Цветочек

Когда прибывшего гостя накормили и напоили, оставалось только уложить его спать, но разве можно отдаться сну, если нужно успеть все и сразу? — Принеси фонарик, а я пока растяну покрывало как следует. — говорит Дима и слышит быстро удаляющийся топот Пимпа. Фадеев натягивает ткань так, чтобы она не свисала и тщательно закрепляет ее прищепкой, затем присматривается и перевешивает ее ровнее. — Уже вернулся? Шустрик, спасибо, залезай пока. — Дима включает свет и ставит его внутрь шалаша, который практически готов. Остается сделать дверь и набрать всяких вкусностей внутрь, чтобы время, проведенное там, прошло с наибольшим комфортом. — А чьи любимые конфеты я принес, м? — Пимп высовывает голову и с открытым ртом глядит на дядю, который достает из рюкзака коробочку, наполненную сладостями. — Шшш! Прячься обратно! — переходит на шепот Фадей и залезает к мальчику в логово, закрывая проход большой диванной подушкой. — Замечательно. Тебе удобно? — мальчик кивает и достает первую заветную конфету из коробки. На мгновение он останавливается и поднимает глаза на шоколадного барыгу. — Не парься, я не скажу папе, что ты съел больше конфет, чем тебе можно. Но взамен попрошу еще один рисунок, идет? — мальчик крепко пожимает руку дяди и расплывается в улыбке, которая исчезает за фантиком. Босс был как всегда занят и висел на телефоне, не имея возможности выйти из кабинета, так как ему вечно приходилось искать какие-то бумаги, ведомости, договоры, соглашения, приказы и прочую не пойми кому нужную бюрократию. Он даже и не подозревал, что в одной из комнат их виллы сейчас проходит мальчишник: с конфетами и страшными историями. Фадеев любил пугать Пимпа, которого было легко довести до ужаса, но делал это потому что и самому мальчику нравились такие рассказы. Он всегда просил Диму рассказать больше историй, даже если те уже кончились, а потом всю ночь не мог заснуть и уходил спать к дяде, который казался самым бесстрашным человеком на планете (после Босса конечно же). Иногда это приносило проблемы со сном всему дому, поэтому Величайший не одобрял эти посиделки. Но пока его нет рядом — можно все. — Осторожно, Пимп, не шуми. — шепчет Фадеев и крадется к дверям кабинета Босса, держа в руках водяной пистолет. — На счет три врываемся и гасим его, понял? — получая кивок, Дима начинает отсчет. — Раз… — мальчик сузил глаза и немного присел. — Два… — Пимп переминается с ноги на ногу, сжимая оружие крепче. — Три! — Что за… — только и успевает произнести Величайший, как получает струйкой воды прямо в рот и, хочет он того или нет, замолкает, матерясь в бороду. — Я перезвоню. — бросает он в трубку и обращает свой грозный взгляд на пару бандитов. — Живо прекратите! Вы мне все к чертям зальете! — взгляд Босса цепляется за мокрые папки и договора, которые быстро начинают расползаться по столу. — Пимп! Дима! — ему удается схватить Фадея за руку, а после и Пимпа за шкирку, затем выставляя их за дверь. — Если Пимпу повезло, что я его папа, то тебе, Фадеев, не повезло, что я твой брат. — угрожающе произносит Босс и захлопывает дверь, оставляя двух анархистов смеяться и готовить новые приключения. Остаток дня они проводят, разнося дом и оставляя горничным необъятную работу на ближайшую неделю. Гонки на столиках? Проведены. Битва на гардинах? Сделано. Морской бой в бассейне? Конечно! Список можно зачитывать очень долго. Но стоит наступить вечеру, как Пимп и Фадей без задних ног лежат в их самодельном шалаше из подушек, мирно посапывая. Вокруг них лежат цветные карандаши, пустые фантики, стаканчики, когда-то наполненные соком, и различные игрушки. Босс обнаруживает их в полночь и уже не держит зла на испорченные документы и разгромленную виллу. Разве можно злиться на то, что они просто веселятся друг с другом? Величайший садится рядом с ними и задумывается о том, что он сделал за весь день. Встретил Диму, ушел работать, вправил мозги подчиненным, договорился об очередной встрече, пообщался с адвокатами, отругал ребят и снова погрузился в работу. Иногда Боссу кажется, что Фадеев ближе к его сыну, чем он сам. Это его очень расстраивает, но разве может он все бросить ради одного свободного дня? Нет. Все полетит к чертям, а это понесет за собой куда большие проблемы, чем уже имеющиеся. Тогда Пимпа он видеть вообще перестанет. Величайший понимает, что и самому мальчику скучно проводить дни в одиночестве или в окружении прислуги. Но в то же время, он замечает, что Пимп не очень открыт к другим детям, а скорее даже наоборот, поэтому не обременяет того бесполезными походами в гости и так далее. Он знает, что мальчику нужно заводить друзей хотя бы его возраста, но не хочет делать этого насильно и пока что подбирает правильный путь. Внезапно ему в голову приходит идея, которая в будущем заставит его пострадать, но зато подарит мальчику счастье. Уже утром следующего дня Величайший подойдет к Диме и спросит его лишь об одном: — Не мог бы ты пожить с нами какое-то время?