Визит

— Ну привет. Нейт, на самом деле, даже не слишком удивляется — потому что он догадывался, что именно что-то подобное и произойдет. Что именно Гарри Флинн, битый час изображавший совершенно незнакомого Нейту человека, объявится на пороге его номера, не выждав и пары часов. Порой он даже удивлялся театральному мастерству Флинна — не то, чтобы прям до неприкрытого восхищения, но всё же. Схватив Флинна за воротник футболки — и пропустив при этом его саркастичное «что, вот так сразу?» — Нейт затаскивает его внутрь крошечного номера. Ему многое хочется спросить: например, почему Гарри не предупредил его о Фрейзер, почему решил, что именно Нейт сможет помочь им в их без преувеличения самоубийственной затее, почему он вообще объявился после стольких лет разрыва. Но он молчит — и просто наблюдает за Гарри, который диким гепардом бродит по номеру, принюхиваясь к его вещам и настроению. Когда они падают на кровать, и Нейт оказывается прямо под Гарри, тот нагло ухмыляется и поводит бёдрами так, что Нейт ощущает его стояк всем телом — пусть и соприкасаются они только внизу. Он всё такой же горячий, нетерпеливый и требовательный, каким был. Нейт хотел бы сопротивляться ему. Хотел бы выставить за дверь. Хотел бы высказать в лицо, как больно было в тот раз, когда он проснулся в пустой постели с пустыми же карманами, и утешением ему стала лишь записка со словами «не держи на меня зла, морячок». Вот только у него не получается. Он не успевает и глазом моргнуть, как оказывается прижат спиной к узкой гостиничной кровати, а его же ладони до странного привычно устраиваются на заднице Гарри — сам он их туда положил или с посильной помощью Флинна, Нейт не знает, да и, в целом, не очень-то и хочет знать. Он вспоминает, каково ощущать в своих руках крепкие, но всё же податливые мышцы, которые пробивает дрожью от одного прикосновения. Стягивая джинсы Флинну под задницу, он вспоминает, что твёрдый тот только снаружи, но никак не внутри. Нейт проскальзывает ему в задницу сразу двумя большими пальцами и раскрывает наружу — Флинн стонет и выгибает спину одновременно с движениями его рук. Завораживающее, признаться, зрелище. Сколько бы у Нейта не было женщин отныне и впредь, ни одна не сможет сравниться с ним, слишком уж Гарри ненасытно-страстный, да и изгибы его тела ложатся в руки лучше женских грудей и бёдер. Словно на одной интуиции понимая, какое впечатление он производит на Нейта, Флинн улыбается ему во весь рот и нарочито медленно облизывает губы, как будто напоминая, что таким же движением он слизывал с головки члена Нейта мутные белые капли спермы. В горле у него ещё туже, чем в заднице, и Нейт это хорошо помнит. Сил терпеть у него больше нет. Нейт даже не утруждает себя тем, чтобы снять с Флинна штаны, — только стаскивает пониже, чтобы не мешали, — и, приставив головку ко входу, с размаху засаживает до конца. Внутри скользко от смазки и жарко; похоже, Гарри предвидел такое развитие событий. Точно знал, зачем шел. Нейт надеется, что в номере есть какая-никакая звукоизоляция, потому что Флинн кричит громче, чем обычно, совсем не стесняясь своей страсти. Столько лет, а он совсем не изменился. Толкаясь всё глубже и глубже внутрь, Нейт до синяков стискивает пальцы на бёдрах Гарри и сдерживает стоны из последних сил — как будто это ему как-то поможет. Гарри ведь не проведёшь. Он кончает первым — позор, конечно, но что поделать, если над ним в агонии вьётся тот, кто являлся ему в мокрых снах последние несколько лет, — так что Флинну приходится самому додрачивать себе, лишь бы не потерять былой кайф. Нейт помогает, положив ладонь поверх судорожно сжимающихся пальцев Гарри и обводя его покрасневшую от притока крови головку большим пальцем вкруг, ещё и ещё. Полупрозрачная белая жижа брызжет ему на толстовку, и пофигу, что она — одна из двух, взятых им в это путешествие, Нейт и в другой походит без проблем, хоть неделю, хоть месяц напролёт. Лежать под вентилятором, лениво месящим горячий воздух, насквозь пропитавшийся запахом пота и спермы, хорошо — но не настолько, чтобы забыть, почему Флинн вообще оказался рядом с ним. Если он всерьёз вознамерился похитить из музея в Стамбуле лампаду великого Хана, если и правда вздумал припахать к этому делу Нейта, то выбора у него, похоже, уже нет. — И какой у тебя план? — Крадём сокровища, находим корабли — и смываемся. На словах, конечно, всё просто. А как оно будет на деле… Нейт утомлённо вздыхает, поудобнее устраивая голову Гарри на груди, и только молится про себя, чтобы всё это было не напрасно.