***
…А потом появляется Мэгги. Она с Гриффиндора, переводится из другой школы, и у неё самые очаровательные ямочки на щеках и дерзкие ухмылки. Алекс пятнадцать, когда она впервые смотрит на кого-то с желанием поцеловать; Кара поддерживает её, и дышать становится чуточку легче. (Она бы не выдержала, отвернись Кара от неё). — Дэнверс, — начинает Мэгги, когда они сидят вместе у озера после уроков. Алекс изо всех сил старается не краснеть, когда Сойер шутит, наклоняя голову вбок и закрывая волосами лицо. Она помнит, какие слухи ходят о Мэгги. Она замечает, что её взгляд часто останавливается на губах Алекс. — Придешь поддержать меня на матче? — Конечно. Вы же играете с Рейвенкло. Мы вас порвем в два счета. Мэгги пихает её в бок, и они смеются. Не смотря на смех, с ней сложно, будто напряжение стягивает мышцы узлами, а каждое слово имеет свой вес. Алекс осторожничает и любуется ей лишь искоса. Матч выходит напряженным, Алекс пару раз подскакивает на месте, пытаясь разглядеть снитч, но ловит взглядом только светлую макушку Сары Лэнс. Она хороша, и знает это. Трибуны Гриффиндора скандируют её имя, и Алекс сама задерживает дыхание, когда снитч почти оказывается в её хватке. Сару сложно не заметить — она попадает в неприятности так же легко, как выпутывается из них. Кара часто болтает о ней, потому что Кара, разумеется, знает всех — она рассказывает о том, что видела Сару со Снартом с седьмого курса и с Ниссой, которая училась у них по обмену из Дурмстранга. Алекс цокает языком и слушает в пол-уха. Звёздочки вроде Сары не интересуют её, она не гонится за сиюминутными удовольствиями. Кара называет её занудой. Мэгги целует её сразу после мачта, окончившегося победой Гриффиндора, и поражение собственного факультета не кажется горьким. За несколько лет Алекс научилась с гордостью носить цвета Рейвенкло и взвешивать сильные и слабые стороны любой ситуации. В этот раз она выигрыше. Конечно, они сталкиваются с непониманием. Мэгги пытается выдавить улыбку и сильнее перехватывает её руку в Большом зале, но о них шепчутся и осуждают, кидают Алекс в спину «тебе не противно с грязнокровкой?» и делают вид, что их отношения — хуже метки Тёмного Лорда. Сара находит Алекс в пустой кладовой, когда та глотает слёзы обиды и бьёт кулаком по стене — костяшки пальцев в кровь, боль тупая и необходимая. —Дэнверс? — Сара пихает руки в карманы и смотрит на неё открыто, стоя в дверях. Её тень падает ровно перед ногами Алекс. — Не слушай этих огров, они ничего не понимают. Если ты хочешь целовать девчонок, это круто, — кривовато ухмыляется она. Алекс выдыхает: — Спасибо.***
Когда проходятся первые волны шепота о войне, Алекс на седьмом курсе. Они с Мэгги переживают нелегкие времена, и Дэнверс почти что чувствует облегчение, когда предлагает ей расстаться, — они были вместе два чудесных года, но, видимо, первая юношеская любовь редко имеет что-то общее со взрослой жизнью. У Мэгги в глазах слёзы, когда они обнимаются в последний раз, и Алекс кусает губы, чтобы не расплакаться. Эти отношения подарили ей самый ценный урок — научили любить и сражаться за эту любовь. Алекс думает, что часть её сердца навсегда останется у Сойер. — Береги себя, Дэнверс. — Это не прощание. Мэгги посылает ей дрожащую улыбку и уходит. Алекс видит её в Хогвартсе, но они будто незнакомцы. Лена и Сэм обнимают её с двух сторон, укрывая зелеными мантиями. — В пятницу мы идём в Хогсмид. Оторвемся по полной, — обещает Лена с озорной улыбкой, и Алекс закатывает глаза. — Скорее, утопим печали. Они и правда пробираются в Хогсмид, и Алекс перебирает яблочного сидра — она ощущает давление неосуществившихся ожиданий, а тёмный взгляд Мэгги всё ещё не желает уходить и головы. — Умница Алекс Дэнверс здорово набралась, — присвистывает кто-то сбоку, и Алекс уже готова послать умника куда подальше: её фильтры слетают из-за алкоголя и обнаженных чувств. Сара смотрит на неё с равной долей насмешки и тревоги. Они едва здороваются в коридорах, а на защите от тёмных искусств сидят друг за другом: Алекс гадает, что Сара выкинет в следующий раз. Недавно она всё занятие пускала в воздух призрачных птиц, которые рассеивались, стоило профессору повернуться в её сторону. Алекс дурачиться не любит — она в курсе, близится война, которая вряд ли будит щадить фокусников. Сейчас Сара опирается о стол рядом и вскидывает бровь, когда Алекс молчит, тупо глядя на неё. — Лэнс, не до твоих шуточек сейчас, — бормочет она, глазами упираясь в свой пустой стакан. — Ты едва можешь два слова связать, давай я найду Мэгги, и она отведет тебя в Хог. Мэгги. Точно. Отличная идея. За-ме-ча-тель-на-я. Алекс фыркает, нервно и пьяно улыбаясь: улыбка выходит горькой и жалкой. — Мэгги не придёт. Мы вроде как разошлись полторы недели назад. Она не видит лица Сары, но чувствует её присутствие остаток вечера. Кажется, именно она провожает Алекс до гостиной Рейвенкло. Дэнверс мало что помнит следующим утром.***
Она становится мракоборцем, потому что не видит иного пути. В мирное время она бы всерьез рассматривала профессию целителя, но это мечта её матери — продолжение семейного дела. Иногда Алекс хочется сдаться, обучение отнимает все силы, но она упрямо учится и идёт к цели. Кара поддерживает её, и её вера заставляет стиснуть зубы и двигаться перед. На момент первого серьёзного задания ей едва исполняется двадцать один, а её наставник Дж’онн сквозь внешнюю суровость переживает не меньше неё самой. Всё проходит хорошо, и Алекс позволяет себе ненадолго отпустить тревоги. Мать устраивает скандал, и в её глазах блестят слёзы, когда они видится вскоре после этого. Она говорит: — Я боюсь, что ты закончишь так же, как твой отец. Алекс тоже боится.***
Её не должно удивлять ничего, связанное с Сарой, и всё же она заторможено моргает, когда их назначают партнерами. Сара только пожимает плечами и посылает ей знакомую ухмылку: — Вот мы снова и встретились, Дэнверс. Они поразительно быстро срабатываются. Там, где Сара безрассудна, Алекс рациональна; где Дэнверс теряет контроль, Лэнс парой слов приводит её в состояние покоя. Они вваливаются в штаб-квартиру за полночь, утомленные недавней битвой. Они впервые были настолько близки к смерти, Дэнверс помнит, как в последний момент сумели с разрывом в несколько секунд выпустить патронусов. Алекс смывает кровь от порезов из-за взорвавшегося стекла и тяжело вздыхает, прежде чем вернуться в гостиную. Сара умудряется выглядеть невероятно с растрепанными волосами и небольшой алой царапиной у челюсти, она трясет головой, приводя волосы в ещё больший беспорядок, и у Алекс перехватывает дыхание. К Моргане её. Она помнит, как Сара сверкала улыбкой на последнем матче в роли капитана Гриффиндора, как её глаза искрились азартом и синевой и на какие-то пару секунд поймали взгляд Алекс на трибунах; помнит понимающую ухмылку и то, с какой скоростью взмыла метла; помнит так же хорошо, как свои покрасневшие щеки и знающий подкол от Лены чуть позже. Тогда всё было легко, им не нужно было сражаться и умирать за мир. Алекс натягивает свитер до самых пальцев, смачитвает пересохшие губы, рассеянно наблюдая, как Сара достает бутылку огневиски и щедро разливает его в два стакана. — Гончая, да? У меня канарейка, — говорит она, протягивая один из них, и Алекс с благодарностью принимает его, в который раз задаваясь вопросом, не умеет ли Сара читать мысли. Она осушает стакан в два глотка, фокусируясь на том, как огневиски жжёт горло. Они почти друг друга потеряли. Кто тянется первым не имеет значение — Сара целует её так, будто от этого зависит жизнь. От неё по-прежнему веет недавней дракой и опасностью, Алекс скользит руками по её телу, будто не осознает реальность происходящего. Не понимает, как долго этого ждала, пока Сара не оказывается в её объятиях и не тянет их обеих к дивану. Алекс углубляет поцелуй до предела, она думает, что ведет себя безумно, но Сара смывает все её тревоги лихорадочным шепотом: — Не думай так много. Чёрт, Алекс, нам давно стоило… — она не договаривает, но улыбается Алекс в губы, когда той, наконец, удается справиться с пуговицами на её рубашке. Выясняется, что они чувствуют друг друга не только на поле боя.***
Ничего не меняется — Сара по-прежнему работает с ней в паре и чересчур много флиртует в опасных ситуациях. Её глаза всегда так же сужаются, когда кончики пальцев очерчивают синяки на теле на Дэнверс. Алекс продолжает читать ей нотации о поспешных решениях (которыми грешат они обе). Они знают друг друга до мельчайших деталей, и Сара приносит свежую выпечку, пока Алекс изучает документы, присланные министерством. — Эй, ты должна поесть, я принесла твои любимые рогалики с ванильным кремом. — Ты мой герой. — Умеешь ты польстить девушке, Дэнверс, — подмигивает Лэнс, и по шее Алекс румянец поднимается к щекам. У неё совершенно нет иммунитета к игривому тону Сары. Мягкие губы легко целуют её в макушку, а ладони опускаются на плечи, Сара убаюкивает её своим теплом. Они обе измотаны и на исходе сил, финальное сражение с Тёмным Лордом не за горами, и в воздухе висит его вязкое предвкушение. Алекс целует тыльную сторону ладони Сары и бормочет: — Когда всё это закончится, мы махнем куда-нибудь отдохнуть. — Только ты и я? — мурлычит Сара ей на ухо, посылая волну мурашек. — Только ты и я. И, может, Кара. Лэнс смеется. Они выживут. Вопреки всему.