Величайший из кошмаров

Мертвые костяные олешки не знали усталости, и сани стрелой неслись в бескрайнем ночном небе. Вокруг мелькали клочковатые облачные поля, бледные в окружающей темноте. Вверху, в бездонной черно-синей глубине, сияли бесчисленные звезды, а внизу, словно бы так же далеко, в тысячи раз ярче сияли их земные родичи. Вверху белые огоньки складывались иногда в неясные фигуры, которым люди дали множество прекрасных имен. Внизу на темной земле разноцветные огни сидели на месте прямоугольными очертаниями высоток и плоскими линиями коттеджных кварталов, текли извилистыми реками автомобилей, тянулись бесконечными розовато-рыжими бусами фонарей вдоль трасс, мелькали ошеломляющим всецветием вывесок и реклам… «Воистину, до чего же изобретательны люди!» — невольно восхищался Джек, зачарованный открывающейся внизу картиной. Лишь немного, на самой грани сознания, печалило его то, что своей давно окончившейся людской жизни он не помнил. Развоз рождественских подарков лишь в самом начале, с непривычки, казался трудным. Вскоре Джек приноровился к каминным трубам, ставням, елкам и крылечкам, так что дети и взрослые часто даже не успевали проснуться или отвлечься от салатов и шампанского, когда подарки оказывались на нужных местах. Улетая, Повелитель Тыкв долго еще слышал восторженные визги, и эти звуки наполняли его решимостью одарить праздничным чудом еще многих-многих людей. Ведь разве выпадало на их долю когда-нибудь такое невероятное, обновленное Рождество, полное сюрпризов и экзотики? Очередной большой или маленький город осчастливлен — но у Джека нет времени наслаждаться людской благодарностью. Ведь ночь все равно когда-нибудь закончится, как ни обгоняй время при помощи древних праздничных чар, а столько еще нужно сделать, в столько мест успеть! Были, правда, на земле некоторые места, куда новоявленному Санта-Клаусу хода не было. Какие-то сильно засекреченные правительственные объекты, военные базы, научные комплексы… Любопытство одолевало, так и тянуло придержать оленей, указать Зиро новую цель, снизиться, приглядеться и принюхаться, не отсутствующим на черепе носом, а другим чувством, общим для всех волшебных созданий… Пес лишь испуганно повизгивал и мотал головой, не слушая безрассудного хозяина, и пытался утянуть оленью упряжку подальше от опасных мест. На летящих в небе глядели из-за надежных оград таинственные стражи — существа гораздо более древние и могущественные, чем Повелитель Тыкв, однако покоренные хитрой людской волей и посаженные на привязь. Перемигивались алые огоньки на металлических ребрах радиовышек, глядели вокруг бессонные зоркие глаза видеокамер, резкий белый свет прожекторов заливал землю и бетон вокруг заборов, и ночной ветер запутывался в бесконечной колючей проволоке, таившей немало смертельных сюрпризов для незваных гостей. Одни люди спали, другие — глядели в мониторы, принимали и отправляли шифрованные сообщения, проверяли и чинили сложные устройства, переговаривались по телефону или по рации… Спали в уютных ангарах самолеты, как востроносые серые птицы с аккуратными короткими крыльями — прекрасное летучее чудо, воздушные монстры для убийства и разрушения. Дремали под открытым темным небом антенны, радары и орудия для поражения воздушных целей — и все это техническое множество ощущалось как-то загадочно живым, видело свои странные сны, в которых не было места войне и страху, однако по одному приказу готово было в любой миг пробудиться. А на некоторых объектах, в глубине складов и бетонных шахт, спало еще что-то похожее, но все же неуловимо другое, и его тихое присутствие нагоняло необъяснимый, не обмысляемый разумом страх даже на разогнавшегося в азарте Джека. «Убегай, глупый мертвец, пока еще жив, — шептали древние волшебные стражи. — Тебе здесь не место. Вернись туда, откуда явился, иначе умрешь совсем, сгинешь, и не останется от тебя ни следа, ни памяти…» — Да ну вас! — весело ответил им Повелитель Тыкв. — Мелковат я для ракет и самолетов, да и с чего людям со мной воевать-то? Сами виноваты, если подарков не получат. *** Они пробуждались. Пока еще лишь некоторые, почти самые маломощные из наземных орудий, чутко принюхивались к ночному воздуху, пока люди заряжали их и готовили к работе. Острые лучи прожекторов обшаривали небо, как длинными светлыми лезвиями рассекая темноту и облачную муть, и небесные звезды, казалось, слепли от их свирепой яркости. Чистыми холодными голосами пели тревожные сирены, нагоняя жуткую память о дымном тумане и пепельном снеге. Орудия тянули длинные стволы в небо, уже изловив на прицел мелкого дерзкого нарушителя, которого люди указали им как цель. Чары еще держались, еще оберегали Джека, помогая ускользнуть от чутких умных ракет, сбить страшных преследователей с курса и столкнуть их друг с другом. Огненные вспышки, казалось, заставляли воздух вокруг на краткие мгновения вскипать и выгорать, кости начинали трескаться и распадаться от близких разрывов. — Не уйдешь, — складывалось из сплошного грохота, и Джек с мгновенно мелькнувшим недоумением понял, что способен слышать и понимать эту невозможную оружейную речь. — Исчезнешь. Не спасешься. Уничтожим. Черт возьми, да что такого наизобретали люди, что оно, не живое, искусственное, способно к речи и мысли?! — Зиро, поднимаемся выше! — скомандовал Джек, изо всех сил стараясь не дать страху власти над собой — зря он сам, что ли, издавна считался повелителем ужаса? Просто спрятаться в густеющих облаках, где не засветят огни прожекторов, а там уж удрать подальше, чтобы перестали видеть чуткие следящие устройства… Воистину, сам Сатана наставляет людей в их изобретательстве! Поздно. Хорошо, конечно, не прямое попадание, всего лишь очередная парочка запутавшихся ракет столкнулась и рванула слишком близко. Взрывной волной разнесло в клочья и сани, и оленей, и самого Повелителя Тыкв, да и призрачному псу, как ни странно, тоже изрядно досталось. Хотя казалось бы — что может повредить тому, кто и так уж столько столетий мертв? Падали на землю обугленные клочья, разносимые поднявшимся ветром. «Цель ликвидирована», — докладывали людям их верные изобретения. Гасли прожекторы, расходились стрелки и наводчики, техники отключали и приводили в порядок хорошо поработавшие орудия. Начальство отчитывалось начальству повыше об успехе операции, а заодно подсчитывало, сколько изведено боеприпасов и не выйдет ли под это дело списать что-нибудь уворованное или нелегально запроданное. «Он ушел? — шептались между собой орудия. — Исчез? Мы поразили его?» «Жалко этого дурня, — болтали волшебные стражи военной базы. — И чего он нарывался-то?» — Бля, ктулхи ебаные, че вы там забулькали?! — высунулся дежурный охранник, задолбанный ночными тревогами. — Без жратвы оставлю! Твари понятливо примолкли. О чем беседовало меж собой оружие, обычные люди слышать и понимать не могли. А в глубине складов и бетонных шахт по-прежнему тихо спал величайший из кошмаров, неподвластный монстрам Хэллоуина. «Наверно, если это оружие когда-нибудь по людскому приказу проснется и заговорит, — полусонно подумал потрепанный Джек, глядя на темное небо и слушая ночную тишину, — то это будет последним, что услышит мир…»