***
Широ разделил нас на команды. Ханк, Пидж и он отправились перенастраивать галрийскую вышку, чтобы найти расположение баз противника в этом секторе. На Замке лежала поддержка, а меня с Китом отправили отвлекать флот. Естественно, я взял его на слабо, и теперь он опережает меня по количеству уничтоженных истребителей всего на два. — Так не честно, Маллет, у тебя лев быстрее. — Отговорка, Лэнс, — чуть ли не пропел брюнет. — Ты можешь лучше. Я видел огонь в его глазах по видеосвязи. Не засмотреться было просто немыслимо. Тогда, когда я могу безнаказанно и незаметно смотреть на него, я не мог упустить эту возможность. — Лэнс! Мой лев врезался в какой-то астероид, чиркнув по нему боком. Отвлекся. Встряхнув головой, вернулся к атаке флота. — Ты в норме? — В его голосе слышалось беспокойство, от чего по телу полилось тепло, блаженство от которого, однако, опомнившись, мне пришлось стряхнуть. — Да, все хорошо. Отвлекся. — С таким вниманием тебе меня не обогнать. — Не привыкай к этому, Маллет, — вернув самоуверенность на свое лицо, выжал рычаги вперед. Это переходит все дозволенные грани. Уже даже в бою отвлекаюсь на этого прекрасного засранца. Нельзя быть таким офигенным всегда, у всех людей должны быть изъяны. Я становлюсь зависимым. Или у меня просто фетиш на всего Кита. С каждым днем окунаюсь в этот омут все глубже, я даже не знаю, есть ли у всего этого границы. Когда мы вернулись в Замок, Кит переспросил все ли у меня хорошо. Он появился так внезапно передо мной, что я немного растерялся и, сдавленно пискнув, что все хорошо, сбежал от него. Я несся по коридору к своей комнате и думал, что это надо прекратить. Все не может так продолжаться, пусть лучше потом будет неловко, или Кит будет избегать меня, или отошьет, поставив точку в моих чувствах, но я ему расскажу. И вот сейчас, после ужина, в своей комнате я обдумываю план признания. Нужно что-то не очень простое, чтобы впечатлить, но и не слишком вульгарное, чтобы не оттолкнуть. Или может простой разговор? Я сомневаюсь, что наберусь смелости даже для него. Почему так сложно просто сказать, что он мне нравится? Я собираюсь с силами и встаю с кровати. Сейчас или никогда. С каждым моим шагом уверенность покидает меня, оставляя смутное чувство беспокойства, но я не собираюсь отступать. Вот двери моей комнаты закрылись за спиной, и по коридору разнеслось эхо шагов. Я вздыхаю, пытаясь с вздохом выпустить и свой страх, и останавливаюсь у знакомой двери. Голова немного кружится, но я все еще соображаю, что творю. Может стоило сначала обдумать разговор? Нет, если начну думать, то никогда не зайду в эту комнату, откладывая признание на лучшие времена, хоть и знаю, что их не будет. Задумавшись, я опираюсь рукой о замок, и дверь резко распахивается передо мной. — Я люблю тебя… — эти слова были первыми, что я слышу. Посреди комнаты, зажмурившись стоит Кит, а рядом с ним Широ. Меня прошибло током. Я сразу понимаю, что тут происходит: Кит признается Широ в любви. Кит любит Широ. Широ и Кит будут вместе, а для меня в его жизни места не будет. Опомнившись, ухватываюсь за остатки разума, что еще не успели покинуть черепную коробку от безысходности, и спешу оставить их наедине. — Упс, видимо, я не вовремя… Пойду, пожалуй, а вы продолжайте, — говорю это максимально непринужденным тоном, на который сейчас способен, и закрываю дверь. Разворачиваюсь на пятках и спешу покинуть это место. Из глаз текут слезы, я не хочу плакать, но кого они слушают. Боже, какой же я идиот. На что я надеялся? Теперь точно можно ставить точку в этих чувствах, только кто знал, что точки ставить так больно. POV Кит Я заметил, что Лэнс начал вести себя странно. Он постоянно отворачивался от меня, избегал, странно смотрел, а когда я поворачивался резко отводил взгляд. Неужели он догадался, что нравится мне? Я надеялся сохранить это в тайне, чтобы не портить наши дружеские отношения. Ему неловко из-за этого, и он старается не подавать вида. Надо с ним поговорить, сказать, чтобы не волновался по этому поводу. А если он все-таки не знает? Тогда должна быть другая причина. На вчерашней тренировке Широ опять поставил меня в пару с Лэнсом. Никогда бы не подумал, что наш лидер такой злорадный — только он знает, что мне нравится Лэнс, и, я уверен, насмехается над тем, как мне неловко рядом с ним. Однако, еще это повод побыть ближе к нему, касаться его, пусть и только тогда, когда заламываю его руки за спину. Но мне достаточно даже этого: видеть, как он самоуверенно улыбается, обнажая белые зубы, как изламывает тонкие брови в приступе эмоциональности. Мне нравится видеть золотистые капли пота на его бронзовой коже, которая даже в космосе не потеряла своего загара, его грудь сильно вздымается под броней, когда он глубоко и часто дышит от физической нагрузки. Одна из вещей, которые я заметил, пока тренировался с ним — он очень гибкий. А еще оказывается, у него есть молочно-шоколадные веснушки на щеках, которые обнаружились очень нелепым способом. Я случайно переборщил с силой и приложил Лэнса головой, когда он был без шлема. Конечно, он потерял сознание, но тогда я мог целые полчаса рассматривать его лицо, пока его голова лежала у меня на коленях. Когда он очнулся, я получил выговор: «Какого хрена, Маллет, ты должен вырубать галра, а не своих сокомандников». Но он злился меньше, чем мог бы, он даже не обиделся на меня, хоть и обычно дуется на менее вредоприносящие фразочки. Может, потому что на самом деле он куда более чуткий и понимающий, чем хочет казаться. А еще я заметил, что он не такой уж и самоуверенный, у него много комплексов. Но на самом деле Лэнс прекрасный, невозможно прекрасный. У него на щеке появляется ямочка с левой стороны, когда он искренне улыбается, и его глаза блестят, наливаясь глубокой синевой океана. У него острые черты лица, он долговязый, но до чертиков харизматичный с его природным магнетизмом. Я не знаю, когда успел так сильно влюбиться в этого яркого парня с ужасным характером.***
Сегодня задачей паладинов было узнать расположение баз гарла в секторе. Ханк, Широ, Пидж отправились к центру управления. Широ же вновь поставил меня в пару с Лэнсом, оперируя тем фактом, что мы с ним — лучшая ударная сила, но я на самом деле не против. Я рад любому времени рядом с ним, даже если наша задача на спор «кто больше» уничтожит кораблей галра. Лэнс опять странный, то бахвалится, то замолкает. Сам же и начал это соревнование, но ведет себя как-то отстраненно. Он даже умудрился налететь львом на огромный астероид, который невозможно не заметить, что меня напугало. Из горла вырвалось само: — Лэнс! — Но он молчал, я забеспокоился еще больше. — Ты в норме? — Да, все хорошо. Отвлекся. Напряженные мышцы отпустило. — С таким вниманием тебе меня не обогнать, — единственное, что помогает возвращать Лэнса в норму — это соперничество. — Не привыкай к этому, Маллет! На экране опять показалось это самодовольное выражение, и лев понесся вперед. Вот снова он такой, с ним что-то происходит. Я поймал его после миссии в коридоре Замка, чтобы удостовериться, что все хорошо, но он опять сбежал. В сердце закралось волнение, он выглядел таким незащищенным, что мне хотелось прижать его к себе и не отпускать. Просто вдыхать аромат его волос и гладить по гибкой спине, когда он будет уходить от прикосновений, потому что боится щекотки. А он боится, я давно уже выяснил. Но кто я ему такой, чтобы позволять себе такое? Я решился, я должен был ему рассказать уже давно о своих чувствах. Но я не очень хорош в коммуникациях с людьми, хотя, чего уж лгать, я откровенно плох. Мне нужен был совет знающего человека, поэтому я попросил Широ зайти ко мне после ужина. — Значит, ты решил ему сказать? Я думал, ты будешь скрывать это до конца своей жизни, — говорит Черный паладин, я киваю. — Думаю, это весьма мудрое решение. Но я здесь потому что ты не знаешь, как ему сказать? — Я вновь киваю. Иногда Широ бывает очень проницательным или это от того, что мы уже давно друг друга знаем. — Я уверен в своих чувствах, но не знаю как их выразить словами. — Просто скажи все как есть. — Не могу же я просто подойти к нему и сказать «Я люблю тебя», — я смотрю на мужчину, он, улыбаясь, смотрит на меня. — Ты серьезно предлагаешь мне так сделать? У меня не получится. Я опять начну нести какой-нибудь бред или оскорблю его. Я начинаю паниковать. Носить в себе свои чувства — одно, говорить их другим — другое, а сказать это Лэнсу подобно самоубийству. — Ты потренируйся, — предлагает Широ, — попробуй на мне, например. Тогда будет проще перед Лэнсом. Представь, что я — Лэнс. Может это не такая уж и плохая идея. Если смогу сказать это Широ, то смогу и Лэнсу. Нет ведь разницы? Представить, что передо мной стоит Лэнс, с его синими глазами и приподнятыми уголками губ в молчаливом ожидании. Он может быть красивым, когда не задумывается о том, как он выглядит, когда ведет себя естественно. — Ты покраснел, — говорит Широ. — Заткнись и не сбивай настрой. Я пригласил его на разговор, и теперь он ждет, что я скажу. Боже, это будет сложно. Я зажмуриваюсь от напряжения, чем быстрее, тем лучше. И я просто выкрикиваю: — Я люблю тебя. Надеюсь, этого было достаточно. Я открываю глаза и вижу в открытой двери Лэнса. В этот момент мое сердце останавливается. Прежде, чем я успеваю опомниться, Лэнс натягивает на свое лицо глупое выражение с улыбкой, но глаза выдают шок. — Упс, видимо, я не вовремя… Пойду, пожалуй, а вы продолжайте. С этими словами он закрывает дверь. Он что подумал, что я признаюсь Широ? Нет, это неправильно. Я не успел подумать больше ни о чем, как мои ноги несут меня за Лэнсом. Мозг требует, чтобы я объяснил всю ситуацию. Долговязый силуэт не успевает далеко уйти, поэтому я ловлю его за руку и разворачиваю к себе. По смуглым щекам катятся крупные капли слез, оставляя мокрые дорожки, которые хочется сцеловать, потому что такое убитое выражение лица совсем не идет Лэнсу. — Тебе… — лишь выдыхаю я. Он смотрит на меня с непониманием. — Чего? — Тебе. Эти слова я хотел сказать тебе, — я хватаю его за плечо, а вторую руку кладу ему на лицо, вытирая соленую капельку. Я чувствую, что именно сейчас смогу сказать ему все. — Я люблю тебя. Я с облегчением выдыхаю эти слова и смотрю в широко раскрытые влажные, но такие любимые глаза. Я чувствую, что между нами повисло напряжение. Я ожидаю ответа. А потом Лэнс хватает мое лицо в свои ладони, и наши губы касаются друг друга. Я чувствую, как трепещет мое и чужое сердца. Влажные теплые губы четко отпечатываются в моем сознании, и я чувствую их, даже когда мы отстраняемся. Лэнс прижимается ко мне своим лбом, сжимаясь как маленький котенок, и прикрывает глаза, его ресницы подрагивают. — Я тоже тебя люблю. Он говорит эти слова с такой нежностью, что мне хочется еще раз поцеловать его, что я и делаю. По его щеке скатывается последняя слеза, которую я сцеловываю с его лица. Не хочу видеть, как он плачет. Мы просто прижались друг к другу, стоя в коридоре, а потом он засмеялся, очень тихо. — Я испугался, когда увидел тебя с Широ. Я прижал его ближе к себе еще чуть сильнее. — Я попросил Широ помочь с признанием. — Ну и как? Уроки дали результат? — Уже привычным тоном начинает он. Я ухмыльнулся. — Как видишь. И легонько укусил его за ухо. Он взвизгнул, но после счастливо и громко рассмеялся. Надо будет потом поблагодарить Широ за помощь.