в обиду.       - Это тебе не крошка, - Дэш вскинула правую руку вверх, будто достав шпагу из ножен и принялась имитировать голос отъявленного пирата. - Это мисс Молния, самая грозная гитара во всех семи морях! Берегись, ее музыка способна сокрушить твою волю, изменить твою натуру и влюбить в настоящий рок навсегда!       На сей раз Доли Салливан рассмеялась со всей искренностью, на какую вообще была способна. Она смеялась пару минут, и только затем сумела остановиться.       - Дэш, перестань. Когда-нибудь мой живот не выдержит и я взорвусь, как Слизняк³ из того фильма.       - Того фильма, который мы с тобой недавно у тебя смотрели, да? - Дэши вспомнились жутко противные сцены из этого фильма и ее снова замутило. По крайней мере, она сделала такой вид.       - Конечно. Ты ведь внимательно смотрела, дорогая?       - Еще как внимательно, Долорес.       Девушка-кукла и Рейнбоу Дэш встретились глазами. И в эту секунду Дэши почувствовала, как какая-то искра пробежала между ней и Долорес. Миллисекундная вспышка, тут же погасшая, однако она была и отрицать не было смысла. Рейнбоу показалось, что она поняла, что чувствуют те несчастные парни, которым не посчастливилось влюбиться в Доли. Показалось, всего лишь показалось. Секундное замешательство, но не более того. Но в эту секунду, а может, долю секунды, воздух вокруг девушки снова накалился, снова стал опасным. Она поспешила отвести взгляд от Долорес Салливан, от ее больших, синих, как океан, глаз, в которых, казалось, можно было исчезнуть, как исчезает корабль с поверхности воды, погрузившись в соленые воды. Как «Титаник», «Посейдон» и многие другие.       - Ну, я, пожалуй, пойду, - Дэш спешно спустилась со сцены, оставив электрогитару на ней, но не одну, а под охраной хорошей приятельницы. Приятельницы. Вот ключевое слово в контексте их взаимоотношений.       - Давай, не зли Каспбрэк. А не то она швырнет в тебя удобрением для своей герани. Хочешь шишку на лбу, как у Фила Стоунза?       - Пожалуй, от такого удовольствия я буду вынуждена отказаться, спасибо за предложение.       Рейнбоу Дэш вышла из широкого актового зала, в котором находилась в течении последних двух часов ее жизни, и по широким и светлым коридорам школы направилась прямо в логово директора Каспбрэк.       Идти ей пришлось от силы три минуты, школа не была настолько уж большой, и, таким образом, заблудиться в этой школе можно было при очень большом желании. К примеру, когда тебе, для твоего же блага, крайне необходимо пропустить проверочную работу по химии, потому что вместо того, чтобы учить объемный параграф про оксиды и гидроксиды металлов, ты до позднего вечера пытался вогнать этот непослушный круглый снаряд, также называемый футбольным мячом, в сетку ворот. И Дэш знала об этом на собственном опыте.       Однажды, в пятнадцать лет, она действительно пропустила контрольную. Контрольную по физике, ведь заучивать наизусть бесконечные формулы, их обозначения и единицы измерения, не представлялось ей настолько уж интересным занятием, чтобы отдаться в течении не самого продолжительного осеннего вечера только лишь ему. Погода как будто специально подначивала Дэши, которая по природе своей была бунтаркой. Но, стоит отметить, что бунтаркой Рейнбоу была по отношению к тому, что ей не нравилось и чем заниматься она совершенно не хотела. Но, если то или иное занятие действительно могло ее заинтересовать, девушка занималась им на совесть и всегда старалась довести дело до логического, как говорят учителя, завершения. Именно это было отличительной особенностью характера старшеклассницы Рейнбоу Дэш.       Погода была прекрасная в тот вечер, Дэши не имела права, как она сама однажды выразилась, провести его взаперти, корпеть над книгой, новеньким курсом основ физической науки за девятый класс, который частенько поглядывал на нее с полки, как отвергнутый влюбленный. Череда совпадений, начавшаяся с погоды, закончилась тем, что у Джорджа Кейна был мяч, но не хватало одного игрока в его команду: кто-то, видимо, приболел, куда-то уехал или травмировался. Отсутствовал, говоря в общем. Дэш пару минут просилась в команду к Кейну, но разве могла она, девчонка, играть с парнями, которые, к тому же, были на год старше нее? Кейну и вовсе должно было стукнуть семнадцать лет через пару месяцев. Но ей повезло: какой-то парень, которого, как впоследствии выяснила Дэши, звали Гарет Коул, узнал самую бесшабашную девчонку во всей школе. Когда она успела обзавестись подобной репутацией? Игра в итоге состоялась, Рейнбоу приняла во всем этом участие, а на следующий день, на втором уроке, делала вид, что школа - гигантский лабиринт Минотавра, а она в нем не Тесей.       К концу того полугодия о таланте Рейнбоу Дэш играть рок узнала директор Каспбрэк. Она стала регулярно представлять школу на различных музыкальных конкурсах, а претензии от учителей практически сошли на нет. Музыка порой творит необъяснимые вещи.       Коридоры школы, выкрашенные в белый, действительно были широкими, так что столкнуться с кем-либо было очень трудно. Актовый зал школы располагался во втором корпусе и находился между первым и вторым этажом по отношению к главному корпусу школы. Кабинет Каспбрэк же находился на втором этаже, в восточном крыле.       Дэш подошла к двери в кабинет, на котором висела табличка с надписью: «Директор Эмилия Каспбрэк».       «Ну что, - подумала девушка. - Узнаем, пожалуй, почему мы вдруг занимаем слишком большую территорию».       И Рейнбоу постучала в дверь.       А как только вошла, ее окатило приветствие директора:       - Ну наконец-то ты пришла. Как себя чувствуешь, Джен Леджер⁴ ты наша?       - Простите, если заставила вас ждать, я...       - Да все отлично, Дэши. Я ведь ни капельки не занята, - директриса хищно улыбнулась, но в этой улыбке можно было прочесть и доброту.       Миссис Каспбрэк было полноватой женщиной лет сорока пяти, довольно милой с виду и всегда пользовавшейся модной парфюмерией и стильно одевавшейся. Пыталась выглядеть моложе своих лет. В душе, как директриса сама твердила порой, ей все еще было двадцать семь (в этом возрасте она вышла замуж).       Кабинет был достаточно просторный, уютно обставлен мебелью, хозяйка кабинета предпочитала все зеленое и синее. Эдакий этюд в голубых тонах. Широкий стол, за которым трудилась миссис Каспбрэк был придвинут к окну, расположенному прямиком напротив двери. Директор положила ладони на лист бумаги, который лежал перед ней.       Рейнбоу неловко переминалась с ноги на ногу, ожидая того, за чем Каспбрэк ее, собственно, и вызвала к себе в самой середине дня.       - Джоанна тебе ничего не сказала? Только то, что я тебя хочу видеть?       - Извините, но ее зовут Долорес.       - Долорес тебе ничего не сказала?       - Нет, мэм, - соврала Рейнбоу.       - Отлично. Так вот, зачем ты мне нужна. Ты ведь живешь в двухкомнатной квартире, так? Которую районное управление выделило тебе за победу на музыкальном фестивале «Forever Free 2016»?       - Так точно, - по-солдатски ответила Дэш.       - Совсем одна, верно? - директор снова улыбнулась. Дэш была взволнована.       - Одна... - девушка затаила дыхание.       - Тебе там не слишком просторно, Джен Леджер?       - Да вроде... - и тут глаза девушки округлились, превратившись в два блюдца красного цвета. - Вы же не собираетесь меня выгнать оттуда?       Миссис Эмилия Каспбрэк вновь хитро улыбнулась:       - Я собираюсь...       - Нет, пожалуйста! - перебила ее Дэши. - Не надо выселять меня оттуда, умоляю. Не делайте этого. Я... Я буду хорошей ученицей, буду все эти ваши производные учить, выучу, что такое рефракция, я буду...       - Рейнбоу...       -...выступать на конкурсах гораздо лучше. Я стану на двадцать процентов круче!       - Послушай, Рейнбоу, - на сей раз улыбка директрисы была мягкой и теплой, что, впрочем, не могло успокоить Джен Рейнбоу Леджер. - Я все прекрасно понимаю. Тебе семнадцать лет, ты уже привыкла к тому, что живешь одна, в просторной двухкомнатной квартире, которая полностью в твоем распоряжении. Тебе нужно много личного пространства, я знаю это. Мне ведь не всегда было сорок. Но и ты пойми меня тоже, милая.       - Ясно, - слезы подступили к глазам девушки. Но она изо всех сил пыталась их сдержать. Нельзя никому показывать своих слез, этот урок она усвоила в жизни лучше, чем любой другой. - Выселяете.       Директор уставилась на нее, как на глупую. В этот момент она действительно выглядела глупо.       - Да кто тебе сказал про выселение? Не будет тебя никто выгонять из квартиры.       - Правда? - настроение резко улучшилось, а слезы отступили, с тем, чтобы впредь не возвращаться как можно дольше.       - Зачем мне лгать своей ученице? Ты останешься на прежнем месте. Но теперь будешь не одна.       - Не одна? - Рейнбоу нахмурилась.       Директор Каспбрэк выждала театральную паузу, смерила ученицу взглядом, а затем сказала самое главное:       - Теперь с тобой вместе будет жить парень.       - Парень?       - Да. Его зовут Роберт Демпси. Семнадцать лет, твой ровесник. Приехал из другого города. У него там какие-то семейные обстоятельства. Он будет учиться здесь последний год обучения. Его мать - моя хорошая знакомая. Она, конечно, изо всех сил отказывалась, но я пообещала найти для ее сына хорошее жилье. И я решила, что жить он будет с тобой: хорошая, просторная и уютная квартира, ты сама девушка очень хорошая. Думаю, вы с ним подружитесь. Нет, я в этом абсолютно уверена!       Рейнбоу была очень удивлена этой новостью. Чего-чего, а того, что к ней решат подселить кого-то еще, а уж тем более лицо явно противоположного пола, она вряд ли ожидала. Даже мысли об этом в ее голове не возникло, пока Дэши преодолевала по коридорам школы расстояние из пункта актовый зал, в пункт кабинет директора.       Но, к счастью для некоего Роберта Демпси, кем бы он ни был, Рейнбоу лишь облегченно вздохнула, ибо отправлять девушку спать на вокзал и питаться едой быстрого приготовления ее пока никто не вынуждал. Со вторым пунктом она, впрочем, и сама прекрасно справлялась.       В голосе директора слышалась полная уверенность. Уверенность в том, что, начиная с сегодняшнего вечера и в течении ближайших, видимо, десяти месяцев, если не больше, Рейнбоу и сынок ее хорошей знакомой будут жить вместе. Девушка понимала, что выбора, по большому счету, нет. Но стоило ли поспорить и задать еще парочку вопросов? Возможно, Дэши могла бы и возмутиться, мол, покушение на личную свободу, может, все-таки не стоит этого делать, лучше уж отыскать отдельное жилье для молодого человека. Но Рейнбоу прекрасно понимала, что никакие споры не приведут к результату.       Она вдруг вспомнила разговор с незнакомым мужчиной, случившийся несколько лет назад. Да, у нее, определенно, не было проблем с долгосрочной памятью.       Ей было одиннадцать лет. Дэши играла на спортивной площадке с футбольным мячом: пыталась попасть им по одной из пяти банок, которые она нашла и выстроила в ряд, на расстоянии двух метров одна от другой. Получалось у девочки неплохо: из семи ударов в цель пришлись три. Хороший результат, учитывая сложность поставленной задачи. И когда Рейнбоу готовилась пробить в восьмой раз, на площадке неожиданно, как гром среди ясного неба, возникла пожилая женщина лет шестидесяти пяти, а рядом с ней ребенок. Внук, должно быть, ученик младшей школы. Дэш все это время пребывала в полном одиночестве. Сейчас она могла бы позвать Долорес Салливан, но тогда они не были знакомы и у будущей Леджер не было друзей. Совсем никого.       Удар не попал в цель, не сумел сбить одну из банок, но зато снаряд, пущенный со всей силы, на какую была способна одиннадцатилетняя девчонка, просвистел мимо ребенка. Буквально в паре десятков сантиметров. Могло бы получиться эпическое столкновение тел, но, к сожалению, такого не произошло. Однако для пожилой мадам, сопровождавшей дитя, достаточно было и потенциальной угрозы:       - Милая, вы чуть не попали в моего внука (ага, внуком-таки оказался)! Внимательнее надо смотреть, куда пинаешь, - последние два слова были сказаны довольно грубо. Хотя не сказать, чтобы предыдущее было сказано как-то дружелюбно.       Дэши могла бы испугаться, потупить взор и ответить что-то, наподобие простите, мэм, я так больше не буду, но Рейнбоу была не из таких.       - Вы хоть знаете, что это спортивная площадка?! - возмущенно бросила Дэши, разозлив даму еще сильнее.       - Да как ты смеешь повышать го...       - Здесь не место для маленьких детей, - прервала ее выступление Рейнбоу. - Хотите погулять с малышом - идите, пожалуйста, в парк, или куда угодно, но не сюда! - А затем добавила, не подумав хорошенько, потому что была горячей головой, даже чрезмерно горячей. - Или вам катаракта мешает?       Рейнбоу, стоит отметить, понятия не имела о том, что такое катаракта, но знала, что это болезнь, как-то связанная с глазами.       Пожилая мадам опешила, вскинула руки и закричала:       - Что ты себе позволяешь, мелкая идиотка! Ты хоть думай, что несешь, дрянь, или тебе думать нечем, у тебя мяч вместо мозгов? - женщина разошлась не на шутку. - Да я твоих родителей старше, соплячка бессовестная!       Дэши держалась и старалась делать вид, будто подобные оскорбления ее нисколько не задевают, хотя это и было далеко не так.       - Убирайся отсюда, дура, вон, и чтоб тебя здесь не было больше! Заруби себе на носу!       Рейнбоу изумленными глазами смотрела на женщину. Выгонять ее? За что? За то, что она пинала мяч на спортивной площадке, для этого, по сути, и предназначенной?       - Вы сами виноваты, - тихо сказал Рейнбоу, сдерживая слезы обиды. - Сами виноваты, что привели ребенка сюда. И я отсюда никуда не уйду, - Рейнбоу вскинула голову. - И буду приходить сюда, и пинать мяч сколько захочу, ясно вам?       - Да что ты... - женщина попыталась ответить, ребенок встал рядом с ней и исподлобья поглядывал на Дэши.       Не сумела, так как ее прервал какой-то мужчина, проходивший мимо спортивной площадки, и услышавший крики. Он появился ниоткуда, и стал спасительным кругом для Рейнбоу Дэш, которая готова была дать чувствам волю, чего очень сильно боялась.       - Что здесь происходит? - мужчина встал между Дэш и женщиной. - В чем дело, миссис Флинн?       Пожилая дама, оказавшаяся миссис Флинн, пересказала все мужчине, которого назвала Гордоном. Рассказала о том, как Рейнбоу Дэш «едва не покалечила ее любимого внука, а потом еще и принялась грубить и оскорблять». Вот, как, оказывается, все было на самом деле.       Гордон внимательно выслушал миссис Флинн, а затем обернулся к Дэш, отчего у той поползли мурашки по спине.       - Позвольте, я с ней поговорю.       - Говори, Гордон.       Тот искоса поглядел на Флинн.       - Мне бы наедине, миссис Флинн.       Женщина со злостью посмотрела на Рейнбоу Дэш, а затем кивнула и, взяв маленького мальчика за руку, пошла прочь со спортивной площадки.       - И так, юная леди, - мужчина дождался, пока старушка удалится на порядочное расстояние, подправил галстук. Также он был одет в серые брюки и деловой костюм того же цвета.       - Вы все не так поняли, - сказал девочка. - На самом деле...       - О, мне не нужно говорить, что и как было на самом деле, - мужчина улыбнулся ей ослепительно-белой улыбкой, словно он чистил зубы по шесть раз в день. Позже, уже от Доли, Рейнбоу узнает, что достаточно делать это дважды: утром и вечером. - Я тебя прекрасно понимаю.       - Да? - она удивилась. Думала, сейчас мужчина начнет читать ей нравоучение, но, как оказалось, она ошибалась.       - Понимаешь, - он присел на одно колено, не побрезгав испачкать штаны, как многие другие взрослые. Девочка отметила, что он был высок и глаза у него были голубые. Ему было тридцать пять лет на вид, или что-то около того. - Миссис Флинн. Она... У нее не все дома, ты понимаешь, о чем я?       Дэши кивнула.       - Пять лет назад у нее погиб единственный сын. А еще раньше скончался муж от непонятной болезни крови. У нее остался только внук, Дени, и больше никого. Она не знает этого, но миссис Флинн порой бывает не в себе, когда речь заходит о ребенке. Становится агрессивной, даже безумной. Как только что с тобой, ты сама все прекрасно видела, - Рейнбоу кивнула еще раз.       - Так что, с некоторыми людьми лучше всего не спорить вообще, если не знаешь, что у них за душой.       - Я поняла, - благодарно ответила Рейнбоу Дэш, глядя в красивые голубые глаза мужчины.       - Ты сильно расстроилась?       Она покачала головой, мол, нет, все в порядке, и правдой это было лишь от части, потому что слова той женщины ее действительно задели.       - Не переживай.       Неожиданно для себя и для мужчины, Дэш крепко обняла его. Гордон вздрогнул от неожиданного действия девочки, однако отталкивать ее не стал, а лишь положил свою крепкую ладонь ей на плечо. Рейнбоу очень нуждалась в этом. И не только из-за случившегося на спортивной площадке. Девочка и не помнила, когда в последний раз она кого-то обнимала, или ее кто-то обнимал. Даже дядя этого не делал. Единственный близкий человек, которого Дэш знала в своей жизни.       Это объятие разлилось приятным теплом по всему ее телу. Она улыбнулась, увидела свой мяч, который лежал на траве за пределами площадки.       - Спасибо, мистер... - она замялась. Хотелось назвать его Гордоном, но называть взрослого человека не по фамилии было бы не совсем корректно.       - Салливан, - подсказал тот. - Я Гордон Салливан.       - Благодарю вас, мистер Салливан.       - Не за что. Позволь поинтересоваться, - он отстранился       - Разумеется.       - Как твое имя? - мистер Салливан пристально посмотрел на нее, прямо-таки заглянул в душу, как пишут в книгах, которые Дэши задают читать на уроках литературы.       - Рейнбоу... - она помолчала три секунды, потом добавила. - Дэш.       - Хорошо, Рейнбоу Дэш. Ну вот, теперь, получается, мы с тобой знакомы?       Девочка кивнула. Мистер Гордон Салливан, тем временем, встал на ноги и теперь возвышался над нею на добрых полметра. Это если не гиперболизировать, к чему у детей в возрасте Рейнбоу может возникнуть склонность.       - Красивое имя, - добавил мужчина. - Необычное, редкое. Кто дал тебе такое прелестное имя?       Девочка замялась. Тут же возникло неодолимое желание взять свой мяч, который лежал неподалеку, в сочной весенней траве. Она не знала, что ему ответить. Она понятия не имела, кто умудрился выдумать такое имя, как Рейнбоу. Ей нравилось ее имя, даже очень. Как и некоторым из учителей, к слову. Однажды даже директор Каспбрэк заметила, что у девочки «крайне обаятельное и необычное имя». Так она, кажется, сказала.       - Мне говорили, что отец назвал меня Рейнбоу, - она не совсем выдумывала, вернее будет сказать, что выдумывала, но не полностью. Она, действительно, помнила что-то такое, кто-то ей сообщил в свое время, но воспоминания были чересчур смутные. Они лежали на дне мутного и глубокого бассейна, а ты смотрел на поверхность воды и замечал кое-какие силуэты чего-то, что разглядеть как полагается не мог.       Он, Салливан, вздохнул - видимо, все понял. Догадался, почему Дэши сразу потемнела после заданного им, казалось бы, простого вопроса.       - Хорошо. Знаешь, я тут недавно, - Гордон перевел тему. - Пока один, но этим летом мои жена и дочь должны переехать сюда. Сколько тебе лет, Рейнбоу Дэш?       - Одиннадцать.       - Отлично. Моей дочери тоже. Хочешь, я тебя с ней познакомлю?       - Конечно! - Рейнбоу Дэш просияла. Завести подругу? Она была бы очень рада. Будет кого звать на спортивную площадку или куда-нибудь еще.       - Я рад, что мы познакомились, Рейнбоу. Правда, - он улыбнулся теплой улыбкой.       Затем ушел, оставив Дэши в одиночестве обдумывать все, что с ней случилось. Подул прохладный ветер - волосы Дэши, очень красивые, выкрашенные во все цвета радуги, начали развиваться, как флаг. Наступил вечер, и Дэш поспешила домой, к дяде, единственному близкому человеку, которого она знала. И мяч свой, разумеется, лежать всю ночь на траве она не оставила, а аккуратно взяла в руки и пошла с ним.       - Так что ты думаешь, дорогая? - вызывающе спросила директриса, вырвав Рейнбоу из мира воспоминаний. - Тебя все устраивает?       Дэш поразмыслила над тем, что только что услышала, а затем, улыбнувшись миссис Каспбрэк, кивнула.       - Да, я не против, чтобы сын вашей знакомой разделил со мной кров, - можно было просто кивнуть, не добавляя ничего. А затем задала неожиданный и смутивший ее саму вопрос. Лишь после того, как этот самый вопрос прозвучал из ее уст, она поняла, насколько он глуп. - Парень хоть симпатичный?       Каспбрэк тихонько рассмеялась, Дэш тоже, но нервно.       - Было бы мне семнадцать лет, я бы ждала от него приглашения на свидание. Честное слово.       Дэши отвела взгляд в сторону, продолжая стыдиться заданного вопроса. Поймала себя на мысли, что синий шкаф, цвета морской волны, как она решила, смотрится весьма нелепо на фоне этих выкрашенных в зимний цвет стен.       - И так, - заканчивала директриса. - Все замечательно, не так ли? Я лично познакомлю тебя с парнишкой. Приходи в семь часов ко мне в кабинет, он тоже будет. И постарайся не задерживаться, ты поняла?       - Поняла, мэм, семь так семь, никаких задержек, а не то...       -...голову с плеч! - воскликнула миссис Каспбрэк голосом Червонной Королевы из «Алисы в стране чудес». Она была женщиной довольно веселой, несмотря на должность, которую занимала, за что ученики ее и уважали, хоть и далеко не все, но хотя бы часть - это уже, можно сказать, успех.       Рейнбоу Дэш покинула кабинет директора. Что-то ей подсказывало, что знакомство с Робертом грозило обернуться одним из самых запоминающихся приключений в ее жизни. И, как ни странно, Рейнбоу почти не возмутилась. Сосед по квартире, ничего необычного. Парень. Наверное, довольно симпатичная внешность. Девушка улыбнулась и чуточку покраснела при мысли об этом. Что же ее, все-таки, ждало в ближайшем будущем?       Рейнбоу Дэш направилась в актовый зал, дабы забрать гитару и поболтать немного с Долорес Салливан. Не одной же ей краснеть из-за сына хорошей знакомой директора.