It ain't my fault

      Банкет после церемонии награждения всем тяжело дался. Кто-то слишком выложился за последние дни, и хотелось не праздновать, а просто отдохнуть, кто-то был не слишком доволен результатами, а кто-то был Жан-Жак. Уставший, разочарованный и немного злой. — …что третье, подумаешь, чего расстраиваться-то, когда на все шестое откатал, правда?       Джей-Джей вынырнул из мыслей, как водой из ушата окатили. Тысячу раз все на свете проклял, что на пьедестал встал, и сам знает, что проебался знатно, и сгоряча уже думал, что нахер ему сейчас такая бронза не нужна. На шее как петлю сдавили, и только прошептать смог: — Отстань, Мил, и без этого тошно.       Бабичева сверкнула синими глазами, одернула короткое платье и мотнула головой, откидывая прядь волос. Сощурилась немного пьяно и медленно произнесла: — Ну и каково это, пропустить вперед двух друзей, а? — Да ты чего привязалась-то ко мне? Вон, Плисецкого поздравь иди или Алтына! — Дурак ты, Леруа, — Мила только головой в ответ покачала. Схватила бокал шампанского с подноса официанта, проходящего мимо них, и продолжила, — я надеюсь, ты соберешься, ведь да?       Подмигнула, развернулась и ушла. Жан-Жак внимательно посмотрел ей вслед, отпивая из своего стакана, а затем с усилием провел ладонью по лицу, пальцами потирая уставшие за день глаза. Он сейчас уже даже не злился. Просто в очередной раз вынес для себя урок и принял ситуацию.       Мысли невольно вернулись к Бабичевой. И что ей надо-то, блин. Свалилась внезапно на его голову, то ли зло срывает, то ли в подруги набивается. И он, наверное, даже смог бы с ней общаться, если бы не ее чрезмерная активность. Она была одновременно везде, общалась и разговаривала сразу со всеми, поэтому, когда через несколько минут она вернулась с Поповичем, Плисецким и еще парой фигуристов, зазывая его в клуб неподалеку, только взглянул на пожимающих плечами приятелей, обреченно вздохнул и накинул куртку, дав молчаливое согласие на продолжение банкета.       Уставший за последние дни, он так и не смог расслабиться, раскинувшись на диване за столиком в баре и потягивая какой-то немудреный коктейль. Где-то сбоку Гоша переговаривался с Виктором. Напротив Жана сидел Отабек, с напряженным лицом вслушивающийся в слова Плисецкого, который, активно жестикулируя, что-то пытался рассказать, наплевав на громкую музыку. Мила стояла рядом со столиком, разговаривая с какой-то девушкой. Он не помнил ее имени, но видел как-то на катке во время тренировок вместе с русской сборной. Так и продолжил бы сидеть один, если бы внезапно девушка не засобиралась на выход, а Мила, оставшись без собеседника, не плюхнулась рядом с ним, обдав запахом алкоголя и неловко зацепившись ногой за ножку стола. — Ты бы поаккуратнее, — заметил Жан, немного продвигаясь на кожаном диване и дав девушке сесть удобнее. — Ну вот я и пришла к такому же «аккуратному», неуклюжие должны держаться вместе, — захохотала громко. Жан поджал губы, зажмурившись. — Не надоело еще? Серьезно, сколько можно-то?       Раздражало это невероятно. Так сильно, что он твердо решил, что еще одно ее слово — он культурно попрощается со всеми и уйдет в номер. Выспаться он давно хотел, и это уж явно было лучше, чем терпеть насмешки. А сил отшучиваться как-то не было, как и желания, собственно.       Вцепился в стакан, занимая руки. Перекатывающиеся кубики льда отвлекли внимание настолько, что он даже не заметил, как Мила подсела к нему почти вплотную, так близко, что ее колено касалось его бедра. — Я тоже не с золотом на шее со льда ушла, может, я поддержки в тебе ищу? — с улыбкой спросила, склонив голову набок и потягивая из трубочки коктейль. Нарочито небрежно перекинула ногу через колено и откинулась на диване назад, упираясь одной рукой в сиденье, а второй все еще держа стакан.       Она сидела теперь вполоборота к нему, закинув ногу на ногу. Наверное, это все коктейль, — подумал Жан-Жак, когда ему показалось, что Мила с ним заигрывает. А потом заметил, что остальные присутствующие уже начали бросать заинтересованные косые взгляды в их сторону. Это напрягло его еще сильнее. Но в голове вдруг мелькнула предательская мысль о том, что, может, ему даже льстит это заигрывание. — Ты какой-то конкретной поддержки от меня хочешь или так, поболтать пришла? — уточнил Жан, повернув к ней голову. Неприятно кольнуло в шее от резкого поворота головы, и он рукой потянулся немного ее размять, не сводя взгляд с Милы. — Ну, расскажешь? Мила чуть поерзала на месте, а потом, резко вдохнув, задержала дыхание и выдохнула, приблизив лицо: — А пошли потанцуем? Бровь Жана удивленно поползла вверх. — Вот под это вот? — он приподнял руку, указательным пальцем тыкая куда-то в воздух, предположительно указывая на колонку. — Что тебя смущает? — Мила встала, поправляя платье, и протянула ему руку, пританцовывая на месте от нетерпения. Сделала страшные глаза для убедительности и прикрикнула, — ну же, вставай, пошли!       Жан со вздохом приподнялся, сопровождаемый улыбками парней, обхватил узкую ладонь своей. Мила тут же переплела их пальцы, немного дергая парня на себя, и потащила его через танцпол, в самую толпу. «It ain't my fault you keep turning me on» — било по ушам. Толпа словно плотнее их обступила, а может, это Мила просто так прижималась, в первые секунды Жан так и не понял. Сориентировался на месте и отступил чуть назад. «It ain't my fault you got, got me so gone» — Мила повернулась к нему спиной, приблизилась, изгибаясь в ритм мелодии. Жан в какой-то момент понял, что, глядя на нее, тоже не стоит истуканом. И если в самом начале песни он совсем не знал, как реагировать, растерялся от внезапного предложения, то теперь его руки легли на бедра Милы. «Oh my god, what is this Why you all in my business Baby I insist, please don't blame me For what ever happens next» — она пропела вместе с солисткой, откинувшись немного на Жан-Жака. Голова легла на его плечо, и Жан сделал небольшой шаг вперед, вжимаясь в Милу.       Атмосфера, царившая вокруг, и алкоголь сделали свое дело. Жан развернул ее лицом к себе и поправил прядь волос, прилипшую к губам. А потом, видимо, поддавшись порыву, Мила привстала на носочки и коснулась его губ своими.       Джей-Джей внезапно застыл — всего на секунду — а потом прижал ее к себе, положив одну руку на спину, а второй держа за подбородок. Он неожиданно первый проявил инициативу, проводя языком по ее губам, едва прикусывая нежную кожу и углубляя поцелуй. Дыхание у Милы сбилось, он чувствовал это, и сам реагировал так же. Он всегда целовался с открытыми глазами, и сейчас заметил, как девушка прикрыла свои глаза, обнимая его за шею. А еще от него не укрылось то, как сидящий за их столиком Виктор демонстративно хлопал, Плисецкий показывал большой палец, а Отабек чуть сощурился и продемонстрировал ему однозначный жест, переведя два пальца от своих глаз в его сторону.       Решимости после такого «благословления» прибавилось, и он отстранился, чувствуя ее недовольство. Мила распахнула глаза, ее повело на него, и он подхватил, прижимая ее к себе. Носом провел по щеке, коснулся губами мочки уха, чувствуя, как неудобно и сильно тянет уже в штанах. Мила ногтями вцепилась в его плечи, ощутимо даже через ткань, и через громкую музыку Джей почувствовал, услышал биение сердца, сумасшедшее, рваное.       Он даже не сразу понял, что они уже куда-то идут. Он не был слишком пьян для того, чтоб не осознавать происходящее, но Мила внезапно вскружила ему голову, сфокусировала все внимание на себе и сейчас продолжала тянуть куда-то в сторону от танцпола. Жан даже не думал сопротивляться, интерес и возбуждение захватили его с головой, руки Милы, все еще обхватывающие его ладони, были такими горячими, только теперь она прижималась к нему спиной и бедрами, утягивая в темноту туалетных комнат. — А ты знаешь, чего хочешь, — прошептал ей на ухо, когда они застряли в небольшой очереди. Мила неплохо завела его: сначала на банкете, когда расстроила, а потом на танцполе. Он не понимал ее настроения, но сейчас она казалась такой… Такой возбуждающей. Он держал ее за талию, и пахом вжимался в ее плотно обтянутые тканью платья бедра. Она мгновенно отреагировала: откинула голову ему на плечо и произнесла: — Сейчас — да. И было бы неплохо, если бы ты мне с этим хоть чуть помог.       Дверь в кабинку открылась, оттуда буквально вывалились две девушки. Жан с усмешкой подумал, что теперь всегда иначе будет воспринимать факт того, что девочки в туалет ходят не поодиночке. А затем схватил внезапно Милу за ладонь и устремился к двери. — Извините, моей даме вдруг стало не очень хорошо, воспользуйтесь другой кабинкой, — он буквально втолкнул Милу в помещение, облокотился на дверь, рукой нащупывая замок, и повернул его, запирая дверь. Даже если с той стороны и были недовольные — они их не слышали, потому что сейчас, когда они остались наедине, возбуждение пополам с неловкостью накрыло их с головой.       Было бы глупо останавливаться вот так, — пронеслось у него в голове, и он двинулся на Милу. Протянул руки, обхватил за шею, притягивая ее к себе и вовлекая в поцелуй. Мила обхватила его предплечья и опустила руки себе на бедра. Стоп-кран был сорван.       Поцелуями-прикусываниями спустился по ее шее, стаскивая ткань с плеча и прикусывая кожу. И пока Мила подавалась на ласки, сжимая уже окрепший член через штаны, он стягивал с груди вниз ее платье, дрожащими от возбуждения руками нащупав молнию платья на спине.       Он удивленно отметил, что лифчика на ней не было, еще больше удивился тому, что не заметил этого раньше, когда прижимался и поглаживал ее во время танца, и взял на заметку потом еще раз оценить грудь, обтянутую только тканью платья.       Оставив ощутимый укус на коже у ключицы, широким, размашистым движением языка проложил себе путь к упругим полушариям груди, сжимая их ладонями и терзая зубами сосок. Наигравшись, отстранился и оценивающим взглядом осмотрел уже даже на внешний вид возбужденную Милу.       Щеки у той уже огнем горели, губы искусала, все равно, что помадой накрасила. И до того часто дышала, что пересохли, и она то и дело проводила по ним языком.       Жан, не отрывая взгляда от лица Милы, протянул руку и сжал сосок, наслаждаясь тем, как она реагирует. Наверное, ее ответный стон был слишком громким, потому что за дверью послышалось какое-то копошение, а потом раздался стук в дверь. — Тебя же это не остановит? — спросила Мила, задыхаясь. — Ну если ты попросишь… — Жан улыбнулся ей самодовольно, почувствовал свое превосходство. Он, в отличие от нее, был полностью одет, выдавал его только стояк, за который ухватилась Мила. Она попыталась наклониться, расстегивая ему штаны, и соблазн не останавливать ее был очень велик. Он представил свой член у нее во рту, и как бы она смотрела на него снизу вверх, такая запыхавшаяся, со смесью слюны и смазки, стекающей из уголка рта. Представил и почувствовал, как во рту пересыхает, и первый порыв — вжать ее лицом в член, насадить до основания, схватив за волосы. Но Жан подавил его, притягивая Милу к себе и повернув к себе спиной.       Одним резким движением поднял до талии подол платья — теперь оно все скомкалось на манер пояса у нее на бедрах. И, наверное, это было бы не очень красиво, будь они в другом месте, на кровати, например, дома, но здесь и сейчас, в клубе, с долбящей музыкой, когда за дверью уже собралась очередь, это выглядело так порочно, что Жану хотелось вжаться в нее до упора, заполнить ее полностью и вколачиваться до крика, чтоб за дверью все подавились своим возмущением. Мила выгнулась в его руках, упираясь в стену, прошлась своей рукой по бедрам. — Ну же, не тормози-и-и, сделай, как хотел! Неужели он вслух это сказал? Да плевать.       Он не стал даже заморачиваться с ее трусами — просто отодвинул в сторону тонкую ткань и вставил сразу два пальца. Резко и почти сразу до костяшек. В ответ послышалось шипение, и он улыбнулся. Сама напросилась, девочка.       Трахая ее пальцами, второй рукой он расстегнул ширинку. Не снимая штаны, даже не приспустив их, вытащил со вздохом облегчения член, отзывающийся болезненной пульсацией. В глазах потемнело, когда Мила подалась назад бедрами, и член прошелся головкой по ягодице, оставляя влажный след.       Жан задохнулся, когда она развела упругие половинки в стороны, дразня его. И он только стоял и надрачивал, глядя на то, как его пальцы исчезают в узком влагалище. Жарком, влажном, настолько, что он не сдержался и вытащил все же руку, отирая ее о ягодицу, и, придерживая рукой член, одним резким движением вставил ей на всю длину. — Так? Ты хотела… так, да? — на каждый толчок произнося по слову, он обхватил ее бедра руками, прижимая к себе и чувствуя, как она подмахивает ему, поскуливая.       Он намеренно оттягивал свой оргазм. Наслаждался тем, как стонет Мила, пока в паху не затянуло со страшной силой. Он думал, что уже можно поддаться этой накатывающей волне, но Мила решила иначе. Она отстранилась, вывернулась в его руках и толкнула Жана к сиденью унитаза. Он едва успел подставить руку, чтобы закрыть крышку, и с размахом опустился на нее, одной рукой продолжая сжимать член.       Мила наклонилась на выпрямленных ногах. Лизнула головку, обхватила под уздечкой губами, вбирая член до горла. У Жана в ушах кровь пульсировала так, что все звуки отошли на второй план. Когда Мила присела, широко разводя ноги и опуская руку к клитору, он коротко застонал, откинув голову назад. Мила в ответ легко провела зубами по и без того чувствительной плоти, и Жан понял призыв — смотреть на нее. Он видел только то, как губы обхватывают пульсирующий член, видел ее глаза — тот же взгляд, что он и представлял, — смотрел на то, как слюна тонкой ниточкой стекает по ее подбородку, и в голове тысячей осколков рвануло. Оргазм долгий, и Мила не прекращала сосать, пока он не расслабился.       Он пьяным взглядом обвел глазами помещение, но так и не встал, глядя на то, как Мила у зеркала приводила себя в порядок. И только когда она закончила — поднялся, поправил рубашку, штаны, и подошел к ней. Коснулся носом ее лба, провел губами по носу, чувствуя, как она обняла его в ответ. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что, видимо, хуевый он любовник, раз даже не понял за своим оргазмом, кончила ли Мила. Он еще пару секунд помедлил, прежде чем произнести. А потом решился: — А я в номере один. — Хвастаешься? — Мила ответила в своей обычной манере. Но сейчас его это даже позабавило. — Предлагаю.       Теперь его черед вести за собой. Он аккуратно снял ее руки со своих плеч, отступил на шаг, ближе к двери, и протянул ладонь. Мила закусила губу, а затем бросила резкий взгляд снизу вверх, глаза в глаза. Обхватила его руку и уверенно сделала шаг вперед. — Я надеюсь, это не потому, что тебе страшно спать одному. — А вот и проверим.