Лошадиная фамилия или вспомнить начальство

Это был замечательный летний солнечный денек. Эд и Ал сидели в комнате друг напротив друга опечаленные и о чем-то сосредоточенно думали. Причин такому состоянию было несколько. Первая — они только что вернулись с задания, которое, как обычно, ни на шаг не приблизило их к цели, а факт выполненной работы указывал на необходимость писать отчеты и нести их к полковнику. Учитывая то, как Эдвард относился к подобной необходимости являться на глаза горячо любимому начальству, уже одно это могло испортить настроение. Вторая причина только усугубляла положение. Дело в том, что это задание не обошлось без непредвиденных и неприятных обстоятельств. В тот момент, когда ничего не подозревающий Эд шел по улице незнакомого ему городка и внимательно оглядывал все, на голову ему очень удачно свалился кирпич, вероятно, сброшенный неким гомункулом с крыши высокого здания. Обошлось без переломов, сотрясений, даже шишка не соскочила, казалось бы, пронесло, но… Вот всегда это «но» оказывается там, где без него все было просто замечательно. Элрик-старший потерял память. Не полностью, конечно. То есть он помнил, как его зовут, что какого-то числа он отправился на задание, что отец бросил их, когда он был еще маленьким, и еще много чего помнил, а вот как зовут его начальство — забыл. Это еще было только полбеды. На обратном пути братья встретили гомункулов, по уже успевшему установиться обычаю завязалась драка, в которой, по счастливой или не очень случайности Альфонса чем-то так ударили, что у него образовалось пара провалов в памяти (это ж чем и как надо было стукнуть, чтобы у доспеха память продырявилась!), один из которых совпал с отверстием в воспоминаниях брата. Именно поэтому сейчас они сидели и напрягали мозги как могли, чтобы восстановить эту важную информацию.  — Я даже не помню, какое у него звание! — пожаловался старший. — Помню только, что начинается на п…  — Придурок? — донеслось откуда-то сверху, вслед за голосом в окне занавеской показалась черная с зеленым отливом шевелюра, а за ней и сама голова. — Подонок? Пе… — Энви, а ты что тут делаешь? — Эд приготовился на практике показать, почему не следует всем подряд заглядывать в окна, но Ал его удержал. — Я просто мимо проходил, ну и решил помочь. «Ага, по крыше… И с чего это ему вдруг мне помочь вздумалось? В чем подвох?» — подумал блондин, а вслух сказал: — Вот и иди дальше. — не до глупых разборок сейчас. — Помню только, что на «пол» начинается. — сказал он, обращаясь уже к брату. — Половица? — снова раздалось со стороны окна. Медленно повернув головы в сторону звука, братья увидели все того же гомункула, мирно сидящего на подоконнике и поигрывающего кирпичом. — Катись уже! — Эдвард начал закипать, но активных действий предпринимать все же не стал, так как внутренний голос ясно и недвусмысленно объяснил, что еще один кирпич по голове вряд ли исправит ситуацию. — Пол… пол… пол… — бормотал он, пытаясь вспомнить нужное слово. — Половик? Половник? — ехидно прозвучало из окна, откуда торчала все та же голова. Не долго думая, Эд схватил тот самый половник и хотел уже было запустить им в напрашивающегося на драку, но нечесаной башки и след простыл. — Половник… Половник… — мысль его почему-то зацепилась за этот предмет кухонной утвари, чуть не ставший еще и оружием. — Точно! Вспомнил! Полковник! — и, пока не забыл, записал на листок, так, на всякий случай. — А фамилия у этого полковника какая? — Как-то связана с лошадями. Только не как у Чехова. (сама не знаю, откуда в Аместрисе Чехов) — Ты читал Чехова? — Да как-то попалось в библиотеке, думал — по алхимии, а оказалась ерунда. Лошадь? Нееет. — Может пони?  — Не, не то. Кобыла? Жеребец? — Осел? Единорог? — Сам ты единорог! Лошадь такая, дикая.  — Мустанг? — Вот, именно! Мустанг! И имя у него какое-то деревенское и жужжащее. — Бензопила? — Да нет, не инструмент, с насекомыми еще связано. И еще кусается. Оса? Нет, точно не оса. — Может овод? — Нет, не овод… Шмель? Опять не то… — Шершень? — Может пчела? Пчел? Не, бред какой-то… А если пчел много, получается… Рой! Я вспомнил! Полковник Рой Мустанг!