Мой бессмертный

Слэш
R
Завершён
29
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
29 Нравится 0 Отзывы 2 В сборник Скачать

Мой бессмертный

Настройки текста
Чуя ненавидел Дазая с их первой встречи: этот ужасно знакомый смех, улыбка, которую сложно назвать правдивой во всех случаях, манера поведения — все вызывало отвращение, но в том же время притягивало. Притягивало настолько, заставляя терпеть все, что вытворял Осаму. Даже сейчас.

***

Глухой удар в бок заставил сильнее сжать зубы. Перевернувшись на спину, Накахара устремил взгляд в потолок. Он готов был делать все, лишь бы не видеть этого безумного суицидника. Ненависть выжигала все и оставляла за собой неприятное чувство. — Ску-учно-о. — протянул Дазай, растягивая гласные и пнул Чую еще раз. — Почему же ты молчишь? Еще удар. Запястья уже знатно затекли от стягивающей их веревки. По полу размазалась кровь от ножевого ранения в том же несчастном боку, что сейчас ботинком грубо пинал Осаму. — Не молчи, скажи мне хоть пару слов. — пропел Дазай, садясь рядом на пол. — Или помычи, что-ли, зря стараюсь? — он взял нож и начал легко выводить на груди пленника незамысловатые узоры, оставляя красные полосы. Больно. Сжав зубами повязку на своем рту, Накахара чувствовал, как по щекам текут слезы, немой крик тонул в пустоте и слышал его только Чуя. В противовес, Дазай постоянно то смеялся, то кашлял. Вдоволь наигравшись с ножом, Осаму отбросил его в сторону и посмотрел на проделанную работу. Ему нравились эти царапины, из которых вытекала кровь, красный цвет приятно играл всеми своими красками. И заставлял испытывать приятное, доселе неизведанное чувство. Чуя, глотая слезы, молчал. Он понимал, что просить о пощаде бесполезно, точно знал, поэтому продолжал упорно игнорировать все просьбы "хотя бы помычать". Словами делу не поможешь и любыми звуками тоже. Шумно дыша, Чуя смотрел невидящим взглядом на палача. Голубые глаза выражали один только немой гнев, смешанный с чем-то еще. Единственное, ему было интересно насколько далеко зайдет Дазай на этот раз.

***

— Он страдает психическим заболеванием. Мы попытаемся помочь, но со временем оно будет прогрессировать. — все как один отвечали психологи, но только Чуя думал, что сможет помочь Осаму. Думал, пока все не стало хуже. Дазай постоянно начал страдать перепадами настроения, причем, сам знал, что страдает от расстройства. После очередных вспышек, он совершенно не помнил, что сделал. И Чуя был единственный, кто шел с ним сквозь годы, постоянно помогая и утешая, останавливая все попытки суицида. Да, черт возьми, Накахара был эгоистом, считавшим, что сможет спасти напарника. Даже сейчас.

***

Поиграв еще немного со своей жертвой, Дазай оседлал Чую, снимая наконец выпачканную в кровавой слюне повязку и давая тому хоть чуточку свободы. — Почему ты все еще молчишь... — произнес шатен с ноткой задумчивости. — Ты что творишь. — гневно с хрипотцой прошептал Чуя, прокашлявшись. — А что? — нагло спросил Осаму, смотря прямо в тусклые глаза напротив. Чуя смотрел на Дазая, но будто не видел его. Нет, перед ним был безумный садист, который сейчас водил пальцем по свежим ранам, доставляя кучу боли физической и, особенно, душевной. Спустя еще несколько ужасно долгих минут мучений, взгляд Осаму стал проясняться. Из карих глаз потихоньку исчезало все безумие и, когда палач осознал все, тут же соскочил с Чуи, поскальзываясь на свежей крови на полу. Чуть не вскрикнув от ужаса, он прикрыл рот правой рукой, выпачканой все в той же алой жидкости и упал рядом, подхватывая почти бессознательного напарника.

***

Снова Чуя выжил, но так продолжаться определенно не могло. Вернувшись домой из больницы, в очередной раз он видел перед собой мертвеца. Ни действия, ни слова, ни даже обыкновенная фальшивая улыбка не давали ему уверенность, что все хорошо. И это подтвердилось, когда Дазай, вытирая слезы просил Чую сначала убить его, а потом, всхлипывая, постоянно просил прощения. На что Накахара молча притягивал несчастного к себе, обнимая и гладя по голове. Зарываяся руками в вьющиеся волосы, он прижимал Осаму крепко к себе, не желая отпускать. Несмотря на все, он все еще любил его. Несмотря на все недостатки и расстроенную психику, он постоянно шел на этот шаг, означающий осознанный мазохизм. И сейчас крепко обнимал, боясь что все рассыпется, точно мимолетное воспоминание.

***

— Пожалуйста, Осаму! — Чуя из последних сил останавливал Дазая, когда тот собирался прыгнуть из окна или повеситься. Пожалуйста, живи. Недовольно фыркая, суицидник тут же менялся в лице и снова просил перестать издеваться над ним. — Пожалуйста, если не хочешь, чтобы я умирал сам, убей меня. Я больше не могу причинять тебе боль, Чуя. Посмотри на себя, ты постоянно то в бинты замотан, то лежишь с сотрясением, то, то... — Ты сам в бинтах, умник. — недовольно цыкнув, прерывал эту сбивчивчивую речь Чуя. Пока на людях, Дазай фальшиво широко улыбался, дома он жил в постоянном страхе. И Чуя был полнейшим эгоистичным садистом с примесью мазохизма. Полюбившим когда-то Дазая и не желавшим его отпускать.

***

— Ты что творишь? — громко прорычал Чуя, мешая свои слова с трехэтажным матом. Он хотел сказать что-то еще, но был тут же отброшен за шиворот к противоположной стене. В карих глазах отбросившего светилось столько безумия и не понятной ненависти к рыжему, что, если бы взгляд имел материальную силу, то прожег бы Накахару насквозь. Поднявшись и немного пошатнувшись, Чуя поднял полный непонимания взгляд на Осаму. Но вскоре голубая радужка помутнела от ненависти, когда Дазай подскочил и схватил рыжего за горло, сдавливая и прижимая к стене. Больно. Больно от бесконечной ярости и ненависти к мучителю.

***

Но Чуя еще и не подозревал как ему повезло, благо расстройство, которым страдал Дазай, не достигло финальной стадии невозврата. Все плохое должно было кончаться, но оно часто оставляет неприятный осадок, остражаясь и на психике. Чуя много курил, выкуривал в день иногда по пачке. Стресс, работа — все отнимало силы. Использование порчи отражалось так же, хоть Дазай и был рядом всегда, чтобы остановить разрушительную способность. Даже сейчас, когда Чуя медленно снимал перчатки, шепотом произнося ключевую фразу. Когда постепенно все сознание улетучивалось, уступая место другому чувству, которое разрушало его изнутри. Единственное, о чем думал и гадал Накахара — успеет ли его любимый Осаму или нет, что означало либо спасение, либо смерть. Когда стоишь одной ногой на том свете, чувствуешь многое. Чуя же чувствовал незавершенность без своего напарника и беконечный сковывающий страх, заставляющий метаться в агонии. Пока Дазай не дотрагивался до него и не говорил обычное: «Ты победил. Передохни немного, Чуя». На этот раз несколько минут длились ровно вечность, отсчитывая шаги до смерти. Раз, два, три... Четвертая минута, сознание не возвращается на исходную. Но через некоторое время Накахара падает, кашляя от невероятной сухости в горле. Рядом с ним на коленях Осаму, который сейчас подхватил Чую, чтобы тот не упал. — Молодец. — шепчет он, обнимая засыпающего любимого.

***

Когда ты плакал, я уничтожал все твои слезы Когда ты бы кричал, я бы отбил все твои страхи И я провел тебя за руку через все эти годы Но я по-прежнему принадлежу тебе.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.