Десять минут.

Урок казался бесконечным - надменный голос мисс Биттерс вливал в уши учеников все новые и новые порции яда, время словно остановилось, но Диб этого не замечал, погрузившись в свои сложные мысли. То, что он учился в этой Щколе вместо того, чтобы заниматься образованием в каком - нибудь более приличном месте (например, в частной школе или дома) было виной его отца, профессора Мембрейна, который вспоминал о сыне только если это стояло в его расписании. Диб невольно усмехнулся, подумав о том, что отец даже не проверил, в каком учебном заведении будет учиться его сын - да и знал ли он вообще об этом?! Но если сначала мальчик страдал от тупости одноклассников и мучился, попусту теряя время, как ему казалось, то теперь он по некой причине не променял бы Щколу ни на какое, даже самое лучшее в мире учебное заведение. Причина была зеленого цвета и ее - точнее, его - звали Зим. Диб мучился от невозможности одновременно быть ученым и любить инопланетянина - он уже понял, что одно исключает другое. Желать вскрыть того, кого любишь? Это или не любовь, или не наука. Самым простым выходом из этой трудной ситуации было полное погружение в научную деятельность, но...Диб не хотел становиться вторым профессором Мембрейном, в котором было больше от робота, чем от человека. Сдать Зима правительству и тем самым освободить свое сознание от мучительной привязанности к маленькому иркену? Диб представил себе картину происходящего вполне реального будущего - вот "люди в черном", вежливо улыбаясь ледяными официальными улыбками (за которыми не было ничего, кроме смерти), увозят Зима, конечно же обещая сыну профессора Мембрейна свободный доступ к объекту в любое время. Но он, Диб, больше никогда не увидит Зима - сначала ему будут вежливо аргументировать отказы, а потом все же позволят один раз увидеть изучаемый объект - в виде органов, помещенных в формалин или спирт. Возможно, даже позволят поизучать разобранный ПАК...и так же вежливо поблагодарят за неоценимый вклад в науку. Диб сжал ноющие виски руками - голова просто раскалывалась от боли. Ну почему же неоценимый вклад - вполне себе...оценимый. Ему дадут "премию", равную стоимости небольшого самолета и горячо пожелают дальнейших творческих и научных успехов. А так же намекнут, что новый инопланетный образец будет очень кстати, и премия за него превысит его, Диба, самые смелые ожидания. Мальчик посмотрел на Зима. Иркен, нагло пялящийся на землянина и даже не делающий вид, что слушает учительницу, немедленно оскалился, изображая человеческую улыбку. Диб тяжело вздохнул. До него долетали сдавленные смешки одноклассников - все давно превратили уроки в бесконечное развлечение: чёкнутый профессорский сынок и больной новичок с зеленой кожей стали своего рода сенсацией. Конечно, эти двое придурков ни разу откровенно не спалились - но даже когда они дрались, это был фееричный сплав бешеной энергии, злобы и чего - то будоражащего. Чего - то, заставляющего дышать чаще и потом уединяться в грязных кабинках школьного туалета, прокручивая в голове моменты драки или очередной ссоры самых ярких школьных фриков и ласкать себя, чувствуя возбуждение, стыд и совершенно дурацкое желание увидеть больше, застукать Диба и Зима за чем - нибудь откровенным. Причем никто не понимал, зачем это было нужно. Нужно - и все. Но профессорский сынок и мелкий псих мучили всех своими электризующими переглядываниями, на переменах так же носились друг за другом и орали всякую чушь про пришельцев и захват мира. Замкнутый круг не разрывался, туалетных кабинок на всех не хватало, и ученики Щколы начали медленно закипать. Будь Диб постарше и повнимательнее, он бы заметил странное отношение к себе всего класса, да и всей Щколы в целом - никто уже не травил его, никто не задирал Зима. Все чего - то ждали. Но мальчик отметил это краем сознания - на самом деле он как обычно замечал только то, что его интересовало в данный момент, а в данный момент (и вообще) его интересовал только Зим - точнее, собственная невозможность твердо решить, что делать с пришельцем. Зим странное поведение "одноклассников" заметил и даже попытался получить развернутый и четкий ответ о происходящем у ЦК своего корабля - но несчастный ЦК сгорел при первой же попытке как - то классифицировать полученные данные. Впрочем, иркена это мало огорчило. Гораздо больше его огорчало молчание Диба - на все героические попытки иркена вызвать проклятого землянина на благородный бой, Диб бледнел, стискивал зубы и ...терпеливо молчал, не забывая при этом с горькими вздохами переносить маленького пришельца через глубокие лужи или совать ему зонт во время дождя. Такое поведение врага Зима напрягало. Понимать врага означало наполовину победить его, а мясные люди в очередной раз показали свою многогранную сущность - показали то, что Зим не мог понять, как ни старался. Почему Диб ведет себя так, будто у него ПАК глючит или программа сожрана вирусом? (У Диба не было ПАКа, но иркен решил не думать о том, как Вонючка и ему подобные людишки существуют без него. Это было настолько невозможным знанием, что иркен даже не искал ответ, которого, по его мнению, не могло быть.) Почему личинки мясных людей в Щколе не ведут себя больше агрессивно, а роятся вокруг него, Великого Захватчика и его будущего раба Диба и ...выжидают? Что - то должно было произойти. Зим понимал только то, что роящиеся вокруг ЕГО человека личинки людей опасны. Выбрали ли они Диба своим будущим "Высочайшим", или, подобно более продвинутой форме жизни на их нелепой планете, пчелам, хотят сделать его Королевой улья - иркена не интересовало. Диб его ненавидел, признался в ненависти и тем самым укрепил их идеальный союз лучших врагов - и Зим готов был убить все человечество ради того, чтобы спасти Диба от любой участи, приготовленной ему сородичами. Ведь Диб желал убить только его, Великого Захватчика Зима. И иркен желал того же - принять смерть от своего лучшего врага, своего ненавистного землянина. О, как сердце Диба будет трепетать в ладони Зима, вырванное из грудной клетки этого существа, посмевшего признаться ему, иркену, в ненависти! Это было...волнующе. Это было мучительно прекрасно, и Зим с восторгом смотрел в будущее, ожидая великого часа. О нем буду слагать легенды на Ирке. Вдохновленный видением - он и Диб умирают на обломках разрушенной цивилизации жалких мясных человечков - Зим отвел, наконец, взгляд от Диба и принялся лихорадочно что - то рисовать на вырванном из тетради листке бумаги. Одноклассники разочарованно переглянулись - Диб так же сидел, сжимая пальцами виски, и даже и не думал вскакивать на парту и орать дикости о захватчиках, о том, что все слепые, и что двинутый зеленый пацан на самом деле пришелец, который хочет завоевать весь мир. Диб пошевелился только затем, чтобы развернуть комок бумаги, который Зим с идеальной меткостью швырнул ему в лицо через весь класс. Все замерли в ожидании развязки - даже звонок на перемену не заставил никого встать. Диб медленно развернул смятый лист. На нем было изображено человеческое сердце на когтистой четырехпалой зеленой ладони. Из сердца еще била кровь, струйка стекала по зеленой кисти и нарисовано все было с такой натуралистичностью, что Диб невольно восхитился силой ненависти к себе маленького пришельца. А потом ему захотелось даже не заплакать - заорать во весь голос и орать до тех пор, пока его голова не взорвется. Диб замучился переживать за Землю и за сумасшедшего иркена. Замучился быть умным, быть мудрым и терпеливым. Замучился контролировать иной разум существа, по сути являющегося совершенно чуждым земному. Замучился просчитывать наперед ход событий и за себя, и за Зима - чтобы случайно не причинить пришельцу вред - еще больший, чем он причинял сам себе. Зим был его старше? Опытнее? Зим был идеальным Захватчиком, идеальным смертником и опасным инопланетянином, место которому было в правительственных лабораториях или на его, Диба, операционном столе? Зим был совершенно потерянным на Земле пришельцем - одиноким, сосланным на верную смерть, медленно погружаемым в безумие своим идиотским ПАКом с программой уничтожения личности...и привязанный к нему, Дибу. И пусть Зим считал, что их связывает только ненависть. В глубине души Диб верил - любовью можно излечить кого угодно. Да, вот что нужно было маленькому пришельцу. Любовь...и еще пара хороших ударов по зеленой башке или усыпляющий укол, операционный стол и измененная программа в ПАКе. Эта перемена оказалась последней - после того, как скрюченная фигура учительницы покинула класс, Зим пулей вылетел в холл - он не любил драться в тесных комнатах, где было мало места для манипуляций с ПАКом, и, соответственно, было больше преимуществ у Диба. Однако, обычно разбегающиеся сразу же после уроков одноклассники сегодня и не подумали уходить - иркен с недоумением повертел головой, рассматривая увеличивающуюся вокруг него толпу, и попятился к стене - автоматически прикрывая тыл и пытаясь сообразить, что этим вонючим личинкам от него нужно. Ребята молча смотрели на него, и Зим нахмурился - становиться Высочайшим или Королевой улья для этих мягких тварей он не хотел ни за что. - А ну отройтесь от Зима!! - холодно приказал иркен. - Зим никогда не станет повелевать слабыми мясными личинками! Вы даже не корм для Зима, вы обыкновенная низшая форма развития паразитов, называющих себя "люди". Зим будет повелевать только достойными! - Чего, чего? - с недоумением переспросил кто - то в замершей толпе и все расхохотались - наконец - то этот чудик Зим выдал очередной потрясающий бред. - Отроитесь от меня, жалкие мясные личинки!!! - заорал выведенный из себя Зим, чувствуя ужас от отвращения - ему была ненавистна сама мысль о том, что придется защищаться и опять трогать эти мягкие противные тельца. Толпа качнулась вперед. - А ну отстаньте все от него! Толпа послушно отступила - только для того, чтобы пропустить к Зиму Диба. Оба психа на месте - чего еще было желать? Ребята сами не понимали, чего хотели от этой парочки - но знали, что ни Зим, ни Диб сегодня не уйдут просто так. Слишком долго тянулось их ожидание, и слишком напряженными были все их чувства - и дело было не только в жажде зрелища или кровавой драки. Диб и Зим, даже не подозревающие о том, как их противостояние выглядело со стороны, переглянулись и встали рядом - автоматически, для защиты. - Отроитесь от моего Диба! - скрежещущим от ненависти голосом сказал Зим, с трудом сдерживая себя. - Только я могу причинять вред моему человеку, вы, жалкие вонючки! - Ребята, отстаньте от нас! - Диб шагнул вперед и выставил перед собой руку, пытаясь всех успокоить. - Это личное. - А ты его поцелуй! - крикнул кто - то из толпы, и Диб задохнулся от гнева и стыда. Он поискал глазами наглеца, наткнулся на бледное, ненавидящее лицо Кифа, который уже добрался до нахала и вцепился в него руками, ногами и зубами, и понял наконец то, чего так ждала от него и Зима вся Щкола. Драться за сумасшедшего пришельца? С кем - с ненавидящим его Кифом, со всей Щколой, со всем миром? Он, сын профессора Мембрейна опустится до ничтожной драки с одноклассниками, презираемыми им? Диб зажмурился, чувствуя, как сильно бьется его сердце и зная, что он предательски покраснел - на глазах всей Щколы. А впрочем...тайное всегда становится явным рано или поздно - так стоит ли яростно отрицать то, что он сам говорил прошлой ночью Зиму? Диб чувствовал, что Зим готов активировать ПАК, выпустить киберноги и перекалечить толпу этих дурачков, не понимающих грозящей им опасности. Они буду над ним смеяться. Они его затравят. Они... Диб обернулся к Зиму, прижал его к стене - как тогда, вечером, когда ливень не мог погасить его чувства - и, с улыбкой посмотрев в округлившиеся глаза иркена, поцеловал его - не тем, неловким и неопытным постыдным поцелуем, а уверенно и даже настойчиво - а когда ошарашенный Зим попытался отстраниться, только крепче обнял его и поцеловал еще настойчивее и сильнее. Это облизывание было Зиму понятнее - Диб был агрессивным и доминирующим. Иркен даже решил, что понял, чего от них хотели эти роящиеся вокруг личинки людей - ну конечно, жалкие слабые твари хотели знать, кто доминирующий самец в их паре. Почувствовав стыд за собственную недогадливость, Зим быстро исправился - надо же было показать всем, кто тут Захватчик! Он обнял Диба в ответ, постаравшись заблокировать его руки, и сымитировал его облизывание, приготовившись терпеть боль - внутри мягкие люди были жидкими и еще более мерзкими, чем снаружи. Странно, но боли не было - если бы не предупреждающая боль от ПАКа, Зим почувствовал себя хорошо - даже слишком хорошо, учитывая эти электризующие уколы, когда губы Диба терлись о его губы. Были и еще какие - то странные ощущения, но Зим не смог их понять из-за растущей боли - ПАК не давал ему распознать эти ощущения, и Зим впервые подумал о нем с ненавистью, сам испугавшись своих чувств. Ненависть может быть такой...электризующей? Он оттолкнул от себя Диба только из - за боли, мечтая сорвать причиняющий ее ПАК. Диб по глазам Зима понял, что тот испытывает - его версии о глушащем личность и все чувства ПАКе пришельца были верными. Диб обвел взглядом притихших ребят и презрительно приподнял бровь. - Детский сад. Он взял Зима за руку и спокойно пошел к выходу из Щколы. Никто не посмел преградить им путь - а Кифа, с искаженным лицом попытавшегося последовать за ними, ребята задержали, сами не понимая, зачем они это сделали. Вместо того, чтобы посмеяться над готичным психопатом и зеленокожим двинутым фриком, ребята почувствовали себя глупыми и маленькими детьми, которые соприкоснулись сейчас с чем - то взрослым, странным, волнующим...и очень опасным. Смертельно опасным.

***

Зим, конечно же, выдернул руку из ладони Диба, но шел рядом молча, хотя мальчик видел, что ему больно - иногда Зим вздрагивал, и его тело словно судорога сводила. Диб тоже молчал, приняв решение - нужно было освободить Зима от этой пытки, и как можно скорее. Все осложнялось тем, что Диб не знал, что будет с Зимом, если снять с него этот дурацкий ПАК. Когда человек и иркен вместе зашли в дом, ГИР не стал верещать вопреки всему, а бросился на кухню печь вафли. Почему - то он был уверен в том, что вафель сегодня понадобится в два раза больше...а то и в три, ведь переживать за Мэри и Хозяина было так волнительно. - Сними это. Диб сначала даже не понял, что говорит ему сквозь стиснутые от боли губы Зим - а когда понял, ЧТО ему предложили снять, едва не потерял сознание от нахлынувшего ужаса. A что, если Зим умрет? А что, если он не успеет?! А что.... - У тебя десять минут, Вонючка. - пожал плечами Зим и повернулся к Дибу спиной. ПАК отсоединился неожиданно легко. Диба едва не стошнило, когда он увидел места соединений - даже для него, сына ученого, это было слишком...мерзко. А что чувствует Зим, все время испытывая давление на психику этого пыточного устройства? Зим улыбался. Все еще кривясь от боли, он улыбался - и Диб поразился тому, насколько этот маленький Захватчик стал человечным и даже красивым. Он невольно тоже улыбнулся. Зим неожиданно подался вперед, рукавом тщательно вытер губы Диба от возможной влаги и прижался к ним своими губами - точнее, тем, что было вместо них. - От ненависти ты искришь, Диб - Мясо, - довольно сказал иркен. - В твоих губах искры. Без ПАКа я лучше чувствую твою ненависть. Диб тоже начал кое - что чувствовать, но не позволил себе расслабляться - десять минут были на исходе и Зиму явно становилось все хуже и хуже. ПАК возмутительно легко наделся - Дибу даже показалось, что эта гадость вошла в места соединений сама по себе, что он только поднес ее. - Я Зим!!! - тут же заорал иркен и изо всех сил толкнул Диба к выходу - Убирайся из моего дома, Вонючка, пока еще можешь это сделать! - Зим... - Диб сглотнул душащие его слезы, - Я сниму с тебя эту гадость. Обещаю. - Я тебя ненавижу! - Зим толчком вышвырнул его из дома, запер дверь и мальчик услышал, как иркен стонет, мучаясь от противостояния с программой ПАКа. Диб прижался пылающим лбом к дверям дома пришельца, тяжело дыша и даже не замечая, что плачет. - Я тоже тебя ненавижу, Зим. Самым трудным было уйти - но Диб уходил не страдать, а искать информацию о том, как перепрограммировать чертов ПАК. У него было только десять минут на это. Целых десять минут. Диб знал, что он не ошибется.