***
Где-то невдалеке, всего в десяти футах от убийцы, Кейт Дэнсон также ощущала некое неясное чувство, которое ассоциировалось у нее скорее с состоянием едва сдерживаемой паники. Оно никак не было связано с возбуждением. Сырой воздух, как стая мух, облепил кремовую кожу, которая, несмотря на получаемые повреждения, оставалась сияющей и здоровой, без значительных несовершенств. Оказавшись в новом месте, Кейт осторожно выдвинулась вдоль кирпичной кладки, которая плотно огораживала опушку, точно кладбищенская ограда. Туман обволакивал обнаженные ноги Дэнсон, прикрытые лишь коротенькими джинсовыми шортами и потертыми ковбойскими сапогами; плечи холодила незримая, но вполне ощутимая морось. Не дождь, а какая-то жалкая, отвратительная подделка, стараниями которой одежда, волосы и кожа становились влажными и липкими. Однако холода девушка не чувствовала. Температура воздуха, а также напряжение не давали замерзнуть. Хотя, определенно, мурашки на спине и руках стали неотъемлемыми спутниками Кейт в путешествии по новой территории. Пока она не знала, есть ли тут кто-либо еще, а потому решила осмотреться и отправилась в поиски временного убежища. Оттуда, если опасность возникнет рядом, она могла быстро сбежать, оттуда же она могла заметить как себе подобных заблудших душ, так и тварей, что исполняли волю Сущности. Смерть, несмотря на то, что даже Кейт погибала где-то в этих землях множество раз - и будто ни разу, - всегда страшила жертв. Но боль пугала Кейт больше! Встретить свой конец, хотя бы и временный, продырявленной ржавым крюком, избитой, изрезанной безумным преследователем, одержимым жаждой убийства, - вот это вселяло ужас в сердце южной красавицы. Жизнь у нее была нелегкая и до прихода сюда, но Кейт никогда не находила насилие нормальным…Не то чтобы социально приемлемым, она и сама считалась «приемлемой» в довольно ограниченных кругах: откровенная одежда, татуировки, пирсинг, сомнительные компании и такие же туманные интересы. О том, что принято в социуме, Кейт и не думала. Насилие оскорбляло светлую душу девушки. Родственники и случайные знакомые при встрече с ней неизменно обращали внимание на ее…Свечение. Она, не задумываясь над этим, приносила в любое место, где находилась, немного света и надежды. Могла одним присутствием скрасить даже самый дождливый день. А если сама падала в лужу, то давала понять – все пройдет. Сущность привлекла именно эта черта Кейт Дэнсон, и именно ее властительница сумеречного края желала еще долго и наслаждением потягивать, точно дорогое вино. Пробравшись через частокол тоненьких деревьев, Кейт обратила внимание на пеструю расцветку коры. Судя по всему, ее окружили березы. «Откуда?» - метнулось в голове, но затем мысли о здешней флоре сменили куда более злободневные, так как перед взором девушки предстал дом. Двухэтажное сооружение из массивных бревен выглядело как чудовище, подавляя миниатюрную искательницу грубостью и уродством конструкции. Его отличала крепость, словно здание служило лишь затем, чтобы в нем пережидали бури и снегопады великаны. Растрескавшуюся крышу почти целиком скрыли ссохшиеся листья, к проходу на втором этаже, словно выдолбленному в стене, вела ненадежная конструкция из досок, вызывавшая ассоциации скорее с пандусом, чем с лестницей. Сквозь неостекленные окна и незакрытые двери наружу, в серо-синее марево, пробивался тусклый оранжевый свет. Изменчивая форма его говорила о том, что внутри горит огонь. Кейт сглотнула, ощутив, как пересохло во рту. Показалось, что в горле застрял комок колючей шерсти и от него уже не избавиться. Она тронула «счастливую» фенечку на левом запястье. Все вещи «на удачу» необходимо носить с левой стороны – учил ее один гитарист малоизвестной рок-группы, когда они только начали встречаться. Ритуал, который Кейт совершала каждый раз перед ответственным или просто неразумным поступком, придавал сил. Дэнсон глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и настороженно оглядываясь, ступая тихо-тихо, отправилась в сторону дома-уродца. Внутри оказалось тепло как в сауне. Девушку, едва она переступила порог, обдало спертым воздухом, настоль ощутимо, словно это завеса являлась входной дверью. В углублении каменного пола в самом центре комнаты горел очаг, и над ним, на металлических цепях, висели куски копченого мяса. Они походили на полоски человеческой, хотя и сильно пересушенной плоти. А также на змей, которые только и ждали, когда удастся цапнуть зазевавшегося посетителя. Немного поодаль, у бревенчатой стены, находился шкаф, такой старый и такой замысловатой формы, что даже хотелось узнать, кому принадлежал этот «шедевр интерьера». Почти вплотную к очередному чудовищу был приставлен массивный дубовый стол. В отличие от предыдущей детали здешнего убранства, он представлял скорее ручную работу…И, судя по всему, являл очередное творение того, кто создал весь дом. Стол, в свою очередь, украшала, монструозного вида посуда. Совершенно необъяснимых размеров…Котелок? По форме этот предмет напоминал срезанное у изголовья яблоко, только, судя по всему, окаменевшее. Кейт дотронулась до посудины, ощутив ее шершавую поверхность, и приподняла кусок посеревшей салфетки, которая прикрывала содержимое. Из недр котелка пахнуло яблоками и медом – какая неожиданность после всего того, что Дэнсон увидела в этом месте. Она не слышала терроризирующего сознание сердцебиения маньяка, не понимала, где находятся другие выжившие, и потому решила рискнуть перед отчаянным подъемом на второй этаж. Откинув платок, девушка запустила в котелок руку. Конечность ушла в недра посудины почти по локоть, а чуть погодя ладонь утонула в вязкой массе, которая наверняка и испускала аппетитный аромат. Сжав пальцы, Кейт вытащила в горсти разваренное зеленое яблоко. Карамель сочилась из углубления, аккуратно проделанного в сердцевине. Внутренности фрукта заменяла овсяная каша. Несмотря на то, что овсянку Кейт в прежней жизни терпеть не могла…После проведенного времени в мире Сущности она была рада даже таким подачкам от здешней хозяйки. На вкус десерт оказался изумительным. По-прежнему теплый, но не обжигающий, он напоминал о том, что вот уже длительное время удачливая искательница не ела ничего, кроме ягод, найденных в лесу неподалеку у костра. Посторонние звуки не прерывали трапезу Кейт, и девушка расслабилась, думая, что никому не придет в голову прийти сюда. Мерно потрескивал огонь в очаге, мебель и куски прокопчённого мяса выглядели уже не так враждебно. Стоя у стола на цыпочках, Кейт доедала над чугунком самое вкусное на свете карамельное яблоко. К ее счастью, десерт оказался небольшим, хотя и весьма сытным, не приторным, но во рту осталась приятная сладость. Обтерев липкие от меда руки платком, Кейт выдвинулась к лестнице, ведшей на второй этаж. Судя по всему, к недостроенному балкону второго этажа можно было пробраться двумя способами: находясь за пределами здания, Дэнсон отчетливо видела «пандус» из хлипких досок, который сразу показался девушке ненадежным, внутри же постройки оказалась вызывающая куда больше доверия лестница. Выбор оказалось сделать нетрудно. Кейт двигалась тихо и быстро, однако звуки вокруг ясно подсказывали, что опасности пока нет. Взобравшись наверх, девушка минула такой же затейливый, как и шкаф, трельяж, на мутном зеркале которого россыпью расположились капли мороси, пробравшейся внутрь сквозь незакрытую дверь. Проем вел к бревенчатому уступу, который облюбовали мох и опавшие листья. И что самое замечательное – в отдалении, где площадка обрывалась, стоял генератор. Кейт тут же направилась к механизму. Она не была особо сведуща в ремонте, хотя и могла сменить колесо своего старенького форда, похожего на ведро с гайками. Дэнсон подумала, как хорошо было бы прыгнуть в салон, пропахший благовониями и травкой, включить старую магнитолу и под «Свободную Птичку» укатить подальше от этого места. Над починкой Кейт работала почти интуитивно; и прежде ей казалось, что Сущность направляет не только убийц, но и жертв - сейчас она лишний раз убеждалась в этом. Как искусный кукловод с тягой к изощренным пыткам, Тварь в одинаковой степени дергала за ниточки каждой «игрушки», то сближая своих подопечных, то не давая им шанса обнаружить ни себе подобных, ни противников. Под уступом, неподалеку от березовой рощицы, где недавно находилась Кейт, появилось красное сияние. В лесу эта проклятая иллюминация была заметна так же, как пожар посреди поля. И реагировали на красное свечение приближающейся погибели выжившие соответственно. Адреналин брызнул девушке в грудь и живот, она, не разгибаясь, отползла в сторону, чтобы спрятаться и прислушаться, но проклятое тарахтение генератора не давало сосредоточиться. Стук сердца нарастал и за мгновения заглушил все прочие звуки вокруг, так что Кейт с ужасом поняла, что в случае прямой угрозы не успеет вовремя обнаружить своего преследователя. А он не будет ждать, когда девушка придет в себя – просто нанесет удар и потащит ее в сторону крюка. Кейт аж передернуло от перспективы снова оказаться на этой проклятой штуке. Дэнсон не была трусихой. Отнюдь. Взяв себя в руки, найдя силы, чтобы усмирить давящую панику, она задышала ровнее, и сердечный ритм тоже пришел в норму. Красное свечение пропало, стук сердца убийцы тоже, и Кейт решительно направилась вниз, так и не дочинив генератор. Спускалась девушка медленно и тихо, но, когда оказалась рядом со столом, за которым с наслаждением уплетала яблоко, решила задержаться. Десерт при первом знакомстве показался ей восхитительным, а после пережитой вспышки адреналина очень хотелось как-то помочь себе успокоиться. К тому же рядом никого не было… Свечение и бешеный стук сердца предупредили бы ее об обратном. Так ведь? Кейт не слышала ни тяжёлых шагов, ни сердцебиения убийцы. С тоской взглянув на чугунок, в котором по-прежнему находились чудесные яблоки, она тоскливо вздохнула. Желудок заурчал, недовольный тем, что хозяйка еще имеет наглость сопротивляться вполне очевидному притяжению. Оглядевшись, посмотрев в окно, в сырую взвесь, Кейт не обнаружила никого. Выглядело нечто подобное странно, учитывая, что кто-то из ее напарников уже мог бы и появиться, чтобы исследовать здание, однако не предполагало угрозы. Девушка поправила волосы и вернулась к столу. Снова украдкой – как будто внезапно появившаяся мать могла бы ее отругать за порчу аппетита перед обедом, - она заглянула в посудину, где находилось лакомство, однако вытащить оттуда что-либо уже ничего не успела. Чья-то тяжелая рука, крепко схватив ее за волосы у самых корней, надавила на затылок и толкнула лбом на ребро чугунка. Раздался металлический звук, который набатом прогремел в голове девушки. Почти сразу жертва ощутила, как по лбу заструилась кровь. Но в ноздри ударил манящий и сладкий аромат яблок…***
Эван не спешил загонять свою добычу в ловушку… Паучиха уклончиво дала понять, что ее подопечный может растянуть удовольствие, побаловать взыскательное восприятие. Видимо, ей тоже понравился такой тип игры. Что ж, он не возражал, в конце концов, Сущность точно знала, где находится каждый, кто оказался на ее территории, и могла подталкивать Охотника в верном направлении. А он расслабился, точно зная, что нужно делать. Когда впервые ему показалось, что Златовласка решила задержаться в хижине, Эван не стал тут же смущать ее своим присутствием. Девчонка должна была подумать, будто ее не заметили, и с этой ловушкой Охотник справился блестяще. Ложное чувство безопасности придало ей уверенности в себе, раз она полезла за тем, что находилось в чугунке. Наблюдатель, остававшийся волей Сущности почти незаметным, смотрел, как Кейт потянулась к столу, как встала на цыпочки, и при этом и без того коротенькие шорты задрались, обнажив округлые ягодицы. Ноги у этой девочки были что надо. В прежние времена Эван бы и не посмотрел такую – так был занят семейным делом. Но Паучиха будто бы видела каждого насквозь, освоив в совершенстве метод кнута и пряника. Она знала, в чем нуждался каждый из ее подопечных, по чему изголодался в этих неприглядных краях. Подойдя к Кейт со спины, Эван сначала легко тронул завившуюся прядь волос девушки, а уж затем решил действовать наверняка. Кейт сдавленно застонала, когда ощутила тупую боль в голове. Ей показалось, что ненормальный маньяк лишил ее зрения, но помутнение, к счастью или нет, оказалось временным. Пока выжившая приходила в себя, незримый мучитель перевернул ее спиной к столешнице. В лопатках Дэнсон этот поворот отозвался болью, и она коротко охнула. А когда распахнула глаза, перед ней возникла отвратительная оскалившаяся пасть. - Т-ты…- выдохнула девушка сквозь слезы. Слезы ли? Только сейчас Кейт поняла, что это кровь, потянувшаяся струйкой из раны на лбу. «Я, милая, конечно же, я. Мы так давно не виделись, неужели забыла меня?» Девушка будто прочла его мысли. Увидела сквозь дыру в маске хищный оскал истязателя. Тихую туманную ночь в Красном Лесу разрезал, как острым ножом, надрывный крик. Первый из числа многих. Охотник не стал зажимать девушке рот. Он наслаждался ее беспомощностью, словно деликатесом. Эван держал девушку за шею, уложив на стол, собираясь то ли задушить, то ли удержать до тех пор, пока его нож не рассечет сияющую кожу. Он мог бы отрубить ей голову мачете и оставить на память до тех пор, пока Сущность не решит, что Златовласке необходимо продолжить игру. Мог бы отрезать конечности и мучить, пока не надоест. Но и Охотник, и Кейт Дэнсон прекрасно понимали, что именно этого не будет. Не в этот раз… Они же «хорошо» провели время тогда, на корабле. И Макмиллан был готов ко второму раунду. Кейт боялась продолжения больше всего. И по правде говоря, страшила ее даже не смерть, а те чувства, что вызывала у нее эта тварь в маске. - Не надо! Проклятье, нет! – продолжив сопротивление, закричала Кейт. Если на территории леса кто-то и находился, этот аккуратный свидетель разворачивающихся в хижине событий ни за что не стал бы вмешиваться. - Почему нет? – низким голосом с хрипотцой спросил Эван и наклонился над столом, на котором распростерлась его добыча. Лакомство. - Почему, мать твою, нет?! – на этот раз вопрос прозвучал громче. Мучитель явно требовал ответа. Кейт заплакала. От боли, от страха, от предельного понимания того, что сейчас произойдет. Кровь вытекала из глубокой раны, окрашивая волосы и кожу в багровый. Эван почти с нежностью провел ребром ладони по темной, влажной дорожке, протянувшейся ото лба к носу девушки. Она вскрикнула от этого прикосновения и отвернулась. Тогда убийца резко схватил жертву за подбородок и повернул себе, сжав так, что Дэнсон невольно сложила губы трубочкой. Макмиллан приблизил лицо добычи к своему, и сквозь прорезь в маске к губам девушки потянулся язык. Это заставило Дэнсон застонать сквозь стиснутые зубы и задергаться в попытке освободиться. Но Охотник был сильнее. Он крепко сжимал шею Златовласки. И когда девушка попыталась врезать ему ногой в причинное место, легко блокировал выпад предплечьем свободной руки. Кейт показалось, что каблук сапога ударил по камню, так как ничего не произошло – ее преследователь лишь шире улыбнулся сквозь расселину в маске, обнажив желтоватые зубы. Бесполезно. Отчаяние душило сильнее, чем Макмиллан. Темные разводы крови на лице проредили тоненькие дорожки. - Тш-ш-ш, принцесса…Только не надо слез… - заговорщицким шепотом произнес Эван. Словно если бы их кто-то услышал, это что-то бы да изменило… Прошлая их встреча определенно наложила на Охотника отпечаток, и теперь он чувствовал себя свободнее в том, что было связано с похотью. Макмиллан больше не пытался разобраться в калейдоскопе чувств, которые испытывал, не пытался анализировать - целиком отдался первобытным инстинктам и знал, что в сумеречном мире сможет воплотить все что душе угодно. - Не делай глупостей… – добавил он менторским тоном, не подымая голоса, и Кейт ощутила, как лезвие мачете вжалось в горло. Тоненькая струйка крови потекла к столу. Эван навалился на Кейт всем весом, прижав к деревянной поверхности, заточенное лезвие вжималось в тонкую кожу шеи девушки. Освободившейся рукой Макмиллан отвел ногу выжившей в сторону, так что теперь его пах прижимался к низу ее живота. Даже сквозь два слоя плотной ткани Дэнсон чувствовала вполне отчетливую пульсацию в теле убийцы. Искательница разжала челюсти, приоткрыв губы, и тут же почувствовала, как что-то влажное скользнуло ей в рот. Правила игры были до банального просты, но любой промах мог закончиться перерезанной глоткой. С силой сжав края столешницы руками, Дэнсон почувствовала, как в ладони впиваются деревянные занозы. От той части тела маньяка, что упиралась в нее, исходил жар, но Кейт до сих пор пробирал озноб. Пока она не сопротивлялась, Эван продолжал языком изучать ее рот, но как только понял, что девушка собралась полностью отключиться, - и как ей это удавалось? Уже второй раз! – с силой ударил ладонью по заплаканному лицу. Через маску на Кейт смотрели глаза демона, а не человека. Девушка застонала, чувствуя, как удар парализовала левую половину лица. Следом за параличом пришла боль, расцветшая на щеке подобно мерзкому цветку. - Не надо…Не надо, пожалуйста… - одними губами произнесла Кейт, но Макмиллан не собирался останавливаться на достигнутом. Прорвавшись сквозь ее стоны и всхлипывания, Охотник снова просунул язык сквозь разомкнутые зубы и не остановился, пока не почувствовал, как напрягшийся от возбуждения член уперся в ткань комбинезона. От удовольствия Эван прикусил нижнюю губу девушки и отстранился, не убирая, впрочем, мачете от горла Кейт – в ложбинку между полных грудей под цветастой маечкой спускалась тоненькая струйка крови. Охотник представлял, как вскоре слижет ее, добавив к знакомому медному привкусу солоноватый вкус свежего девичьего пота. Погладив отведенное в сторону бедро девушки, которое дрожало от напряжения, Эван потянул на себя ширинку джинсовых шортов. Металлическая пуговица над молнией оторвалась и покатилась по полу. Дэнсон боялась, что сейчас насильник стянет с нее одежду и белье и снова жестко ворвется в ее тело, но лишь затем, чтобы потом так же резко и безжалостно убить. Но Охотник только подтянул Кейт выше на столешницу, отчего джинса больно врезалась в нежную кожу между ног девушки. Дубовый стол выглядел крепким, а уж размеров был немалых. Эван предполагал, частью чьих воспоминаний являлось это место, но решил для себя, что габариты конкретно дома намеренно искажены. Забравшись следом за Златовслаской на стол, Охотник подтянул ее к себе за ногу. Острое лезвие несильно царапнуло бедро, и убийца буквально почувствовал, как внутри Кейт все сжалось. Страх парализовал ее, сделал безвольной. И этим можно было воспользоваться. Устроившись поудобнее на столе - махина даже не шелохнулась под их общим весом, – мужчина рывком подтянул к себе добычу. Голова Кейт оказалась прямо над его восставшим членом. Дэнсон застыла в недоумении, глядя на промежность насильника остекленевшими глазами. Волосы девушки, струящиеся вниз к телу истязателя, полностью скрывали лицо, однако Траппер знал, что глаза Златовласки округлились, а к покраснению от пощечины добавился румянец. Похоже, она и сама не знала, как относиться к их игре? Изначально страх полностью парализовал ее, сделал скулящей, жалкой сукой, затем погрузил в подобие комы, из которой Макмиллан, по счастью, вытащил ее ударом. Что же теперь? - Ну же…Ты знаешь, что делать…. – он провел лезвием ножа по оголенной пояснице Кейт. Она хныча расстегнула клапан на его комбинезоне и со страхом, словно там скрывалась ядовитая змея, уставилась на вставший член. Кейт хотела возразить, подобрала ноги, чтобы попытаться соскочить со стола, использовать даже малейший шанс на спасение. Эван выглядел расслабленным, словно мог позволить ей сделать нечто подобное. Однако, увы, беготня в его планы на ближайшее время не входила. Дэнсон почувствовала, как под майкой зашарили его грубые пальцы, как они больно сжали ее левую грудь и чуть потянули вниз. Девушка застонала, решив, что Охотник собрался голыми руками разорвать ее на части. А что? Судя по тому, что этот психопат делал с ней в прошлый раз и теперь, ничего удивительного…Однако к боли от хватки насильника прибавился острый укол чуть пониже того места, где сошлись его пальцы. У основания груди оказалось острое лезвие ножа. - Давай-ка, подумай хорошенько, подружка… - мрачно произнёс Макмиллан, сжимая и разжимая пальцы на груди девушки. Кейт расслабила ноги. Сдалась. - Я поняла…Поняла…Не надо…Н-н-не делай этого… - как маленькая девочка, которой не досталось конфет, заканючила она. Он ослабли хватку, когда Златовласка выпростала из складок комбинезона его напряженную плоть; нахмурился под маской, когда девушка снова поколебалась, но тут же испустил довольный стон, едва ее чудные губки сошлись на его члене. Как будто она уже была в схожей ситуации, когда надо заткнуться и просто делать то, что от тебя хотят. Несмотря на свое положение и, вероятно, незамутнённую ненависть в отношении оппонента, Кейт Дэнсон не ленилась, словно бы в прежней жизни только и занималась тем, что отсасывала у случайных знакомых. Пока Кейт послушно ласкала языком его член, Макмиллан по-хозяйски, лениво поглаживал ее грудь, живот, подтянутый, крепкий, с бархатной, как у ребенка, кожей, затем его пальцы нырнули в небольшой зазор между шортами и их содержимым. Бедняжка. Судя по всему, успела похудеть за время пребывания в мире Сущности. Как бы то ни было, пальцы насильника нащупали тоненькие кружевные трусики. «Вот же шлюха!» Использовав мачете, Макмиллан, почти что ювелир в области отделения плоти от кости, надрезал джинсу. Видок открылся потрясающий. Мужчина хищно улыбнулся и проделал то же самое с нижним бельем девушки. Обрывки, бывшие когда-то кружевным шедевром, полетели в огонь. Теперь на Кейт осталась лишь ярко-оранжевая майка, но Эван не спешил расправляться с ней, как в прошлый раз; неторопливо он касался набухших губ между ног девушки, с ехидной ухмылкой констатируя, что Златовласка любит пожёстче… Прекратив небрежную ласку, он проник в девушку двумя пальцами, заставив сдавленно застонать. Он даже почувствовал, как ее зубы от нежданности сильнее нужного прихватили его плоть, пожалуй, ему нравилось подобное. Лишь бы девчонка не решила с силой сомкнуть челюсти. Продолжая движение пальцами, Охотник заметил, как выжившая расслабила бедра, как шире раздвинула ноги в одних только ковбойских сапогах. Смазка обильно смочила его пальцы. Эван только шире улыбнулся. Из нее вышла бы неплохая наездница, с такими-то крепкими мышцами, но Охотник не собирался оказываться в ситуации, в которой Кейт перехватила бы инициативу. Ему определенно нравилась эта девчонка. Он находил подобных сексуальными, особенно если они не прикидывались ветошью в самый ответственный момент, но… Эван вынул пальцы, смазанные пахнущей мускусом влагой, сжал правую ягодицу Кейт и второй рукой покрепче обхватил рукоять мачете… Девушка пыталась отключиться от реальности. Она так боялась вновь встретить эту тварь, и вот… Вот теперь этот урод заставил полировать его хозяйство! Может, и были деньки, когда в пылу страсти она доводил партнера до истощения своим умелым язычком, но Охотник явно не входил в числе этих немногих. И все же…Несмотря на то, что мужчина явно давно не мылся, и пахло от его промежности соответствующе, она – жертва обстоятельств, невинная мученица, раненная, испуганная и обесчещенная, - испытывала необъяснимое, отвратительное всему ее существу влечение к Макмиллану. Насильник полностью подавлял ее морально и физически, поэтому сознание Дэнсон не нашло ничего лучшего, как спрятаться за границей реальности. Потерялось в каком-то подобии сумеречного состояния. Так прячется ребенок, закрывая руками лицо, - одно движение, и если ты никого не видишь, то, следовательно, тебя никто не найдёт. Испытанное заклинание невидимости. Так прячется тот, кто только что пережил нечто настоль ужасное, что более не способен видеть ничего вокруг, пусть и с широко открытыми глазами. Но кома прекратилась, и Кейт невольно дрогнула, когда почувствовала прикосновение холодного металла к нежной коже промежности. Ей стоило больших усилий не закричать и не дернуться в поисках спасения. Одно неосторожное действие – лезвие распороло бы кожу. Девушка, не выпуская член мужчины изо рта – она лишь испуганно царапнула его зубами, но, похоже, Охотнику это даже понравилось, - напрягла мышцы ног. Кейт была готова простоять вот так, на коленях, долгое время, зная, что неосторожность превратит ее влагалище в кровавые ошметки. Эван медленно двигал рукой, просовывая мачете все глубже в лоно девушки. Пока лезвие не давило на кожу, все шло нормально. Купли пота обильно катались со спины Златовласки, делая и без того влажную от ночной мороси кожу скользкой. Что ж, это могло ей помочь. Снизило бы вероятность получения пореза. Впрочем, Эван рассчитывал на обратный эффект. Ему хотелось, чтобы Кейт истекала кровью, продолжая сосать его член, чтобы это была последняя картина перед очередной ее смертью. Он время от времени оставлял жертв умирать на земле. Наблюдая за смертниками, Макмиллан точно определял момент, когда бедолаги начинали терять сознание от кровопотери - их действия становились вялыми, глаза тускнели, мысли о надежде испарялись. - Довольно! – грубо произнес Охотник. Он резко вытащил мачете и ударил им плашмя по столу. Девушка ощутила, как горячая кровь облепила внутреннюю поверхность бедра, и всхлипнула, наконец-то оторвавшись от хозяйства насильника. Впрочем, об отдыхе Дэнсон могла только мечтать. Макмиллан потянул завязку цветастой маечки – последнего барьера между полной наготой Кейт, - и потянул. Ненужную тряпку, окровавленную, заляпанную грязью, тут же отбросил в сторону. Высвобожденная, грудь Кейт тяжело покачивалась, золотистые локоны владелицы щекотали кожу. От возбуждения соски затвердели, и груди налились – Эван видел проступающие сосуды, тянувшиеся к ореолам, которые будто бы даже придавали открывшемуся зрелищу завершенность. Он с секунду наблюдал за выдающимися формами девушки, пока та тихо постанывала от боли, но затем грубо ухватил Кейт за волосы и подтащил к себе. Каблуки ковбойских сапог Дэнсон скрипнули о дубовую столешницу, выжившая почувствовала, как влажный член Охотника уперся ей в поясницу. Держа жертву за волосы, Макмиллан приподнял свою скалящуюся костяными клыками маску. Он разжал челюсти и вновь сомкнул их на оголенном плече девушки, заставив Златовласку негромко ойкнуть. Да уж – детский лепет в сравнении с остальными «радостями», которые выпали на ее душу сегодня. Только сейчас Эван почувствовал, как от Кейт едва уловимо пахнет яблоками в меду. Он лизнул образовавшийся частокол ранок, оставленный зубами, и немало удивился, когда кровь оказалась сладкой на вкус. Немного приподняв девушку, Охотник с тяжелым вздохом усадил ее на свой член. Пущенная пару минут назад кровь успела немного свернуться, и проникновение вызвало у Кейт очередную вспышку боли. Теперь Дэнсон не была уверена, как долго истязатель намерен забавляться с ней. В прошлый раз ему хватило совсем немного времени, но даже эта малость показалась девушке вечностью. Войдя, Эван принялся неторопливо двигаться: его широкие руки крепко держали Кейт за бедра и одновременно направляли, задавали темп, то приподнимая, то опуская мягкую плоть девушки. Чувствуя его в себе, Дэнсон из последних сил сдерживала крик. Истошный, оглушительный, он рвался из ее груди подобно стае ворон. Чернота застилала зрение, подобно слезам из мазута, оставляя на мозге похожие на разрастающуюся опухоль пятна. Вспышка за вспышкой. И где-то в перерывах этих сумеречных приступов Кейт заметила мачете, окровавленное, блестящее от влаги, устрашающее своей величиной… …И забытое. Пока Охотник был занят тем, что набирал темп, пытаясь справиться со своими потребностями самостоятельно, она аккуратно потянулась к столу и быстро обхватила тонкими, дрожащими пальцами ребристую рукоять. Ощутив тяжесть оружия, Кейт перестала стонать и покрепче зажала в руке мачете, сосредоточившись только на этом. Затем она напряглась всем телом, готовясь к броску, возможно, последнему в этой жизни Охотника… Стенки ее влагалища ощутимо сжались на готовом к разрядке члене. Эван нахмурился, не понимая, что за безумная идея возникла в золотистой тыковке жертвы. Вскоре все решилось само собой. Буквально спрыгнув с мучителя, с силой оттолкнувшись ногами, Кейт наотмашь ударила мачете. Охотник не успел ничего сделать, только оскалил зубы от заполонившей голову ярости. Короткая вспышка перед оглушительной болью, но он даже не кончил, когда попал под атаку. Сначала непросто было понять, куда пришелся выпад, но мгновение спустя ощутимое давление возникло в плече. Эван постарался сдержать следом возникшее облегчение. Кейт, оставив оружие торчать в своем палаче, ловко спрыгнула со стола и, не разбирая дороги, помчалась было к выходу, но убийца успел остановить ее. Он не рассчитывал ударить или сделать подсечку – просто прыгнул на девушку, моментально пригвоздив ее к полу. Истерический вопль чуть не порвал его барабанные перепонки, показалось, что массивный обеденный стол, предназначенный для хозяев-великанов, дрогнул, и Охотник ударил беглянку по лицу. - О, тварь, теперь-то ты никуда не сбежиш-ш-шь! – прижав ее ноги коленями, он с чавкающим звуком вытянул лезвие из плеча, тут же обдав карамельную спинку под собой темной кровью, и в следующую секунду острие ножа проткнуло изящное запястье Кейт. На секунду повисла тишина. Только звуки возни и сбивчивое сопение оппонентов, но затем… Кейт зашлась душераздирающим криком. Не боль, но инородный предмет всколыхнули ее панику, и теперь девушка могла лишь с силой вырываться. Беспорядочно, будто рыба, выплывшая на мель. Ни шанса на спасение. Она пыталась было лягаться, но уже не могла пошевелить ногами. Буквально каждое движение отдавалось болью. И где-то над этим ужасом – куда более ощутимый, пахнущий свежей кровью. Кейт чувствовала, как капли орошали ее поясницу, растекались по бокам. Она хорошо отделала этого ублюдка, но…к чему это привело? Недолго думая, Охотник предпринял вторую попытку войти в девушку. На этот раз он не стал любезничать и вогнал набухший от нетерпения член почти по основание. Кейт, не смолкая, кричала. Насильник засмеялся. Такой исход, пожалуй, нравился ему куда больше. Златовласка, чудесно пахнущая яблоками в меду, эта резвая потаскуха с идеальной, сияющей кожей, буквально подстегнула его азарт. Сдобрила похоть теми приятными сердцу мелочами, которые лишь немногие находят возбуждающими. Через пару минут исступленных рывков Макмиллан кончил. Девушка, словно и не замечая происходящего, пыталась выдернуть лезвие из руки. Кровь, которая просочилась в расширившийся зазор между плотью и металлом, уже собралась небольшой лужицей на полу. Лениво вынув член, между тем с удовольствием глядя, как белая, вязкая жидкость обильно вытекает из влагалища девушки, Эван облегченно воздохнул. Кровь его не заботила. Обычно это была чужая кровь, но сегодня момент уязвимости всколыхнул в нем новые чувства. Добавил адреналина. Макмиллан про себя благодарил Паучиху за такой подарок. Так давно он не испытывал ничего подобного. Его охотничий азарт не вызывал нареканий, но вот остальные стороны личности будто бы находились в глубокой заморозке. Кровь помогла ему высвободить их. Но не за тем, чтобы впоследствии проявить слабость. Эван Макмиллан был психопатом, и если раньше его чудовищные поступки объяснялись волей отца, то теперь он следовал наказам Сущности, нисколько не сожалея о содеянном. Охотник сел на каменный пол, выдернув из руки девушки мачете. Окровавленное, лезвие призывно пахло медью. Кейт скрючилась на полу, поджав раненую руку. От полученной раны силы быстро покидали тело Дэнсон, но Макмиллан, похоже, не торопился продолжать пытку. Не заправляя опавший член в штаны, он наблюдал за мучениями девушки. Поза его была расслабленной: он чуть запрокинул бритую голову, упершись затылком в выступающий бортик столешницы, сложенные на согнутых коленях руки перебирали кровавый инструмент. Но глаза…Взгляд демона, сосредоточенный, лишенный человеческих эмоций, неотрывно наблюдали за корчащейся на полу девушкой. - Беги! – подсказал Охотник ошарашенной Кейт. – Беги, принцесса! Она застонала и быстро поднялась на ноги, дрожа и прижимая к обнаженной груди продырявленную руку. Вид у Златовласки был жалкий. Она бы не пробежала и двадцати футов, но убийца не оставил ей и этой малости. Едва девушка скрылась за дверным проемом, раздался металлический скрежет и, после характерного щелчка, звук падения тела в высокую траву у дома. Эван поправил маску, скрыв плотоядную ухмылку. - Попалась… - кажется, ничто не мешало ему устроить второй раунд.