Сильнее, чем кажется

Джен
PG-13
Завершён
40
автор
Размер:
14 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
40 Нравится 5 Отзывы 6 В сборник Скачать

.

Настройки текста
Примечания:
...То была холодная, промозглая весна 1940 года, когда на территориях Норвегии во всю шли бои за особо важные порты. В северных лесах и вовсе казалось, что зима не уходила: снег все еще слоем лежал на земле, тонкая корка льда сковывала реки, озера и пруды. И именно по таким лесам сейчас перемещались две страны, пытаясь сбежать от преследования немецких войск. Пули чуть ли не градом свистели за спинами, но не было ни времени, ни сил развернуться и попытаться начать отстреливаться. Дыхание паром валило изо рта и носа, сердце бешено стучало о грудную клетку, а ноги были совсем ватными от долгого бега по холоду. Страны не могут устать, да? Стран нельзя же убить? Только не во время войны. — Ш-шве... Шве, они догоняют...— хриплый голос был едва различим в этом гомоне и шуме сзади, но швед услышал его и, оглянувшись, коротко кивнул. В груди и горле все просто горело, мешая дышать, а еще давала о себе знать пулевая рана, полученная несколько дней назад, но он просто не мог остановиться. Остановиться, чтобы оставить здесь Финляндию? Чтобы так и не добраться до остальных, не помочь им уйти из оккупированных территорий? В Средневековье бывало и похуже. И они продолжили бежать. Хоть силы и покидали их, хоть и ноги уже все вымокли в тающем то там, то здесь снеге, а расстояние между ними и немцами начинало сокращаться, они бежали. Может быть, по пути попадется удачная местность или какое-нибудь поселение, или чей-то военный лагерь, где будет удобно развернуться и дать отпор? Всё-таки стреляли они получше, чем эти солдаты, да и участия в битвах целыми столетиями закаляют. Но с таким упадком сил... Наконец, впереди показались покрытые подтаявшим снегом камни и скалы, а в них было полно отверстий и пещер, в которых можно было бы укрыться. Заприметив одну из них издалека, Финляндия начал подгонять Швецию, чтобы тот немного ускорился. — Давай же, Шве... Немного пробежать-то осталось, сейчас мы им покажем! От этого легче бежать не стало. Уже чуть ли не задыхаясь, мужчина сумел добраться до пещеры и развернуться за скалами; финн уже вскинул свою винтовку и, чуть переведя дыхание, начал отстреливать преследовавших немцев. Швед хотел было взять автомат и помочь ему, но вдруг почувствовал острую боль прямо в левой части грудины... И ему оставалось лишь с изумлением наблюдать, как обычно веселое и добродушное выражение лица парня изменилось на более решительное и сосредоточенное, как холодный, но одновременно такой злой взгляд выцеливал врага, а после со странной удовлетворенностью стрелял в него. Без промаха. Неужели он всегда был таким? Наконец, свист пуль затих. Тяжело дышавший, но довольный собой Финляндия с легкой улыбкой чуть ли не заполз в пещеру и откинулся на большой валун у входа. Он схватился за сердце, словно пытаясь таким движением заставить биться его медленнее. — Ф-фух... нам.. нам повезло.— юноша вытер появившийся из-за тепла убежища пот.— Отдохнем и можем двигаться дальше.— он ненадолго замолчал. Взгляд скользил по фигуре шведа, едва выделяющейся в темноте из-за такой же темной формы. Его пугало то, что фигура не двигалась, но он списал это на сморившую обоих усталость.— ..Ха-ах, Шве, видел, как я их, а? Когда война закончится, надо будет упрекнуть Германию в отсутствующей меткости его солдат. Ни одной моей пули зря не пропало! — в ответ ему было лишь тихое размеренное дыхание. Финн начал пугаться.— ...Шве?— с его стороны послышался стон боли. Глаза Финляндии расширились, и он мигом вскочил на ноги, пошатываясь.— Ш-шве! Он подошёл ближе, а после, не в силах стоять, упал на колени совсем рядом. Губы задрожали. Швеция лежал, отвернувшись, словно стыдясь чего-то. Правая рука его сжимала левый бок и часть грудины, сиплое дыхание становилось все медленнее и тише. Изредка он морщился, хмурил брови от невыносимой жгучей боли, и тогда хрипы становились более слышными. Дрожащей рукой тронув прямо под местом, где швед так усиленно прижимал собственную руку, парень почувствовал кровь на своих пальцах. — Ты... ранен, да? — пустым голосом произнес Финляндия. Взглядом, полным печали и отчаяния он посмотрел на мужчину, который все же повернул к нему бледное лицо. Страдание — единственная ярковыраженная эмоция, которую он вообще видел у Шве, но сейчас в потемневших голубых глазах он мог различить... вину? — Я... Я не смогу тебя нести. — ...Пр'сти.— выдохнул тот. «прости, что оказался слабее, прости, что не смог защитить, прости, что теперь буду обузой...» — Ид' дальше. Ост'вь. М'жет, Дан найдет, или Ге... кхр...— он плотно сжал губы и замолчал. Фина затрясло. — Ты что такое говоришь? Как я тебя брошу?? — он внимательно посмотрел на Швецию, стараясь придать взгляду решимость. Получалось так себе.— Я.. я-я помогу тебе, обработаю рану... Х-хотя бы забинтую. И-и вдруг тебя здесь найдут чужие войска? Как ты будешь себе хотя бы воду добывать, если ты встать не можешь?? Я не оставлю тебя. Последняя фраза прозвучала более твердо и убедительно. Парень, поджав губы, продолжал смотреть на него, ожидая ответа. Лицо шведа разгладилось, и он, недолго думая, кивнул. — Не п'жалей об эт'м.— нервно улыбнувшись, Финляндия промолчал на это. Он начал рыться в их рюкзаке с припасами, который они собирали из расчета на то, что смогут за два-три дня пересечь нужное расстояние и добраться до Нарвика или хотя бы просто до какой-нибудь норвежской базы, и посему еды, воды и лекарств было мало. К тому же, две трети пути уже было пройдено, половина припасов израсходована, и очень некстати немецкий отряд, который как раз шел на захват Нарвика, заметил их. Шведская форма сразу смутила солдат, и они пустились в погоню. Юноша быстро нашел бинты. Их было не так много, но достаточно, чтобы остановить кровь, которая уже большим пятном пропитала насквозь часть темной формы. Жестом попросив Швецию убрать руки, он начал осторожно расстегивать толстое военное пальто, а за ним и продырявленную в двух местах рубашку. Финн вздрогнул от вида все еще сочащейся багровой жидкости и двух едва видимых отверстий в теле, но, глубоко втянув носом воздух, стал с осторожностью промакивать какой-то найденной тряпкой кровь. Когда раны стало четко видно, он вздрогнул, а после стал перебинтовывать их через торс мужчины, стараясь как можно меньше тревожить тело. Швеция, до этого лишь внимательно наблюдавший за этим, хоть и уставший, изредка шипящий от боли, теперь словно почувствовал себя лучше. Ему бы действительно хотелось, чтобы Финляндия остался так еще ненадолго, но просить об этом он счел неприличным. Обычно он шугался такого, а это последнее, чего сейчас бы хотел швед. Посему он просто, прикрыв глаза, пытался расслабиться и отдохнуть. Это единственное, чем он мог сейчас помочь — просто делать все для того, чтобы раны поскорее затянулись. Дрожащими пальцами завязав бинт на прочный узел, парень отстранился. Он чуть улыбался, чтобы попытаться подбодрить Швецию, но, увидев его состояние, понял, что лучше заняться чем-то другим. Это и бесновавшее внутри беспокойство поможет унять. — Н-ну, вот и все. Надо бы снега натопить, а то наших запасов воды совсем мало.

_____________________________________

Время до вечера тянулось невообразимо медленно. Финляндия успел набрать в деревянную миску снега, поставить ее в пещеру, чтобы он начал таять, успел сходить поискать дров и убедиться, что практически все поленья и деревяшки в окрестности отсыревшие, так что костер получился хиленьким. Благо спички остались сухими. Еще он успел с десяток раз спросить о самочувствии Шве и, получив невнятное мычание, схожее с согласием, успокоиться. Несколько раз финн проверил бинты, которые вновь успели пропитаться кровью. Он решил, что через пару часов точно сменит их, чтобы швед смог спокойно поспать. Еще через час, когда совсем стемнело, и звезды крохотными огоньками усеяли небо, финн достал теплое одеяло из рюкзака и накинул на Швецию. Тот удовлетворенно что-то пробормотал на своем языке и окончательно стал впадать в дремоту. Тогда Финляндия, чуть улыбнувшись, погасил огонь и начал медленно разбинтовывать раны. Лицо мужчины сразу же исказилось болью, и юноша сперва испугался, но после, взяв себя в руки, закончил перебинтовывание. Он обратно одел шведа, накрыл его, попил воды и улегся рядом. Увы, одеяло было только одно, и ему было немного страшно вот так лежать вместе, но гораздо страшнее ему было думать о ранах. Если их не обработать в ближайшие пару дней, может пойти заражение. — Не волнуйся, Шве.— с дрожащей улыбкой говорил Финляндия, глядя на беспокойно спящего Швецию. Тот уже успел головой лечь на его плечо для удобства. Было тяжело, но финн не жаловался; лишь бы ему было удобно.— Я позабочусь о тебе. И защищу. В конце концов, суровый Су-сан не всегда может быть для меня каменной стеной, хах? — он перевел взгляд в глубины леса и вздохнул. Улыбка сползла с его лица.— Да... Я все сделаю. Я справлюсь.

_____________________________________

Утро началось слишком рано из-за громких выстрелов. Как только они достигли его чутких ушей, юноша встрепенулся и вскочил. Швеция тоже проснулся и начал, прищуриваясь, сонно вглядываться в леса. Стёкла его очков разбились во время погони, и теперь он почти ничего не видел. — Чт' т'кое?..— разглядев среди деревьев бегущих мимо солдат, финн нервно сглотнул. Он взял винтовку и встал прямо у выхода. — Тише, Шве. Рядом с нами проходит отряд.— почти шепотом ответил Финляндия. Пара солдат, заприметив следы на снегу, отправились в сторону их убежища. Тихо выдохнув, парень нацелился на них из оружия, взвел курок... И выстрелил, когда они подошли слишком близко. С трех пуль удалось убить обоих. На звуки пальбы пришло еще трое солдат, и когда они увидели мертвых товарищей, то тут же стали целиться из автоматов. Голые скалы, практически тупик... Откуда могли стрелять? Увы, и они не узнали этого. Несколько выстрелов — новые тела легли на землю. В напряжении выждав еще с десять минут, финн облегченно выдохнул. Кажется, к ним больше никто не собирается идти. Он тихо и осторожно вышел, осматриваясь, после подошел к убитым и осмотрел их оружие. Совсем не налаженное, прицелы сбитые. Какой-то неподготовленный захват Нарвика у Германии, но им же лучше. Его семья успеет уплыть. Всё же, не смотря на то, что Финляндия воевал на стороне немцев, когда Норвегия попросил о помощи, ни он, ни Швеция, остававшийся все это время нейтральной стороной, не смогли отказать. В конце концов, они же были семьей. Он не мог бросить своего брата. Оккупированный к тому времени Дания смог-таки выбраться из своих земель, чтобы помочь Норге уплыть в Исландию, которую уже начали оккупировать страны-союзники. Он бы очень не хотел бросать свой народ, как и остальные северные страны, но они решили помочь норвежцу. И заодно уплыть самим, пока всё не уляжется. Нацистам нужны были только их порты, Германия не стал бы вредить их людям. С этой уверенностью они могли смело плыть помогать Исландии и Норвегии. Обыскав трупы и не найдя ничего полезного, юноша начал перетаскивать их подальше от пещеры. Заняло это довольно много времени (да и сил тоже), поэтому он решил поскорее вернуться к Швеции. — Ты долг'.— отметил мужчина.— Л'чше бы уш'л. М'гут убить. — Не говори так.— устало выдохнув отмахнулся финн.— Ты же знаешь, что я не могу. Всего-то несколько солдат, пули пока есть. Да и твой автомат пока цел.— он не стал говорить о том, что у него осталось всего три патрона. Шве не нужно об этом беспокоиться.— Я уверен, что скоро Дания найдет нас и поможет добраться до порта.— юноша даже улыбнулся для убедительности. — П'чему ты увер'н, что он не уплыл б'з нас. Нор волн'ет его б'льше.— мужчина нахмурился. — Это совсем не так. Если вы ссоритесь, это не значит, что ты ему неважен. Вы знакомы дольше, чем все мы, и многое пережили. Он нас не оставит.— у шведа просто не было сил отвечать, посему у Финляндии в глазах появился торжествующий блеск, который просто скрывал его беспокойство.— Кстати, как ты себя чувствуешь? Не надо сменить бинты? — Вс' хор'шо.— бормотнул он. Финн нахмурился. — Ты уверен? У нас, кажется, где-то оставался глоток спиртного... Я мог бы хоть чуть-чуть обработать рану, или ты мог бы выпить и меньше чувствовать боль. — Ост'вь для с'бя. Мне н' над'.— мужчина отвернулся и попытался отрешиться. Парень лишь вздохнул на это и уселся рядом. — Ну, а воды хоть выпьешь? Тебе нужно больше жидкости для восстановления сил.— с пару секунд подумав, Швеция кивнул. Юноша просветлел и протянул ему флягу. Так и шел их день. Вновь медленно, вяло, но делать было нечего. Финляндия не мог оставить здесь Шве, вдруг снова начнут проходить мимо отряды? А до Нарвика как минимум десять часов пути. И еще обратно... Нет. Он обещал остаться и защитить его. Сколько бы ни пришлось ждать. И приходилось сидеть, изредка выходить и набирать снега, устраивать себе небольшие перекусы. Финн не знал, о чем заговорить, а Швеция и не пытался, как, впрочем, и обычно, посему они сидели молча. Но шведу и этого хватало; он, наверное, даже был рад своей ране. Ему нравилось просто сидеть бок о бок с юношей, слушать его тихие рассказы о первых днях войны, о том, где он научился стрелять, но больше всего он убеждал мужчину, что все будет в порядке, что их найдут и что Дан не успокоится, пока вся его семья не будет сидеть на корабле живая и невредимая. Ну... Или почти невредимая. Иногда Финляндия посмеивался со своих же шуток или историй, и Швеция даже чуть улыбался на это. Хорошо, что на него в это время не смотрели.

_____________________________________

Ближе к вечеру в лесу снова началось движение. А еще начала портиться погода. Завыл ветер, расшатывая верхушки деревьев, похолодало и начало быстрее темнеть. Финн не стал рисковать и разводить костер, тем более, что мимо проходил еще один отряд. Он просто поплотнее укутался в одеяло и поближе прижался к шведу, чтобы тот не замерз. Бледное неспокойное лицо даже во сне говорило о том, что ему хуже. Обычно такие пулевые ранения у стран быстро проходили... Видимо, во время войны были иные правила. Они становились совсем как люди, слабли морально и физически, становились более жестокими и холодными. Наверное, на этом сказывалось состояние народа и земель. Последние несколько солдат все же не прошли мимо. Они увидели пещеру и захотели то ли укрыться от ветра, то ли просто ее проверить, то ли заметили валяющееся немецкое оружие неподалеку... Финляндия не сразу увидел их приближение, поэтому, когда опасность стала слишком близко, быстро вскочил и схватился за винтовку, тут же сделал пару выстрелов и взялся за автомат. В первые несколько секунд солдаты ничего и не поняли. Они услышали выстрелы и стали настороженно озираться по сторонам, а когда двое из них замертво упали, то сами начали стрелять. — Здесь, они здесь! — закричал на немецком один из них. Фину стало труднее стрелять, приходилось постоянно прятаться за валуном у входа и выжидать, а Шве лишь тревожно смотрел на разворачивающееся действо. Он попытался было встать, чтобы помочь парню, но лишь рухнул обратно с протяжным стоном боли. Подавить его не удалось, и, услышав его, Финляндия стал более решительным. Он мигом вышел из-за своего убежища и прикладом хорошенько ударил ближайшего солдата, отчего тот аж упал (сила страны как-никак!), после быстро выстрелил в сторону еще двух, а когда его резко схватили сзади, то ударил противника головой прямо в лицо. Еще один удар прикладом назад — и еще один солдат лежит без сознания. В темноте было трудно целиться, но парню удалось наобум убить очередного врага. Оставался последний. Он пошел на страну с ножом, угрожающе скалясь, но Финляндии удавалось ловко уворачиваться от человеческих ударов и наносить свои. Автомат упал куда-то во время одной из атак, и ему пришлось защищаться руками, однако даже так удары кулаками заставляли солдата скрючиваться от боли. — ...Нрра-а! — со всей своей яростью он нанес последний удар прямо немцу по голове и заставил его упасть. Тяжелое дыхание паром вырывалось изо рта. Юноша стоял, дрожа от усталости и злости, посреди кучи тел, но не мог их оставить здесь. Слишком явно. Финн еще раз на всякий выстрелил из автомата каждому в голову, чтобы те точно оставались мертвыми, и, тяжело вздохнув, начал перетаскивать тела. Далеко в лес их не удавалось уносить, так что он просто бросал их, где приходилось, лишь бы не рядом с убежищем. Лишь бы их не выследили вновь, лишь бы не добили Шве... Почти без сил, Финляндия вернулся обратно в пещеру, чуть ли не заползая в нее. Увидев его, Швеция встрепенулся. В его глазах читалось беспокойство. — Т' в п'рядк'? Н' ран'н? 'х б'ло мн'го, ja, ja?.. — от тревожности он начал быстрее и непонятнее говорить, иногда переходя на собственный язык. Голос дрожал. Парень лишь вымученно улыбнулся и упал рядом, бросив автомат куда-то к рюкзаку. — Н-нет, всё... всё в порядке, Шве. Я просто устал. Сон на холодном полу не идет на пользу, хах...— швед продолжал сверлить его взглядом, а его рука снова сжимала место ранения. Юноша сначала не обратил внимания.— И-их стало больше. Если так и дальше пойдет, они расскажут в своем штабе, где мы. Они быстрее атакуют Нарвик, и мы не сможем уплыть.— финн шумно выдохнул.— Э-этто... ничего. Мы скоро выберемся отсюда, я... я м-может, может я смогу сделать носилки и п-потащить тебя, мне бы только... только отдохнуть.— Финляндия продолжал улыбаться, не смотря на то, что он знал, что не сможет никакими своими силами дотащить Швецию до норвежских поселений. Он просто не хотел об этом думать.— Д-да, я хорошенько отдохну и всё смогу, вот увидишь! П-просто надо... — Т' не восст'нов'шь силы, если буд'шь посто'нно биться.— серьезно ответил мужчина.— Но если не буд'шь биться, то т'гда они убь'т тебя. Бр'сь меня.— со всей суровостью он посмотрел на финна.— Ост'вь. Я в'живу. Мои л'ди вне в'йны. М'ня не убь'т.— юноша поджал губы и тоже начал глядеть на шведа. Его слова звучали разумно, но... — Нет.— Фин решительно мотнул головой. Тот нахмурился, взглянув более холодно.— Нет, я обещал, что не брошу тебя. Я со всем справлюсь, а после придет Дан и поможет. Я уверен в этом.— внутри все сжалось от такого взгляда, но Финляндия продолжал смело говорить. Брови его чуть опустились к переносице. В этой борьбе взглядов Швеция решил отступить. — Гл'по.— лишь ответил он, вздохнув.— Я не х'чу тв'ей смерти. Так т'бя не ран'ли? — Только синяки.— жутко саднившие и болевшие.— А твоя... Ох! — парень только сейчас заметил вновь выступившие багровые пятна.— ...Почему ты молчал?? Ты все еще теряешь кровь, это, это...— финн начал чаще и глубже дышать, не зная, какими еще словами выразить свое возмущение. Мужчина закатил глаза. — П'тому и м'чал.— буркнул он. — ... Давно надо было сменить бинты. Да и зачем ты вообще пытался встать?! Оох, Швее... Финляндия продолжал что-то бормотать и причитать, во время этого занявшись перебинтовкой. Швед внимательно наблюдал за этим и удивлялся, где же в нем скрывалось столько силы? Или за столетия жизни рядом он успел позабыть об этом, чего-то не увидеть, чего-то не понять?.. Перевязка быстро закончилась, и после нее, обессиленный, юноша завалился прямо на Швецию. Тот не был против, только устроился немного поудобнее и получше укрыл их обоих одеялом. Финн быстро задремал, и тогда мужчина позволил себе приобнять его. Холод ли то был или одиночество? Это было совсем неважно. Он мог такое себе позволить.

_____________________________________

На следующее утро у Швеции начался жар. Финна разбудило необычайное тепло, которого даже в родном доме не было. Еще через некоторое время ему стало душно. Юноша, поворочавшись, всё же выбрался из-под одеяла, а после, немного подумав, потрогал лоб Шве. Он буквально пылал, словно печка, на лице выступали капельки пота; во сне мужчина все время хмурился и морщился. Испуганно пронаблюдав за этим с пару минут, Финляндия отправился на поиски мокрых тряпок, которыми можно было бы сбить жар. Через некоторое время он вернулся с обмотанным тканью снегом и, сперва протерев лицо шведа, водрузил компресс на лоб. — Вот и з'ражение п'шло.— мрачно прокомментировал это Швеция, когда проснулся. Финн лишь промолчал, вновь отправляясь на поиски сухих веток и поленьев. Вода снова заканчивалась, Шве нужно было больше пить, чтобы сбивать температуру и изнутри, но снег просто негде было растопить. Парень вновь начинал нервничать. Если они задержатся здесь еще на сутки... Это могло закончиться слишком плохо. В самом разгаре дня мужчину схватил озноб. Финляндия, как смог, закутал его в одеяло и даже отдал собственную военную куртку, несмотря на протесты со стороны шведа, и остался теперь в одном лишь свитере. Было холодно, но терпимо. Юноша продолжал постоянно ходить за водой и чаще менял снег, а жар все никак не спадал. Из медикаментов был только анальгин, однако Швеция наотрез отказался его принимать. Вот еще. Это людям нужны лекарства, не им. Еще одна причина, по которой они взяли минимум припасов и лекарственных средств. Почти перед закатом мимо пещеры прошёл еще один отряд немцев. Немного больше, чем вчерашний, но эти солдаты оказались не такими любопытными, посему и остались живы. Нужно было беречь оставшиеся патроны в автомате. Финляндия уже проверил патроны из чужого оружия, да только они не подходили калибром. Он настраивал себя на бой одним прикладом и военным ножом при следующей стычке. А она, финн в этом не сомневался, еще будет. Швеция проспал бо́льшую часть дня и так ничего и не съел. Силы продолжали покидать его, лицо становилось всё больше похожим на [заляпанные кровью] белые бинты на его теле, а помощь всё не приходила. Юноша не находил себе места и больше переживал. Он не знал, что еще мог сделать для Шве, он устал каждый раз, когда немцы проходили рядом, в напряжении держать наготове автомат, устал постоянно бояться за жизнь Шве и за свою собственную. Финляндия постоянно думал о том, как Швеции больно из-за его ран, как ему больно из-за его беспомощности, бесполезности, как он вновь скрывает все свои переживания и страдания за молчаливой каменной маской. Он искусал себе в кровь все губы, а пальцы непрестанно дрожали, порой мешая помочь шведу выпить пару глотков воды или нормально развести огонь. Финн устал. Он был очень вымотанным и уставшим всем этим и начинал сомневаться, сможет ли сам без помощи дойти до Нарвика? Ох, как же хотелось просто упасть в снег где-нибудь посреди леса и забыть обо всём этом. Просто упасть и не вставать больше никогда.

_____________________________________

Следующее утро началось не лучше. Швеция всё еще трясся от озноба и пылал как печь. Финн просто лежал рядом чуть ли не до полудня и бормотал, что всё будет хорошо, что нужно только немного продержаться и еще немного потерпеть... Швед едва ли его слышал и совсем не говорил, так что юноша, скорее, успокаивал самого себя, продолжая тихо что-то говорить. Ему начинало казаться, что он сходит с ума, он нервно смеялся от странных звуков в ушах и разуме, ему постоянно чудилось, что каждую секунду сюда может кто-то зайти и наконец убить их. Один раз Финляндия с ужасом поймал себя на мысли о том, что хочет этого. Мужчина едва дышал и совсем не двигался. Жар начал спадать, но это и пугало финна; ему казалось, что температура будет падать все ниже и ниже, пока Шве, наконец, не станет хладным трупом. Даже если он не участвовал в войне... Это не значит, что его человеческое тело не могло умереть. Парень постоянно сжимал его руку, изредка проверял пульс и целовал в макушку, просто чтобы унять нервозность и не чувствовать нарастающее одиночество. Он и сам перестал пить и есть, да и всё равно запасов практически не было. На перепачканном кровью и грязью лице отчётливо проступали синяки: под глазами, на щеках, скулах. Финляндия много лежал и дремал, но никак не мог провалиться в сон. Он боялся, что может не проснуться, или проснется слишком поздно и тогда уже ничего не будет важно... Его тело начинало истощаться. Начался следующий день, мимо прошло еще несколько солдат, а юноша даже не сдвинулся с места. Он лишь с тревогой вглядывался в лес и молился, чтобы никто больше сюда не подошел с вражеской стороны. Увы, молитвы его пропали зря. В самый разгар дня еще парочка любопытствующих солдат решила исследовать скалистую местность. Когда они подошли слишком близко к пещере, Финляндия подполз к автомату и, нацелившись, начал стрелять. Всё плыло перед глазами, и во второго немца он не попал, первый же свалился замертво. Парень хотел было выйти и добить оставшегося, который спешно убегал, но лишь стрелял ему вслед, не в силах бежать, а после с ужасом осознал, что теперь об их местоположении знают. Кому не захочется убить целую страну на вражеской территории? И совсем неважно, что сражалась она ранее на их стороне. — В-вот и всё, Шве.— тихим и пустым голосом произнес финн. Он уселся на входе, готовый стрелять последними патронами и обороняться ножом.— Они знают, где мы. Они придут сюда. Я... я столько времени зря нас обнадеживал.— Финляндия грустно улыбнулся. Швеция продолжал лежать без движения, и лишь изредка вздымающаяся грудь напоминала о том, что он еще жив. Парень прикусил губу, сражаясь с тревожностью. Он хотел сказать еще что-нибудь, просто чтобы не быть в этой чёртовой давящей тишине, но не мог подобрать слов. Ему оставалось лишь с тяжестью на сердце всматриваться в лес. Ближе к закату среди деревьев действительно стали показываться люди. Всего человека четыре, но финн был уверен, что придут ещё. И тогда он точно не справится. Первые два солдата были сразу же ранены остатками патрон. После этого юноша вышел полностью, с холодной решимостью в глазах и лице стоя перед входом в пещеру. Он должен охранять Шве. Он обещал ему. Обещал... Пара чужих пуль проскользнули по плечу, заставляя поморщиться от боли и распалившие ярость. Финляндия с искажённым от злобы лицом тут же начал атаковать, угрожающе размахивая ножом, и сразу же ему удалось ранить противника в ногу. Когда тот упал на колени, он с размаху ударил его каблуком сапога, а после сразу же ответил на удар со спины лезвием ножа. На нападение сбоку финн хорошенько врезал ногой прямиком по животу, перехватил чужие руки и вывернул их. Удар ножом по шее с яростным выкриком — и еще один враг повержен. Но тут его ударили прикладом по голове. На несколько секунд потеряв ориентацию в пространстве, финн замер, ошарашенно покачиваясь, а сбоку тем временем нанесли еще один удар, откинув его куда-то в сторону. Он упал на снег и выкашлял кровь, суженными зрачками наблюдая сперва за растекавшейся красной лужицей, а после и за немцами, что нагло вламывались в их убежище. Финляндия сжал кулаки и поднялся на ноги. Несмотря на саднившую боль в боку и головокружение, он мигом подскочил к одному из солдат, запрыгнул на спину и начал душить, долго и старательно, пока немец извивался, изо всех оставшихся сил пытаясь скинуть его. Второй же начал выцеливать его из автомата, но не рисковал стрелять, боясь попасть в товарища. Парень воспользовался этим. Он заставил немца развернуться и ударить второго автоматом, после ударил его ногами, заставив упасть, спрыгнул со сбитого с толку первого и с яростным выкриком вонзил нож ему прямо в сердце. И еще. И еще, и еще, и еще, чтобы тот наверняка умер. Тяжело дыша, Финляндия выпрямился и ударил несколько раз последнего. Тот слабо сопротивлялся, всё еще не в силах восстановить дыхание, успел что-то прокричать на немецком... И тоже упал замертво. Ноги стали словно ватными. Колени задрожали, подогнулись, и финн упал совсем недалеко от им убитых. Дыхание тяжело, резко и часто-часто вырывалось изо рта, сердце совсем сошло с ума, бешено стуча о рёбра, а сам юноша стонал что-то невнятное и морщился от боли. — ...Нгхх...ннххх...— он крепко-крепко стискивал зубы и сжимал кулаки, упершись лбом в снег, и пытался успокоить собственное тело. Глаза то резко распахивались, то вновь зажмуривались; Финляндия пытался унять головокружение и тошноту, пытался унять головную боль и жуткое давление в висках, которое шумно пульсировало и мешало существовать вообще. Он истратил последние силы. Противный ком подкатывал к горлу, но он спешно его сглотнул и снова выдыхал. А сзади слышались отдаленные крики и топот военных сапог. Финн нерешительно оглянулся и с ужасом понял: всё. К ним направляется еще один отряд. Патронов больше нет, как и его сил. Нет больше сил у Швеции, который, откинув голову, всё больше напоминал труп. Юноша вот-вот готов вырубиться. По щекам потекли слезы боли и отчаяния. — Швее...— с горестью и досадой прохрипел Финляндия. Его затрясло от обиды.— П-прости... Прости меня, Шве.— слёзы перешли в рыдания и тихие всхлипы.— Я... я не справился. Я не смог нас защитить. Прости меня, п-ппожалуйста, прости! Он сорвался на крики, смешанные со стонами горечи. Внутри всё жгло и разрывало от безнадежности и тоски, от теперь его, его собственной беспомощности. Финляндия бил кулаками по полу пещеры, пытаясь убрать всю свою злобу на самого себя, он всхлипывал, не прекращал сжимать зубы и чувствовал, как силы совсем-совсем оставляют его. Он не мог ничего поделать с этим накатившим отчаянием, не мог ничего поделать с угнетающим чувством вины... Он не сдержал своего обещания. Он не смог. Ничего, ничего не смог... — Я... я о-очч-чень с-сттарался, Шве. Ппр-рости, что... что н-не послушал тебя. Я.. я....— в глазах начинало темнеть. Не было сил плакать. Топот чужих сапог был всё ближе, а юноша просто начинал падать в темноту... Обессиленный, с гложущей изнутри горечью Финляндия признавал своё поражение. Им не помогут. Неужели это действительно был конец...

* * *

...Из полуобморочного состояния Финляндия слышал выстрелы. Он уже приготовился к дырам в собственной груди, к невыносимой, тяжелой боли, к раскалывающейся голове... И медленной, сковывающей все органы и мышцы смерти под смешки фашистов. Но проходило пять, десять минут... Ничего не происходило. Сзади слышались чужие крики, звуки бойни, удары... Победный смех. Постойте. Этот смех... — ...Хааааах! — с торжествующей, но уставшей улыбкой чья-то фигура чуть ли не ввалилась в пещеру. При попытке выпрямиться он стукнулся головой и чертыхнулся.— Как я их! Кто-нибудь это вообще... Тут он заметил лежавших на полу чуть ли без признаков жизни северян. — S-skide!— изумленно выругался мужчина.— Ф-фин! Шве! Вы... Боже, что с вами произошло?! Удивлённый до́нельзя, Финляндия попытался повернуть голову и посмотреть, кто же это такой и почему еще их не убил. Он удивился еще сильнее. Глаза округлились, и юноша непонимающе ими хлопнул. — Д...Дания??— на лице датчанина расцвела широкая улыбка. — Ааааа, Фиин!! — парень вдруг почувствовал, как его поднимают и пытаются поставить на ноги. Увы, тело совсем не слушалось, и Дания практически полностью держал юношу под руки, но это ни капли его не смущало. Финляндия только молча продолжал таращить на неожиданного спасителя глаза. А Дан продолжал тараторить.— Аах, ребята, я так беспокоился о вас! Обещали прибыть еще трое, трое суток назад! Или даже четверо! Ну, я подождал еще часов восемь, думал, в бурю попали, или случилось что, но, когда вы и потом не пришли, меня словно терзать изнутри начало! И я отправился на ваши поиски. Ох, знал бы ты, как это... — Дан.— наконец прохрипел юноша, останавливая радостный поток речи. Он слабо улыбался, но в глазах была грусть.— Надо... п-помочь Шве.— финн кивнул в сторону.— Мы з-задержались из-за ег-го ран.— улыбка сползла с лица датчанина, и он посмотрел в сторону Швеции. В глазах появился ужас. Молча кивнув, мужчина усадил Финляндию около выхода и спешно засуетился рядом со старым другом. У парня же пересохло в горле от страха и одновременного облегчения. Ему даже захотелось истерично рассмеяться. Неужели их спасут, их действительно спасут! Дания не бросил их. — Ох, Шве-Шве... Умираешь-то из-за пустяковой раны.— датчанин снова улыбнулся, но уже более нервно. Он вытащил из-за пазухи флягу с чем-то сильно пахнущим. Спирт? — Давай, хоть рана и загноилась, но ты же страна, чёрт возьми! Очнись! — и, не церемонясь, он ливанул этой странной жидкости прямо на рану. Финн, мягко говоря, удивился подобному зрелищу, однако Швеция через несколько секунд очнулся с выпученными от страха и боли глазами. — ...H-hvaa.... HVAA...— эхом пронеслось по пещере, прежде чем мужчина закашлялся и стал различать что-либо вокруг. Часто дыша, он наконец сфокусировал свой взгляд на лице напротив. Дания просветлел. — Ха-ааа, живой, живой! — с широкой улыбкой он обернулся к юноше.— Не волнуйся, дружище, мы его вытащим! — Финляндия лишь благодарно кивнул на это, но внутри словно камень с души упал. Настало облегчение. — Дан...— Швеция взглянул на радостного мужчину одним из самых суровых взглядов.— ...Т'... ч'ртов... убл'док. Гд' ты б'л, или н'мцы тебе з'дницу надр'ли? — датчанин сделал вид, что не замечает этого ледяного осуждения. — Кто бы говорил! — с задором ответил он.— Вас было не так-то просто найти! Я понятия не имел, каким путем идти, и.. Ох, Шве, не вздумай вырубаться опять! — слегка возмущённый, Дания сделал шведу пощёчину. Тот стал смотреть на него с еще бо́льшей злобой. — Фин... Фин в пор'дке? — Швеция решил, что потом еще будет время повздорить, но его действительно беспокоило состояние Финляндии. Как-никак, он был вне реальности около двух суток. — Ну, выглядит уж получше, чем ты.— мужчина усмехнулся.— Но тоже чертовски устал. Хеей, давайте не будем тянуть и поскорее отправимся обратно! Норге наверняка уже волнуется, хоть и не покажет этого.— Дания кинул финну обратно его куртку, повязал новые бинты на раны Швеции и одел его, после схватил свой карабин. — Фин, идти сам сможешь? — во взгляде светло-голубых глаз проскальзывало беспокойство. Немного подумав, юноша кивнул. — Только медленно. И... У тебя не найдется воды? — Дания улыбнулся и кинул ему бутылку.— Спасибо. — Давай, восстанавливай силы. Ну, а я... Пока взвалю тяжёлого Шве на свою могучую спину.— подмигнув, он начал пытаться это делать. Если бы швед не уснул, то обязательно ударил бы его. Немного покряхтев, датчанин всё же смог поднять друга. После он старательно закрепил его на своих плечах с помощью веревок (и не без помощи финна) и, всё еще безмятежно улыбаясь, отправился к выходу. Набросив куртку и взяв свою винтовку (бесполезную без патрон, но Дания обещал достать их в ближайшем поселении), Финляндия отправился за ним. ...И, выйдя, изумился количеству мёртвых тел перед пещерой. Мужчина спокойно и даже с какой-то лёгкой припрыжкой прошёл мимо, а юноша замер на месте, округлёнными глазами наблюдая чуть ли не с два десятка трупов. После он перевел изумлённый взгляд на Данию. — Чего стоишь? — датчанин обернулся.— Я не смогу его так долго нести, идём! — Ты... Ты их всех... — Ja, ja, ты бы видел эту бойню! Один отряд приближался к вам, потом, услышав выстрелы, прибыл второй... Я по дороге тебе расскажу.— кое-как оторвавшись от одного места, финн снова стал идти. Ноги дрожали и болели, но ему уже не хотелось упасть посреди леса, не хотелось быть убитым. Со спокойствием и некой лёгкой радостью на душе он шёл рядом с весело болтавшим Данией, которого, казалось, совсем не смущал тяжеленный Швеция на спине. Финляндия изредка поглядывал на дремавшего мужчину: лицо его наконец было разглаженное и спокойное. Это еще больше радовало финна. Через некоторое время Дания передал ему свой карабин — так было легче идти. — ...Ну и вот, когда вы не пришли в назначенное время, я жутко распереживался. Нор даже расщедрился и начал меня успокаивать, ну, в своей холодной манере, ты знаешь.— изредка поправляя шведа, датчанин с блеском в глазах смотрел вперёд, в сгущавшуюся темноту.— Но я-то знаю, что он тоже переживает, хе-хе! Не знаю, что с Исом, он сейчас в своих землях, но тоже ждёт нас. Ах да, и вот, тогда я отправился на ваши поиски. Я не знал, какие пути вы выбрали, что с вами вообще стряслось, кто схватил вас, может, или спрятались где, или вас вообще убили! Ох, конечно, последнее я сразу отбросил, я никогда в вас не сомневался. И когда наступил уже чуть ли не третий день поисков, только тогда, уже отчаявшись, я услышал издалека звуки борьбы. Я увидел тебя! Тебя, такого аррр, всего в бою, защищающего какую-то пещеру... Я не сомневался, что там лежит Шве, может, раненый, может, просто без сознания. И я подкрался к отряду, спешившему вас схватить, да как начал бойню! Сразу несколько выстрелов — первый ряд упал, а остальные ничего и понять не успели. Через пять минут все уже были мертвы, но тут подоспел второй отряд! Вот с ним пришлось повозиться... Даже лицо мне изранили, гады! И под ребро ножом ткнули, но совсем легонько, идти могу.— тут же ответил Дания на испуганное выражение лица финна.— Ох, жалко, топор не взял, или секиру. Мою родную секиру, вот бы я их... Но вместе с карабином ее было бы слишком тяжело нести, так что я оставил ее в Нарвике. Кстати, мы смогли его отбить! Ненадолго, но мы сможем выбраться...— датчанин чуть улыбнулся своим же словам.— ..И будем живы, будем все вместе, как в старые-добрые! Только... Теперь я вас удерживать не буду. И под веселую, а порой и нелепую болтовню Дании они мирно шли по лесу. За эти несколько часов им не встретилось ни одного немца, так что они спокойно дошли до ближайшего городка, еще лучше подлечили Швецию, набрали припасов и отправились дальше в путь. У шведа появилось достаточно сил, чтобы не отключаться каждые десять минут, и он в суровом молчании продолжал сидеть на спине датчанина. Казалось, количество его негодования на болтливого друга могла и убить Данию, но тот совсем не обращал на это внимания. Финляндия изредка посмеивался над их мимолётными перепалками и подколами и начинал понимать, что он не зря так долго боролся. Что не зря не опустил руки и сражался буквально до потери сознания. Теперь он будет среди семьи вновь.

_____________________________________

— Нооргеее-ее! Кричал Дания стоявшему на корабле норвежцу, а после и замахал руками. Лицо его озарилось широкой улыбкой. Норвегия же, закатив глаза, начал отмахиваться. — Не кричи так, анко, я прекрасно тебя слышу. Они добрались до Нарвика еще через девять часов. Финн видел, как Дания устал нести шведа, каким измученным стало и его лицо, но мужчина лишь изредка останавливался передохнуть, ни разу не пожаловался да и вообще не выражал негатива на лице. И откуда у него было столько энергии? Ко времени отплытия лицо Швеции начало приобретать привычный оттенок, и он наконец смог начать восстанавливать свою полную силу. Дания распорядился, чтобы их обоих усиленно кормили во время пути в Исландию. Шведа и финна поселили в одну каюту по пожеланию первого; Финляндию это немного испугало, но всё же он был рад находиться с живым и почти здоровым другом. Мужчина не переставал сводить с него взгляда, который, как ему самому казалось, был безмерно благодарным, однако одновременно с этим и до смерти жутким. — Фин.— обратился швед посреди ночи к юноше. Тот же, встрепенувшись, сонно взглянул на него. — Да, Шве? — ...Сп'сибо.— Швеция хотел было улыбнуться, но рана тут же болезненно напомнила о себе и он нахмурился. Финн вздрогнул.— Сп'сибо, что н' брос'л. И пр'сти.— от этого парень улыбнулся. Он кивнул. — Это мне следует извиняться, я ведь.. ведь...— но Финляндия не успел ничего сформулировать, как вдруг оказался крепко прижатым к чужому телу. Он снова вздрогнул, но после, расслабившись, обмяк. — Т' сдел'л, чт' мог. Спа...спасибо.— с улыбкой облегчения и счастья на лице, финн, еще раз робко кивнув, так и заснул в чужих объятиях. И проспал так до самого прибытия на место.

_____________________________________

— Даа, он молодец.— Дания лежал, подложив руки под голову и уперев взгляд в потолок.— Норге,— он повернул голову влево, где на соседней кровати лежал Норвегия.— ...Он же правда молодец, да? Какой сильный, смог всё выдержать, а? Ну правда же? — Правда, правда.— раздраженно ответил норвежец.— Я пытаюсь уснуть, нам еще долго плыть. — Ох, прости, прости, Нор.— датчанин отвернулся обратно.— Но я всё еще поражен. Конечно, я не сомневался в нём, но чтобы так... Какая сила, какая мужественность! Воах! И ворчливого Шве не пугался. Сразу видно, у меня жил. Все в моей семье такие крутые, да, Нор?? — Спи уже.— в сторону смеющегося мужчины полетела подушка, но он знал, что юноша, отвернувшись к стене, в тайне улыбается. Дания был счастлив, что наконец вся его семья в безопасности. Никакая война им не была страшна, ведь каждый из них был сильнее, чем казался сам себе. И так они и плыли дальше, отдыхая после сложного пути в порт, много думали обо всём этом, но им уже не было страшно. Только спокойствие и надежда на лучшее, ведь время беспокойств прошло, а значит, дальше всё будет только лучше, и иначе быть не могло.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.