***
Его омывала боль. Всепоглощающая, безжалостная, затягивающая в бездонный омут. Она проникала в каждую клетку огромного тела, заставляя могучего воина содрогаться, корчиться и хрипло выть. Боль раскинула над ним крылья черной птицы, не позволяя отрешиться, забыться, уйти в себя. Он хотел уйти. Мечтал покинуть глупое тело, из-за которого сейчас страдал. Боль проникла через крохотную царапину. Копье проклятого принца было смочено ядом. Как он мог пропустить удар? Над страдальцем склонилась фигура, облаченная в черные одеяние. —Хороший материал, — задумчиво сказал он. — Найджел, дай-ка мне ножик. Нам потребуется кровь. Много крови…***
— Эксперимент прошел удачно? Серсея подавила нетерпение. Королеве не к лицу суетливость и спешка. Даже полезных людей она заставляла ждать. Квиберн оказывал неоценимые услуги, но она держала на коротком поводке слугу с таинственным и кровавым прошлым. Изгнанный своими собратьями, Квиберн занимался темными делами, впрочем, Серсею мало волновали методы. Ее куда больше интересовали результаты. Но что, если в этот раз они зашли слишком далеко? Кто бы мог подумать, что Серсея прибегнет к магии? Она предпочитала более осязаемые материи — деньги, интриги и постель. Безотказные методы, но не сейчас. О, Серсея до сих пор сомневалась в том, что поступила правильно, отдав тело Григора для страшных опытов. После встречи с мейегой она старалась держаться от волшебства подальше. Мысль о предсказании давно отравляла ей жизнь, но оставалась надежда перехитрить судьбу. Никто не знал об опасениях Серсеи. Джейме даже и не подозревал о том, что сестра побывала у колдуньи. Он не понимал, за что Серсея так ненавидит мерзкого карлика. Что же, предсказание начало сбываться! Проклятый валонкар лишил Серсею первенца, а затем в поединке, обличавшем его вину, погиб один из немногих людей, кому королева могла доверять. Когда на пороге скорбящей Серсеи появился Квиберн и предложил провести один интересный опыт, она от отчаяния согласилась. — О да, ваше величество. Вы желаете взглянуть на него? Разумеется, она хотела увидеть результат. Ланнистеры славились тем, что извлекают золото из воздуха, но это было не так. Серсея оплачивала начинания Квиберна не ради пустых обещаний. Она слабо верила в успех, надеялась и, в то же время, боялась. Возможно, с помощью Квиберна удастся (о, она очень слабо в это верила, но не расставалась с робкой надеждой) поднять на ноги сына. Затем она поквитается и с карликом, и с его женой-северянкой. Им удалось сбежать, но у Ланнистеров были длинные руки. — Да. Посмотрим, что вы сумели сделать, — холодно сказала Серсея, величественно поднимаясь с позолоченного стула, украшенного искусной резьбой. Даже сейчас она не верила в успех. Не удастся никому и никогда воскресить человека. Квиберн был способен на многое, но такое неподвластно никому, кроме Богов. Серсея вложила деньги в лабораторию, где бывший мейстер смешивал снадобья и устраивал опыты над врагами короны. Очень удобно и практично. Он изобретал полезные лекарства и неизвестные яды, принося существенную пользу, но его слепая вера в воскрешение мертвых пугала Серсею. — Здесь я его держу, ваше величество. В мрачном помещении сладко пахло кровью и плотью. Серсея неоднократно бывала в лаборатории Квиберна. Вдоль стен стояли стеллажи книгами и полки с флакончиками, в которых поблескивали разноцветные жидкости. Огромные полированные столы были завалены свитками с письменами, редкими фолиантами. В больших стеклянных сосудах кипели и побулькивали субстанции, от которых исходил вонючий пар. Серсея уже не обращала внимание на живых подопытных, запертых в клетках. Она знала, что мейстеры изучают искусство врачевания и ставят опыты на маленьких зверьках, но Квиберн не мелочился. К нему в руки попадали предатели, мелкие воры. Многие преступники находили последний приют в лаборатории сумасшедшего мейстера. Серсея не сомневалась в том, что Квиберн наполовину безумен. Впрочем, она слишком долго общалась с главным сумасшедшим королевства, и это ее не смущало. — Показывайте. Серсея остановилась в двух шагах от огромного человека, накрытого длинным тяжелым плащом, Квиберн подошел к подопытному и демонстративно сдернул с него ткань. Под плащом Григор Клиган оказался полностью голым. — Открой глаза, — приказал Квиберн. Серсея изучала тело воина жадным взглядом. Раны, которые Оберин Мартелл оставил своим копьем, затянулись. На их месте образовались рубцы. Ушла мертвецкая бледность, отдававшая в зеленый цвет. Широкая грудь медленно поднималась и опускалась. Повинуясь приказу Квиберна Григор Клиган распахнул веки. — Перед тобой королева Семи Королевств. Поздоровайся и поклонись. — Здравствуйте, ваше величество. Голос Горы звучал монотонно и глухо. Серые глаза смотрели куда-то вдаль, сквозь присутствующих. — Вы помните, как вас зовут, сир? — спросила Серсея. Сердце женщины стиснул железный кулак, но ей приходилось держать себя в руках. Квиберн показал ей голого подопытного. Что это? Намек на то, что мейстер слишком много знает, или цинизм ученого? Впрочем, перед лицом ожившего мертвеца это не имело никакого значения. — Он не помнит, — Квиберн ответил за Гору. — Подопытный забыл свое прошлое. Он будет подчиняться вашим приказам и не причинит вам никакого вреда, но разговор с ним вряд ли удастся. Серсея глубоко вздохнула, разглядывая Григора. Он выглядел как теплый живой человек, но держался холодно и отрешенно. Отсутствующе. — Я хочу изучить его возможности, — сказала Серсея. — Можно забрать его прямо сейчас? Полчаса Квиберн занимался «работой над контролем», чтобы подопытный слушался только приказов королевы. Серсея терпеливо ждала, устроившись в кресле с бокалом вина. Григор жив… Мысль не укладывалась в голове. Она видела его, пришпиленного к земле копьем. Слышала хриплые предсмертные вопли и проклятия. Григор медленно и мучительно умирал! Видеть его вновь и слышать его голос… Голова шла кругом от такого! — Его лицо придется скрывать, — сказал Квиберн. — Или люди поднимут бунт. Он накинул на подопытного огромный плащ с капюшоном, но плащ доставал лишь до щиколоток рыцаря. Нужно будет изготовить доспехи и шлем на заказ. Никто не должен знать о том, что для королевы воскресили мертвого. Люди слишком узко мыслят. Они глупы. Что же, придется скрывать Григора от окружающих. Серсея открыла искусно скрытую дверь. Тайный ход соединял ее покои с лабораторией. Она с расчетом выбрала место, где Квиберн обустроил свое логово. — Следуйте за мной, сир, — приказала она. Григор послушно последовал за Серсеей. Она чувствовала его присутствие за спиной. Он двигался совершенно беззвучно. Исчез жар, исходивший от могучего тела. По коже Серсеи пробежали мурашки. Она с внезапным страхом представила, как на ее шее смыкаются стальные пальцы. Григор Клиган равнодушно стискивает ей горло, не обращая внимания на предсмертные хрипы. Серсея испуганно оглянулась и вскрикнула от неожиданности, едва не натолкнувшись на Григора. Она гордо вскинула голову, изображая бесстрашие. Мужчина возвышался над ней как башня, но разница в размерах напугала Серсею впервые. Впрочем, он неподвижно стоял на месте, безучастный ко всему. Босые ступни соприкасались с ледяными плитами пола, но казалось, что это его не тревожило. Серсея не хотела оставлять Григора за спиной, но Квиберн сказал, что он не опасен и послушен ее приказам. Серсея упрямо развернулась и продолжила путь. Гора возобновил беззвучные шаги. — Проходи. Серсея распахнула дверь, приглашая Григора в свои покои. Беззастенчиво уселась на кровать. Воин остановился неподалеку, застыв, как истукан. — Григор? — окликнула его королева. Серые глаза были совершенно бесчувственными и далекими. — Тебя зовут Григор. Григор Клиган. Ты помнишь? — Меня зовут Григор Клиган, — помедлив, сказал он. Серсея потянулась к кувшину вина и наполнила два кубка. Обычно, когда она оставалась вдвоем с Григором, обязанности виночерпия исполнял он. Не позовешь ведь служанку, когда проводишь время наедине с мужчиной! Сейчас Серсея не могла воспользоваться услугами по другой причине. Слуги с воплями разбегутся, если увидят живым воина, которого насквозь пронзили копьем, а когда древко выдернули, кишки полезли наружу. — Иди сюда, — позвала Серсея, похлопав по кровати. Отрешенность Григора пугала, но, может быть, это временно? Хотелось на это надеяться! Он послушно сел на широкое ложе. Даже монументальная кровать с каркасом из драгоценных мамонтовых костей скрипнула под его весом. Серсея протянула мужчине кубок. Он так и сидел равнодушный ко всему. Взял кубок, только когда она приказала. Серсея сделала глоток терпкого заморского вина. Горло сжимали спазмы. О, Григор послушно пил, но с тем же успехом он мог подпирать стену. Серсея боялась безмолвного воина, которого Квиберн вытащил с того света. Она просто не знала, чего от него ожидать. Вино помогало отрешиться и забыться. Серсея допила залпом и налила себе еще. Повернулась к Григору, разглядывая его. Он мало походил на признанных красавцев, да и учтивостью не славился. Грубый, пропахший потом и кровью, Григор Клиган привлекал опасностью и безупречной верностью. Стоило попытаться оживить его. Стоило. Серсея порывисто вздохнула, принимая решение. Рука ее скользнула по колену мужчины, поглаживая и поднимаясь выше. Она внимательно наблюдала за реакцией, но право, с тем же успехом можно было искать эмоции у статуи! Но тело Григора реагировало. Серсея почувствовала под своей ладонью восставшую плоть. — Сними с меня платье, — коротко приказала она, поворачиваясь к мужчине спиной. Руки Григора привычно заскользили по спине королевы, разбираясь со сложной системой шнуровки и крючков. Он спустил платье вниз по точеным белым плечам. Серсея стянула лиф до талии и повернулась к Григору, показывая ему свои груди. Они заметно увеличились после рождения трех детей, но сохранили красивую форму. Раньше любовнику нравилось с ними играть. — Дотронься до меня, — сказала Серсея. Огромные руки коснулись женского тела. Не безупречного тела — возраст и дети сказывались, но Серсея умела себя подать. Подобранные наряды, идеальные позы, свидания при неверном свете свечей, лесть придворных художников, воспевающих легендарную красоту львицы Ланнистеров.... Прежний Григор в отличие от нынешнего был от нее в восторге. Серсея закрыла глаза, чтобы не видеть это жуткое безразличное лицо. Рука ее заскользила вниз вверх по восставшей плоти. Ни звука не издал мужчина. Было непонятно: нравится ли ему или вообще все равно. Когда Григор вошел в Серсею, она заплакала, понимая, что он все-таки мертв.***
— О да, теоретически его невозможно убить. Полностью управляемый опытный воин. Идеальное орудие. Гора неподвижно стоял посреди лаборатории. Его грудь поднималась и опускалась. С каждым вздохом он пытался приподнять навалившуюся сверху могильную плиту. Гора испытывал непреходящую боль. Зубодробительную, безжалостную, острую, как клинок. Он чувствовал, что едва удерживается в своем теле, что балансирует на краю. Его ухватили за кончик души, как будто взялись за кусочек кожи и медленно стягивали с тела, как кожуру апельсина. Но Гора не мог ничего с этим поделать. Он просто хотел, чтобы его отпустили. — Хорошая работа, Квиберн. Вы создали безупречное орудие убийств. Иногда сквозь пугающее одиночество и пустоту прорывались голоса. Тогда его со всей дури шарахало импульсом. Он знал, что должен исполнять приказы, иначе будет еще хуже. — Рад вам служить, ваше величество. Думаю, я смогу создать для вас целую армию наемных убийц. Что вы скажете по поводу… Голова Горы пульсировала от боли, от которой не было спасения. Глаза под давлением чуть не выскакивали из орбит. — Не стоит. Джоффри ушел от нас. Я не хочу тревожить его покой. Он хотел докричаться до них. Он не мог уйти сам. Его должны были отпустить. Но Гора не мог произнести ни слова. Он застрял между двумя мирами. Его поглотили беспомощность и бесконечность.