Любовь - моя единственная слабость

Дружба. Что это такое? За последнюю тысячу лет у меня не было ни одного друга. Все что мне было надо, я получал внушением или, в крайнем случае, чеками с шестизначными суммами. Хотя нет, все-таки один был – Стефан. Но и он, опять же, с выключенными чувствами. Раньше я считал, что мы с Деймоном похожи, оба плохие парни, которые все делают только для своего блага, но все-таки нет. Он может быть плохим мальчиком тогда, когда ему этого хочется, когда это надо. Но, не смотря на все это, он может пожертвовать собой, хотя бы ради Елены. Я же всегда такой. Я не могу быть хорошим по определению, ведь я - большой и злобный первородный гибрид. Как будто это на что-то влияет. Нет, просто за тысячу лет можно научиться не чувствовать боль, жить только для того чтобы выжить. Ведь зачем мне нужны были эти хреновы гибриды? Чтобы защитить свою задницу, ну, и возможно, мне нужны были преданные собачки. Этакие игрушки для битья. Не больше. А теперь, спустя столько лет, сталкиваюсь с тем, что не могу внушить ей. Не потому что у меня не хватает силы, нет! Ведь я могу и, самое главное, внушаю всем остальным. Просто смотря в ее голубые глаза, наполненные таким состраданьем, таким страхом за всех остальных, я не могу этого сделать. Не могу внушить ей наигранные, ненастоящие чувства. Я могу причинять боль ей, ее матери, ее друзьям, могу заставить ее страдать, но только не это. Еще давно, наверное, после того, как я спас ее в первый раз, дав своей крови, я поклялся себе, что все, что она будет чувствовать ко мне, будет настоящим. Пусть она меня ненавидит за все остальное, но только не за это. Вчера она изгнала из моей головы этого чертового Сайласа. А это значит, что мои чувства к ней слишком сильные. Сильнее внушения. Непозволительно сильные для меня, Первородного гибрида, у которого не должно быть никаких слабостей. Никаких. Вчера она сказала: «Я давно уже должна была отвернуться от тебя». Значит, еще не отвернулась. Значит, «ужасный гибрид» что-то значит для нее тоже. Я подошел к бару и взял бутылку коллекционного виски. Я даже не потрудился взять стакан, а просто пил из бутылки. Когда там осталось чуть больше половины, я кинул в стену над камином. Бутылка брызнула маленькими осколками во все стороны, часть из которых полетела в меня. Как же я хотел также кинуть сердце этого двухтысячелетнего вампира. Чтобы от него остались только кровавые подтеки на стене, которые, как сейчас янтарные капли алкоголя, медленно бы стекали вниз, прямо в огонь, уничтожая последние доказательства о его существовании. Но, как не противно мне это признавать, я против него все равно, что мышь перед котом. Единственное мое преимущество перед ним – это моя семья и хитрость. И все равно я не уверен, что смогу победить его. Никлаус Майклсон не уверен в своих действиях!Раньше я бы пустил фонтан крови и алкоголя, чтобы доказать, что я все тот же непробиваемый и жестокий Клаус. Хотя почему раньше? Я и сейчас это сделаю. Недалеко от особняка мой вампирский слух уловил разговор двух девушек, мило щебечущих о чем-то. В Мистик-Фолсе нельзя гулять за полночь, если ты не вампир, хотя и им сейчас не следует забывать о безопасности. Вот сейчас девушки и поплатятся за свою неосторожность. Мгновение, и комната пуста, а я стою у них за спиной. - Девушки, нехорошо гулять одним так поздно. Вас проводить? Незнакомки вздрогнули от моего неожиданного появления. -Никлаус Майклсон? – приятно, когда тебя узнают, но это ничего не меняет. - Да. Ну и раз вы уже проходили мимо моего дома, то думаю, вы будете не против составить мне компанию, - милая улыбка, ямочки на щеках. И вдруг вены на лице и оскалившееся выражение лица. Я видел их страх и даже не собирался что-то внушать им. Все равно никто ничего не услышит, а я любил видеть страдания своих жертв. Секунда и мои клыки касаются нежной шейки одной из девушек. Вторую я держал за руку. И тут мне в голову пришла безумная мысль. Та же Ребекка, которая тоже любила издеваться над обедом, не одобрила бы мою идею. Я решил, что я не буду убивать их сразу. Я заставлю их смотреть на то, как я высасываю кровь из каждой по очереди, исцеляя своей кровью. Я заставлю их почувствовать себя униженными. Такими, каким Сайлас заставил почувствовать меня. Я заставлю их страдать, как Сайлас заставил страдать меня. Я откинул от себя второе обескровленное тело. Так как всю ночь я возобновлял кровь девушек, отпаивая их своей, то теперь меня просто разрывает от выпитой крови. Я не стал даже прятать тела или сжигать их. Зачем? Они так и остались лежать посреди улицы. Черный Феррари на подъездной дорожке – приехали Ребекка с Элайджей. Похоже, Ребекка опять будет истерить из-за лекарства. Как она не понимает? Я не дам ей принять его, потому что она – единственный человек, который никогда не предавал меня. И я не смогу лишиться ее поддержки. Странно, правда – монстр не может лишиться чей-то заботы? Но это так. Как только я захожу в дом, меня сразу вжимают в стену. Те же вены и то же оскаленное выражение лица, что были на моем лице всего двадцать минут назад. Сразу видно, чья сестренка. - Ребекка, ты даже не представляешь, насколько похожа на меня! И что это за встреча дорого любимого брата? – уже я вжимаю ее в стену. - Ну не зря же я Барби-Клаус, - горькая усмешка и я ощущаю, как горит моя щека от пощечины. - Дорогая, что это такое? – я удерживаю ее одной рукой за шею. Сказывается сытный ужин. Я плотоядно облизнул губы, вспоминая вкусную кровь без вербены, как это не странно. - Что в нашем подвале делает труп этой блондинистой сучки? – и она отбрасывает меня в сторону камина. - Ну, знаешь, кто сучка я бы еще поспорил, - и опять умилительная улыбка и ямочки на щеках. Они действовали даже на мою сестру. И она опять набрасывается на меня. Шаг в сторону - и Ребекка пролетает мимо, ели успев затормозить перед камином. -Что, ревнуешь, что я ее в твой гроб положил? – я не мог упустить возможности поиздеваться над ней. В меня уже летит две антикварные вазы, пущенные меткой рукой сестры. - Между прочим, эта, как ты выразилась, блондинистая сучка, спасла меня от внушения Сайласа, пока ты где-то прохлаждалась с двойниками. Злость опять вернулась, и ваза летит уже в Ребекку. В ответ Барби отламывает кусок перила от крутой лестницы и кидает его в меня. - Я конечно недолюбливаю ее, но не до такой же степени. И это же не повод убивать ее и класть в гроб. Ты не сможешь оживить ее, как это делал со своей семьей! Некрофил хренов! - Ребекка, Никлаус прекратите громить все вокруг. Давайте решим все более мирным путем, - о, благородный старший братец решил все-таки подать голос. - Не мешай, тебя вообще не было почти месяц. Поэтому не лезь не в свои дела, - рявкнул я. Однако этот самоуверенный мистер благородство подошел к бару и, налив бурбона в стакан, протянул мне. - Никлаус, успокойся. И объясни все-таки что мертвая Кэролайн делает у нас в доме. - Элайджа, мой благочестивый старший брат. Не думал, что у тебя хватит совести попрекать меня этим после твоих шашней с Катериной. Деймон уже успел мне поведать о том, что произошло в том маленьком городке, - усмехнувшись, я залпом весь стакан и отправил его в полет до ближайшей стены. - Где лекарство, брат? – меня это уже начинало раздражать. - Оно у меня, и пока ты не объяснишь, что тут происходит, я тебе его не отдам. Тут я почувствовал боль в спине, почти идентичную вчерашней. « Опять Сайлас. Что ему все не имется?» - я понимал, что времени думать нет. Не знаю, что может придумать этот старикашка, но жертвовать своей семьей я не собираюсь. - Ник? – похоже Ребекка почувствовала что-то неладное. Интуиция у нее всегда была развита на пять с плюсом. Особо не размышляя, я подлетел к ней и свернул шею. Один крик, но этого хватило, чтобы Элайджа набросился на меня. Опять же, сытный ужин сыграл в этом не последнюю роль. Сломав позвоночник и ему, я бросился в подвал. Первородные оживают быстрее обычных вампиров, поэтому у меня есть максимум минут двадцать. С семьей я буду разбираться потом, а пока следует позаботиться о Кэролайн. Вот и она, прекрасна, как и всегда – даже мертвая. Сколько я бы не обвинял себя в своей слабости и не пытался ее убить в своей душе, она была. И многие мои враги могли бы пытаться повлиять на меня с помощью Кэр. Поэтому я поступил единственным возможным способом. Убил ее. Не навсегда, нет. На время, пока все успокоится, пока я смогу разобраться с Сайлосом, да и со всеми остальными. Пока я не буду опять чувствовать себя непобедимым гибридом. Как я это сделал? С помощью все тех же ведьм. Я сохраню ее тело, как это делала Эстер со своим. А потом эта ведьма, или любая другая из ее потомков, смотря сколько времени пройдет, вернет жизнь моей девочке. Возможно, это очень эгоистично с моей стороны, но я - это я – жестокий первородный гибрид, которому плевать на всех остальных. Не знаю, простит ли она меня, но главное она будет жива. Ведь я знаю, что если меня поставят перед выбором - власть или она – то я победят мои принципы – я выберу власть. Пока я выберу власть. Может со временем все изменится. Главное она будет жива. Я вспомнил ее лицо, то, как она на меня смотрела перед тем, как я забрал ее жизнь. С сожалением. Я никогда не понимал эту девочку. И сейчас. Она не ненавидела меня, не презирала, нет! Она жалела меня! Как она могла жалеть того монстра, который забирал ее жизнь? Я стою на крыльце ее дома. Хотя я могу войти, я не делаю этого, а терпеливо жду, пока она откроет дверь. Еще один раз нажимаю на дверной звонок. - Клаус? – видимо я последний человек, пардон, вампир, которого она ожидала увидеть сейчас. - А что, я не могу прийти к своему другу? – я выделил последнее слово. - Если наша дружба означает то, что ты будешь приходить ко мне, когда тебе заблагорассудится, то я отказываюсь от своих слов. - Ну уж нет, дорогая. Слишком долго я ждал этого. Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться со мной? В качестве благодарности? - Хорошо, подожди меня двадцать минут, - как-то быстро она согласилась. Вампирский слух улавливает включенную воду в душе. Потом то, как она выкидывает вещи из своего шкафа. И вот она уже стоит передо мной. - Куда мы пойдем? – как же мне нравится ее искренняя улыбка. - Я хочу показать тебе кое-что. Надеюсь, ты не против, идти обычным шагом, а не вампирским. - Конечно. Мы шли и болтали о какой-то ерунде, как будто обычные люди. Это было так странно, опять что-то чувствовать кроме боли и пустоты. Но я знал, что это ненадолго. -Кэролайн, позволишь? – она посмотрела на меня с удивлением. Я подхватил ее на руки и побежал со всей скорости. - Клаус, что ты делаешь? - Ты бы потерялась. - Каким образом? Я вампир! - Я тоже. Вот, смотри, - я поднял ее подбородок пальцем и заставил посмотреть на небо. - Это…это великолепно! Похоже на северное сияние! - Я знаю. Я часто приходил сюда еще человеком. Но можно увидеть только за день до полнолуния. В остальные дни это обычная пещера. - Я чувствую еще что-то. -Это магия. Вся пещера пропитана ей , - Кэролайн опять посмотрела на небо – идеальный момент. Я впился ногтями ей в грудную клетку – чем-то этот ритуал походил на тот, которым высушили меня. Но все-таки он отличался, хотя бы тем, что она не Первородная. Моя девочка посмотрела на меня с удивлением и болью в глазах. И в этот момент вокруг нас как будто заплясали языки пламени. Слова заклинания, казалось, были слышны во всем Мистик-Фолсе. Я чувствовал, как жизнь покидает Кэролайн. Ее крики - я уже десять раз успел пожалеть, что согласился на это. - Мы еще встретимся, любовь моя! – я вижу в ее глазах жалость ко мне и чувствую, как ее сердце совершило последний удар. Девушка обмякла в моих руках. Я встряхнул головой, отгоняя воспоминания – нет времени. Я закрыл ее гроб и понес его к машине. Потом вернулся, чтобы забрать лекарство у Элайджи из кармана пиджака – он никогда не изменится. Не факт, конечно,что я отдам его Сайласу добровольно. Скорее я залью лекарство в его глотку. Но это ничего не меняет – семье не стоит пока знать об этом. Сев в машину, я вжал педаль газа до упора. Триста километров в час – но и этого мне было сейчас мало. Я ехал к ведьме, которая проводила этот ритуал. Она должна была наложить заклинание на тело Кэролайн, чтобы то осталось таким же и через миллион лет. После я собирался разобраться с Сайлосом. Мне плевать, что мне надо будет сделать, хоть разодрать собственную грудную клетку, но я убью этого Древнего. Я еще раз посмотрел на гроб. Мы обязательно будем счастливы, любовь моя! Через год. Через сто лет или через тысячу, но мы будем счастливы. Я обещаю тебе, Кэролайн! А свои обещания я выполняю. И, увеличив скорость еще больше, я поехал по предутренней трассе.