Руки прочь от магии!

      Да как он мог, как он мог?! Как с его дрянного языка только могло сорваться подобное? Хэл в последнее время вообще красавчик, может гордиться собой до конца жизни. Сначала едва не убил Кайла, а теперь так жестоко втоптал в землю меня!       А что я ему сделала? Ну что я ему сделала? Назвала его клоуном? Но он прекрасно знает, что это я, искренне любя его, это почти синоним слова «дорогой» в моем личном словаре.       И, возможно, я еще бы пережила, если он бы сказал только про меня. Но нет же, он ни к месту приплел сюда еще Мимозу, которая вообще осталась в другой реальности! Ну вот ради чего? Он же знает, как она мне не нравится! Зачем так специально? Зачем это все? Я даже не помню, как ударила его — да и разве это был удар? Только слабые девчонки отвечают так на оскорбления парней — сильные просто разворачиваются и уходят. Иногда сломав перед этим пару ребер.       Но что это, пощечина? Как унизительно. Я как будто опустилась до его уровня, показывая: «Ах, я такая нежная леди, как ты смеешь так говорить при мне? Получай шлепок по щечке!» Я должна была ответить в своем фирменном стиле — уколоть его за слабое место так, чтобы это он сейчас чувствовал себя так погано в душе, а не я!       Стараясь идти возле стены, чтобы попасться на глаза и задеть как можно меньше народу, я сама не понимала, куда направляюсь. Уйти с праздника, только появившись на нем? А вдруг члены совета заподозрят неладное? Я и так им как бельмо на глазу — у Хэла в руках настоящая магия, у Кайла острые зубы, а они даже про мои татуировки не знают. Наверное, только и думают о том, как бы избавиться от меня. И если сейчас они попробуют придраться ко мне… Хотя пускай делают все, что им вздумается — это уже проблемы Хэла. А я хочу домой. Если кто-нибудь из совета сейчас заметит меня, то я прямым текстом попрошу, чтобы меня отправили обратно в УКОГ. Я обыкновенный человек, зачем я здесь?..       — К44!       Так странно слышать свой номер в таком виде — не в колледже, не из уст профов или на худой конец студентов, которые меня не знают. И притом, из его уст.       Я остановилась, слушая за спиной торопливое цоканье когтей, сопровождающееся скрежетом по полу. Ого, я уже начала различать его походку…       — К44, ты в порядке?       Меня накрыла тень, точно рядом со мной выросла гора. Я усилием воли не подняла голову, и еще ниже опустила глаза. До чего мерзко, когда тебя видят в таком виде, с таким настроением, как у меня сейчас. Но его появление было словно ответом мне от самого Ката. Ты хотела домой, Джем? Давай, вперед!       — К…       — Мне нужна твоя помощь, — перебила я и подняла голову.       На Игиге был такой же фиолетовый костюм, как на всех мужчинах в зале. Как на Хэле и Кайле. Опрятная жилетка с милым кармашком для платка, белый воротничок-стойка. Длинные перья на голове зачесаны назад, и только несколько коротких, возле лба, выбились и задорно торчали вверх. Бледная кожа эйталита казалась серой, как у трупа, на фоне яркого костюма, но глаза сверкали, и мне опять показалось, что он видит меня насквозь.       — Какая помощь?       Я вспомнила, что сегодня он мне обещал рассказать про татуировки. Мог ли он сделать это сейчас? Я не хотела уходить и навсегда хоронить единственную тайну своей жизни. Кажется, кроме этого странного эйта из правительства никто больше не сможет объяснить, что не так с моими татушками.       Я глубоко вздохнула и без опаски посмотрела прямо в глаза Игига.       — Что я тут делаю? Почему я на этом празднике? Почему я в вашем мире? Во мне нет ничего магического или дефектного, совсем. Я здесь не нужна. Ты можешь отправить меня домой?       Последний вопрос я произнесла почти шепотом. Почему-то опять к глазам подкатили слезы. Я не осознавала, насколько жалко я смотрюсь здесь, пока не высказала это вслух. В лицо эйту из совета.       Самоубийца.       Мне на плечи опустилось широкое, длинное крыло, укрыв как плащом.       — Я никуда тебя не отправлю, пока ты не расскажешь, что случилось. Пойдем.       Вырываться, кричать и топать ногами у меня уже не хватило бы никаких сил. Я потащилась туда, куда меня повели, старательно не глядя по сторонам. Раза два или три я споткнулась, и все больше и больше убеждалась в том, что не надо было хотя бы идти на этот праздник. Мальчишки прекрасно повеселились бы и без меня. Что они сейчас и делали.       Крыло мягко надавило на мои плечи, заставляя присесть на диванчик — на точно такой же диванчик, на котором развалились Хэл с Кайлом, когда я нашла их. Они и сейчас, вероятно, все еще там, болтают о своей глупой, мальчишеской ерунде и заглядываются на всех девушек, проходящих мимо…       — Так лучше. Теперь рассказывай.       Игиг пододвинулся поближе, рассчитывая на интимный разговор. Я в ответ отодвинулась от него на другой конец софы. Не хочу еще больше унижаться перед ним, жалуясь на то, какие все вокруг глупые и грубые.       — Ясно… — протянул эйт, немного отстранившись от меня и откидываясь на спинку диванчика.       Он вытянул ноги. Их обтягивали узкие фиолетовые бриджи, которые задрались еще выше, когда он присел. Его ступни защищали странноватые гетры с маленькими серебряными застежками сбоку. Длинные пальцы с толстыми когтями замерли, немного растопырившись в стороны. Только правый палец на левой ноге все еще был связан с средним пальцем, и мне показалось, что он был более скрючен, чем остальные.       Я сглотнула.       — Что у тебя с ногой?       — Что? — Игиг повернул ко мне голову и несколько секунд соображал. — А, это? — он пошевелил левой ногой, сгибая и разгибая фаланги, но больной палец не двигался. — У нас легкие кости. Легко ломаются. Легко срастаются. У меня была не очень мягкая посадка дня за два до того, как пришлось лететь за вами. Ничего. Скоро заживет.       — Тебе не больно ходить?       Не то, чтобы я вдруг озаботилась здоровьем пернатого ворчуна, просто я не понаслышке знала, каково ломать себе что-то. Мне было пять, когда со мной решил поиграть наш прежний талисман колледжа, и это закончилось переломом руки для меня.       Мне стало стыдно, когда я вспомнила, что наступила ему на эту ногу. Я была напугана, зла, растеряна, но мой долг был оставаться спокойной и достойной своих друзей, а я повела себя ничем не лучше мальчишки. Надеюсь, Игиг не держал на меня зла за это.       — Ничуть. Эйталиты производят защитную мазь, которая лечит разные болячки. Номеру Л5 ее нанесли на ожог, и он же не жалуется?       — Нет, — я попыталась вспомнить, как вел себя Кайл в последнее время, но слова Хэла заглушали собой все воспоминания о мальчишках.       Как же я ненавижу этого кугалунга.       — Но хватит обо мне, — Игиг подтянул ноги и выпрямился. — Что успело случиться на празднике? Тебя кто-то обидел?       Я покачала головой. В ушах раздавался громкий смех Хэла. За что он так со мной?       — К44, я не смогу помочь тебе, если ты ничего мне не расскажешь, — заметил Игиг, вновь примерив на себя роль воспитателя. — Я не прошу выворачивать передо мной всю сущность наизнанку. Просто скажи, зачем тебе домой? И не надо мне про то, что ты обыкновенный человек.       Пока я подбирала нужные слова, он поймал пробегавшего мимо официанта и протянул мне бокал с белым напитком, который пили почти все гости. Не апельсиновый сок, конечно, ну и ладно. Я взяла у него хрупкий бокал и сделала резкий, большой глоток. Рот обожгло острым, терпким вкусом, защипало язык. Я поперхнулась, закашлялась и почти выронила из рук бокал с оставшимся напитком. Игиг успел подхватить его и протянул мне белоснежный носовой платок. Приоткрыв рот, стараясь остудить язык и нёбо, я терла платком запачканный лиф платья и чувствовала себя полнейшей дурой.       Чем дольше я нахожусь на это вечеринке, тем делаю свою жизнь все хуже и хуже.       Я вздохнула и подняла на Игига глаза. Я не могла даже злиться на него.       — Прости, это какой-то ужасный день. Сначала странное утро, когда мальчишки чуть умом не тронулись. Теперь на вашей крутой вечеринке я совсем не к месту. — Я вернула платок и опустила взгляд. — И, кажется, я испортила платье. Я никогда не умела обращаться с ними как следует.       — Что произошло утром?       Я задумалась, вспоминая завтрак. Нам с ребятами осталось сделать вид, что ничего не случилось — ни Авроре, ни кому-либо еще не хотелось говорить об этом. Но Игиг… стоит ли рассказывать ему?       — Я не знаю, как объяснить. Нас как будто загипнотизировали. Причем мальчишкам вообще поплохело, а я вроде как легко отделалась…       Я умолкла, заметив на себе прямой взгляд пернатого эйта. Игиг в упор смотрел на меня, серьезный и строгий как всегда.       — Вы попали под влияние магии. Кто мог это сделать? Кто был с вами?       — Арей и Телем, — я сглотнула, запоздало вспомнив, что стоило бы добавить «господин», как их тут все величают. — Потом пришел Гугалан.       Игиг нахмурился и постучал пальцем-пером по тонкому стеклу бокала.       — Телем. Это он. Наверняка он попытался замедлить время, чтобы застать вас врасплох.       — Что? — я уже совсем забыла о том, что говорила Аврора в нашу самую первую встречу. — Замедляет время? Как это?       — У него большая сила: ускорять или замедлять часы жизни. Сейчас он уже стар и любая попытка подкрутить шестеренки стоит ему его собственного времени. — Он поморщился и отдал бокал официанту, пока не разбил его. — Не очень понятно звучит, знаю. Представь себе, что время — это как страницы в книге, которую быстро листают. Телем может сделать так, что страницы будут переворачиваться медленнее. Только для него одного. Только ему на руку. Пока страница не перевернулась, он может успеть прочитать ее. Понимаешь, о чем я?       — Проще говоря, все равно, что медленнее крутить пластинку или переключить скорость на магнитофоне, пока смотришь фильм, — поняла я.       Игиг раздраженно цокнул.       — Эйталиты прекрасно обходятся и без всяких технических штучек.       — Но что нужно было Телему? — я попыталась вернуть его к теме разговора. — Зачем ему нужно было замедлять нас?       Мне стало противно и страшно от мысли, что старик мог поставить меня на «паузу», а сам в это время беспрепятственно подойти ко мне, дотронуться… увидеть мои татушки…       — Полагаю, он хотел обезоружить тебя и твоих друзей. Посмотреть на вас вблизи. Может, просто проверял, как вы подвластны его магии. Говоришь, на тебя это мало подействовало?       — Да, кажется так. Я вообще почти ничего не заметила. А вот ребят сплющило. Они едва не отрубились. — Я нервно подтянула перчатки повыше и обвела взглядом эйтов вокруг нас. — Что Телем мог узнать из этого? И что он будет с этим делать?       Игиг опустил на меня взгляд, но потом быстро отвел глаза.       — Вам стоит быть предельно осторожными и без этого. Совет пристально следит за вами.       — Тебя тоже следует остерегаться?       Игиг коротко улыбнулся, не глядя на меня. Я заметила у него на переносице след от очков. Он часто летает куда-то? У него есть работа помимо здесь, в резиденции? Я так беззаботно с ним болтаю, а сама ничего не знаю об его жизни. О нем самом.       — Насчет этого решай сама, — ответил он. — Мне-то что? Могу уйти прямо сейчас.       Мне не хотелось оставаться одной, хотя еще пару минут назад я так не думала. Но серьезный и спокойный Игиг не походил на моих придурошных друзей. Он был взрослым, рассудительным и не считал зазорным успокоить меня. Этого мне часто и не хватало в моих мальчишках. Они лишь глупые подростки.       И только сейчас я услышала музыку. Или скорее почувствовала ее.       Не знаю, кто ее исполнял и на каких инструментах, но она была странной. Такой плавной, такой стройной — не музыка, а цельный кусок огромной, прекрасной материи, космоса, которая, извиваясь, опускаясь и поднимаясь вновь, окутывала меня, заворачивая в кокон. Нельзя было выделить один инструмент в ней или какой-то мотив. Она звучала идеально плавно и стройно, все отдельные звуки сливались в один сплошной поток. Это было больше, чем музыка. Собрание чувств, часть души, порыв хороших мыслей. Они проникли через мою стянутую корсетом грудь и нежно погрузили сердце в свой поток, а затем, по артериям, пробежал и наполнил все тело целиком.       Мне стало тепло, хорошо и спокойно. Как дома, как в кругу близких друзей. Выполнив свое дело, музыка словно стала тише, теряясь на фоне разговоров, стука каблуков и звона бокалов. Я подняла голову к Игигу, собираясь спросить, что это было, но не смогла и рта открыть.       Эйталит смотрел на меня сверху вниз, и его темно-карие глаза светились изнутри, делая взгляд очень мягким и живым. Совсем не таким, какой должен быть у строгого члена совета. Как будто странная музыка стерла пыль и усталость, сделав все вкруг более ярким и настоящим. Его лицо, не совсем человеческое, смотрелось правильно и прекрасно, даже с этой запавшей нижней челюстью и острым носом. С бледной кожей, перьями на голове и тонкими губами. Он был идеален.       — Ты очень красивая… сейчас, — пробормотал Игиг.       И все волшебство мигом исчезло.       Я от души толкнула его в жесткий бок, и мне было совершенно все равно, эйт он, из совета или вообще дефектный.       — Все парни одинаковые! — воскликнула я, не в силах сдержаться. — Стоит натянуть на себя платье, как сразу становишься красоткой! До чего вы примитивные! Ненавижу вас!       Я ударила по крылу, которое Игиг собирался положить мне на плечи.       — Успокойся…       — Не трогай меня! Мне противно!       — К44, успокойся, — повторил эйт, упрямо не собираясь никуда уходить. — Я не хотел тебя обидеть. Ты красивая и без этого платья… в смысле, в любой другой одежде! — поспешно исправился он. — Я просто хотел подбодрить тебя.       — Комплимент не удался, — отрезала я, раздумывая над тем, как мне свалить отсюда. — Ты просил поправлять тебя, когда будешь нести чушь? Ну вот, это как раз такой случай.       Почему я до сих пор торчу здесь? Раз никто не собирается возвращать меня домой, я прекрасно могу отсидеться и в своей новой комнате. И никакая музыка, и никакой Игиг меня здесь больше не задержат. Я резко поднялась на ноги и посмотрела по сторонам, пытаясь понять, где тут выход.       — Знаешь, это только особенность людей смотреть на внешность, — продолжал Игиг, заодно, кажется, решив похвастать всем своим племенем. — Эйталитам обычно все равно, потому что мы слишком разные. — Я опять обернулась к нему. — Сложно держать у себя в уме идеальный образ, когда вокруг столько разных форм и видов. У людей все проще. Вы все по одному подобию и привыкли оценивать окружающих, полагаясь на свои вкусы. Если человек под них не подходит, вы стараетесь его избегать.       — Это ты тоже вычитал в умной книжке по психологии? — едко поинтересовалась я, с сожалением смотря на толпу эйтов вокруг.       Злость опять улеглась, точно морская волна, оставив после себя только камни и соль. Они нещадно кололись и щипали ранки, но такой ярости на весь мир уже не было. Я опять опустилась на диванчик, почувствовав себя слабой. Злиться и негодовать на несправедливость и глупость окружающих не осталось никакого желания. А в словах Игига, кажется, даже присутствовала доля здравого смысла, но я слишком устала, чтобы думать об этом. Я просто хотела вернуться домой, в колледж Озера Грез.       — Нет, я это понял сам, — без тени гордости ответил эйт. — Это легко заметить. Ну что, ты чувствуешь себя лучше? Больше не думаешь, что я пытаюсь одарить тебя комплиментами?       Я не понимала, почему он сидит со мной, а не тусуется в кругу самых крутых и важных эйтов всех миров. Это Хэл и Кайл должны были быть сейчас на его месте. На худой конец, я должна была остаться одна.       — Немного, — в его тоне отозвалась я и резко откинулась на спинку диванчика, почти придавив ему крыло. — А ты еще не заскучал в моей невеселой копании?       — Твоя компания куда лучше моего братца и кузины, которые сейчас здесь.       — У тебя есть кузина…       Это был не вопрос, а скорее мои мысли вслух. Я покосилась в его сторону, но Игиг разглядывал гостей и не заметил мой взгляд. Ладно, чего еще я о нем не знаю? Я решила пойти напрямик.       — Твоя кузина выглядит как вы с Калану?       — Да. Но в ней меньше от человека, а перья красного цвета.       — Почему?       — Красного цвета?       — Да нет же! Почему в ней меньше от человека? Как это может быть?       — Со стороны ее семьи было больше эйталитов чем людей.       — Получается, что почти все эйты так или иначе имеют в себе кровь людей?       Мне наконец удалось полностью завладеть его вниманием. Игиг повернулся ко мне и немного нахмурился. Это сразу напомнило мне об его первом впечатлении: строгий, равнодушный и уставший от всего и всех бука.       — Вы что, совсем ничего не учите по истории? — загудел он. — Раньше люди и эйталиты жили вместе, и браки между ними были официально разрешены. Продолжался этот праздник несколько добрых тысячелетий. Но потом появился Гасфар, и эйталиты отделились от людей. Но это было больше ста лет назад, если ты знаешь. И неужели думаешь, что после такого остались чистокровные люди или эйталиты? Это невозможно.       В мире людей эйталитам старались уделять как можно меньше времени — их и так было слишком много в нашей жизни. Мы ничего этого не изучали. Профы по истории лишь упоминали, что всего сто тринадцать лет назад в мирах воцарился порядок, а до этого эйталиты и люди существовали в полном хаосе, вечно устраивая войны и козни против друг друга.       В словах Игига была логика, и я видела подтверждение ей. Вокруг себя, каждый день. Но почему тогда некоторых людей называют дефектными, некоторых бесполезными, если, по сути, мы все оказываемся дефектными? И эйты в том числе.       Я задала этот вопрос Игигу, и он не сразу смог ответить на него. Я думала, что он просто не знает, но оказывается, он старательно подбирал правильные слова.       — Это несправедливое деление на «чистых» и «дефектных» придумали те люди и эйталиты, которым это выгодно. Проще поставить клеймо «побочный и неправильный», чем постараться разобраться и подстроиться под особенности. Так всегда было и всегда будет. Одни пытаются выделить особую группу «элиты», а всех остальных запишут в недостойных или что-то в этом роде. Скажу больше, в некоторых кругах и твоего, и моего мира есть приверженцы мнения, что люди — это лишь одно из царств эйталитов. И хотя это лишено логики и здравого смысла, что-то в этом есть. Я, например, не думаю, что со временем нам всем удастся полностью очиститься от примесей. Так, во мне есть что-то от человека, а в тебе — от эйталита, и мы не можем быть полностью чужды друг другу.       — Но в чем моя «эйталитость»? — тихо спросила я, и невольно потерла руки по всей длине, через перчатки. — В... в татушках?       — Конечно нет. Здесь другое... я объясню тебе позже.       Я поежилась, больше не смотря на него. С одной стороны мне страсть как хотелось узнать, в чем провинились мои татуировки. Возможно, всплывут тайны из прошлого или откроется новая дорога в будущее. Я была обязана это знать.       А с другой, той самой неприятной стороны, мне не хотелось узнавать ничего важного, ничего, что разрубит мою жизнь напополам: на «до» и «после». Я хотела домой, и больше никогда и носа не показывать из колледжа. Это ради Хэла было все затеяно, он должен разобраться, кто он такой есть. А я-то тут причем вообще? Меня в принципе не должно было быть здесь, вместе с ними. Если бы Игиг не решил взять меня с собой, я бы осталась в мире людей.       Но почему он решил взять меня? Из-за тату?       — Ты можешь рассказать мне об этом сейчас? — набралась смелости попросить я. — А после этого отправить домой? Мне правда здесь нечего делать.       Крыло Игига слегка приобняло меня за плечи, как будто он решил, что я вот-вот подскочу и уйду.       — Сейчас не могу. Совет еще не держал слово перед гостями. И я не в силах отправить тебя обратно, даже если бы хотел. Мы еще не получили ответы от ваших опекунов. На данный момент ответственность за вас троих лежит полностью на совете. Понимаешь?       Я чувствовала себя как в клетке. Если даже всесильный совет эйталитов не мог вернуть меня в колледж, то какая сила в мире способна сделать это? Я слабо кивнула в ответ.       — Тогда договорились? Тебя проводить к твоим друзьям?       Я неожиданно вспомнила, что случилось менее часа назад, и поморщилась. Теперь это выглядело так незначительно и мелко по сравнению с тайной, которую я узнаю уже этой ночью, по сравнению с идеей об общности всех людей и эйталитов. Хэл еще такой глупый подросток, он не любит думать о подобных серьезных вещах, хотя уже давно пора.       — Не сейчас.       Снова послышалась странная музыка, проникающая через кожу в кровь и нервы, ощутимая точно физическое прикосновение. У меня по спине поползли мурашки, и я крепче обхватила себя руками, стараясь не дрожать. Все остальные звуки, голоса отступили на задний план, почти исчезая, растворяясь в воздухе и пропадая навсегда. Я как будто оглохла.       Притом остальные гости не придали музыке никакого внимания. Правда, некоторые из них начали неуклюже двигаться, раскачиваясь и топчась на одном месте, а то и беря за руку другого гостя и начиная качаться вместе с ними в такт. Увидеть в этом танец можно было только при наличии большой фантазии, которой у меня не было, поэтому выражение моего лица выражало немалый скепсис. И это не могло остаться без внимания моего спутника. Игиг наблюдал за мной, немного прикрыв глаза.       — Ты же не понимаешь, что они делают?       Мне захотелось и ему врезать. Он совершенно точно знает, что я многого здесь не понимаю, так зачем постоянно указывать на это и издеваться?       — Танцуют? — хмуро спросила я.       — Не совсем. Это куда серьезней. Они сейчас друг с другом, вместе.       — Это и так ясно, кугалунг, — прошептала я.       Игиг тряхнул головой, приподняв перья.       — Ты не поняла меня. Они сейчас вместе, в прямом смысле. Вникают друг в друга. С помощью музыки каату-н. Сердца начинают стучать в унисон, дыхание совпадает, и на время они становятся как будто одним целым. У многих в это время появляются одни и те же мысли. Тебе такое не знакомо, вы так не делаете?       Я молчала, теперь внимательнее наблюдая за «танцующими». Со стороны они выглядели неуклюжими, едва знакомыми между собой, покачивающиеся в унисон. А на самом деле? Какого это, ощущать другого человека как часть себя самого? Какого делить себя с кем-то еще? Интересно, а у людей может получиться такое? Или это доступно тем, кто больше эйт?       — И зачем они это делают? — тихо спросила я, продолжая наблюдать за гостями. — Разве это не для самых близких лю… эйтов? Зачем мне становиться близкой с незнакомцем?       — Затем, чтобы узнать его. Это обычное явление здесь, только нужна музыка каату-н, божественная, без нее ничего не получится. Не хочешь попробовать?       Я попыталась отодвинуться от Игига подальше, но места на диване больше не было.       — С тобой что ли? Нет-нет, спасибо, как-нибудь обойдусь.       Игиг улыбнулся.       — Вообще-то я имел в виду твоих друзей. Это помогло бы тебе помириться с ними.       Слишком плохо он меня знает — за час я еще не успела простить нанесенной мне обиды и самой же возвращаться к Хэлу. С помощью музыки или нет, но я сейчас никуда и ни к кому не собиралась идти.       Я старалась подобрать правильные слова, чтобы объяснить это, но в то же время, чтобы не выглядеть типичной обиженной девушкой, которая упряма как коза и считает, что все парни мира перед ней провинились. Но тут послышался голос Гугалана, и вся необходимость в этих объяснениях отпала сама собой.       Эйт из совета уже стоял на небольшой сцене в конце зала, а гости торопливо собирались вокруг него. Мы с Игигом тоже поднялись со своего места, но лишь из-за того, что все вокруг торопились туда, а не потому, что нам страсть как захотелось послушать Гугалана. Я заметила, как мой спутник снова стал серьезен и мрачен. Как всегда становился, стоило где-то неподалеку замаячить остальным эйтам из совета.       Каким бы он был, если не занимал место в правительстве? Доктором по человеческой психологии? Профессором истории? Проводником для тех, кто должен узнать о себе какие-то тайны?       А если бы он был настолько больше человеком, что жил в моем мире?..       — Уважаемые гости! — надрывался Гугалан, гремя своим голосом на всю резиденцию. — Я премного благодарен, что вы посетили нас! Большая честь! Давайте вынесем отдельную благодарность господину Арею, чья идея и собрала нас всех сегодня!       Раскрасневшись и взмокнув от пота, Гугалан повернулся и взмахнул ручищами, приветствуя Арея, который скромно поднялся на сцену рядом с ним. Пока все вокруг уважительно хлопали ему и склоняли головы, я повернулась к Игигу и тихо заметила:       — Гугалан не привык выступать на сцене?       — Это чересчур заметно, правда? — так же тихо отозвался он, наклонившись ко мне. — Только в зале совета он может уверено орать и стучать кулаками по столу. На публике он с трудом связывает пару слов вместе и…       — …а также господина Игига, который также присутствует здесь!..       Застигнутый врасплох, Игиг поспешно выпрямился, отстранившись от меня, сдержанно кивнул эйтам, которые все как один повернулись к нам. На нас со сцены поглядывали остальные члены совета, уже собравшись там. Гугалан напряженно следил за Игигом, и он начал торопливо прокладывать себе путь к сцене, ни разу не оглянувшись на меня.       В это время эйты не торопились отворачиваться от меня тоже, а продолжали с любопытством разглядывать. Может, у меня сползли перчатки? Я застыла на одном месте с неловкой улыбкой на лице, не рискуя даже посмотреть в сторону рук. Все, чего мне сейчас хотелось, так это исчезнуть.       — А теперь перейдем к главным гостям сегодняшнего вечера, — снова заговорил Гугалан и торжественно выкинул левую руку вперед. — Попрошу подняться сюда номерам Т23, К5 и Л44!       Он спутал наши с Кайлом номера и, фактически, меня на сцену сейчас никто не приглашал. Но гости продолжали смотреть и смотреть на меня, так что я почти обрадовалась возможности сбежать от них. Немного подобрав пальцами юбку, я двинулась вперед, задрав подбородок и стараясь не задерживаться взглядом ни на одном из всех этих странных, причудливых или выглядевших совершенно обычными эйтов. В голове промелькнула мысль, что все они имеет в себе частичку от обычного человека, и мне странным образом стало легче. Я быстро достигла сцены и уже через пару секунд стояла на ней, повернувшись к публике.       Рядом со мной встали Хэл и Кайл, причем последний стоял посередине, загораживая от меня главного виновника этого вечера. Здоровяк ежесекундно с тревогой поглядывал в мою сторону, и его тонкие губы дергались. Еще немного, он не выдержит и заговорит со мной прямо здесь и сейчас, при всех. Он думает, что я все это время просидела в одиночестве, глотая слезы и жалея себя? Он сильно ошибается. Я отвернулась от него и уставилась прямо в середину зала. Толпа расфуфыренных зевак, большинство из которых собрались здесь не по своей воле. Да это же просто студенты УКОГа на любом заурядном мероприятии! Я едва не улыбнулась.       — Какая честь принимать у себя таких редких гостей! — от голоса Гугалана за спиной у меня вибрировало в ушах. — Я очень надеюсь, что они задержаться у нас и смогут по достоинству оценить наш прекрасный мир эйталитов!       Зал взорвался аплодисментами, а Гугалан шумно выдохнул. У него в груди что-то хлюпало, и дышал он часто и громко. Я неожиданно увидела в толпе Калану, который стоял с эйтом, очень похожим на него внешне, но с красными перьями. Так это и есть его кузина?..       — Продолжаем веселиться, друзья, — Гугалану удалось немного выровнять дыхание. — У нас впереди еще целая ночь! А если у вас есть вопросы к нашим гостям, то вы можете поговорить с ними прямо сейчас! — Тут он спохватился и поспешно добавил: — Вернее, с номером Т23. У мальчика удивительные магические способности. Он почти полноправный член нашей большой семьи. К сожалению, его друзьям повезло меньше… вернее, вообще никак.       У меня не было желания обижаться еще и на его слова — я была занята тем, что мое присутствие здесь больше не требовалось, и я могла уйти. Что и поспешила сделать. Кайл, спохватившись, устремился за мной, но застрял в толпе, которая начала подходить к сцене ближе, намереваясь разглядеть Хэла и поговорить с ним. Оглянувшись, я увидела, что тот оглядывает гостей со смесью восторга и паники. Его щеки раскраснелись, глаза сверкали, а руки без конца одергивали пиджак. Вот и отлично, пусть наслаждается своим звездным часом по полной программе.       Я ушла почти до стены, где никого не было, и торопливо подтянула перчатки повыше. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь увидел мои татуировки там, со сцены!       — Испугалась?       Я ахнула от неожиданности. Рядом со мной самым магическим образом возник Игиг. Я не удержалась и толкнула его в бок — и все равно, член он совета или еще кто!       — Хватит меня преследовать, кугалунг! Я и без тебя прекрасно могу побыть одной!       На самом деле я ничуть не расстроилась, что увидела его. Просто не люблю, когда меня застают врасплох.       — И сама себе рассказать, что означают твои татуировки? — Игиг больше не улыбался и серьезно смотрел на меня.       У меня сдавило горло, и я испугалась, что меня вот-вот стошнит. Нет-нет, не прямо сейчас, не здесь, я совсем не готова!       — За мной, — эйт уже развернулся и торопливым шагом подходил к балконной двери, — боюсь, у нас больше не будет шанса.       Я помедлила, а затем снова разглядела Кайла, который не оставил попытки пробиться через толпу. Если он до меня доберется, то уже ни за что не отвяжется. Отвернувшись от него, я поспешила за эйтом. За спиной слышался взволнованный, высокий голос Хэла и мычание Гугалана, щебетание Авроры и гул гостей. Мои каблуки оглушительно стучали по каменному полу, выдавая мое местоположение, и я надеялась, что никто за мной не последует.       Игиг уже распахнул двухстворчатые двери, и меня окатило холодным, влажным воздухом, встрепав волосы и платье. На балконе было темно, пусто, неуютно. Даже золотой, теплый свет из зала не рисковал проникать наружу.       Игиг оглянулся на меня, ожидая. Его серые перья и кожа белели на фоне иссиня-черного неба и шевелились от ветра. По полу пополз холодный воздух, и уже в следующую секунду распахнутую дверь могли заметить гости. Совет. Кайл с Хэлом.       Я коротко кивнула, и смело вышла из теплого зала навстречу холодной ночи. Игиг закрыл двери, и мы остались вдвоем в слепом и глухом мире.