Bet

— Что ты делаешь? — Хмм… трогаю твой член. Это так… соблазнительно. — М-м-м… ты тоже неплох. — Да? Тогда трахни меня! — Чт… что? Сейчас? — Ты слышал меня, тигр. — Но.. они скоро будут здесь. — Давай, детка, я так хочу тебя. Пожалуйста. — Черт, я не могу сказать "нет" на ТАКОЕ! Десять минут спустя. — О, да, продолжай.. просто продолжай.. — Дерьмо! — Что? — Они стучат в дверь! — И? — Может, нам нужно… о, черт! — Просто заткнись и продолжай, блядь… трахать меня… О, боги, твой член.. твой, мать его, член… Да, так детка. Именно там. — Но мы должны… открыть дверь… дерьмо! … малыш, ты такой чертовски тугой! — Только попробуй, и я… вырву твои гребаные яйца! о… ох.. там! да, прям там! — Они будут злиться… — Пошли на хуй! Нет, лучше я... Черт, да… трахни меня. Трахни! — Да я ТРАХАЮ тебя… Нравится? — Боже, да! — Ммм.. мне тоже. — Черт, детка, не останавливайся.. не.. твою мать.. останавливайся.. — Я… я уже близко. — Я тоже.. черт… вот, черт... даа... — Бляяядь...

*****

— Эй, задницы! Наши яйца здесь замерзают! Откройте эту херову дверь! — Донар вопит в сотый раз и уже колотит в дверь, бросив звонить в звонок через десять минут неудачных попыток. — Ага. Значит, они трахаются. Хорошо, — Ганник задумчиво произносит, пытаясь заглянуть через боковое окно. — Иисусе, чувак. Заткнись! — восклицает Варро. — А что? Я просто сказал. Мы стоим здесь уже в течение двадцати минут, замораживая свои задницы и звоня в дверь, как сумасшедшие. Можно предположить, что они могли бы быть достаточно внимательны, чтобы услышать и открыть нам гребаную дверь, если только сейчас они не наверху в своей гребаной комнате и не пялят друг друга, пока их члены не сдохнут. — Он потирает свои замерзшие ладони и засовывает их в карманы. — Да мы это знаем, Ганник! Мы все слышали стоны наверху. Они определенно не примус починяют переставляют долбаную мебель. Нам просто не нужно, чтобы ты объяснял это, болван! — рычит Крикс, вытаращив глаза. — Чувак, ты просто завидуешь, потому что у тебя сейчас затишье! — насмешливо подъебывает Ганник. Крикс пытается что-то возразить, но останавливается, понимая, что Ганник прав. Его подруга Невия уехала из города на недельную художественную конвенцию, поэтому он вынужден признаться себе, что просто сердится и грустит. Он сжимает челюсть и еще больше хмурится. — Тааакс, кого на этот раз, как считаете? — произносит Ганник, вроде как напрямую ни к кому не обращаясь. — Ради бога! Мы НЕ сделаем это снова! — Крикс таращится на него с предупреждением. — Ой, да ладно. Это будет забавно! — Это ни хрена не забавно, говорить о сексуальных ролях своих друзей, ты, чертов извращенец! — Нет, забавно! Правильно, Варро? — Да, очень. Для тебя, псих! — фыркает тот. Ганник полностью игнорирует его реплику. — Ну, так все-таки, парни? Держу пари: пятьдесят баксов, что это Агрон. — Хах! Ничего подобного, чувак. Мои деньги на Назире. Это всегда Назир, верно? — Донар складывает руки и поворачивается к Варро за подтверждением. — Да, наверное, — тот пожимает плечами. — Ну, так ты в деле? — Ок, в деле. Как насчет тебя, чувак? — Варро смотрит на Крикса, уставившегося на своих друзей в недоумении. — Я отказываюсь участвовать в любых ваших извращенных ставках. — Невия не позволяет тебе играть, да? — Ганник сочувственно хлопает приятеля по плечу. — Да. — У того опускаются плечи. — Значит, ты просто трусливое дерьмо, верно? И у тебя трусливый цыплячий хвост, заправленный между ног? Крикс расширяет от гнева глаза, слушая, как Ганник прикалывается над ним. Он чувствует, как кровь приливает к лицу, когда вплотную подходит к подлому ублюдку. — Пошел ты, засранец! Я могу поспорить или сыграть в любые азартные игры, если захочу! Мои деньги на Назире. Посмотрим, кто выиграет, мудила! Ганник ухмыляется и мысленно хвалит себя за хорошо выполненную работу, убедив Крикса войти в глупую ставку. — Да, и еще одна вещь. Если окажется, что они просто отсоса... хмм.. я имею в виду… короче, вы поняли, сделка прекращается, ясно? — добавляет Крикс, прежде чем спуститься на лужайку перед домом, а затем заорать по направлению к окну в спальне. — Эй, вы, членососы! Лучше выньте свои петухи из задниц друг друга и впустите нас, прежде чем мы выбьем вашу гребаную дверь! Через несколько секунд парадная дверь распахивается, и оттуда выскакивает Агрон с шокированным выражением лица. — Срань Господня, Крикс! Заткнись, ок? Весь район слышит! — Да, точно. Это вам за то, что заставили нас морозиться около входной двери, идиот! — Крикс, довольный, следует за Ганником и другими в дом. Агрон нервно оборачивается, чтобы убедиться, что никто не видел и не слышал сейчас Крикса. Черта с два! Прямо из-за розового куста выглядывает любопытная голова. — Эээ.. Киа ора, миссис Тахана! — Агрон машет рукой в знак приветствия и делает слабую попытку все уладить, подключив свои знания маори. — Киа ора, Агрон. Интересные друзья у вас там. — Дама маори средних лет сначала одаривает недвусмысленным взглядом его, а затем таким же взглядом стреляет в сторону незакрытой двери. — Э-э… да, извините, миссис Тахана. Больше не повторится. До свиданья, миссис Тахана! — Передай Назиру привет! — Хорошо, миссис Тахана! Агрон может поклясться, что женщина тайно влюблена в Назира. Он еще раз нерешительно машет рукой и спешит внутрь, готовясь убить Крикса. — Крикс, ты маленький кусок… Вместо этого его встречают убийственные взгляды товарищей. — Ладно, ладно! Простите, что заставили вас всех ждать на холоде! Мы были немного… заняты, — он кашляет, а Крикс закатывает глаза. — Чем? Дрючились? — Ганник шутит в своей обычной раздражающей манере, удостоившись свирепого взгляда Агрона. — Кое-чем! В любом случае, это не твое дело. Ганник кудахчет и игриво ударяет Варро по руке. — Говорил же, что они трахались. — Чувак, заткнись! — тот отшвыривает его руку. Ганник закатывает глаза, видя нескончаемый дискомфорт Варро, при котором открыто обсуждают гомосексуальность. В отличие от Крикса, который иногда отказывается говорить о предмете просто потому, что это касается Агрона. — Еще раз извините, ребята, и почему бы вам просто не взять пиво и не устроиться в гостиной, пока я заказываю пиццу, хорошо? У нас все еще есть сорок пять минут, прежде чем начнется бой. Агрон даже не замечает этого, но трое его друзей молча следят за каждым его движением, пытаясь сообразить, кто же все-таки выиграл пари, что весьма сложно, так как тот все время занят тем, что входит и выходит из гостиной, распихивает вещи и берет трубку, чтобы заказать пиццу. Они уже знают основное правило ставки: подожди и просто увидишь. Но все равно очень интересно угадать самим. Назир входит в гостиную, свежий после душа, и вытирает влажные волосы полотенцем. Кажется, он не обращает никакого внимания на своих друзей, уставившихся на него. — Хей, Назир, — Ганник снова натягивает свою дерьмовую усмешку на лицо. — Ты выглядишь очень… наполненным. — Он поднимает бутылку и делает глоток. Варро и Донар одновременно забывают свое пиво, услышав смелое заявление Ганника. — Черт побери, мужик! — Нет, в жопу! Мои яйца все еще синие от холода, поэтому я скажу все, что, мать вашу, захочу об этих двух ублюдках, так что идите на хер. Назир делает вид, что не слышит замечания Ганника, и направляется к Агрону, который все еще занят, разговаривая по телефону и заказывая еду для своих замерзших и недовольных гостей. — Четыре больших пепперони с дополнительным сыром. И да, безо всякого фаршированного черте с чем дерьма, ок? Все они с нетерпением ждут турнира MMA в прямом эфире на ЖК-телевизоре с офигенно большим экраном. Предполагалось, что Спартак присоединится к ним и закупит еду и выпивку, но в последний момент он все отменил, заявив, что возникли проблемы с Мирой. Назир протягивает руку, обнимая бойфренда за талию, и целует его в широкую грудь. — Все в порядке? — Да. Пицца будет через десять минут. Кстати, твоя "герлфренд" передавала тебе привет. — Ээ, миссис Тахана? — Да. Я всерьез думаю, что она сделала бы все, чтобы ты стал натуралом, и просто бы украла тебя у меня. — Что? И оставить твои член и задницу без присмотра? Бесполезняк, детка! Агрон усмехается и заглядывает за плечо своего парня. — Они все еще злятся? Назир пожимает плечами. — Наплевать. Пусть злятся. Как только мы включим телек и притащим еду и пиво, всё будет забыто, верно? — Верно. Ты в порядке? — На самом деле, было немного жестко. Благодаря тебе, — руки Назира опускаются ниже, обхватывая ягодицы любимого и крепко сжимая их. А тот наклоняется и тяжело выдыхает Назиру в ухо: "М-м-м, похоже, скоро кто-то будет готов ко второму раунду?" Они оба смеются и начинают целовать и обнимать друг друга. — Вашу мать, нет, вы издеваетесь?! — они слышат вопль Крикса из гостиной. Инстинктивно оба поднимают руки, отходя друг от друга. Через несколько минут. — Не будь смешным! — издевается над ним Назир. — Тссс! Они тебя услышат! — шикает Агрон, вытащив Назира на кухню и высказывая ему свои подозрения. — Зачем бы им смотреть на тебя или твою задницу? — сириец понижает голос, чтобы соответствовать Агрону. — Черт, я должен знать? Я пошел, чтобы включить телевизор, и буквально почувствовал, как их глаза следили за мной. — Ну, может быть, они просто поняли, как ты чертовски привлекателен сзади, — Назир изо всех сил старается не смеяться над своей шуткой. — Заткнись. Я думаю, на тебя они тоже смотрят. — Что? — выдыхает Назир с недоумением. Между тем, в гостиной. — Итак, что скажете? — Крикс, вытянув шею и бросив взгляд в сторону кухни, спрашивает пониженным голосом. Ганник выглядит расстроенным. — У меня нет ни одной гребаной идеи. Они все время мельтешат перед глазами. — Ну, — Крикс облокачивается назад на удобную кушетку и приканчивает свою выпивку. — Может быть, они просто взяли друг у друга в рот. — Ну, или это.. хмм.. шестьдесят девять... эй, это все еще один или два члена... или... — вмешивается Донар с хихиканьем. После своего пятого пива он уже прилично навеселе. А Варро вспыхивает от такой картинки, всплывающей перед глазами. — Твою мать, ну ты извращенец! Теперь ЭТО навсегда застряло в моей голове! Затем они слышат звонок в дверь. — ЕДА! — Все кричат одновременно. — О, наконец-то, черт побери! — Аллилуйя! Спасение! Агрон закатывает глаза и матерится. К тому времени, как он добирается до двери, жаждущие гости уже конфисковывают пиццу у курьера и готовы разделаться с ней прямо в гостиной. — Нет, вашу мать! Никто не будет есть на этой кушетке! Все на кухню. ЖИВО! — Он собирает коробки с пиццой, направляясь на кухню и ставя их на стойку. Они с Назиром решили отказаться от обеденного стола из-за отсутствия места в доме. — Ты меня прикалываешь? — Ганник офигевает. — Пицца не предназначена для поедания на гребаной стойке. На кухне. Это неправильно. Просто ни хрена неправильно. — Нет. Это совершенно новый кожаный диван, и он бежевый! Мы уже нарушили главное правило, разрешив вам пиво на нем. И я не собираюсь рисковать пятнами пиццы на этом малыше, — Агрон непреклонен. Назир выражает согласие. — Вам лучше поверить, парни. Он даже отказался трахать меня на нем. Пятна от спермы, знаете ли, — он говорит последние слова как бы между прочим, откусывая от пепперони с дополнительным сыром. Варро решает, что уже не голоден. — Просто сядь, твою мать, и ешь! — командует раздраженно Агрон. Еще немного поворчав, все рассаживаются. А затем… момент истины. На некоторых лицах мелькает разочарование, когда они наблюдают, как Назир, абсолютно расслабленный, спокойно садится на свое место и начинает поедать пиццу. Комната затихает, и все поворачиваются к Агрону. — Оу. — Тот осторожно садится и вздрагивает. — Аууу, чувак! — Твою мать, чувак! — Агрон, ну ты трахальщик! — Ничего подобного. Точнее выражаясь, он — оттраханный. Платите, мальчики! — Ганник дьявольски кудахчет, протягивая руку для денег. Трое мужчин чертыхаются, но достают свои кошельки. — Что за…? — Агрон и Назир смотрят друг на друга, пытаясь понять, что происходит. — Говорил же, что на этот раз он был снизу, ты, пизда с ушами. — Ганник самодовольно пересчитывает деньги и пихает их в карман. — Вау! Ты был прав, малыш, они действительно смотрели на твою задницу, — Назир усмехается, снова откусывая от своей пиццы. — Хреновы извращенцы! — Агрон всерьез подумывает о том, чтобы выгнать нахуй своих гостей из дома и замутить второй раунд с Назиром, но решает этого не делать, потому что по ТВ идет классный матч, и его смотрят их бедные, голодные друзья. К тому же, его задница все еще саднит.