Муравейник

      Юлик любил много что: попугаев, рекламу кейсов, еду и своих друзей. Одним из них был Руслан, одетый в неизменный чёрный, что шутил про погибшего отца и собственные заболевания. С ним можно было пройти через огонь, воду и медные трубы, что парень и сделал, когда переехал в Москву. В столице они не жили, а выживали. Ели бич-пакеты, пили дешёвое пойло и проклинали это чёртов огромный муравейник. Но Руслан переехал несколько лет назад, а Юлик совсем недавно. И когда Тушенцов звонил ему посреди ночи с просьбой довести его до дома, ссылаясь на то, что он не знает дорогу, Онешко настораживался. Но он всегда приезжал, даже когда Лиза была против, и даже когда такса, раздражающе скуля и царапая ноги подстриженными когтями, пыталась удержать парня в квартире. — Ты же понимаешь, что тебе нельзя пить? — практически каждый раз спрашивал Юлий, вновь и вновь закрывающий дверь за парнем.       Руслан же отвечал кратким «Понимаю», но напивался каждые выходные. Кажется Онешко привык молча сидеть в такси, несущемся по ночному городу и краем глаза наблюдать за Тушенцовым, что прислонился лбом к спинке переднего сидения. Он всего лишь наблюдал за его состоянием, чтобы друг не испачкал салон алкоголем и ужином вперемешку с желудочным соком. Юлик пытался убедить себя в этом.       Но Юлий предположил, что всё может пойти по пизде, когда после очередной съёмки ему, словно мальчишке пришлось дрочить в ванной.       Онешко винил во всём слишком близкий телесный контакт с другом.       Юлика спасло только то, что Ларин, ненадолго приехал в Москву, чтобы сняться в сериале, о котором парень так много говорил на своём канале. Дима, как никто другой умел отвлечь от проблем, ведь сам поборол депрессию и алкоголизм. Комик-критик-новатор практически ни разу не пошутил за всё пребывание, лишь смотрел на друга так, будто всё знает. Юлий постоянно переносил съёмки, на которых мог появиться Руслан, избегал встречи с ним и любым способом пытался показать всем, что «вот смотрите, у меня есть девушка, и она охуенна!». Лиза лишь смущённо улыбалась, когда в брюнете просыпались заскоки, присущие конфетно-букетному периоду, который у них давным-давно прошёл. Тушенцов же в присущей ему манере закатывал глаза, когда Илья, сидящий на его кухне вечером следующего дня рассказывал об этом.       Но в какой-то момент, стоя у зеркала в ванной, рассматривая собственное отражение парень понял, что избегать встречи с другом — не дело. Да и такими действиями он вызовет больше подозрений со стороны догадливого Димы.       Этим же днём Юлик поехал на съёмки для канала Тушенцова. Он практически не нервничал. Практически. Лишь отбивал ритм подошвой кроссовок, пока ехал в метро.       Его ждали в парке. В глаза сразу же бросился хмурый Руслан, неизменно одетый в чёрный, хоть на улице было солнечно. — Что снимаем? — спросил парень и сел рядом, откинувшись на спинку лавки.       Темноволосый что-то тихо пробурчал в ответ и поправил волосы, что растрепались из-за ветра. Воздух на улице не был тёплым, хотя солнце светило слишком ярко и заставляло хмуриться. Но Юлику не было холодно, ведь Руслан совсем рядом, его бедро такое тёплое-тёплое, что отодвигаться совсем не хочется. Наоборот. Тушенцова хочется обнять, прижать к себе сильнее и не отпускать. И парень, будто почувствовав потребность Онешко в тепле кладёт свою ладонь на его ногу, а потом поворачивается и что-то говорит. В ответ Юлик усмехается, но не от удачной шутки, а от осознания того, что всё пошло по пизде. В животе завязался тугой узел, как только рука коснулась ткани шорт. Наверное, у обычных людей на друзей вставать не должно, но Юлий не был таковым.       Юлик провожает Диму на вокзале. Последнее что сказал Ларин это — «Расскажи ему», а после сел в поезд дальнего следования, скрываясь из жизни парня на неопределённый срок. Как только вагоны тронулись с места, Онешко остался один на один с самим собой. С дымом сигарет он выдыхал мысли о том, что постоянно думать о друге просто неправильно и несправедливо по отношению к Лизе. К снисходительной Лизе, которая верила и прощала. Поэтому никаких скандалов и ругани, лишь сухое сообщение «Ты мне больше не нужна» и ночёвка у брата, чтобы не сталкиваться с расстроенной девушкой.       Илья принял Юлика с распростёртыми объятьями. Не задавая лишних вопросов, учтиво разложил диван. Но они не спали. Курили до утра. Разговаривали о всяком: о школе, жизни Кулича в Клинцах, Ульяновске, видеоблогинге. Об отношениях никто не вспоминал. Может это и к лучшему.       А вечером следующего дня брюнет вернулся в свою съёмную квартиру и позвонил Руслану. — Приедь, пожалуйста. — на выдохе произносит Юлий и кидает очередной бычок в пепельницу.       Через пол часа Тушенцов стучал в хлипкую входную дверь квартиры. Онешко открывает не сразу. В его голове проскальзывает мысль притвориться спящим, чтобы не сталкиваться лицом к лицу с парнем. Но брюнет хотел во всём разобраться. Юлик с силой распахивает дверь. Вот он во всём, присущем ему великолепии: тёмные волосы, немного мятая чёрная футболка и забитая татуировками рука. Карие глаза взволнованно бегают из стороны в сторону и поблёскивают в свете тусклой подъездной лампы. Руслан хочет убедиться в том, что Юлик в порядке. — Что случилось? — взволнованно спрашивает Тушенцов.       Парень молчит. Он лишь шумно сглотнул, осознав, что в какой-то момент жизни проебался, влюбившись в собственного друга. Ответа шатен так и не получил, ведь через секунду его лицо было сжато большими холодными ладонями. А Юлий перестал быть просто другом. Он целует его так аккуратно, потому что боится стать отвергнутым, и того, что Руслан вот вот уйдёт и больше никогда не будет с ним, но темноволосый никуда не уходит и не собирается. Тушенцов касается руками шеи, коротких неровно выкрашенных в рыжий волос и понимает, что с Юликом всё в порядке.