Хуан и карьерный рывок

Пятно от вина на развернутой карте удачно расположилось аккурат в том месте, где сейчас стояла армия Бруно. — Как символично, — фыркнул Лионель, — или это некое кэналлийское колдовство? Порчу на Бруно наводишь? — Нет, но идея хороша. У меня как раз сведущий человек под рукой имеется. Рокэ ухмыльнулся, кивнув в сторону скромно примостившегося у стола капитана Суавеса. — Хуан, вы, действительно, увлекаетесь ворожбой или это очередная клевета на ваш счет от вашего соберано? — Я не увлекаюсь ворожбой, граф. Никто из присутствующих офицеров не пожелал заметить, что Хуан только что назвал своего соберано клеветником. Рокэ это позабавило. Даже Лионель сохранил постную мину — какая прелесть! Что ж, самое время выпроводить этих деликатных господ... у Первого маршала неожиданно взыграло. — На этом, господа, совет окончен, все свободны. А вы, рэй Суавес, задержитесь. Хуан поклонился, и на лице бывшего висельника не отразилось ни одной эмоции, которая позволила бы Рокэ понять, догадывается ли Хуан, для чего ему велели остаться. Рокэ давно не делил страсть с мужчинами, а с Хуаном и вовсе — с самого Бордона. Тогда матерый разбойник по счастливой случайности оказался сентиментальным настолько, чтобы прикрыть собой в пьяной драке раненного незнакомого земляка. О том, что земляк — сын соберано Кэналлоа, Хуан не знал. Когда за Давенпортом, вышедшим последним, опустился полог, Рокэ уселся прямо на тяжелый стол, притащенный сюда из дома губернатора. — Хуан, налейте-ка нам еще «Крови». — Слушаюсь, соберано. Хуан разлил вино и подал ему бокал . — Что так хмуро смотрите, капитан? — Эти бокалы для «Крови» не подходят, соберано. Я поговорю с Антонио, с вашего позволения. — Позволяю. Но не переусердствуйте в разговоре, других управляющих здесь нет. — Разумеется, соберано. Они молча выпили. Рокэ сам не понимал, с чего на него нашла эта блажь — пить и, возможно, спать с бывшим управляющим. Но, коль уж нашла — карте место. — Хуан, помните, что имело место между нами в Бордоне? У Хуана было очень интересное лицо: не по-кэналлийски аскетичная мимика и при этом удивительно живые глаза. Которые влажно и многообещающе сверкнули — Конечно, помню, соберано. Такое разве забудешь?.. Рокэ весело рассмеялся, откидывая голову. Этот жест не задумывался как соблазнение, просто Первому маршалу хотелось смеяться и валять дурака. Карьярра, как давно он себе этого не позволял! Непорядок. Так и до приличной репутации докатиться недолго. — Надеюсь, вы не можете забыть эту историю не потому, что я являюсь вам в ночных кошмарах до сих пор? Герцог понимал, что его фраза отдаёт пошловатым кокетством, но с другой стороны, мог ведь и такой вариант иметь место. Хуан скупо улыбнулся — В кошмарах не являетесь, соберано, это точно. — Что ж, тогда... Я сейчас сделаю вам предложение, которое вы вовсе не обязаны принимать. Поигрывая пустым бокалом, Рокэ безмятежно смотрел на своего капитана, который, в свою очередь, смотрел на него — спокойно и сосредоточенно. И только подрагивающие ресницы выдавали заинтересованность рэя. Пауза затягивалась, вернее, её затягивал Рокэ, и Хуан, в конце концов, предложил наполнить его бокал. — Благодарю, — Рокэ лениво потянулся словно кот, наблюдая, как темная жидкость льется в бокал — сразу из бутылки, по-походному. Глядя на Хуана вот так, из-под ресниц, маршал вполне однозначно давал понять, к чему идет дело. Впрочем, Хуан — как раз тот человек, который должен был уже понять всё без таких намёков. — Итак, о моём предложении. Я бы хотел... Договорить ему не дали — горячие жёсткие губы накрыли его рот, и суть предложения осталась неозвученной. Рокэ застонал от удовольствия — карьярра, какое всё-таки Хуан удачное кадровое решение! — и раздвинул ноги, давая прижавшемуся к нему Хуану больше простора для действий. Хуан подхватил его под зад и поднял, быстро переместив на походную кровать, стоявшую за ширмой. — Карта. Вино, — пояснил Суавес, на мгновение оторвавшись от губ Рокэ и заодно употребив это время на то, чтобы стянуть с соберано сапоги. Карьярра, до чего ж ловко, каналья... — Вы хороший стратег, — одобрил Первый маршал, приподнимая ягодицы, чтобы помочь Хуану избавить его заодно и от всей одежды ниже пояса. — Жизнь научила, соберано. — Жизнь — не слишком хороший учитель... Многих она ничему не учит. Хуан ухмыльнулся криво и одновременно весело — то, что надо. — Ваша правда, соберано. Если в голове пусто, никто ничему не научит. Рокэ поерзал на жесткой походной кровати, устраиваясь поудобнее. Хуан задрал его ноги себе на плечи. О да. Так и было тогда, в их первый раз. «Хуан, Хуан... какой незаменимый человек», — мысль набежала, как ленивая волна и отступила в пустоту.... Рокэ закрыл глаза и откинул голову, упираясь затылком в плоскую подушку. До него донесся звук плевка — надо полагать, Суавес поплевал на ладонь. Тут же, подтверждая его догадку, в задний проход ткнулись влажные пальцы. Никаких тебе куртуазностей и политесов, сразу к делу. Как это похоже на Суавеса... — Соберано?.. Хуан, успевший приспустить свои штаны до колен, выжидательно замер. — Давай, — Рокэ сделал отмашку рукой. И Хуан дал — от всей широты кэналлийской души дал. Рокэ прикусил губу, чтобы не застонать слишком громко и поймал взгляд Хуана. Кивнув ему, Рокэ снова зажмурился и отдался напору, последовавшему за его кивком. Было больно, неудобно и, карьярра, весело. Это странное определение для соития, ну и Чужой с ним. Рокэ было хорошо. Хриплое, тяжелое дыхание Хуана, его же рука на стоящем колом члене и то, как Хуан нависал над ним... — всё бодро вело герцога Алва к честно заслуженному апогею, когда в ход событий вмешались посторонние. Рокэ как раз сморгнул, — ему в глаз попала капля пота с виска склонённого над ним любовника — когда Хуан вдруг резко выпрямился. По характерному свисту и звуку от двух падающих тел стало очевидно, что Хуан не сплоховал и что незваные гости, ставшие свидетелями их любви, уже на пути к Леворукому.. Эта мысль почти толкнула Рокэ за грань. Суавес хотел было отстраниться — разумно, покушение на маршала в его же палатке! — но Рокэ с силой сжал ягодицы Хуана. Игра на грани всегда находила самый горячий отклик в его душе. — Стоять... Произвожу... Вас... В полковники... господин... Суавес... Хуан резко выдохнул и задвигался совсем уж в рваном ритме, сильнее сжимая руку на члене Рокэ . Через пару мгновений все было кончено. Хуан, не спрашивая позволения, тут же вынул и отстранился, подтягивая штаны и зыркая темными глазами. И хотелось бы попредаваться ленивой неге, но момент не располагал. Рокэ спрыгнул с койки и подошел к телам. А Хуан уже вовсю отдавал кому-то распоряжения. Час спустя, когда тела наемников и перерезанных часовых уже убрали, Хуан стоял перед Рокэ с самым невозмутимым видом. Повертев в пальцах чистое перо, Рокэ отложил его. — Хуан, выходит, я дважды ваш должник. — Соберано изволит шутить, — Хуан поклонился. — Нет, не изволю. И я не люблю быть в долгу. Потому спрашиваю вас: какой награды вы желаете? И, будьте любезны, избавьте меня от прелюдии в духе «служить вам — лучшая награда». — Как прикажете, соберано, — Хуан на мгновение задумался. — Жениться я хочу. С вашего позволения. Рокэ удивился. Отчего-то — ха-ха! — рэй казался ему завзятым мужеложцем. — Позволяю. Но, не скрою, удивлен. — Так я ж не для удовольствия, соберано, — пояснил понятливый рэй. — А для чего? — полюбопытствовал Рокэ. Во взгляде Хуана, карьярра, мелькнула... почти снисходительность. Какая прелесть! — Так наследники же, соберано. Титул чтоб было кому передать. С трудом скрываемая гордость в голосе Хуана неожиданно растрогала Рокэ. Что ж такое сегодня с ним творится?! Таких приливов сентиментальности Рокэ не наблюдал в себе со времен своего глупого ухаживания за Эмильеной. — Разумно, — Алва кивнул, — а с кандидатурой невесты определились уже? — Да, соберано. Хотелось спросить — кто? Но отчего-то Рокэ не стал этого делать. Вместо того взял отложенное ранее перо и быстро набросал кое-что. Пусть это будет свадебным подарком. Но это чуть позже. А пока... — Господин полковник, у нас осталось незаконченное дело...