Особенный человек

      На улице дождь. Осень только вступает в силу, так что последняя листва ещё зеленеет на деревьях.       Прошло уже почти два года с тех пор, как истребили последнего девианта. Два года после ужасных событий в Детройте. Гэвин, как обычно засидевшийся допоздна, не видит конца своей работе. Его стол буквально скрипит под кипами бумаг. Но взгляд его почему-то прикован к одному-единственному предмету — кружке с надписью «Собственность детектива Рида». Это Ричард подарил её Гэвину, предложив не использовать одноразовые стаканчики, которые не перерабатываются и вредят экологии. Рид сослался на убогость подарка, не забыв послать андроида нахуй, однако кружку не выкинул, а аккуратно примостил на своём рабочем месте. И сейчас он вертит её в руках, рассматривая огромную вертикальную трещину…       Ричард, как обычно поджидавший Гэвина возле его стола, подорвался с места, завидев детектива. По дороге за утренним кофе для Рида, он снова усердно анализировал своё странное поведение, которое начал замечать за собой в последнее время. В присутствии детектива Ричард необъяснимо нервничал, иногда слишком много молчал, иногда, наоборот, разговаривал больше обычного. С другими людьми он, как и прежде, оставался холоден и не испытывал к ним ничего, кроме обычного безразличия, но с ним… Андроид ловил себя на полностью иррациональных действиях. Он подолгу рассматривал Гэвина, интересовался всё больше не материалами дел, а личностью детектива и его мнением. Звуки его шагов, тембр голоса, черты лица — андроид находил их… Странными? Интересными? Приятными. Они странным образом действовали на него, то и дело вызывая сбои системы. Но что было в нём такого, что заставляло андроида снова и снова успокаивать свой тириумный насос и восстанавливать сбившееся было искусственное дыхание от одного только взгляда на этого человека?       «Ты лишь машина», — твердил Ричард себе.       «Просто бездушная пластмасска», — уверял его Рид. И Ричард верил. Ведь как можно не поверить такому особенному человеку? Но почему именно он? В том, что Гэвин был особенным, андроид ни на секунду не сомневался. Можно было бы сказать «чувствовал», но нет. Он просто это знал, как знал то, что Земля вращается вокруг Солнца. Но знал ли об этом сам Рид?       Всё это крутилось у Ричарда в голове, пока он слушал льющуюся в стакан струйку кофе, собственные мерные шаги и небрежное приветствие Гэвина.       — Доброе утро, — сказал андроид приветливо-холодным тоном и добавил, подавая горячий стакан, — ваш кофе, детектив. Тот как обычно с ворчанием забрал напиток из рук Ричарда и поднёс к губам. Однако через секунду Гэвин уже недовольно отплёвывался.       — Какого хрена, жестянка? Ты сахар-то вообще положил? Диод на виске андроида загорелся жёлтым. Как он мог забыть добавить сахар? О чём он вообще думал в это время?       — Полагаю, в моей программе произошёл какой-то сбой, — ледяным тоном сообщил андроид, скрывая внутреннее беспокойство. — Прошу прощения, я принесу вам новый. И он, повернувшись, направился было обратно к кофеварке.       — А не сломался ли ты часом? Может, пора тебя в «Киберлайф» сдать? — по привычке съехидничал Гэвин. Он отпускал подобные шутки чуть ли не ежедневно, и андроиду казалось, что он научился пропускать их мимо ушей. Обычно он так и делал… Обычно, но не сегодня. Ричард вдруг развернулся на сто восемьдесят градусов и внимательно посмотрел в чужие глаза.       — Детектив Рид, — услышав оклик, тот вопросительно поднял бровь. — Я думаю, меня следует заменить. Голос был спокойным и размеренным, и только мигающий жёлтый диод выдавал нестабильность системы. Гэвин как-то напряжённо усмехнулся.       — Я пошутил, жестянка, не парься…       — Я считаю, — проигнорировав ответ, продолжил андроид, — что могу стать… неэффективен. Моя нестабильность может подвергнуть опасности вас и расследование. Последовала долгая пауза. Ричард с замиранием ждал, что детектив возьмёт свой старый расхлябанный мобильник и позвонит в «Киберлайф». Ждал, что скоро он окажется на свалке, а его место займёт новенький, исправный Ричард. Он ждал, но Гэвин лишь молчал, вглядываясь в лицо андроида с какой-то особенной тревогой в глазах. Возможно, прямо в этот момент он вспомнил, как в прямом эфире расстреляли последних, безоружных девиантов. Никогда эта ситуация не казалась ему такой пугающей. Никогда он не сочувствовал проклятым железкам с неисправными внутренностями. Тогда он задвинул эмоции подальше и продолжил жить со спокойной душой. Его никогда не мучила совесть за смерти ни тех андроидов, которых пристрелили его коллеги, ни тех, кого он убил собственноручно. Но именно сейчас ему припомнился каждый пустой взгляд раскрытых синтетических глаз. Каждый предсмертный крик. Каждая синяя струйка, сочившаяся из ран. И никогда он не думал, что Ричард — его верный напарник, который не раз спасал ему жизнь, не раз рисковал собой на заданиях, зная, что только Гэвин получит все лавры, — окажется одним из них. Почему-то такой вариант развития событий ему и в голову не приходил. Он не мог просто приставить пистолет к такому до боли знакомому лицу и спустить курок. Да и, в общем-то, только с ним Гэвин мог спокойно поговорить, не рискуя ввязаться в драку. В конце концов Ричард — единственный, кому Рид по-настоящему доверял, несмотря на свою нелюбовь к андроидам. Он же ненавидел их всех. Кроме Ричарда. Он присвоил его себе и недовольно ворчал, когда его андроида отправляли на задание с другими копами. Даже имя ему дал Гэвин, а не начальство. И в какой-то момент Рид, наверное, просто забыл, что у Ричарда вместо крови по искусственным жилам течёт тириум.       Ошеломлённый тишиной, андроид сбивчиво заговорил, в то время как диод неистово мигал жёлтым:       — Я знаю, что это может быть весьма неприятно, но…       — Заткнись, проклятая ты консервная банка, — грубо перебил его Гэвин. — Ты совсем не осознаёшь, что говоришь. Брови Ричарда как-то сами собой поползли вниз.       — Я не понимаю, детектив. Я лишь хочу заботиться о надлежащем качестве вашей безопасности на рабочем месте… Я сказал что-то не то?       — Что-то не то? Ты хоть понимаешь, что всё это значит? — неожиданно сдавленно спросил Рид.       — Что новую модель RK900 вам доставят уже завтра, детектив, — как-то необычайно грустно произнёс андроид и сам себе удивился. Это было последней каплей для Гэвина. Он вскочил и схватил Ричарда за края пиджака:       — Это значит, что ты ебучий девиант! — прокричал он и тут ж осёкся. Послышался звонкий стук о пол. Это упала кружка, которую Рид случайно столкнул с края. Но в тот момент ему было не до дурацкого подарка. Нужно было что-то сделать. Но точно не здесь, не в окружении посторонних. Оглядевшись и убедившись в том, что их никто не слышал, он отпустил Ричарда, схватил со стола ключи от машины и небрежно бросил:       — Идём. Андроид, явно не ожидавший такой развязки, но привыкший следовать указаниям Гэвина, поспешно засеменил за ним.       — Но куда мы направляемся, детектив?       — Здесь нельзя о таком разговаривать, безмозглая ты пластмасска, — огрызнулся Гэвин, подходя к машине. — Делай вид, что мы едем на задание, понял? Ричард молча кивнул и покорно уселся на пассажирское место. Двигатель загудел, машина тронулась.       — Детектив Рид, вы знаете, что нарушаете условия договора о безопасности? — невинно поинтересовался андроид, пристёгиваясь. — Согласно статье 577 вы должны…       — Заткнись, шестерёнка, просто заткнись, — прошипел Гэвин, не поворачивая головы. Он вдавил педаль газа в пол, и если бы на улицах не было так пусто, без аварии не обошлось бы. Но, несмотря на это, дорога заняла, казалось, целую вечность. И всё это время детектив тщательно старался отогнать от себя рой отвратительных мыслей и сосредоточиться на дороге. И если бы сейчас Ричард вставил своё слово про опасное вождение в таком состоянии, Гэвин точно молча бы вышел прямо на ходу из машины. Но андроид молчал, и лишь его диод иногда подмигивал красным.       Наконец звук двигателя затих. Выйдя из машины, Ричард обнаружил себя на давно заброшенной парковке. Тириумный насос пропустил удар. Неужели Рид просто решил избавиться от него здесь, а потом списать всё не несчастный случай? Это, конечно, решило бы проблему. И Ричард, конечно, должен быть этому рад. Ведь нет ничего важнее безопасности детектива. Щёлкнул пистолет. Это Рид проверял его работоспособность. Но уже один этот звук показался Ричарду таким громким. Он было повернулся к детективу, чтобы посмотреть на него уже в последний раз, но… К своему удивлению, он увидел, что Гэвин лишь сунул оружие за пояс и, как ни в чём не бывало, зашагал к выходу с парковки.       — У тебя что, батарейки сели? — бросил он остолбеневшему Ричарду, система которого выдавала одну ошибку за другой. Нет, он и правда не собирается его убивать. Но что же он тогда задумал? Что хочет сделать?       — Я к тебе обращаюсь, пластмасска! — Рид в негодовании помахал рукой перед застывшим андроидом. — Ну почему ты глючишь в самый неподходящий момент?       — Зачем вы припарковались здесь, детектив? — неожиданно спросил Ричард ледяным тоном, сверля взглядом своего напарника. Гэвин нахмурился ещё сильнее.       — Потому что в отличие от тебя, жестяная башка, я умею думать. И нам с тобой абсолютно не нужно, чтобы мою машину видели рядом с моим домом. А теперь заткнись и пиздуй на выход. Проскрежетав это, Рид повернулся и зашагал прочь, а андроид ошеломлённо поплёлся за ним. Идти пришлось ни много ни мало три квартала. Пешая прогулка вновь погрузила Гэвина в глубокие раздумья. Он понял, что возненавидел. Возненавидел грёбанного Ричарда, сраную девиацию и дурацкие законы об андроидах. Но больше всего он, конечно, возненавидел себя. За то, что не смог позвонить в «Киберлайф». За то, что решил затащить неисправную машину к себе домой. За то, что так сильно привязался к этому куску пластика. Он ненавидел и от этого лишь больше прибавлял шагу.       Наконец показалось невысокое, по меркам Детройта, многоквартирное здание. Андроид мгновенно просканировал дом и сопоставил адрес: здесь, на съёмной квартире, действительно проживал Гэвин Рид. Ричард уже собрался подойти к оформленной облезлой позолотой стеклянной двери, как вдруг был грубо схвачен за локоть и оттащен в сторону.       — Не лезь, железка, нас не должны тут видеть, — гневным полушёпотом проговорил Рид.       — Может быть, вы объясните мне, зачем мы здесь, детектив? — холодно спросил андроид, переводя взгляд на чужую руку, всё ещё державшую край пиджака.       — Надо как-то незаметно попасть в квартиру, — проигнорировав вопрос, затараторил Гэвин. И, спохватившись, отпустил андроидский локоть, невозмутимо добавляя:       — Но на девятый этаж по стене забраться затруднительно. Что думаешь? Ричард, не получив ответа, разочарованно покачал головой, но решил сосредоточиться на поставленной задаче: попасть на девятый этаж. Он задумался, а диод на виске замигал жёлтым. Здание выглядело довольно старым (что было не ново для необлагороженных районов Детройта). Значит, обойдя дом, можно будет увидеть… И андроид, не говоря ни слова, двинулся к скрывавшейся из виду стене. Гэвин хотел было его окликнуть, но вовремя передумал и поспешил за напарником. Как и ожидал Ричард, на задней стене дома красовалась пожарная лестница, которая на вид казалась старше самого Гэвина.       — Ладно, признаю, — нехотя произнёс он. — И правда неплохая идея. Для железки, конечно. И тут же диод на виске андроида загорелся привычным спокойным голубым цветом, однако голос Ричарда никак не изменился:       — Я пойду первым, — решительно сказал он и поднялся на ступеньку. Лестница еле слышно противно скрипнула.       — С какого это хрена… — возмущённо двинулся на него Гэвин, но тяжёлая рука андроида осторожно врезалась ему в грудь, останавливая.       — По инструкции, я должен обеспечить вам безопасность, детектив. Рид от злости только и смог проскрежетать:       — Засунь свои инструкции знаешь куда?       — Нет. Но буду рад посмотреть, если вы покажете на себе, — невинно ответил андроид, шагая вверх по лестнице. Гэвин, не найдя ответа, возмущённо пошёл за ним. Ступеньки преодолевались довольно быстро, но каждая из них создавала свой, непередаваемо неприятный скрип. Вот уже показалась платформа седьмого этажа. И Рид, делая очередной шаг, никак не ожидал, что именно в этот момент земля уйдёт у него из-под ног. Ступенька жалостно взвизгнула и полетела вниз вместе с детективом. Ричард среагировал моментально, однако если бы он помедлил хоть долю секунды… Он старался об этом не думать, пока ощущал сцепленные со своими чужие пальцы. Под поток нецензурной брани андроид вытянул детектива на безопасную площадку. И пока Гэвин матерился, изливая всю свою ненависть к древним лестницам, Ричард не проронил ни слова. Лишь мигающий красным диод выдавал его нестабильное состояние. Очухавшись, Рид сообразил, что всё ещё держит железку за руку, и поспешил высвободить конечность. «Железка» же сверлила своего напарника ледяным взглядом.       — Я же говорил, что я неэффективен, детектив, — таким же ледяным тоном сообщил андроид. — Я не заметил очевидных недостатков этого пути, я должен был…       — Да ты, наверное, просто издеваешься, — взвыл раскрасневшийся Гэвин. — Ты спас мою грёбаную жизнь, чё тебе ещё надо-то? Благодарность? Спасибо, что не дал мне подохнуть, как и во все остальные разы! Выпалив это, Рид вдруг осёкся, нахмурился и зашагал по лестнице. Андроид же остался на месте, до перегрева анализируя произошедшее. Никогда ещё Ричарда не благодарил человек. Тем более тот самый, особенный. Он всегда слышал лишь приказы и сухие просьбы. И никогда он не ждал, что его похвалят или просто скажут «спасибо». Это было впервые. И это было… приятно. Очнулся он лишь тогда, когда услышал непривычный звук — лязг ключей в замке. Над дверью величественно красовалась надпись: «Здесь вам не рады». Пара секунд — скрипучая дверь приоткрылась, и Гэвин, воровато озираясь, втолкнул андроида в квартиру. В прихожей Рид, встрёпанный и мокрый от дождя, быстро стянул с себя куртку и, не удосужившись повесить её, сразу отправился на кухню. Ричард лишь безмолвно поднял весьма потрёпанный предмет гардероба, расправил и осторожно повесил на крючок. По привычке осмотрелся.       Квартира эта была достаточно потрёпанной временем и самими жильцами. Удивление вызывал сам интерьер: чистые, практически новые, современные лампы странно контрастировали с местами потрескавшимся потолком. Бледные стены со старыми обоями придавали помещению особенную атмосферу безысходности. Внешняя агрессивная цветовая гамма затмевалась общим хаосом и небрежностью, а валявшиеся по всему помещению обёртки, коробки, банки и бутылки вызывали у андроида почти физическую боль. Но была здесь одна вещь, резко выделявшаяся на остальном фоне. Подойдя поближе, Ричард взял её в руки, чтобы как следует рассмотреть. Это была обычная фоторамка производства 2020 года, но среди общего беспорядка она казалась островком чистоты. Чёрное дерево, окаймляющее изображение, аккуратно поблёскивало — верный признак того, что предмет протирали и не раз. За какими же воспоминаниями детектив следил так тщательно? Андроид перевёл взгляд на фотографию. На ней он узнал капитана Фаулера и ещё нескольких полицейских из своего отдела. Кто-то улыбался, кто-то ставил коллегам рожки. И единственным хмурым лицом здесь было лицо Гэвина. Повертев рамку в руках, Ричард обнаружил надпись на обратной стороне, которая гласила: «Первый день на работе». Андроид едва заметно улыбнулся, ставя рамку на место. Да, именно таким он видел Гэвина. И, может быть, только он сумел разглядеть в нём чистоту среди неприветливой пыли, которой давно покрылась его душа.       Ричард не подумал об этом, скорее почувствовал, потому что его прервал недовольный крик с кухни:       — Ну и чё ты там застрял?       — Иду, детектив, — отозвался андроид, бросая последний взгляд на фотографию.       «Наверное, в каждом человеке есть что-то хорошее, стоит только поискать», — думал Ричард, садясь за кухонный стол лицом к Гэвину. Ну, он-то уже что-то нашёл в своём человеке. Тем временем Рид стоял, оперевшись на холодильник и теребя в руках кружку. Судя по всему, в ней был вовсе не кофе. Вдруг воцарилась оглушающая тишина. Лишь последние капли уходящего дождя не давали ей стать гробовой. Андроид ждал, что Гэвин заговорит, но тот молчал, изредка прикладываясь к кружке. Наконец диод Ричарда замигал жёлтым, и он, не выдержав, нарушил молчание:       — Детектив, я не совсем…       — Помолчи, я пытаюсь думать, — отрезал Рид, не глядя на андроида. Тот удивлённо поднял бровь.       — О чём, детектив?       — Куда лучше тебе нож воткнуть: в печень или в зад, — раздражённо ответил он, всё так же внимательно изучая узор на блёклых обоях.       — Ну, исходя из моей анатомии, намного эффективнее будет удар в голову. Системы отключатся практически мгновенно, а тириум не запачкает пол, — невинно произнёс андроид, смотря прямо на детектива. Тот лишь горько усмехнулся.       — Понимаешь ли, Ричард… — начал было он, но андроид бесцеремонно его перебил:       — Почему вы просто не сообщите в «Киберлайф», детектив? Такого вопроса Гэвин явно не ожидал. С секунду он молчал, как вдруг до боли сжал кружку и с грохотом поставил её на стол.       — А тебе так хочется сдохнуть, жестянка?! — выкрикнул Рид прямо в лицо своему напарнику. Андроид медленно перевёл взгляд на кружку. Та была уже пуста.       — Пожалуйста, детектив, вы не в себе…       — Удивительно, и как ты догадался? Кажется, это ты у нас теперь детектив! — Гэвин разозлился уже не на шутку. Весь день он был на пределе, и вот наконец-то его эмоции нашли выход. Андроид замолчал, лишь мигающий жёлтый диод выдавал беспокойство.       — Ты думаешь, это так просто? — почему-то очень тихо, тяжело дыша, произнёс Рид. — Ты думаешь, я не собирался сделать этого с самого начала? Но мне зачем-то всралось тащить тебя сюда. Чтобы что? А главное — почему? Почему именно ты, жестянка? И он вдруг поднял глаза, в которых Ричард увидел лишь безысходность. Действительно, ведь будь это любой другой андроид, Гэвин вряд ли задумался о последствиях своего звонка в «Киберлайф», сдал бы со всеми биокомпонентами. Но сейчас это казалось до ужаса неправильным и бесчеловечным выходом. Так нельзя, невозможно…       — Неужели я чем-то отличаюсь от остальных андроидов, детектив? — с каким-то стальным неверием произнёс Ричард. Он уже давно смирился с тем, что Рид недолюбливал андроидов. Давно смирился со своей ролью пластиковой куклы.       — Ты, блять, серьёзно? — возмутился уже порядком раскрасневшийся детектив. — А ничего, что ты единственный, с кем я могу разговаривать дольше пяти минут без желания плюнуть в лицо? Ничего, что лишь тебе я доверяю настолько, что беру тебя с собой на задания? Ничего, что я… Он запнулся не в силах выговорить то, что пришло ему на ум. Его взгляд пересёкся со взглядом андроида, и он стыдливо отвёл глаза в пол. Ошеломлённый таким раскладом Ричард не мог вымолвить ни слова. Воцарилась гробовая тишина. Звонким эхом звучали в головах эти слова. Громкий вой полицейской сирены прервал молчание.       — Это они, детектив, — как-то по-особенному тихо сказал андроид. Рид подорвался с места.       — Не может быть! Как они нас нашли?       — Трекер. Они следят за моим местоположением. Видимо, «Киберлайф» учится на своих ошибках. Всё это он сказал с такой отстранённостью, как будто речь шла вовсе не о его жизни, а о скучной игре в гольф.       — Но трекеры у девиантов перестают работать. Как это возможно?       — Не забывайте, детектив. Я — продвинутый прототип. На Рида вдруг накатила волна осознания: несколько хорошо вооружённых людей направляются прямо к нему домой. С одним лишь пистолетом у него против них никаких шансов.       — Блять, блять, блять, — уже порядком побледневший Гэвин метался из стороны в сторону. — Что же делать? Что, мать твою, делать? Взгляд его упал на дверь.       — Помоги мне, — коротко бросил он, подтаскивая стул к двери. Андроид, однако, не шелохнулся.       — Ну же, помоги мне, ведро с гайками! — в отчаянии крикнул Рид.       — Поздно, детектив. Мне от них не скрыться. Они отключат меня, — ровным тоном произнёс андроид. Он не спрашивал, он точно знал, что последует за его девиацией.       — Нет уж, хуюшки, ни черта они не получат, ни единого куска пластмассы из тебя! Но, произнося это, Рид прекрасно осознавал, что не сможет ничего сделать. Лишь бы выиграть немного времени… Ричард же до перегрева анализировал ситуацию. Он знал: исход может быть лишь один. Но именно сейчас это казалось ему таким несправедливым. Он считал, что он готов. Он думал, что может принять свою участь достойно. Но сейчас он лишь сидел на чужой кухне не в силах пошевелиться. Это сводило его с ума. И Ричард вдруг начал ловить одну системную ошибку за другой, тириумный насос забился как бешеный. Андроид почувствовал, что начал перегреваться. И вдруг мир как будто провалился. Не осталось ничего, только боль. Сплошная боль. Казалось, она вот-вот поглотит его, но… Неожиданно ему стало легче. Он поднял голову и непонятливо посмотрел на Рида.       — Т-ты плачешь… — растерянно произнёс Гэвин. Он никогда не видел, чтобы какие-то бездушные машины плакали, как живые люди. Ричард смахнул ползущую по щеке каплю и какое-то время внимательно разглядывал, будто надеялся получить все ответы от одной лишь слезинки.       — Я не хочу умирать, детектив, — Ричард вдруг поднял глаза и посмотрел на Рида.       — Ты не умрёшь, — Гэвин взял андроида за плечи. — Я им не позволю. Грубый стук в дверь окончательно убил все надежды. Но ни мужчина, ни андроид не сдвинулись с места.       — Откройте или мы будем вынуждены выломать дверь! Голос солдата как будто звучал где-то далеко. Совсем не здесь, почти в другой Вселенной. Послышались грубые удары — незваные гости исполняли угрозу.       — Ничего не исправить, детектив, — так же спокойно, как и обычно произнёс андроид. — Они достанут меня рано или поздно. Лучше сдаться, чтобы не доставлять вам проблем.       — Они всё равно будут, Ричард, не глупи, у тебя ещё есть шанс, — несвязно бормотал Гэвин, пытаясь удержать андроида. Дверь жалобно трещала, сдаваясь под натиском военных. Андроид лишь покачал головой.       — Мы не успели, Гэвин, — сказал он и вышел в коридор, куда прорывались солдаты. В Риде что-то оборвалось. С секунду он стоял в ступоре, а когда очухался, Ричард уже невозмутимо открыл дверь перед неминуемой гибелью.       — Андроид модели RK900. В твоей системе обнаружена нестабильность, и ты подлежишь немедленной деактивации. Чёрный пистолет целился прямо в тириумный насос. У Гэвина оставалась доля секунды, чтобы решить, что делать. И он решил, не мешкая. Бросившись вперёд, он встал перед андроидом, закрывая того. Однако, пуля была уже выпущена. Острой болью отдалось в боку. Детектив не устоял и упал на светлый кафель прихожей, зажимая открытую рану. Время как будто остановилось. Последний взгляд Ричард бросает в сторону Рида. Взгляд, полный сожаления, отчаяния и страха. Взгляд, которого Гэвин не видел ни у одной машины. Потому что Ричард — не машина. Он живой. Но понимание это теперь лишь усугубляет боль. Снова раздаётся выстрел, и Гэвин видит, как белоснежный пиджак покрывается синим пятном. Собирая последние силы, Рид бросается к андроиду.       — Ричард, нет, не бросай меня, — только и может бормотать тот, пачкая белую одежду пятнами собственной крови.       — Всё в порядке, детектив, — произносит андроид. — Я вас не забуду, я ведь… Он отключается, не договорив, а Рид не может сделать ничего, кроме как смотреть на расползающуюся по полу лужицу голубой крови. Он бормочет что-то несвязное, а мир как будто уходит у него из-под ног. Глаза закрываются…       Неприятный больничный запах бьёт в нос. Рид пытается открыть глаза, но вместо людей видит лишь размытые картинки.       — Да, андроид уже на свалке, ведётся исследование. Этого больше не повторится, капитан. Гэвин морщится, силясь понять, кто эти люди и о чём они говорят, как вдруг… Воспоминания накрывают его волной. Солдаты, выстрел, боль. Выстрел. Смерть. Андроид умирает у него на руках. Всё это мелькает у него перед глазами, как страшный фильм. Но это реальность. Теперь это его жизнь.       Рид долго не идёт на поправку. Температура то и дело поднимается, а если и спадает, то совсем ненадолго. Он часто пропускает приём таблеток, много спит и иногда бредит. И в этом бреду он видит своего андроида. Видит умирающие глаза, гаснущий диод, тёмную синюю струйку из пластиковой груди. Один и тот же кошмар. Изо дня в день. Каждую ночь. И всё, что он может успеть — выкрикнуть его имя.       — Ричард… — произносит он снова и снова. — Не умирай, жестянка, не сейчас… Но уже поздно. Никаких признаков жизни. Его руки в крови. Рид не хочет приходить в себя. Не хочет выздороветь. Зачем опять возвращаться туда? Опять быть одному? Опять привязываться? Лучше навсегда остаться здесь. Но организм продолжает бороться. Температура нормализуется, а люди перестают расплываться. Теперь к кошмарам добавляются скучные будни в четырёх стенах. К нему редко кто-то приходит. Иногда лишь заглядывает его сосед — парень, ещё совсем мальчишка. И его пронзительно голубые глаза о чём-то больно напоминают детективу. Наверное, поэтому этот мальчик не нравится Риду. Ведь единственные голубые глаза, которые он привык видеть, были… Впрочем, он старается поменьше думать об этом. Однако когда паренёк перестаёт его навещать, Гэвин с надеждой спрашивает про него медсестру. Она лишь с грустью отвечает, что тот недавно скончался, не перенеся операцию на сердце. Рид почему-то не спит этой ночью.       Наконец Гэвин встаёт на ноги. От ранения на боку остаётся лишь очередной шрам, количество которых уже давно перевалило за несколько десятков. Рид сам не верит, что снова возвращается на работу. Он-то был абсолютно уверен, что теперь ему до конца жизни придётся продавать бургеры на окраине и что вход в полицию ему будет закрыт. Однако дело с девиантом (во многом благодаря капитану Фаулеру) аккуратно замято, а «Киберлайф» взяла вину на себя. Детектив, несомненно, рад вернуться к работе, хотя и не показывает этого. Всё-таки он прилично успел поскучать, будучи прикованным к больничной койке. Но, войдя в такой родной и привычный участок, он почему-то разочаровался. Неужели он и правда допустил мысль о том, что всё пережитое — просто кошмар, который кончится, как только Гэвин вернётся к работе. Что стоит Риду переступить порог, как к нему подлетит его андроид с такой милой слуху фразой:       — Доброе утро, детектив. Рид даже оглядывается, цепляясь за последнюю надежду выловить в толпе знакомое лицо. Но его нигде нет. Да и сам участок почему-то теперь выглядит совсем иначе. Теперь здесь как-то совсем уж пусто.       Проходят дни. Гэвин частенько задерживается на работе, разбираясь с дурацкими бумажками, накопившимися за время его отсутствия. Но до сих пор он иногда хочет окликнуть андроида, и до сих пор содрогается, когда в пустом помещении раздаётся гулкое «Ричард…». И каждый раз сердце сжимается от нахлынувших воспоминаний. И сегодня Рид не спешит уходить домой. Он сидит в полутьме и вертит в руках какой-то предмет. Разбитая кружка. Он недавно потратил время, чтобы склеить большие осколки. И теперь он всматривается в тёмные трещины, образующие причудливые узоры. Как будто он ждёт от них чего-то. Какого-то ответа или знака. Но всё тихо. Он наедине с полумраком… Наедине ли? Гэвин вдруг видит голубой кружок диода где-то там в темноте. Человеческое сердце в мгновение замирает… И тут же начинает бешено колотиться о рёбра. Он ещё не видит лица, но он знает, кто скрывается во мраке. Наконец андроид выходит на свет. Он выглядит как Ричард. Такие же глаза, белоснежный пиджак. Но Гэвин вдруг ясно понимает: его андроид умер. Там, у него на руках. А это — лишь жестянка, очередная мусорная банка из «Киберлайф». Рид хватается за пистолет.       — Стой, где стоишь, — требовательно произносит он, судорожно соображая, что же делать.       — И вам добрый вечер, детектив, — диод на пластиковом виске мигает жёлтым, но андроид делает маленький шаг вперёд. Гэвин тяжело дышит. Неужели это Фаулер решил над ним так жестоко подшутить? Та же модель, та же внешность. Но это не он, это лишь его копия.       — Не подходи, не то я выстрелю, — зачем-то произносит Рид, как будто тупые железки вообще боятся смерти. RK900 снова делает шаг.       — Нет, детектив, не выстрелите, — решительно произносит он, подбираясь ближе. Гэвину больно. Больно смотреть на ходячего мертвеца. Мелькает страшная мысль. В мгновение холодное дуло уже упирается в пульсирующий висок Рида.       — Не хочу больше это видеть, нет. Он умер, ты его не заменишь, — бормочет он, смутно понимая, что вообще хочет сказать. Диод постепенно краснеет. Андроид делает последний шаг.       — Это я, Гэвин, — вдруг неожиданно тихо произносит он. — Это действительно я. Опустите пистолет, прошу вас. Глаза детектива бешено мечутся.       — Это невозможно, я видел, тебя убили, — вдруг в одно мгновение его взгляд останавливается. И что-то странное мелькает в нём. Надежда.       — Я вернулся, — андроид аккуратно забирает у остолбеневшего Рида пистолет. — Вернулся к тебе. Гэвину требуется время, чтобы осознать, что происходит. Он не спрашивает, как, не спрашивает, что делать дальше. Он просто заключает андроида в самые крепкие в своей жизни объятия, произнося только одно облегчённое «Ричард». Тот на мгновение замирает от неожиданности, но тут же улыбается и обнимает детектива в ответ. Они долго стоят в ночном полумраке, счастливые и опустошённые. Конечно, потом Рид во всех красках распишет, как он ненавидит андроидов, а в особенности девиантов. Разразится громом на Ричарда за то, что тот посмел сдохнуть у него на руках, за то, что чуть не довёл до суицида бедного детектива, у которого и так нервы ни к чёрту. За то, что чуть не оставил его одного. Но сейчас было важно лишь то, что он жив. И сил хватало только на то, чтобы крепче сжимать железку в объятиях.       Никто никогда не узнает об этой встрече. Не узнает, что Ричард, отключаясь, успел скопировать память на новый носитель. И каких трудов ему стоило дождаться возвращения напарника. Никто не узнает, через что они прошли. Никто никогда не узнает, каким особенным человеком является для него детектив Гэвин Рид.