с особой силой

Ядовито-острая, едкая и отчаянно-сильная, такой Иззи встречает Кору — Дерек поднимает в четыре утра, ругается, голос у него рвется, замирает иногда; мертвая сестра оказывается живой, к такому раскладу он готовым не оказывается, подростковую фазу он практически всю пропускает, она зубы скалит и когтями лезет под кожу, она жизнь из него вытащить хочет с особой силой. Иззи в прошлом хрупкая девочка, с наскоро склеенными запястьями и зашившими шрамами по всему телу — так везет не всем, она учится быть благодарной Дереку, Эрика и Бойд пропадают, Лейхи он отпустить не может; у Дерека не стая — катастрофа. Хейл воспоминания перемешанные в голове рассортировать пытается, но огромная дыра в несколько лет цепочку событий восстановить мешает, Иззи нервно дергается, когда говорит, что Лору хладнокровно убил Питер, Кора ухмылку на губах растягивает; ее детство проходит, но никто толком и не меняется, все остаются идеальными Хейлами — семейкой разбитых глубоко внутри людей, ранящих себе еще сильнее. Кора кашляет страшно, легкие скрипят старой несмазанной дверью, кровь в глотке собирается, кожа бледнеет, мертвецки холодный оттенок перебивает белизну; Хейл клянется, что переломает ей руки, если она попытается ей помочь, Хейл боль свою лелеет, кроме нее, ничего и нет, Лейхи в ее способностях не сомневается. Дерек дрожащими пальцами, усталым взглядом и заботой осторожной, хмурый волк рядом с сестрой другим становится, мягким, вспоминающим прошлое с легкое ностальгией, несмотря на то, что их прошлое — нефильтрованная трагедия; Кора на части в руках его рассыпается, ускользает, разбитую до основания девочку уже не починить; Иззи с синяками сошедшими, фантомно на коже оставшимися, Иззи закапывает себя виной, в МакКола не верит и в себя тоже. Иззи слабеет, смотрит загнанно, Эрика и Бойд не возвращаются, и Кора рассмеяться хочет, девочка тонкая и слабая, не научилась справляться со всем в одиночку, только Кора не справляется тоже, пусть и играет по-старому, хриплым больным голосом разрывая идеальную реальность, где семьи собираются вместе не для быстрой смерти. Иззи клише в голове прокручивает, "ты не одна" ей не поможет; одиночество под кожу врастает и остается там, свое Лейхи выжигает отрицанием и пьяными поцелуями с Эрикой, которая морально неустойчивее их обоих. Кора помнит жаркое лето в Мексике, она попадает необъяснимым способом, волосы к коже липнут, жарко, отвратительная влажная пленка на коже собирается, хочется отодрать ее вместе с сердцем, но некоторые Хейлы рождаются бессердечными, Кора боится быть одной из них. Кашель горло рвет, ей воздуха совсем не хватает, Иззи мнется, волнуется и боится. — Я могу забрать твою боль, — Кора губы кривит в ухмылке, но кашель прерывает хорошо выученное "Хейлы не просят о помощи", она кричит страшно, сгибаясь пополам, Иззи ее перехватывает резко, замерзшие пальцы напрягаются, почувствовав человеческое тепло, Иззи боль из нее вытаскивает, замечая накатывающее на Кору расслабление, легкость, плечи окутывающую. — Ты обещала переломать кости Стилински, — Кора вещи собирает быстро, голос чистый, знакомой звонкостью бьется в голове Дерека, чтобы спасти — отпусти, только сестру терять во второй раз больнее; Иззи Кору не боится, смотрит на хорошо изученные плечи, которые от болезни, глубоко внутри проросшей, изгибались, рвались. — Твои ломать не буду, — сухие губы накрывают ее спонтанно, Иззи замирает, в Коре не хватает букв на "спасибо" — дядюшкина черта характера, но хватает на признание нужности, и собственное обещание вернуться; Иззи улыбается глупо, Хейлы прошиваются за грудину алыми нитями, вырывать только вместе с сердцем, лучше пережить (выходит только с этим жить).