Через 20 лет вы будете больше разочарованы теми вещами, которые вы не делали, чем теми, которые вы сделали. Так отчальте от тихой пристани. Почувствуйте попутный ветер в вашем парусе. Двигайтесь вперед, действуйте, открывайте! (Через двадцать лет вы будете более сожалеть о том, чего не сделали, чем о том, что вы сделали. Поэтому, отбросьте сомнения. Уплывайте прочь от безопасной гавани. Поймайте попутный ветер своими парусами. Исследуйте. Мечтайте. Открывайте.) Марк Твен
Гастроли прошли на удивление быстро, во многом перенести их помогли оставленные Сэмом уроки езды на мотоцикле, так как сама по себе я терпеть не могла скорость. Это напоминало не слишком приятный опыт с первой поездкой от лица Тода. Впрочем работой это было лишь формально, потому что в основе своего времени я просто развлеклась, осматривая достопримечательности Испании, в которой и проводились выступления, и пробуя на вкус странную непримечательную свободу действий. Верде ежедневно отчитывался в коротких сообщениях о состоянии Карлоса, уверяя в его полной стабильности. Несмотря на то, что недовольство ученого можно было ощутить еще по звонку, возложенную ответственность он выполнял исправно. По крайне мере возвращалась в резиденцию я в более чем благосклонном настроении. Причин для этого было много, начиная хотя бы с того, что мне удалось не ударить в грязь лицом перед огнями софитов и взоров миллионов, и заканчивая тем, что мешающий объект в виде ребенка тоже остался в стороне. Стоило только подумать о последнем, как я против воли скривилась, пожалуй матерью становится никогда не буду, это будет слишком хлопотным занятием. Но дети почему-то все равно упорно лезут когда не просят. Примерно об этом подумала я, когда мне навстречу бросился знакомый мальчишка, заключая в крепкие объятия и обжигая открытую шею жарким дыханием. Устоять на ногах удалось с большим скрипом, пускай на месте я все же качнулась, рефлекторно придерживая неожиданную ношу перед собой. — Я так рад тебя видеть, Скалл! — улыбаясь белозубой улыбкой, произнес Карлос, заставляя меня нервно дернуть бровью. — Спасибо, что познакомила меня с мистером Верде. Он действительно интересный собеседник. Да и остальные Аркобалено тоже не подкачали, крутые у тебя приятели. При последних словах я грубо встряхнула его на пол, заставляя обиженно надуть губу, но меня это не волновало, скорее беспокоилась тем, что тот остался невредим после такого долгого проживания с киллерами. Да и как бы зарвавшегося подростка смог бы выдержать тот же вспыльчивый Реборн? Учитывая как часто мы собачимся без поводу, вряд ли он одарил бы мальчика благосклонным равнодушием. В принципе появление полного состава нашего коллектива не входило в мои планы, разве они не отправились по своим делам, пока Шахматноголовый таинственно замолк, не отправляя задания? — И как тебя не убили в этом доме? — На самом деле пытались и даже преуспели в этом — доверительно наклонившись вперед, он продолжил словно говоря какую-то особо важную тайну. — В особенности Реборн и Лар, но в процессе меня даже научили стрелять из пистолета! Вместо ответа недоверчиво хмыкаю, не оценивая столь правдивой речи из чужих уст. Особняк казался непривычно опустошенным, что подтвердила инородная тишина для подобного места. Обычно раздавались какие-либо крики от вечно шумной дождевой парочки, выстрелы из пистолета Реборна, который привык тренироваться при любом удобном случае, причем в прямом смысле этого слова, или хотя бы подозрительные взрывы от лаборатории Верде. Из-за того, что поездка в Испанию была для меня подобно расслабленному отдыху, усталости я не чувствовала и была даже готова отправиться на какое-нибудь задание, которых наверняка накопилось немало из-за моего, пускай и недельного, но отсутствия. Оставив ставшего чрезмерно навязчивым подростка позади, я уверенно направилась на кухню, издалека замечая знакомый шум, создателем которого мог быть только один человек. Верде спокойно сидел за столом, вяло опустошая чашку кофе, что уже успела расплескаться по всему столу из-за его дерганных движений. Подняв на меня взгляд, он криво ухмыльнулся, благосклонно махнув рукой, разрешая сесть рядом: — Будешь должна. Последовав его совету, я задала немного мучающий вопрос, вставший после приезда: — Где остальные? — Они на задании, — звучно рухнув за соседний стул, вместо него ответил Карлос, беря с ближайшего блюдца арахисовое печенье. — Мистер Верде не спал два дня для того, чтобы контролировать их передвижение. Удивляло скорее не то, что он это знает, а то, что ему смогли доверить подобную информацию. Приемный ребенок Бридж был избалованным, среднестатическим школьником, которые любят распространять лишние слухи, чтобы возвыситься в глазах других, поэтому мой скептицизм был вполне понятен. Однако за время проживания с Аркобалено у него появились некоторые изменения, что было довольно-таки сомнительно. Надеюсь наркотиками его не накачивали, из-за них кажется возникает зависимость. Хотя я в этом видела ничего особенного, приходилось пробовать благодаря потугам Сэма походить на «плохого парня». — Мистер? — елейно протягиваю, насмешливо прищуриваясь, решив оставить данную проблему на их плечи. — И кто же его так выдрессировал? — А сама как думаешь? — ворчливо отозвался Верде. — Единственным кому есть дело до преподавания уроков манер Реборн. Мда, после недавнего инцидента, киллер стал весьма покладистым, я ожидала увидеть худшего, чем просто запуганного угрозами и надлежащим воспитанием мальчика. Побои были бы в его характере. Посмотрев на безмолвного, обиженно поджавшего губу Карлоса, все же нахожу силы поинтересоваться непосредственно им лично: — Значит тебе здесь понравилось. Захотел стать таким же наемником? — Нет, я стану учёным, — с фанатичным видом заявил мне он, буквально просияв от общего удивления на наших лицах. — И меня будут звать Трайдент Шамалом. — ПФ, что за глупое прозвище, — фыркнула я в ответ, пряча непроизвольную улыбку за любезно предоставленной чашкой кофе. — Ты в этом ничего не понимаешь, — насупившись, пробормотал себе под нос. — И ничего оно не глупое. Образовавшуюся паузу прервал вырвавшийся смех с уст последнего человека, который был способен на это. Прикрыв лицо рукой, Верде не переставая смеяться, слабо качал головой, окончательно вылив все содержимое бодрящего напитка наружу. Похоже кому-то Карлос все же успел приглянуться. — Ха-ха-ха… ты-то и ученым… ха-хах, это будет позором века… — с трудом переведя дыхание, он поднял переполненный теплой насмешкой взгляд на сжавшегося от смущения мальчика. — Уверен, когда-нибудь я пожалею об этом предложении, но приезжай следующим летом снова, Карлос.***
Бридж смогла уложиться в срок и забрала своего сына в тот же день, оставив на душе странное послевкусие потери. В принципе привязаться за столь короткое время никто не успел, поэтому довольно быстро все преступили к своим обязанностям, возвращая серые унылые будни. Сложно точно сказать в какой именно момент то, отчего обычно стремятся сбежать из опасений за собственную шкуру, стало привычным. Просто холодный пистолет в руках идеально вписывался в кровавую картину, уничтожавшую чинно зачитанных людей. Работа и ничего лишнего. Рутину разве что разбавлял Колоннелло своим упрямым приходом и громким заявлением о присоединении в организацию. Он неловко распинался перед острым взором Лар, скрывавшем в себе потайную мягкость, часто переругивался с Реборном, создавая неуместное ребячество и был замечательным собутыльником. Хотя порой в его действиях проскальзывала раздражающая забота, больше напоминавшая родительскую опеку. Нельзя сказать, что он не давал спокойно вдохнуть воздух, но терпеть чужой присмотр, когда по сути ты уже давно являешься полноценным, взрослым человеком, все равно неприятно. Колоннелло не пытался изжить меня из Аркобалено или каким-либо образом опускаться до грязного шантажа, о нет, этот чертов Харис был слишком благородным и чистым для подобного бесчинства. Вместо этого он загонял меня в рамки несовершеннолетнего подростка. Внимательно следил за тем, чтобы я не пропадала ночами неизвестно где, ловя в различных барах или пабах, заставляя насильно возвращаться в особняк. Отражал множество пуль или ударов на различных миссиях, тем самым нарушая заранее обговоренный план. И готовил полезную пищу, беспокоясь за то, чем я питаюсь. Последнее было не настолько нестерпимой вещью, в конце концов алкоголь он у меня не отбирал, вместо этого предпочитая собственноручно разделить его со мной в роли одноименного собутыльника. Да и благодаря этому, мне уже не приходилось беспокоиться о том, чтобы питаться лапшой быстрого приготовления или заказом пиццы на дом. Собственно причина его разборок с Реборном была непосредственно связана со мной. Если для меня было естественно получать синяки в ответ за приятные и в чем-то даже облегчающие скуку ссоры, а также множество порезов и ран на самом киллере, то для Колоннелло это было подобно избиению беспомощного младенца. Теперь вместо меня обычно получал англичанин за обвинения в адрес Лучшего Киллера Современности. Реборн справедливо бесился, не понимая из-за чего взъелся на него военный, в то время как тот искренне защищал права слабых детишек, по его мнению. В принципе для меня не пользоваться предоставленным случаем было настоящей глупостью, поэтому я получала самое что ни на есть настоящее удовольствие от вида их стычек. — Ты снова постирала свой dannato* комбинезон с моим костюмом? — спускаясь до гневных ноток, Реборн раздраженно бросил ко мне на колени яркую оранжевую рубашку, отливающую подозрительно знакомыми мутными оттенками. — К твоему сведению, стиральная машина общая. — Все было бы хорошо, если бы твоя одежда не состояла из фиолетового цвета! — взорвавшись, воскликнул он, но чуть спокойнее продолжил. — Эта брендовая рубашка Renzo Rinaldi, стоит… — Тогда в химчистку бы отдал, — видя как чужое лицо передо мной покрывается красными пятнами, насмешливо ухмыляюсь. — Ты же у нас такой нувориш. Когда киллер уже протянул руку с намерением сделать нечто не очень хорошего содержания, до этого молчаливо наблюдавший и пивший английский чай, Колоннелло резко подскочил с места, останавливая его. К уважению Реборна, он сумел сдержать себя от того, чтобы не втянуть в перепалку подоспевшего на помощь военного, зная, что в таком случае переключится полностью на него: — Разве ты не видел все изначально? Она определенно заслуживает порки. — Я понимаю, что она не права и поступила не очень красиво, — кивнул тот в ответ. — Но это нормально, Скалл просто… иногда показывает бунт. Я тоже так когда-то делал и если ты не прекратишь все время бить ее за это, мне придется встать на ее защиту. Не в первый раз впавший в осадок, итальянец удивленно спросил у меня: — И тебя это устраивает? — Таким образом ты ничего не можешь мне сделать, а я смеюсь над твоими жалкими потугами, — отпив глоток чужого чая, сардонически посмеялась я в ответ. — Святая Дева Мария, я просто обязан убить тебя! — раздался решительный выстрел, очень скоро исчезнувший в голубом пламени зажегшегося дождя. — Детей бить нельзя, как ты не понимаешь! Дни протекали размеренно и спокойно, отчего в очень скором будущем я остро пожалела за то, что прежде жаловалась на это.