Соловьи

Мне в лицо прилетает очередной комок снега. Балу громко смеется, снег прилипает к щеке и мне приходится убирать его и так уже окоченевшими руками. Белобрысый ходил с перчатками, да все они были в перчатками, кроме меня! Обидно, но что уж поделать? – Миха, не тормози, пошли их закидывать, – подбадривает меня Поручик с уже двумя снежками в руках. Я быстрее собираю с земли снег, который в придачу смешивается с грязью. Ох, я был уверен, что помимо воды на моем лице была еще и грязь. Я бегу с этим снегом на Балу, но тот быстренько куда-то убегает от меня. Пор с диким воплем летит на него и бросается снежками. Вижу Князя и, натянув на лицо широкую улыбку (настолько широкую, какую мог), иду к нему. Он присаживается на корточки и что-то пытается сляпать, а я подбегаю и бросаю снежок. Но попадаю в плечо. Князь встает и медленно идет ко мне. Я пячусь назад. Он в ответ натягивает улыбку от уха до уха и прибавляет шаг. В итоге, я стал убегать от него, а он за мной. Я распахнул куртку, потому что стало жарко. Холод холодом, а бегать в теплой куртке не вариант. Я не сдерживаю смех, бегу и хохочу во весь голос, а Князь ржет вместе со мной и орет: «Стой!» Но я, естественно, останавливаться не собирался. Пока не споткнулся. Да, черт возьми, я споткнулся о свои же ноги и просто упал лицом вниз. Но мне повезло – лицо не пострадало. И практически сразу на меня падает тушка Андрея. Сначала я рефлекторно вдыхаю воздух, а уже через секунду осознал, в какой мы позе (?) находимся, что смутило меня, причем очень даже сильно. – Ты проиграл, Миха, – весело сказал Князь и кинул снежок в сторону. Я просто лежал практически неподвижно и слушал собственное сердцебиение. Ну и еще краем уха слышал, как пытается отдышаться Андрей. Было очень странно, очень. – Мне похер, слезай, – ответил я ему и попытался вылезти из-под него. – Ну не-ет, дай мне насладиться победой по-нормальному. – В смысле по-норм... – Князь, Горшок, вы че... ой, – я повернул голову в другую сторону и увидел Балу, который остановился где-то в десяти метрах от нас. И он что-то завис. Он удивленно смотрел на нас, я на него, а лицо Князя я вообще не видел. Я мог только догадываться, о чем он подумал. Хотя... это очевидно. – Ну, вы тут это, а я... – Мы просто упали, – сказал Андрей и слез с меня. Я вздохнул, но вышло это просто как обычный выдох. А мне даже понравилось, что он на мне лежал... Так, стоп. Я решил встать тоже, потому что в итоге моя одежда бы намокла и я бы, нахер, заболел. Стряхнув снег, я подошел к парням, которые уже о чем-то беседовали. – Заебатый денек, – сказал Балу. – Снег только выпал, а мы уже его размесили в грязь, – буркнул я. – Да ладно тебе, весело же! Уже декабрь, а снег только выпал. Да, сейчас был декабрь, который начался всего пять дней назад, а снег выпал сегодня ночью. Мы, как дети, после занятий выбежали на улицу и стали бросаться снежками. Как на зло, я был с Поручиком, а Балу с Князем. Но все равно было весело, несмотря на то, что я уже начал замерзать. Снег я увидел ночью, когда проснулся из-за очередного странного сна. Мне снилось что-то... необычное. Сказочное, я бы сказал. Но это не те сказки, которые рассказывают детям на ночь. Я был посреди бескрайнего поля, яркое солнце стояло в зените, и щурился из-за яркого солнца. Вокруг меня росла пшеница, такая золотистая. Я бегал, ломая эти драгоценные колосья, и слышал чьи-то голоса, разносившиеся со всех сторон. Помимо голосов были и простые звуки, типа жужжания или свист ветра, но даже они были не такими, какими мы привыкли слышать. Потом я начал все видеть. Мимо пролетали мухи, где-то далеко бегал парень и махал метлой, другой бегал без головы, я споткнулся о банку, в которой был глаз и смотрел на меня. Я пытался убежать от всего этого, но мне на пути попадались еще более странные люди и существа. И в один миг я проснулся. Мои глаза испуганно бегали по комнате и остановились на окне. Я подошел к нему и увидел снег. Открыв окно, мое тело покрылось мурашками, а голову я высунул наружу. На лицо падали снежинки и сразу таяли. Я вдохнул морозный воздух и мне стало легче... Только вот сейчас было холодно. – Давайте уже расходиться – я замерз, как собака. Вообще, декабрь шел, на удивление, быстро: не успел я оглянуться, как уже десятое число, а потом и пятнадцатое... Практически ничего не менялось, кроме прически Андрея. Его волосы давно отросли, и теперь были не светлые, а темные. Точнее, концы так и были светлыми, а корни темные. Он подстригся так же, как и пришел в школу в начале года, только теперь был темненький. Упс, я это уже говорил. Но, честно говоря, так мне нравилось даже больше. А я продолжал отращивать свои патлы хрен знает для чего. Наступал всеми любимый праздник – Новый год. Балу уже был навеселе, уже с новогодним настроением, постоянно говорил о мандаринах и фейверках. Поручик думал только о бухле. Андрей рисовал что-то на новогоднюю тематику, по-своему, и это было прикольно. Нам троим это нравилось, но мне особенно. Я вообще любил все, что делал Князь, и это, кажется, было неизлечимо. Каждый из нас думал о тех двух неделях, которые мы должны будем отдыхать. Мне надоедала школа – я ждал Нового года больше всех. Ну, я так думал. Хотел наконец-то бросить все книжки в угол и просто спать до обеда; жрать круглыми сутками и играть на гитаре песни Цоя; доставать Лешку и переписываться с Князем. Последнее особенно. Я все никак не мог насладиться теми несколькими часами, которые я проводил с ним каждый день в школе. Было (и есть) неконтролируемое желание того, чтобы он был всегда рядом, ни на секунду не отходил от меня. Но это было невозможно. Шура донимал меня по этому поводу очень сильно. Он говорил, что Князь странно поглядывает на меня, вздыхает, пристально смотрит, когда я не вижу. Я не верил этому, честно говоря. Считал это таким же невозможным. Но в то же время... Балу ведь лучше видел нас двоих со стороны, и это не давало мне покоя. Пока я не собирался кидаться на Князя или что-то в этом роде. Надо. Просто. Разобраться. Но первые попытки не увенчались успехом. Каждый сейчас думал о наступающем празднике, и о том, где же его мы будем отмечать. Свою хату я сразу же вычеркнул, потому что предки никуда сваливать уж точно не собирались. Вообще, еще была половина месяца, а они заранее думали об этом! Мало ли, какие могут обстоятельства! Но пока это никого не волновало. Потому что-то предлагать я не стал. И, наверное, я не стал именно поэтому донимать Князя, но чувства брали вверх и я всякий лишний раз не мог отвести взгляда от этого милого личика. – Знаете что, – с довольной лыбой начал Поручик. – Не знаем, – сказал Князь и стал заинтересованно смотреть на него. Мы были в коридоре, все вчетвером. Андрей сидел на подоконнике со своим блокнотом и что-то, похоже, рисовал. Такими быстрыми и размашистыми движениями, будто торопился куда-то. Балу сидел рядом и поглядывал туда, а тот, нахмурившись, глядел на него и прижимал блокнот ближе к себе. Я стоял рядом с Шурой, а рядом со мной огромный цветок в огромном горшке. Он неплохой собеседник, кстати. Еще мысли читает заебись. Про кого я еще не сказал? Ах, да. Поручик сидел на полу и задротил в телефоне. – Мои родители собираются свалить к каким-то родственникам на Новый год, – продолжил он и еще шире заулыбался. – Только они вернутся к утру, но это вообще не проблема, по-моему. – И типа ты зовешь нас бухать к себе? – спросил Балу. Пор кивнул. – Круто, мы придём. – С вас бухло. – С тебя мандарины, елка и речь Путина по телику, – сказал я и следом заржал. – Хотя, последнее необязательно. – Пошел он нахуй, – сморщился Балу. – Лучше панк-концерт в интырнете найди. – Концерт мне нравится больше, – сказал Андрей, держа во рту кончик карандаша. – Да я, бля, будто серьезно говорил об этом чепушиле, – нахмурив брови, я глянул на Князева. – Я бы ни за что в жизни не стал его слушать, понимаешь, да?! Андрей, кажется, не выдержал моего взгляда и спрятал лицо за блокнотом. И я стал немного сомневаться в словах Балу. Внезапно прозвенел звонок. – Ладно, пойдемте, – Князь первый спрыгнул с подоконника и побежал в нужную аудиторию. Мы пошли за ним. Пешком, не бегом. Когда Поручик прошел немного дальше, Шура наклонился к моему уху и шепнул: – Он тебя рисовал. Я уже какой раз нахмурился и посмотрел на Балу. – Ой, да не пизди. Может, он персонажа придум... – Да я твою морду на рисунках из тысячи, блять, узнаю! – все так же шепотом сказал он. – Он еще сзади этот чертов фикус нарисовал. И это заставило меня призадуматься. Я зашел в кабинет и сел на привычное место с Князем. Он с улыбкой посмотрел на меня, а потом перевел взгляд куда-то на доску. Мой взгляд упал на блокнот; руки Андрея прятали рисунок, который он всю перемену чиркал, но... в нижнем углу я увидел крючковатые буквы, из которых складывалось мое псевдо-имя. Всё-таки, Балу не врал.