***
Как же ему надоело. Пальцы замерзли из-за холодной воды, и чистить картошку стало труднее. Тазик с очищенными овощами почти наполнен, но, по-видимому, придется брать второй, потому что оставшихся корнеплодов было много. Из-за этого Айви придется как проклятому сидеть на корточках в холодном подвале и орудовать не заточенным ножом еще дольше. Помощников не было, и выбраться наверх с большой корзиной картофеля хрупкому парню было нелегко. Ему кажется, что он просидит тут вечность, прежде чем выйдет наружу к печке, или окоченеет до смерти. Тяжко вздохнув, Айви поправил рукой спадавшую ему на глаза отросшую челку — и его пробирает, когда холодные пальцы касаются кожи. Он дышит на них, пытаясь согреть. Проходит еще примерно полчаса — и все готово. Наконец-то. Айви слышит шаги, наверное, это Рика пришла. — Рика-а! Помоги, а! — сложив ладони трубочкой, кричит Айви. — Ты здесь? — она заглядывает в подвал. В просвете виднеется темноволосая голова девушки. — Что же ты сразу мне не сказал, я бы помогла, — причитает Рика и протягивает руки, чтобы принять партию овощей от брата. Спина и ноги нещадно затекли, и Айви пыхтит, подавая корзинку, с трудом разгибаясь каждый раз, как старик, в доме которого они живут. Выбравшись наружу, он первым делом бежит скорее к печке, внутри которой теплится огонь. — Девочкам вредно на морозе сидеть, — поучительно произнес он в ответ, — да и что я, не мужик, что ли? — Мужик, мужик, — Рика засмеялась, подошла и похлопала брата по плечу, Айви вздрогнул — рука у сестренки тяжелая, — но вместе мы быстрее справились бы, а теперь вот нужно торопиться — дед скоро придет, кстати, к нам еще гости какие-то приехали, со старостой разговаривают. — А что за гости-то? — поинтересовался младший. К ним в приграничную глушь редко кто наведывался, кроме нескольких торговцев, которым было по пути, поэтому Айви, раскрыв рот, приготовился слушать сестрицу. — Да кто его знает. Я слышала только, что они тут по важному делу, а по какому именно — вопрос, — Рика привычно стала наматывать кончик косы на палец, а Айви, встрепенувшись, кинулся к корзинке, прихватывая большой чугунок, сверток с куском мяса и пару ножей. — А странные какие! Видно, что не крестьяне, — шубы с мехом, толстые сапоги, шапки — из соболя наверняка — и нашивки на груди такие… — Какие? — нарезая мясо на кусочки и складывая его в чугунок к картошке, спросил Айви. — Ну… Как их там, забыла. О! Дракон, вот. Он у них золотом вышит, и мечи за поясом…— Рика покосилась на брата, что возился с едой, — еще по приказу старосты зачем-то сгоняют всех парней к его дому. — Странно все это, — Айви задумался. Дракон… ОДракон… Он никогда их не видел, но в голове возникли смутные воспоминания. Большой, крылья и длинная шея, словно он уже и раньше встречал это существо. А насчет всего этого переполоха, то на его памяти такое происходило в первый раз, хотя ему всего лишь шестнадцать и он может многого не знать. — Лучше подсоби в печку чугунок поставить. Рика тут же подскочила к Айви и, взявшись за ручки посуды, вместе с братом водрузила ее рядом с огнем — дальше подтолкнули ухватом. Спустя некоторое время, когда обед был готов, к ним в избу зашел Шу — их дед: — Ну что, молодежь, все сделали, что я вам наказывал? — отряхиваясь от снега, прокряхтел Шу. Парочка синхронно угукнула. Сморщенные старческие руки поправили шапку и поманили к себе Айви и Рику. — Молодцы, а ты, Айви, быстро одевайся и пойдешь со мной. — Зачем, дедушка? — Айви начал нервничать. Он покосился на сестру, та в ответ пожала плечами. — Я сказал пошли — значит, пошли! — рявкнул дед. Кажется, он сам не знал зачем, и это неведение раздражало его еще больше. — Рика, оставайся здесь. Если увижу на улице, выпорю. Рика уже было хотела заикнуться о том, что пойдет вместе с ними, но увидев предостерегающий взгляд Шу, промолчала, начиная опять теребить косу. Она волновалась за брата, ведь кроме него не было никого ближе. А Шу — их неродной дедушка, они так называют его, потому что тот приютил их совсем маленькими, но держал в строгости, порой даже перебарщивая с наказаниями. Поэтому брат с сестрой не очень любили его, однако были благодарны Шу за содержание и воспитание. Никто не знал или, быть может, не хотел говорить, кто их родители, и от осознания того, что они сироты-найденыши, становилось очень грустно. Айви впопыхах натянул прохудившуюся куртку, тоненькую шапку и валенки, заправив в них концы штанов. Оглядев парня и оставшись довольным, Шу повернулся и вышел на улицу, как всегда, кряхтя. Солнечный свет, отражаемый от снега, слепил глаза, привыкшие к полутьме. Проморгавшись, Айви заметил недалеко от дома старосты — Михея, выстроившихся в ряд парней и двух незнакомых ему мужчин. Когда парочка подошла ближе, Айви приказали также встать к остальным, затем незнакомцы поочередно спрашивали, сколько кому лет, и если кто-то был младше четырнадцати или старше восемнадцати, того просили отойти в сторону. В итоге остался Айви и еще трое парней. Все время, пока мужчины ходили мимо них, те втягивали носами воздух — их губы слегка приоткрывались, еще при этом поочередно доставали из карманов какие-то амулеты — все разные, и давали им, если вещица начинала светиться. Прозрачный кристалл, похожий на хрусталь, среагировал на Айви и сразу же перекочевал тому на шею. Видимо, оставшись довольными, те опять подошли к Михею и перекинулись с ним парой слов. Михею не понравилось то, что говорили гости, потому что он начал активно жестикулировать руками и что-то говорить им. Айви и остальные переглянулись, словно спрашивая друг друга, что же здесь происходит, но все сконфуженно промолчали. Айви потер руки и спрятал их в карманы — варежки-то он забыл. Перед лицом клубился прозрачный пар, нос окоченел, а из-за ветра глаза начали слезиться. Кончики ресниц покрыла изморозь, пальцы на ногах тоже замерзли, поэтому он мечтал о том, чтобы снова оказаться у теплой печки. Где-то вдалеке каркнула ворона. Ожидание затянулось. Подростки все больше нервничали и топтались на месте, пытаясь разогреть ноги, ведь их, как и Айви, ничего не объясняя согнали сюда. Наконец Михей, словно принимая поражение после небольшой перепалки с гостями, зло сплюнул на землю, подошел к односельчанам, столпившимся около его дома, и что-то сказал. — Нечисть треклятая! Мало вам своих, вы и за нашими дитятками пришли! Ироды, чтоб вам пусто было!.. — начал слышатся плач матерей и ругань отцов, некоторые ринулись к своим детям — к тем трем парням, а к Айви — непонятно откуда взявшаяся Рика, но добраться до них помешал Михей, несколько других односельчан и двое приезжих. Шу, на удивление, остался стоять на месте, никак не реагируя на развертывающееся событие, только лишь зыркнул недовольно на Рику и повернулся спиной, медленно шагая в сторону дома. В этот момент Айви показалось, будто от него в очередной раз отказались, причем даже без сопротивления, не как родители других ребят, от этого стало гадко на душе. — Айви! Не уходи, останься! — Рика бежала и тянула к нему свои руки, огибая толпу, но ее в последний момент оттолкнул один из незнакомцев. Тут уже заволновались остальные парни, только вот они не решались, куда им идти. С одной стороны здоровые мужики и глава поселения, кричащий им, что это ради их блага, и, если никто не уедет, всем конец; с другой стороны рвались к ним их родители со слезами на глазах. В конце концов, растерявшихся «избранных» силой загнали в эту крытую телегу, запряженную оленями, и в последний момент Рика успела отдать Айви свою шаль — хоть что-то, что напоминало бы о ней. Разрыдавшись, она без сил упала на колени в сугроб, провожая взглядом уезжающих. Как только Рика ослушалась приказа Шу и узнала от остальных, для чего нужны были парни, ей стало плохо — бедняг увозили прямиком к монстрам, что граничат с их поселением, — драконам, эдакая своеобразная дань за мир и спокойствие. Ходили разные слухи про их агрессивность и злость, однако каждые двадцать лет некоторых юношей, что устраивали посыльных этих тварей, свозили прямиком в их логово, куда нет доступа для остальных рас, — Ирин, столицу, расположенную на вечно холодных вершинах гор. Любой, кто оказывался там, считался без вести пропавшим, который никогда не вернется. Зачем и для чего им нужны были именно парни и именно определенного возраста, никто не знал…***
…Айви вздрогнул, выходя из дремы. Ему показалось, что он до сих пор слышит разрывающий сердце на кусочки плач Рики. Нет. Это всего лишь завывания холодного ветра и смутные, еле слышные голоса. Они в городе? Уже? Айви стало страшно — что там, снаружи? Он чувствовал себя ужасно. Без сестры ему казалось, что кто-то перерезал тонкую нить, которая соединяла их друг с другом на протяжении всей жизни. Любые горести, счастье и неудачи — все они делили пополам. Было плохо ему, было плохо Рике, и наоборот. Он помнил, как она защищала его от других мальчишек. Смешно, но Айви не мог постоять за себя, он терялся, смущался и не мог причинить кому-то боль, тем более в ответ, а его бойкая сестричка быстро разгоняла недругов от младшего, не давая им даже коснуться братика пальцем. По щеке покатилась слезинка, потом еще одна и еще. Не желая показывать свою слабость, Айви постарался незаметно стереть с лица соленую влагу. — Выходим! — из-за резкого окрика, очнувшись после долгой дороги, вздрогнули остальные ребята. Мужчина с бородой открыл заднюю дверцу и принялся выгонять всех наружу. Когда все выбрались, их взору открылась прекрасная заснеженная долина вдалеке, а сами они находились на площади, перед стеной и железными воротами большого замка, как будто сложенного из ледяных глыб. Острые шпили башен впивались в затянутое облаками темное небо. Все это произвело впечатление на парней, которые прожили всю жизнь в деревянных лачугах. По сторонам от них сновали люди: кто-то кричал, расхваливая свои товары, кто-то просто разговаривал, причем женщин Айви не заметил. — Стойте здесь, иначе вам не поздоровится! — оповестил их сопровождающий, красноречиво положив руку на эфес меча. Тут ворота начали тяжело подниматься, словно бы их ждали, и всех направили прямиком внутрь, за белокаменную стену. Миндо, Тиль и Лис, стараясь держаться вместе, скованно прошли вперед, ведомые проводником, а Айви, засмотревшись на дивные деревца изо льда, стоявшие рядом с воротами, отстал от остальных, но ему «мягко» напомнили о том, где он находится, толкнув в спину. Айви вздрогнул и послушно ускорил темп, догоняя ребят. Прямо около входа в замок их снова выстроили, как и в поселении, и оставили одних. «Что еще им от нас нужно?» — испуганно заозирался Айви. Несмотря на большие размеры внутренней площади, на ней ничего не было, ни каких-либо построек, ни фигур, кроме тех маленьких деревьев. Она была вычищена от снега, а на некоторых камнях были темные пятна, как если бы кто-то их закрасил углем. — Мне страшно… — Лис хлюпнул носом и обнял себя за плечи. Он был самым младшим из них — четырнадцатилетний парнишка, выросший без матери и не знавший ласки от сурового отца, — и холодно. — Хватит ныть, нам всем здесь не по себе, если ты не заметил, — жестко осадил мальчика Миндо, Тиль легонько тронул брата за плечо: — Хэй, не нужно с ним так, — в голубых глазах была паника, уголки губ опущены — вот-вот тоже расплачется. — Может, сбежим отсюда? — Как? Ты видел стражу и их мечи? Да они нас как петрушку на суп покрошат, шагу ступить дальше метра от ворот не успеем, — разрушил надежду Тиля Айви. — Слышали, что в деревне говорили? — Нет, а что? — вытирая рукавом сопли, спросил Лис. — Нечистью мужиков тех назвали, — шепотом произнес Айви, оглядываясь по сторонам, но там как не было никого, так и осталось. — Ой, а если нас лешим на корм отдадут или русалкам каким?! — еще больше разнервничался рыжий, он вскинул брови и раскрыл рот, глотая воздух словно рыба. — Пусть только попробуют, живым не сдамся! — Миндо гордо вскинул голову и поставил руки в боки. — Поперек горла им встану, пожалеют еще, что решили на меня позариться. Такой боевой настрой подействовал и на остальных, по крайней мере, подростки выпрямили спины, расправили плечи и стали надеяться на лучшее. Внезапно огромные стрельчатые расписные двери замка начали медленно открываться, и две высокие, мощные фигуры, закутанные в черные плащи, быстро приближались к подросткам, еще одна, низенькая и щуплая, спеша, следовала за ними. Холодный ветер развевал подолы, обнажая ножны; звук тяжелых шагов прекратился, когда незнакомцы встали напротив парней на небольшом расстоянии, третья персона молча отошла в сторону, ближе к Айви. Тут вдруг «оживились» амулеты близнецов и Лиса, что дали им еще в деревне, а вот кристалл Айви почему-то молчал, никак не реагируя. Зеленый и синие камни озарились магическим светом и потянулись к фигурам. Те двое сняли капюшоны, открывая взору лица, с которых не сходила нежная улыбка, и внимательный взгляд карих и серых глаз, смотрящих прямо на Миндо, Тиля и Лиса. Парни, как завороженные, застыли, не двигаясь. У каждого в голове зазвучала легкая, приятная мелодия, напрочь лишавшая возможности думать. Они почувствовали, как в груди клубком сворачивается что-то теплое и большое, стремящееся вырваться наружу, и от этого стало так приятно и тепло. Мужчины протянули им руки, и те, не в силах сопротивляться, сжали их крепкие ладони. После этого близнецов, будто привязанных, повел за собой к выходу за стену красноволосый, а Лиса — сероглазый брюнет. Все это время Айви, раскрыв рот, смотрел на удаляющихся односельчан, удивляясь, почему это раньше они боялись, а теперь, словно так и надо, покорно и молчаливо ушли с незнакомыми им людьми. — Молодой человек, — где-то рядом послышался скрипучий голос, — пройдемте за мной, — это тот самый коротышка, похожий на гномика, подошел к Айви, дернул того за рукав и потянул, увлекая подростка за собой в замок. — Н-но… — Одновременно соображать и успевать за гномом, стараясь не запнуться о его подол и не упасть было затруднительно. — Все потом, молодой человек, потом, — твердил одно и то же сопровождающий. — Сейчас я проведу вас в вашу комнату, где вы будете жить, пока не прибудет князь… — Да объясните же, что здесь происходит! — непонятная перспектива нахождения здесь и ожидания какого-то князя, который неизвестно что может сделать с ним, Айви совсем не радовала, и ему просто необходимо было узнать подробности, прежде чем он переступит порог замка. — Если вы не прекратите препираться, мне придется применить магию и превратить вас в лягушку! — Он, конечно же, шутил, на сморщенном лице появилось что-то наподобие улыбки, правда, походило больше на саркастическую ухмылку. Ему доставляло удовольствие наблюдать, как поначалу пугались новички. Глаза Айви расширились от испуга, в горле встал ком, а открывшийся рот, готовясь снова что-то сказать, закрылся. Теперь подросток послушно шел за гномом. А тем временем где-то недалеко послышался торжествующий рев драконов, парящих в небесах со своей «добычей» — найденными супругами.