Время, назад

Откинувшись на подушки, они некоторое время лежали в молчании, пытаясь отдышаться, прислушиваясь к дыханию друг друга и пробуя распутать клубок из собственных эмоций. Получалось так себе. — Это было потрясающе, — наконец отважился произнести Тимми. — Даже лучше, чем я представлял. — И как часто ты это себе представлял? — не упустил случая подколоть его Арми. — Ну... время от времени. Надо, конечно, еще проверить, не изменится ли самочувствие к утру... Неловкие смешки. — Точно. Пожалуйста, не отмораживайся по примеру Элио. — Нет-нет. Вот только... Нельзя отрицать, что мы все испортили. Арми похолодел. — Что? — Нашу дружбу. Теперь ей пришел конец. Арми, не ожидавший, что ему так быстро придется перейти от эйфории к фазе серьезных разговоров, растерянно покосился на Тимми. — Ты думаешь? — Конечно. А мы ведь неплохо держались до этого момента. Удавалось постоянно быть вместе и при этом сохранять некоторую дистанцию, несмотря на наше взаимное влечение. — Ну хоть взаимность влечения ты не отрицаешь. Смущенно порозовевший Тимми попытался накрыться одеялом с головой, но после недолгой возни был побежден и возвращен в исходное положение. — Не отрицаю, — признал он. — Нам бы пришлось отмотать историю к самому началу, чтобы избавиться от напряжения. Оно буквально гроздьями в воздухе висело. — Это как гроздья гнева, только эротичнее. — Точно. — Мне кажется, нашей главной ошибкой был тот ужин, — сказал Арми, выставив воздушные кавычки на слове "ошибка". — Когда мы настолько напились, что не смогли найти дом Луки? — Да. Казалось бы, совсем маленький городок, три улицы и вокзал, а у нас получилось заблудиться. — И мы попытались отыскать путь по звездам, — подхватил Тимми. — Ты убеждал меня, что хорошо разбираешься в карте звездного неба, а на самом деле просто дурачился и придумывал несуществующие созвездия. — Когда ты заподозрил неладное? — Где-то на "скоплении золотистых ретриверов". Но небо в ту ночь и правда было совершенно необыкновенное, глубокое, как колодец. И плавно вращалось у меня над головой, спасибо спиртному за это. Мне все казалось, что если не уцеплюсь за тебя, то упаду в него и потону. — Мы нашли на небе цепочку из звезд и нарекли это небесной аллеей славы, помнишь? — Да. И ты сказал, что видишь на одной из звезд мое имя. — Все еще вижу, стоит ночью выйти на улицу и посмотреть вверх. — Ох... А потом, когда мы все же двинулись в путь, ты меня прижал к какой-то каменной стене и сказал, что хочешь отрепетировать последний поцелуй. — Репетиции — лучшие отговорки на свете! — Это верно. Может быть, и не ужин виноват, — сказал Тимми, кивнув, — а Та Самая Репетиция. — В точку. Ты прав. Мы же были чертовски близки к тому, чтобы заняться любовью прямо на лужайке у Луки. — Он бы все это заснял и вставил в фильм. — А потом вырезал и добавил ко всему тайному и прекрасному, что уже успел припрятать от посторонних глаз. — Так значит, ты уже в тот день желал Тимоти, а не Элио? — с серьезным видом спросил Тимми. Арми не стал отпираться. — Определенно. Я... Ну, наверное, тебя это сейчас не утешит, посреди панихиды по нашей дружбе, но я едва могу припомнить время, когда не желал Тимоти. Может статься, что я начал желать его и до лужайки. — Значит, когда показывал несчастному смущенному Тимоти свои любимые фильмы и шутил, что, мол, двум евреям можно сниматься в гей-фильме про концлагерь и это не сочтут оскорбительным? Кстати, я все еще уверен, что сочли бы. — Я тоже. Мне просто нравилось тебя смущать, а "Ночной портье" идеально подходит для этой цели. — Негодяй. Фыркнув, Тимми стукнул Арми по плечу. Арми легко поймал его за руку и поцеловал костяшки пальцев, тем самым полностью обезоружив. — Надеюсь, ты не прячешь тут где-то нацисткую форму или цепь, — нервно пошутил Тимми, не зная, стоит ли ему отдернуть руку. Несмотря на то, что секс у них случился буквально пять минут назад, его по-прежнему словно током прошибало от каждого прикосновения Арми. — Нет, не успел прикупить. В Креме с цепями напряженка. — Слава Богу. Разговор ненадолго прервался. Арми молча вырисовывал линии на ладони Тимми. От этого было щекотно и очень смущательно. Радостно. — Может быть, я захотел Тимоти Шаламэ сразу, как увидел. В день знакомства. — сказал Арми после длинной паузы, чуть понизив голос. — Неужели? — Тимми не верилось, что кто-то мог запасть на него с первого взгляда, но Арми поглядел на него с непроницаемо-серьезным видом и кивнул. — Ты был слишком необыкновенным. Я приехал - и попал в другое измерение, а ты оказался моим проводником по неизведанным землям. — Я тебя очень ждал. Волновался, представляя, как пройдет наша встреча. Вдруг ты окажешься высокомерным? Или злым? У тебя же намного больше опыта, ты играл в дуэте с известнейшими актерами, вроде Джонни Деппа. Где он, а где я. — А я ворвался в комнату чуть ли не вприпрыжку и закричал, что рад тебя видеть. Тимми искренне улыбнулся. — Я сперва обрадовался, но тут же нашел новый повод для страха. Подумал, что если не прерву ради тебя урок музыки, ты меня самого сочтешь высокомерным придурком. — Как я мог! Захожу в залитую солнцем комнату, а там сидит парень, словно сошедший с картин великих художников, и играет на пианино. Пальцы так и летают над клавишами. Тут-то я уверился, что не зря согласился на роль. Что легко получится изобразить влечение к тебе. — И вот до чего мы дошли.. Тимми притих. Метнулся взглядом к прикроватной тумбочке, а затем посмотрел на дверь ванной. Наверное, Арми там оставил обручальное кольцо. Тимми никогда раньше не доводилось вступать в связь с женатым человеком, тем более, с женатым мужчиной. У которого есть ребенок. Даже если (начав с завтрашнего утра) они будут сторониться друг друга, время вспять не повернешь. Несколько неосторожных слов, ненавязчивый флирт, случайные прикосновения, "я помню, ты боишься щекотки" — и вот он, не успев толком осознать происходящее, оказался зажат на кровати под Арми и сам приглашающе раздвинул ноги, забыв про стыд, осторожность и прочие возможные преграды. Теперь же эмоциональные качели мотнулись в обратную сторону, сильно приложив его острым углом по совести. — Может, у нас еще получится вернуть все как было? — спросил Тимми слегка дрожащим голосом. — Как было когда? После "Портье"? После репетиции? До нашего знакомства? — Мне кажется, нам нужен период после знакомства, но до фильмов и репетиций. Мы могли бы попробовать еще разок. Начать дружить правильно, без флирта, напряжения и прочего. Я боюсь ипортить тебе жизнь, понимаешь? — Ты ее и не испортил. Изменил — да. Но все, что случилось здесь сегодня, произошло по обоюдному желанию. Не думай, пожалуйста, что я начну тебя обвинять и представлять развратным соблазнителем. — Я и не думал. Но все же... У тебя семья, благополучная жизнь. Я очень, очень хочу быть твоим другом, Арми. — Другом — и только? — И только. Ради тебя. Ради меня. И ради нашего фильма. Представь, какие слухи могут начать ходить. Это ничем хорошим не кончится. Нам необходимо стереть из памяти сегодняшний вечер и попробовать начать с чистого листа. Какая-то грустная пост-ирония творилась. Элио уговаривал Оливера сделать шаг вперед и превратить их дружбу в нечто большее, а он намеренно отталкивает Арми и делает вид, что не замечает насколько тот расстроен. Поступать правильно — тяжелый труд, эмоциональная мясорубка. — Ладно, — согласился Арми с явной неохотой. — Наверное, это и правда самый разумный вариант. Забыть, сдружиться заново... Значит, ты сейчас уйдешь? Тимми стало холодно и неуютно, когда он представил, как встает с постели и покидает гостиничный номер друга. Пожалуй, эмоциональная мясорубка начнется сейчас, а до этого были лишь его смутные представления о ней. — Нет, — смалодушничал он. — Я не сказал, что мы должны расстаться немедленно. Сегодня — это же еще не завтра. — Глубокая мысль, — засмеялся Арми, немного повеселев. — Запомни фразу, на интервью пригодится. — Да ладно, а что такого! Друзья тоже могут ночевать в одной постели, это не делает их любовниками, — постарался отбить атаку Тимми. — Ага. Насмешливый тон. — Ага. С нажимом. "Я серьезно". — Ага. — Придурок, — беззлобно произнес Тимми. — Все, давай спать. — Ладно. Арми лежал рядом, но не прикасался к нему. Достаточно близко, чтобы чувствовать тепло его тела, недостаточно — чтобы хоть как-то удовлетворить вновь пробудившийся телесный голод. Похоже, разговор его немного приглушал, а теперь преграды не осталось. Тимми пытался игнорировать голод, но получалось не слишком хорошо. Попробуй усни, если душа ноет. — Арми, — тихо позвал Тимми, промучившись несколько минут. Если Арми успел уснуть, то все, ничего не поделать. Значит, уж точно — не судьба. Но Арми ответил сразу, и голос у него совсем не сонный. — Да? — Пока завтра не наступило и мы не начали обратный отсчет... Не мог бы ты взять меня за руку? Его руку тут же накрыла чужая большая ладонь и слабо сжала, переплетая пальцы. Впрочем, слово "чужая" не годилось. Тимми счастливо вздохнул, вновь почувствовав приятное томление, сладость и покой. Эта рука, этот человек, что лежал рядом с ним, готовый без лишних вопросов выполнять его глупые желания — что бы ни случилось с ними дальше, чужим он его назвать уже не сможет.