Нахуй проповеди

— Бог везде, и Он говорит через разные вещи. Бог нестандартный, необычный, необыкновенный, поэтому Он говорит необычным образом, и нам надо научиться Его слушать и понимать то, что Он говорит. У нас в голове рой мыслей, но мы должны научиться понимать мысли от Бога. Вера приходит от слышания Бога. Так начиналось воскресное утро. Как и каждое воскресенье Джесси Кастер стоял за трибуной и читал народу очередную проповедь, иногда жестикулируя руками. Кэссиди в бога не верил. Даже если б он существовал, не верил бы тоже. Тем не менее, по иронии судьбы, его лучший друг — проповедник в собственной церкви. Зато какой проповедник! Дерется, пьет, бухает, убивает. А ещё он классно трахается. И задница у него классная. В которую Кэсс на рассвете и вставил игрушки, «полезные для мужского здоровья и мышц тазового отдела». Наёбывать вампир умел, хотя и Джесси вряд ли поверил ему сегодня. Он смотрел на Джесси с последних рядов, придерживая в бумажном пакете бутылку пива. Людей было много, и все они, кажись, внимали речи Кастера. Вот же ж стадо… Пялиться на него надо, а не слушать его бред. В кармане лежал маленький пульт. Джесси о его существовании и не подозревал. — Бог дает нам надежду и ободрение. Только Бог знает, в чем мы нуждаемся. Мы должны Его слушать и слушаться, исполняя Его волю. Но часто мы хотим исполнять лишь свои желания. Чтобы пришли изменения, нужно поменять наше отношение и приходить к Богу с правильным отношением сердца, — Джесс продолжал говорить. Странно, как у него еще рот не устал за все то время, что он работает здесь. Кастер, хоть и пошел по стопам отца, стал проповедником, но в Бога верил на-а-амного слабее, чем все эти зеваки на скамейках. Кто-то обмахивался брошюркой, кто-то послушно сидел, не отрывая взгляда от проповедника, а кто-то (в основном старики) просто спал. Вампиру было скучно. Он залез в карман и достал оттуда маленький пульт от игрушки. Оглядывал, вращал его в руках, изучал всячески и решил всё-таки применить это дело на практике. На пульте был переключатель скоростей, и Кэссиди, недолго думая, завел стрелку пальцем до уровня один и сразу же вернул взгляд на Джесси. — Когда мы приклоняем ухо и слушаем Бога, мы склоняем голову в смирении перед Ним — это говорит об уважении и почт… — Джесс почувствовал приятную вибрацию, которая заставляла все тело напрячься. — Кхм… И почтении Бога, о том, что мы ищем Его, зависим от Него. Мы не созданы жить без Него. Если нет почтения перед Богом, Он нас не слушает и не отвечает. Почтение — это начало мудрости. Мы должны понимать в какой позиции сердца, ума, отношения мы должны приходить к Богу. «Недостаточно» — хмыкнул про себя Кэсс, но увеличивать скорость пока не стал. Пускай хотя бы эта наберет обороты и заведет тело до нужного состояния. Через пару минут переключатель достиг цифры два. Как только скорость увеличилась, Джесс стукнул по трибуне, опуская взгляд вниз. Естественно, все сразу обратили на него внимание. — Прошу простить меня, — он выпил воду из стакана, стоящего на самой трибуне, и продолжил свою речь. Она была уже не такой слаженной. Мужчина много раз отвлекался, запинался и делал неловкие паузы. Кэссиди заметил это, обрадовавшись, но виду не подал, будто бы он совсем не при делах. Хотя понимал, что Джесси всё знает. Через минуту скорость была повышена сразу на два уровня. В два раза сильнее, чем было. «Блядский Кэссиди…» — Черт… — тихо ругнулся Джесси, но люди с первых рядов скорее всего это услышали. — Святой Отец, с вами все нормально? — донеслось откуда-то справа. — Д-да, все хорошо. Мы можем продолжить, — Джесси уже хотел начать, но новая вспышка ощущений из-за игрушки заставила Отца тихо, но не менее горячо выдохнуть, оперевшись руками о трибуну и склонив голову вниз. «Ну же, крепче держись, падрэ, тебе ещё речь дотолковывать» — хмыкнул довольный Кэссиди. Уж очень это заводило. Очень нравилось наблюдать за тем, как Джесси пытается сохранять самообладание. — Хочу напомнить, о чем мы говорили на предыдущих служениях, — резко начал Джесси. — Мы говорили о нестандартном мышлении нашего Господа. О том, что Бог движется особенным образом, невообразимым для нас… — из-за резкой вибрации он вновь вздохнул и шумно сглотнул, поправляя внезапно давящую колоратку на шее. — Мы, порой, не ожидаем и не подозреваем, как и что может сделать Бог. Он говорит: «Я творю все новое!» Кастер вновь прервался. Кэссиди опять увеличил скорость. Мужчина только сейчас заметил его, сидящего на задней лавке и чуть улыбающегося. «А ты молодец…» — мысленно отдал ему должное Кэсс. Вот самоконтроль у человека! Но так было неинтересно: нужно посмотреть, насколько его хватит, насколько он сможет брать верх над желаниями тела. «Дважды два — четыре, дважды четыре — восемь» — с этой мыслью он переключил скорость с четверки на восьмерку. Всего уровней было десять, но восьмерки наверняка уже хватало. Как только скорость стала в разы больше, Джесси уже было больно терпеть. Он еще раз ударил по трибуне и зажмурил глаза. Тело заметно дрожало, а на глазах наворачивались слезы. — Прошу… — прошептал он в кромешной тишине. Никто не понимал, что значила эта мольба. Никто, кроме Кэссиди. — Прошу, склонитесь перед Господом! Молитесь ему, да простит он все ваши грехи! — выкрутился он из неловкой ситуации. В ответ на его эмоциональную, но короткую речь посыпались аплодисменты, а Джесси вновь склонился к трибуне, еле слышно постанывая и мысленно умоляя Кэссиди прекратить. «Надо бы сжалиться…» — Кэссиди не любил делать больно. Но и проповедь вроде закончилась, судя по аплодисментам. Последняя реплика была довольно эмоциональной, произнесенная с жаром. Вот только жар был далеко не от неистовой веры во Всевышнего или кто там вообще заправляет делами на небесах. Невыносимо ему, значит… Что ж, уступать и идти на компромиссы вампир умел, поэтому снизил скорость на одну единицу. Джесси не мог больше вести проповедь, поэтому сегодня она была короткой. Мало кто этому удивился. — На сегодня все, — он сдерживал тяжелое дыхание и дрожь от каждого накатывания вибрации. — Помолитесь, как придете домой и ощутите, что Господь рядом с вами! Что Господь вам помогает! Как только последний человек вышел из церкви, а в здании остались только Кастер и Кэссиди, Падрэ схватился за трибуну, уже не сдерживая тихих стонов. — Для чего… Для чего ты это сделал? — Мне было скучно, — ответил тот с последних рядов и встал с места, направляясь к Джесси. — Ты выглядишь неважно… Может, я смогу тебе чем помочь, падрэ? Пульт он положил в карман и уже оттуда на ощупь двинул переключатель на десятку. Ноги подкосились и Отец упал на колени, весь подрагивая и чуть ли не скуля. — С-сука ты… Кэсс, блять… — руками он оперся на пол, стараясь не кричать от чересчур сильных ощущений из-за игрушки, хоть и хотелось. — Ну же, чем мне тебе помочь? — Кэссиди подошёл к нему, присаживаясь рядом. — Ты действительно выглядишь… охренительно блять горячо. На последних словах он сменил тон. Слишком уязвимо и беспомощно тот выглядел, и всё это — от невыносимого удовольствия. Джесси упал на бок, сильно дрожа всем телом. — Кэссиди… — стонал он, выгибаясь в спине и полностью не контролируя себя. В штанах все горело и болело, поэтому Кастер изнемогал еще и от этой боли в паху. Вампир сел на пол рядом с ним: — Тихо, падрэ, тихо… Он притянул его к себе, укладывая на себя и переворачивая с бока на спину. — Тихо, солнце… сейчас будет легче, — шептал он ничего не соображающему Кастеру и, наклоняя свою голову, целовал его в висок. Просунув собственные руки между руками и телом проповедника, он принялся растегивать брюки, залезая затем под белье и освобождая болезненно напряженный и истекающий смазкой член. — Так лучше, правда? — заботливо спрашивал он, лаская член рукой. — Д-да… — простонал Джесси, запрокидывая голову. Мало того, что член колом стоит из-за игрушки, так еще и этот член ласкает холодная вампирская ладонь. Это переходило уже все грани. Кастера всего трясло от возбуждения, а ладонь на члене приближала мужчину к оргазму. — Вот так, да… — простонал он, толкаясь в руку быстрее и быстрее. — Ну же, — поцеловал тот его в скулу, когда голова Джесси откинулась на его плечо. — Кончи для меня. Своей ладонью он ускорил движения, сжимая сам член чуть сильнее. — Кэссиди… Блять, Кэсс! — вскрикнул он и, громко протяжно простонав, кончил вампиру в кулак. Игрушка вибрировала еще после оргазма, доставляя даже боль., Поэтому размякшее тело все еще продолжало дрожать и тяжело дышать. — Тихо, не надо сквернословить в церкви, — протянул тот, залезая рукой в карман и отключая игрушку. — С ума схожу, когда ты в изнеможении от удовольствия. — Ненавижу тебя… — выдохнул Падрэ, прикрывая глаза. — Нахуй воскресные проповеди. Нахуй. — И я тебя люблю, — снова чмокнул во вспотевший висок Кэсс. Воскресенье, значит…