Принц, Алиса и баскетболист

Фрида любит Ярика, и любит уже давно, хотя они почти не общались. Она любит его улыбку, взлохмаченные светлые волосы, голубые глаза — Ярик как будто нарочно был создан по образу и подобию прекрасного принца, о котором мечтают все маленькие девочки. Она любит их безмолвную связь — вот уже десять лет они смотрят друг на друга во время обеда, сидя за разными столами. Рядом и в то же время бесконечно далеко друг от друга. Она любит Ярика потому, что любить Ярика легко — в её воле наделять его любыми качествами, какие ей нравятся, и любить их в нём независимо от того, обладает ли он ими на самом деле. /// Когда в школу приходит Стасик, мир Фриды начинает меняться вопреки её желаниям. Она старается всерьёз на него разозлиться, но у неё не получается — в свои пятнадцать Стасик всё равно что ребёнок, и Фрида чувствует иррациональное желание поддерживать и наставлять. И, разумеется, поступает иррационально просто потому, что так прикольнее. Одним из изменений оказывается номер телефона, который Ярик собственноручно оставляет на её гипсе. Фрида остранённо замечает, что со времён пятого класса, когда она впервые обнаружила клочок бумаги с номером в своём рюкзаке, он остался прежним, ловит взгляды своих соседей по столу (недоумённый и насмешливый) и независимо пожимает плечами. Она могла бы сказать, что ждала, пока Ярик осмелеет и подойдёт к ней сам, но они наверняка не поймут. И, разумеется, дело вовсе не в том, что она боялась что-то менять. Что за глупость? Фрида ничего не боится. Проигнорировать жест Ярика не получается. Хотя бы потому, что теперь и Стасик, и Миша были ему свидетелями, это было бы попросту глупо. Фрида не боится, но почему-то в груди неприятно тянет, пока она сидит в своей комнате вечером пятницы и гипнотизирует взглядом дисплей телефона, и ёкает, когда она упрямо сжимает губы и нажимает на кнопку вызова. /// У Ярика густые, приятные на ощупь волосы, тёплый взгляд невозможно голубых глаз и широкая улыбка, освещающая его лицо, как лампочка. Фрида любит, когда Ярик улыбается ей, любит зарываться пальцами в его волосы, любит, когда эти глаза смотрят на неё с нескрываемой нежностью и влечением. Ярик хороший. Слишком хороший. Фриде приходится столкнуться с тем фактом, что настоящий Ярик и тот Ярик, образ которого она любит, отличаются друг от друга. У настоящего Ярика есть семья, есть младшие брат с сестрой, за которыми ему нужно присматривать, есть увлечения помимо баскетбола, и далеко не всё из этого Фрида может принять. Ярику она действительно нравится. Почему-то из-за этого она чувствует себя немного виноватой. /// Гарик совсем не в её вкусе. Типичный лучший друг капитана школьной команды — в меру серьёзный, в меру умный, в меру симпатичный, всё в нём как-то «в меру», и от этого безумно скучно. Гарик весь такой правильный-правильный, не помогают даже скутер, чувство юмора и улыбка, обещающая больше, чем он может дать. Фрида цепляется за него только потому, что он подворачивается под руку, и заранее ни на что не рассчитывает. Гарик её удивляет. Вроде бы ничего в нём не меняется — он всё такой же правильный и скучный, но какие-то детали, замечающиеся сами собой, цепляют Фриду как крючки на липучке и не дают ей выкинуть Гарика из головы. Она почему-то не может перестать думать о том, как он улыбается, когда встречный ветер треплет его шарф, как солнце отражается в его глазах, и о том, что его волосы пахнут персиком. Фрида умеет нравиться. Она ждёт, что вскоре после первой встречи Гарик пригласит её в кино или кафе, но время идёт, а приглашения нет. Фриде немножко обидно: неужели она — она! — не смогла зацепить его хоть чем-нибудь? Пару дней она обижается, а потом снова берёт инициативу в свои руки. /// Ярик смотрит на них так, как Стасик смотрит на Пилу, обжимающуюся со своим клавишником по раздевалкам. Фрида круто сворачивает в другой коридор, заметив впереди светлую макушку, бегает от него, как пятиклашка, и злится сама на себя. — Поговори с ним, — советует Гарик, невыносимо скучный, невыносимо правильный, невыносимо правый. — Ты не находишь, что не должен давать мне советы? — Фрида покусывает губу, и на языке остаётся привкус фиолетовой помады. — А что, если мы с ним помиримся и я уйду от тебя к нему? — Ярик мой друг, — он пожимает плечами. — Ты тоже. Мне жалко на вас смотреть. Брови Фриды взлетают вверх. — Друг? Я? — переспрашивает она. — Не только, — просто говорит Гарик и прижимает её к себе. — А с Яриком всё равно поговори. — Я поговорю, — бурчит Фрида ему в плечо. Она зверски устала от разумных речей Гарика, потерянных взглядов Ярика и общей неопределённости. — Но за результат не ручаюсь. Гарик фыркает и осторожно касается ладонью её волос. /// Когда Фрида сама ловит его в коридоре, тянет за собой в пустой кабинет и прижимает к стенке, Ярик выглядит полностью дезориентированным. Он смотрит на неё глазами оленя в свете фар, и Фрида раздражённо выдыхает — только ещё одного Стасика ей не хватало. — Ну? — требовательно спрашивает она. — Что? — Чего ты от меня хотел? Ярик смотрит на неё долгим отчаянным взглядом, делает вдох, как будто собирается нырнуть в воду, и… Фрида не слушает, Фрида не хочет слушать, она почему-то боится того, что Ярик может ей сказать. Фрида делает только то, что ей хочется. Поэтому она снова вжимает его в стену и целует. Ярик вздрагивает, а потом — расслабляется и отвечает. Фрида чувствует губами его улыбку, и узел в районе груди, мешавший ей жить всё это время, немного ослабляется. Она только сейчас понимает, как скучала по Ярику и его улыбке. Чёрта с два она ещё будет от него бегать… Ярик отстраняется первый, смущённо приглаживая волосы, заставив Фриду недовольно заурчать. — Знаешь, я больше не буду сбегать ради этого из дома, — непонятно говорит он. — Но ты мне всё ещё нравишься. /// — Итак, он тебе нравится. Гарик молчит, и Фрида чувствует, как в груди становится тесно. Она чувствует себя как на годовом устном экзамене по испанскому, одно неверное слово — и всё развалится. — Да, — говорит она с вызовом, вздёргивая подбородок. — А со мной что не так? Фрида набирает в лёгкие воздуха, ей становится трудно дышать. — Ты абсолютно не в моём вкусе, — говорит она, сама не зная, зачем, правду. — Ты невыносимо скучный, ты всё время прав, ты упрямый, как я не знаю кто, и вообще… Гарик смотрит на неё, застыв, как изваяние. Она выдыхает и тихо, почти просяще заканчивает: — И вообще, с тобой в десять раз интереснее, чем с Яриком. Он лёгкий, ему проще со мной согласиться, чем спорить, что бы я ни сказала. Ты не такой. Между ними повисает неловкое молчание. Гарик выглядит слегка ошарашенным. Фрида независимо скрещивает руки на груди. Дышать всё ещё удаётся с трудом. — То есть, — его голос звенит от напряжения, — со мной всё не так, и это тебе… нравится? — Ну да, — вынужденно признаётся Фрида, с беспокойством вглядываясь в его лицо. Гарик прикрывает глаза рукой. И начинает смеяться. Он смеётся, задыхается и утирает выступившие слёзы, а Фрида смотрит на него и думает — стоило выдернуть его из его правильного скучного мира, чтобы услышать этот смех. Возвращать всё обратно совсем не хочется.

15.08.2018