Страх

      Начало и конец августа в Испании отличаются друг от друга также, как лето от осени в нашей матушке-России. Невыносимая жара в сорок пять градусов спадает до комфортных, благодатных двадцати пяти, море из кипящего масла переходит в свое нормальное состояние, местных на пляжах становиться меньше в связи с приближением учебного года — что хорошо для туристов, даже очень. Цены, без ведома туристов, потихоньку так растут, толпень на улицах неимоверная, большинство с широ-окими такими кошельками — что хорошо для местных, хах, даже очень.       Пляжи туристы атакуют рьяно, выжимая из своего отдыха максимальные соки. Главная достопримечательность — «Port Aventura Park» «страдает» больше всего. Огромный, самый посещаемый в Европе парк аттракционов поражает своей красотой и оригинальностью. Пять зон: Средиземноморье, Полинезия, Мексика, Дикий Запад и Китай — каждая обладает своей особенностью, своим необычным и крутым аттракционом. В Китае находится самая популярная горка во всем парке и, не побоюсь этого слова, в Европе — «Шамбала». Горка бьет, как минимум три европейских рекорда скорости и высоты (максимальная высота — 78 метров, 134 км/ч уже после первого спуска). И угораздило же Хэддока пойти на поводу Астрид и согласиться прокатиться…       Душно и жарко. Жарко и душно. Единственные две мысли, которые крутились в голове Хэддока. Хотя-я-я, нет, не совсем.       Страшно, жарко и душно.       Еще когда они вошли в парк, у Иккинга отвисла челюсть при взгляде на чудо-горку. И чем ближе они подходили, тем выше она становилась, и тем сильнее Хэддок начинал чувствовать… тем лучше понимал:       Он боится высоты.       Кто бы мог подумать? Иккинг Хэддок — летчик-каскадер и боится высоты. Сам Хэддок списывал все на то, что, мол, когда ты в «железной птице» — это не страшно — это шикарно, но когда ты летишь с огромной скоростью с высоты в семьдесят восемь метров чуть ли не в свободном падении, (и это только одна из трех горок и петли) начинаешь понимать, что у тебя начинается паника. И это он даже еще не сел, он пока на земле прошу заметить.       Они с Астрид прошли уже тринадцать «змеек» и осталось всего несколько поворотов. Девушка словно маленькая девочка перегибалась через бортики и выглядывала из-под крыши, пытаясь разглядеть всю горку. На ее лице красовалась улыбка абсолютного восторга, а вот на Иккинге лица не было (что Хофферсон благополучно пропускала мимо ушей и глаз, и всего). Хэддок перестал ее уговаривать уйти минут сорок назад и даже предпринимал попытки уйти, но белокурая грозилась ему нехилым махачем в гостинице, поэтому парень с кучей вздохов обреченности просто шел рядом.  — Астрид? — начал Иккинг, когда они подошли к последнему препятствию, отделявшему их от трассы, — Может все же…  — И-иккинг, — угрожающе начала белокурая, и парень сразу стушевался, — Почему ты не хочешь прокатиться?.. — последние слова почти заглушил стук и шипение подъехавшего «вагона»       Хофферсон улыбнулась и проскакала через турникет, а следом за ней шатен на негнущихся ногах. Они сели, и только когда на ноги опустился держатель (только на ноги прошу заметить) Иккинг понял всю обреченность своего положения. В горле встал ком, ладони вспотели, а сердце билось со скоростью поезда. С легким толчком поезд тронулся и сразу же пошел в горку.  — Вау… Иккинг, смотри, какая красота! — Астрид чуть ли не вставала с сидения, оглядываясь по сторонам.       Вдалеке было видно побережье, стекла автомобилей и домов ярко блистали на солнце, весь парк был, как на ладони, все вокруг утопало в зелени.  — Я предпочту закрыть глаза.  — Да что с тобой такое, Икк?! — белокурая осмотрела шатена и вдруг до нее все дошло, — Ты что боишься в…       Но договорить она не успела, ведь «свободное» падение никто не отменял. Астрид прижало к спинке, и она почувствовала будто ее вообще не держат. «Да уж, насчет эффекта свободного падения не соврали»       От восторга Хофферсон закричала, благополучно позабыв о шатене, помирающем от страха. Иккинг хотел закрыть глаза, но у него будто все атрофировалось, кроме рук, крепко сжимающих ручки, и голосовых связок. После второй горки, шатена накрыло легкой волной облегчения.       Ключевое слово — легкой.       Когда они подъехали к боковой петле, паника вновь подступила к горлу. Но к своему удивлению к третьей горке он почувствовала некий пофигизм, а на последней даже некое… удовольствие? Похоже на то. Но по прибытию он все равно не мог вымолвить ни слова и еле встал. Астрид подлетела к нему и обхватила его лицо руками, ярко улыбаясь.  — Ну, ты и дурак, — нежно промолвила белокурая, — просто безнадежный дурак. Ты что же не сказал раньше, что высоты боишься?  — Ну… я… это… вроде… нет я, я же летчик, — промямлил парень, смотря в аквамарины глаз девушки.  — Это другое, разное. Мог бы сказать, — Хофферсон взяла его за руку, и они пошли к выходу, — Какие у тебя руки холодные!  — Ну, ты хотела покататься со мной, я и не стал… — Иккинг потер онемевшие и ледяные руки.  — И ты ради меня пошел? — белокурая остановилась у точки с видео и фотографиями с горки, обернувшись к юноше.  — Ну… да, — Иккинг запустил руку в шевелюру.       Астрид быстро подтянулась и мягко коснулась губ парня, улыбнувшись. Не успел Хэддок ответить, как белокурая отскочила к прилавку и проговорила что-то на испанском работнице. Хэддок поспешил за ней и увидел на экране их фотографию. Чуть красными пятнами не покрылся от своего «личика». А Астрид сквозь смех проговорила:  — Мы точно возьмем эту фотку…