***
В тот момент мне думалось о том, как же дальше объяснять такую ситуацию, не совсем приятную. Нет, безусловно, для нас это были прекрасные часы времяпровождения, но для Софии это было из ряда фантастики. Почему? Всё просто — ей не хотелось в это верить. Не потому, что он была безумно влюблена в него. Просто не хотелось. Я ощущала себя героиней какого-то культового сериала про подростковую любовь, где всё так мило и прелестно, а потом в один момент это становится кошмаром. Ну откуда я могла знать, что они придут именно в тот момент, когда вроде как я тоже начинала понемногу перенимать болезнь Джея на себя? Ниоткуда. Мой виноватый взгляд, видимо, пронзил Софию насквозь, и она, не выдержав напора, переключилась на Джея, тоже пребывавшего в шоке. Между нами наступила тишина, и я поняла, что не могу вспомнить, с каких пор Софи так относится к нашим встречам с Джеем. Вроде с самого начала она прикалывалась надо мной, а теперь взгляните-ка, даже слова ему нельзя сказать. Тем временем Лисс поставила рюкзак на пол, чтобы удобней было сложить руки на груди и сделать ожидающий объяснений вид. Где-то до сих пор играли Нэйбы, но Джей быстро их выключил, не отводив взгляда от нас. В глубине своей души я чувствовала, что сейчас начнётся что-то из ряда вон выходящее, и мы рассоримся с ней в край. С одной стороны, портить отношения с Лисс я не хотела, как и с остальными в общем, но с другой — она сама напросилась. — Надеюсь, я не помешала, — процедила Софи сквозь зубы, — у вас, должно быть, весёлая вечеринка. — Ты просто не так всё поняла, окей? Хотя нет, по ее взгляду видно, что она прекрасно понимает, что происходит. Всё получилось как-то наоборот. По идее мы с Джеем должны были разъяснить ситуацию, но никак не она. В итоге София поняла всё, а мы ничего. — Во-первых, он заболел, — я указала на Джея рукой, пристально глядя на Лисс. — Во-вторых, какого черта вы нас не разбудили? В-третьих, да, мы танцевали, но после того, как ему стало лучше. В-четвёртых, почему ты так об этом беспокоишься? Я почувствовала, как кровь прильнула к мозгу, и голова закружилась, поэтому я соизволила сесть, но София схватила меня под локоть и утащила за дверь. Помнится мне, что такое было, когда Джек прыгнул на меня со спины еще где-то в первых днях, но тогда я просто подумала, что они были в отношениях или что-то вроде того. И вновь я прижата к стенке за домом, на меня злобно воззрилась моя подруга и коллега, и я чувствовала, что если бы в этом мире существовало самое жестокое наказание, то Софи бы наказала меня именно им...***
Утром я встала раньше своего будильника, что весьма и весьма странно, ведь я почти всегда просыпалась позже и проклинала тупой звон, исходящий из него. Мои ноги медленно опустились на холодный пол, и когда я спросонья нашла тапочки, то медленными шагами пошла в ванную комнату. Она не была большой, но и тесной тоже, я спокойно могла пройти и достать то, что нужно. Напротив двери сразу же висело зеркало с бумажками и отрывками из календаря (не все, только важные даты). Подойдя ближе и разглядывая своё опухшее ото сна лицо, я глянула в левый угол, где висел один из отрывков. 27 августа. Меня будто током ударило. Сегодня мой день рождения. Шестнадцатый день рождения. — Чёрт... Я включила кран, умываясь холодной водой и готовясь наносить тонны макияжа на своё лицо. Шум воды немного отвлёк меня от мыслей. Солнце потихоньку вставало, и его лучи светили в мое зеркало, от чего я никак не могла накрасить ресницы. Но всё же через некоторое время я была готова для встречи с ребятами, которые, по всей видимости, ещё спали. Телефон разрывался от многочисленных поздравлений, мне звонили и писали до бесконечности, но всё равно было приятней некуда. Позже позвонила мама, и мы разговорились. Она спрашивала, как хорошо я себя чувствую, одета и обута ли, и этот разговор перетек из обычного поздравления в теплый диалог мамы и дочки. — Жаль, что на шестнадцатом дне рождении мы не встретимся. Но ты же проводишь его не одна, а со своей компашкой, не так ли? Они тебя уже поздравили? — Нет, мам, они все еще спят, сейчас только шесть утра. Сколько себя помню, мама очень редко спрашивала про друзей. Ей главное было узнать, что это друзья. Достаточно этого факта, чтобы пожелать хорошо провести время и пойти спать. — Надеюсь, что ты проведёшь его идеально. — В трубке послышался грустный от нагрянувших воспоминаний вздох. — Я помню, как ты ходила маленькая и просила, чтобы тебе наконец стукнуло шестнадцать. Твоё любимое число. Ты еще говорила, что на шестнадцатом дне рождении обязательно случится что-то необычное. Тогда мне казалось это детским лепетом маленькой Мари, а сейчас думаю об этом и говорю сама себе: "Ну а вдруг..." Ведь шестнадцать уже не просто число. Я закусила ноготь, дабы не выдать своё нытьё: — Ну кто ж знал, мам, что мои уроки актерского мастерства приведут меня в Америку прямо на мой день рождения. Но в этом есть и свои плюсы... — Я устремила взгляд в потолок, понимая, что если сейчас ничего не придумаю, буду выглядеть глупо. — Например, я познакомилась с прекрасными людьми... Конечно, там не все такие уж и прекрасные... — Я перешла на шепот в надежде, что мама не услышит. — Кто-то из них уже полностью борзеет... Мои надежды пропали, когда я услышала какое-то ворчание и после поток слов: — Кто борзеет? Мари? Что происходит? Ты точно со всеми ладишь? Мари, расскажи мне все, или я... Но я бросила трубку, чтобы не растягивать разговор еще на часа два и не получить люлей за то, что я не контактирую с тем или иным человеком. Ну если Вулфард такой придурок, что сначала пел мне песенки, сидя у костра, а потом взял и начал встречаться со своей коллегой по съемкам, что я тут сделаю? Ничего. Не удивлюсь, если даже про подарок на моей день рождения он соврал, чтобы просто втереться мне в доверие, и чтобы потом я чувствовала себя ущербно. Неплохой план. Ещё несколько часов я просидела, смотря новостную ленту в Инстаграме, пытаясь лайкать всё, что вижу. В Инстаграм даже не с первого раза получилось зайти, потому что он сильно вис и вылетал, но позже всё наладилось. Я уже придумала, где мы будем отмечать празднование, но решила сохранить это в секрете от ребят, пока мы туда не приедем. Для этого придется вызывать автобус, чтобы нас на несколько часов вывезли в Нью-Йорк, где я забронировала столик в нашумевшем ресторане "Little Collins", как София когда-то. Вроде там неплохие завтраки и подобающая атмосфера, а что нам еще нужно для счастья? Где-то в моем чемодане завалялось платье, которое я готовила для этого дня. Обычное классическое платье до колена кремового цвета, сшитое на заказ — подарок отца. Я обещала ему надеть его перед тем, как он улетел на заработки в другую страну. Мама точно не говорила в какую именно, но это далеко и дозвониться до него просто невозможно. Много хороших воспоминаний связано именно с ним, но я не видела его уже лет шесть, как бы не больше... Меня отвлёк свет, который кто-то зажёг в доме напротив. Проснулся Джек. Я подошла практически вплотную к окну, вглядываясь в силуэт, который тоже почему-то остановился возле окна. Я не была уверена, что он видит меня, поэтому махала рукой несколько минут, и вскоре Грейзер заметил мою руку и резко задёрнул шторы. Я решила выйти на крыльцо своего дома, чтобы немного подышать воздухом. Дул теплый летний ветер, и это почему-то радовало. Вспомнился вчерашний день, проведённый наедине с Джеем по чистой случайности, но он отложился в памяти лучше всех остальных. И, кажись, я запомнила каждую деталь пребывания с ним. От кашля и до бешеных танцев, в которых я ему проигрывала. Танцует он и правда хорошо, не понимаю, к чему такие стеснения. Я прошла чуть дальше, где мы обычно собираемся вечером. Горы затянуло облаками, и их верхушки видно не было. Где-то вдалеке виднелась чёрная туча, явно приближающаяся к нам, но я должна успеть увезти нас отсюда раньше, чем начнется дождь. Внутри всё скрутилось в большой узел от волнения, хотя всё ещё будет впереди, и я рано начала сдавать. Дабы себя немного успокоить, я начала петь какую-то песню со своей мелодией и словами, и вдруг в голове зародилась идея пойти подобрать нужные аккорды на гитаре и потом на каком-нибудь из прямых эфиров записать её для зрителей. Написание песен давалось мне с трудом, потому что я не великая поэтесса да и как певицу себя никогда не рассматривала... — Мари. Знакомый голос с хрипотцой, который ну спутать с другими просто невозможно. Вот оно — самое ужасное наказание для меня. Слышать того, кого на дух не переносишь. Вулфард. Он стоял в черном смокинге дорогого пошива, и я зачем-то остановила на этом свой взгляд, хотя мой мозг отчаянно кричал: "Зачем он здесь? Ему же должно быть всё равно." Ответ на это последовал далее: — Решил поздравить тебя с днём рождения раньше остальных. Ну мало ли, вдруг потом ты не захочешь меня видеть, — ответил он, заметив, как я вопросительно приподняла бровь. Руки у него были сложены за спиной, и на ум лезло всё, что можно. Лексус? Дом в Калифорнии? Собственный остров? — Тебе шестнадцать, и я желаю просто пережить этот возраст, поэтому держи. Он сунул мне в руки шоколадку. Ту самую, которая от фирмы "Щедрая Душа", и мне стало смешно. Обычная молочная шоколадка, которую я покупаю просто так в магазине под домом. В обёртке красного цвета. Я еле сдерживалась, чтобы не упасть в траву и не заплакать от смеха. Было приятно, что он не забыл, но... — Ты за этим в Россию летал? — пытаясь сделать более нормальный тон, спросила я. По моему лицу было видно, что меня позабавила данная ситуация, но Финн был настроен серьёзно и после вручения подарка схватил мою руку, чтобы куда-то отвести. Я зачем-то повиновалась, хотя мой внутренний голос подсказывал мне, что лучше стоило оставаться на месте. — Закрой глаза, пожалуйста. И вновь я послушалась. Мы шли, как мне казалось, целую вечность, пока я наконец не споткнулась о камень и не поняла, где находимся. Опять место нашего общего сбора, но по ощущениям тут присутствовали только Финн и я. Зачем он сюда меня привёл? Объясниться? Это надо было делать раньше... — Можешь открывать. И я увидела всех ребят, стоящих в костюмах и широко улыбающихся. Создалось ощущение, будто праздник не у меня, а у них, до такой степени они улыбались. Я удивилась, что меня так рано поздравляют, думала всё будет за столом в ресторане. В руках они держали мой портрет, и как мне показалось, каждый добавил частичку себя в него. Хоть холст был и небольшого размера, но нарисовано было отменно. Это была фотография с дня рождения Уайатта, когда каждый фотографировался по очереди. После моего минутного ступора ребята подбежали ко мне, и я подумала, что меня сейчас задушат, потому что их было слишком много на меня одну. Я почувствовала, как София пытается ослабить хватку других, но они наперебой поздравляли меня, и расцепиться было невозможно. Позже ей всё таки удалось это сделать. — Мы должны решить, кто будет поздравлять её первой, потому что не успели до этого. — София как всегда в своём репертуаре лидера. Я улыбалась. Все застыли в неловком молчании, с укором глядя на Лиллис, которая, в свою очередь, с укором смотрела на них. Это было смешно, и я не сдержалась, засмеявшись что есть силы. Когда я немного успокоилась, то решила вытащить их из неловкого положения: — Давайте вы меня поздравите за столом в ресторане, окей? Я развернулась, чтобы повести всех за собой, как меня быстро одёрнул, как потом выяснилось, опоздавший Джек: — Э... Мари, в самом холсте, — он перевернул его обратной стороной, — есть записки от каждого из нас. Мы бы хотели, чтобы ты сейчас каждое вслух прочитала. Он передал мне портрет и осторожно отошёл к остальным, ожидая моего решения. Я окинула всех добрым взглядом и остановилась на Джее — он сильно нервничал, но непонятно почему. То покачивался из стороны в сторону, то глаза у него предательски долго останавливались в одной точке. И ко всему прочему кусал нижнюю губу, чуть ли не до крови. — Джей, всё хорошо? Теперь на него вопросительно смотрела не только я. — А... Да... Просто... Зачем читать сейчас, если у нас, как я понял, есть время в ресторане. — Он осмелел. — Нам же нужно чем-то заниматься, помимо того, что заполнять свой рот различными чизкейками, или что ты нам там приготовила... По лицу Софии было видно, что он только что спалил всю кантору: она хмурилась и возмущённо поднимала брови в зависимости от того, на какой стадии был его разговор со мной. Я, делая вид, что так и должно быть, лишь пожала плечами, и мы наконец прошли в машину, ожидающую нас немалое количество времени.