Особняк желаний

Ночь выдалась на удивление ясной и звёздной, но ветер с ещё большей силой завывал в окнах, проникал в щели оконной рамы, холодил душу. Бенджамин перевернулся на другой бок и накрылся с головой. Он никак не мог согреться, холод пробирал его до костей, ему казалось, что даже кровь понемногу замораживалась. Где-то снизу послышалась мелодия, и Бенджамин поднял голову с подушки. Мелодия была красивой, завораживающей. Её хотелось слушать и слушать. Шатен встал и накинул на плечи одеяло. Ступать босыми ногами по прохладному полу было не совсем приятно, вернее, ужасно. Но возвращаться обратно в кровать парень не хотел. Остановился он только перед дверью, и ему вспомнились слова дворецкого. «Во что бы то ни стало, какие бы искушения Вас ни одолевали, не выходите из своей комнаты, когда погаснут свечи». Именно это он и хотел сделать. Бенджамин отошёл на пару шагов назад, а затем подошёл к камину, в котором тлели угли, но жар от стены всё ещё шёл. Эта мелодия завораживала. Он хотел выйти, но теперь его сковывал ужас, ведь он не знал, что будет, когда он выйдет. Почему его предупреждали? Сейчас ему как никогда ранее хотелось очутиться у себя дома, в объятиях своей жены, которая пускай и была тихой и спокойной, но для него она была лучшей. Хотя от семейной жизни он и ожидал большего, но был счастлив находиться рядом с женой, обнимать её за тонкую талию и прижимать к себе. Ему нравилось, когда она шептала его имя и обвивала руками его шею, зарываясь пальцами в волосы. Мелодия прервалась неожиданно, на полуноте. А затем наступила тишина, которая уже через несколько мгновений нарушилась постукиванием каблуков по паркету. Вновь тишина, нерушимая и такая пугающая. Но теперь страх проникал под кожу вместе с холодом, казалось, страхом пропитана вся комната. - Я не могу уснуть здесь, - Бенджамин плюхнулся в кресло, и схватил первую попавшуюся книгу, и открыл на средине. Из неё вывалился засушенный цветок, который играл роль закладки. Присмотревшись, парень увидел на страницах бурую капельку, а рассмотрев её в свете свечки, он с нарастающей паникой понял, что это кровь. Книга вывалилась из рук и упала на пол. Парень закрыл рот ладонью, а затем сделал рваный вдох. - Тебе просто нужно уснуть, - тихий шепот заставил его подорваться с места и оглядеться по сторонам. Но никого в комнате не было. - Я не буду спать в подобном месте! Как здесь… - Спи… - бархатный голос обволакивал, в него хотелось вслушиваться и вслушиваться. Бенджамин моргнул пару раз, пытаясь справиться с сонливостью. - Я не хочу умирать… Нет… Я ещё… - Я всё знаю. Знаю твою жизнь, твои сожаления и желания. Ты как открытая книга для меня. Парень упал на кровать лицом вниз. Он смотрел из-под опущенных ресниц, старался бороться со сном, но это оказалось намного труднее, чем он думал. Шатен был ещё в сознании, когда перед его кроватью появилось двое мужчин, блондин и брюнет. - Хорошая работа, Лука. Спасибо, - тёмноволосый кивнул. - Поверить не могу, что опять работаю с тобой. Цилиндр верни, - блондин протянул руку, и Вильям с большой неохотой снял с головы головной убор. - Теперь он твоя забота. Только не убивай его во сне, как в прошлый раз. - Лука-тян, за кого ты меня принимаешь? – брюнет всплеснул руками и с наигранным негодованием посмотрел на второго. - Я тебя ненавижу, - прошипел Лука. - Ангелу не пристало испытывать подобные чувства. - Вильям, если бы я мог, то давным-давно тебя убил, - рука блондина потянулась к шее собеседника. - А с кем же тогда ты будешь проводить ночи? Признайся, ты ведь думаешь обо мне, - Вильям обнял со спины Луку и слегка повернул голову к себе. Его действия остановил удар под рёбра локтём, а затем блондин освободился. - Я хочу, чтобы ты исчез, - сказал Лука, а затем отвернулся. - Что ж, я исполню твоё желание. Буду ждать тебя в своей спальне, - пропел Вильям, а затем растворился в воздухе, чтобы в следующий момент появиться на кровати рядом с Бенджамином. - Чёртов демон, - Лука открыл дверь пинком ноги и раздражённый вышел из комнаты. - Бенджамин, покажи мне тьму своего сердца, покажи то, что гложет тебя. А когда ты сойдёшь с ума, приходи ко мне, - Вильям провёл подушечками пальцев по щеке спящего парня, а затем закрыл ладонью его глаза. – Спи, и пусть тебе приснятся кошмары.

***

Я бежал по дороге, старался сбежать от тьмы, которая преследовала меня. Страх был моей тенью, он не хотел покидать моё тело, мою сущность. Я бежал, но знал, что впереди меня ждёт что-то похуже, чем то, что за мной гонится. Но остановиться я не мог, страх гнал меня дальше. Как я очутился в своём старом доме, я не знал. Дом, где прошло моё детство, где каждый сантиметр дерева дышит воспоминаниями. Здесь я делал первые шаги, учился, ссорился с родителями и братьями с сестрой. Здесь я познал всё. Моя покойная матушка смотрела на меня с семейной фотографии, и мне становилось больно видеть её, душу сжимал обруч сожаления. - Братик, ты вернулся? – из кухни выглянула моя младшая сестра. - Несси? Но ты… Я прекрасно помню её, мертвенно-бледную, с синими тенями под глазами, бесцветными губами, её глаза были мутными. Я помню, как она умирала, как мучилась от болезни. Помню, как я ненавидел врачей, которые ничего не сделали, чтобы её спасти. Я помню всё. А раз я помню, то я не могу понять, что же она делает здесь? - Братик, что такое? Ты побледнел? - Нет, всё в порядке… - выдавил я из себя, но вопросов лишь прибавилось. - Братик, идём, стол почти накрыт. Тебя мама уже заждалась, - сестра протянула мне руку, и я уже хотел было взять её, но вовремя очнулся. Она уже мертва, а раз так, то всё кончено. - Прости, но я не могу. Передавай привет маме, - я отошёл на несколько шагов назад. - Братик, ты жестокий, - сестра закрыла лицо руками, а у меня сердце сжалось от её плача. – Знаешь, я ведь была ещё жива, когда меня похоронили. Меня закопали заживо. И сколько бы я ни кричала, ни звала вас на помощь, никто не пришёл. Я вам стала не нужна? Так почему не убили, почему заставили страдать? Мне было страшно от её слов. Холод пробежал по спине, я почувствовал, как волоски на руках поднялись, да и волосы, будь бы они короче, наверняка тоже встали бы дыбом. Мне было страшно. Я не осмеливался поднимать голову, не мог заставить себя посмотреть на свою мёртвую сестру. Я бросился на второй этаж, надеясь, что хотя бы в моей комнате меня не будут мучить призраки прошлого. - Желаю тебе испытать то же, что и я, - услышал я брошенные мне в спину слова. – Я хочу, чтобы тебя тоже похоронили заживо! Закрыв дверь, я прислонился к ней спиной. Да что же это такое? Это сон, определённо, сон, но почему я не могу проснуться? Кошмар разрастался всё больше и больше, выбирая мои самые ужасные воспоминания. Медленно подняв голову, я увидел мою Элизабет, мою дорогую и любимую Элизабет. Она сидела на моей кровати и с удивлением рассматривала меня. - Лиззи, что ты здесь делаешь? – я подошёл к ней и присел на край кровати. Она подвинулась, а затем доверчиво положила голову мне на плечо. - Мне одиноко. Я так соскучилась по тебе, - она поцеловала меня в щёку. Её губы были холодными, а место, к которому она прикоснулась, неприятно жгло. - Я скоро вернусь. Подожди ещё немного, - прошептал я. - Твой сын так похож на тебя. Даже характером точная копия. Но ему нужен отец, а ты всё время пропадаешь на работе. Я устала, Бенджамин, - мне стало страшно от её слов. Моему сыну ведь только год, почему же она рассуждает так, будто бы ему все пятнадцать? - Я вернусь, обещаю, - я прикоснулся губами к её рукам, а затем встал. - Нет, не бросай меня! – она потянулась рукой ко мне, и я хотел было взять её, но остановился. Она была в крови. – Мне так одиноко. Я боюсь. - Лиззи, что это за кровь? - Ты умер, оставил меня одну, - моя жена, моя дорогая жена смотрела сквозь меня, покачиваясь из стороны в сторону. Она будто бы постарела лет на десять, если не больше. Её прекрасных тёмных волос коснулась седина. – Почему ты ушёл от нас? - Лиззи… - Твоя жизнь… Она была бесценна… Так почему же ты… Я не понимал, о чём она говорила. Мне было страшно, ведь она не была моей женой, это не была Лиззи. Внешность, голос, глаза, всё было её, но это была не она. И от этого было страшно вдвойне. - Бенджамин, я не хочу умирать! – её глаза расширились от ужаса. Вокруг неё появился огонь, который жадно пожирал сначала её платье, а потом добрался и до кожи. Я задыхался, пытался подойти, но не мог сдвинуться с места, будто бы какая-то неведомая сила держала меня скованным. В тот момент я почувствовал себя марионеткой. Её крик ещё долго звенел у меня в ушах, голова гудела от этого предсмертного голоса. Я был даже рад, что смог проснуться.