***
Ло очнулся в незнакомом тёмном помещении, пропахшем сыростью. Он сидел на холодном полу, скованный по рукам и ногам. Адская боль пронизывала голову и плечо, и Ло не мог понять, где он, и как сюда попал. — С пробуждением. — голос прозвучал откуда-то сверху. — Ты как, живой? С трудом подняв голову, Ло встретился взглядом с обладателем сего тёплого голоса. Высокий мужчина с отросшими светлыми волосами, в розовой рубашке и белых джинсах. Выглядел он весьма дружелюбно, чего совсем не ожидаешь увидеть в тюрьме. — Где я? — хриплым голосом спросил Ло. — Подземный бункер. — ответил блондин. — Подземный? Так вот оно что… Вмиг сознание прояснилось, и Ло вспомнил всё происшедшее. В голове снова возник волнующий вопрос — где же Юстасс? — Зачем ты сюда пришёл? — спросил блондин, доставая из кармана сигарету. — Где Юстасс-я? — Ло резко повысил голос. — Это уже не имеет значения. Ты теперь в плену у моего старшего брата. — Что? — опешил хирург. Блондин глянул на него и присел рядом, выдыхая клубы сизого дыма. — Ты был пойман по приказу моего старшего брата и управляющего всей этой базы — Донкихота Дофламинго. Теперь ты, фактически, его раб, и будешь делать всё, что он прикажет. Его слова звучали так безнадёжно, что вызвало ещё больше негодования в душе хирурга. — С чего бы это вдруг я стану ему подчиняться?! Разведчик посмотрел на него таким взглядом, что Ло осёкся. — Ты зря сомневаешься в нём. Он умеет добиваться всего, что захочет. В его голосе было столько безнадёжности. Словно этот Дофламинго сильнее самой смерти. На секунду Ло стало жалко Росинанта, как будто именно он сейчас был пленён и скован. И всё-таки жизнь с Юстассом научила Трафальгара верить в будущее, которое творишь сам. Хирург улыбнулся. У Росинанта зашумела рация. — Коразон, ты там не уснул? — прозвучал голос Доффи. — Веди его сюда! — Где ты? — спросил Коразон, поднося рацию близко к губам. — Ты знаешь. — многозначным голосом ответил управитель базы Всё верно, Росинант знал. И этого-то он и боялся. — Я должен вести тебя. — Блондин помог подняться заключённому и, отперев дверь камеры, повёл его на верх. Ло и не думал сопротивляться — даже если Росинант был один, Трафальгар не знал, куда бежать, где искать Юстасса и их транспорт. К тому же, разведчик вызывал у него странное доверие. Казалось, будь его воля, он спас бы и его, и Кида. Или не спас бы? Что в голове у этого странного парня? Они поднялись на два этажа, прошли по длинному коридору с мелкими лампами и очутились в другой тёмной комнтате. Стоило Коразону открыть дверь, комнату озарил свет небольшой настольной лампы, а среди четырёх стен обозначилась фигура старшего Донкихота. — Заводи его. Росинант послушно провёл Ло в комнату и усадил на стул, закрепляя руки и ноги. Улыбка Дофламинго становилась шире с каждым действием Росинанта. Садистское удовольствие наполняло его душу, когда он видел это зрелище — ослабший заключённый, которого приковывают к стулу, и преданный младший брат, с покорностью выполняющий его приказания. Сладостное чувство превосходства не покидало его. Завершив свою работу, младший Донкихот встал у стены, наблюдая за действиями Доффи. Он хотел бы уйти, но знал, что не отпустят. Он всегда проводил допросы на его глазах — сначала, казалось бы, вежливые ответы на вопросы заключённого, в которых сквозили показное могущество и мастерски завуалированные угрозы. Излюбленная его тактика — провоцировать пленника, шантажировать, а потом поднимать на него руку. В такие моменты, когда пленник получал удары, Дофламинго смотрел на младшего брата сквозь розовые стёкла очков. Коразон знал — он испытывает именно его. Будто призывает: «Ну же, иди, помоги ему! Защити от садиста-братца!». Росинант упорно не поддавался. Упорным же оказался и Ло. — Ты ничего не получишь от нас с Юстассом-я! Управляющий смерил его оценивающим взглядом. — Какое поразительное упрямство! Видно, жизнь снаружи многому вас научила, — он подошёл к телефону и снял трубку, — самое время это проверить. Старший Донкихот пару раз крутанул колёсико. Ло и Коразон настороженно наблюдали за его действиями. — Тюремный отсек слушает! — в трубке раздался едва слышимый голос одного из охранников. — Увеличить меру наказания для Юстасса Кида. По телу брюнета пробежала крупная дрожь. — Во сколько? Дофламинго коварно улыбнулся. — Вдвое. Из трубки послышались крики красноволосого альфы вперемежку с громкими матами. Дофламинго вернул трубку на место и вновь посмотрел на Ло. — Твой альфа должен оказаться чертовски сильным, чтобы пережить двойную меру. — Подонок! — А вот так выражаться очень не рекомендую! — Дофламинго отвесил брюнету размашистую оплеуху такой силы, что Ло чуть не упал вместе со стулом. Росинант дёрнулся, но тут же вернулся на место под строгий взгляд брата. — Теперь вы под моей властью. И вам обоим следует это усвоить как можно скорее. — Чёрта с два! — прорычал Ло, за что получил удар уже по другой щеке. Росинант смотрел на всё это, изо всех сил стараясь сохранять каменное выражение лица, что получалось у него чертовски плохо. Дофламинго вцепился в волосы на затылке Трафальгара и долбанул его лицом в стол, разбив омеге нос. — Очень не советую мне перечить. Иначе будет ой как плохо! Дофламинго поднял его голову, чтобы видеть это испачканное в крови лицо. — Какое зрелище… Росинант! — Что? — Коразон тут же подошёл к брату, надеясь, что ему поручат уйти отсюда и увести Ло. Но не тут-то было… — Призови охрану с тюрем-блока, чтобы отвели его в его камеру. — Но… — Роси собрался возразить, но тут же осёкся, посмотрев на брата, и покорно достал рацию. Охрана пришла довольно быстро. Столь же быстро увели Ло. Росинант передал им ключи и с непонятным беспокойством смотрел, как уводят пленника. Дофламинго видел это. Он уже давно обо всём догадался. И всё же его внутренний садист желал услышать эти слова от самого Росинанта. — Зачем ты это делаешь? — спросил Коразон, стоя спиной к Дофламинго. — О чём ты, Роси? — Зачем ты делаешь это на моих глазах? — младший Донкихот обернулся к нему. Доффи улыбнулся и лёгкой походкой подошёл к брату. — Ты же военный, откуда в тебе столько жалости к этим отбросам? — Доффи… — Росинант хотел упрекнуть старшего брата, но все слова вылетели из головы, когда Дофламинго коснулся его губ своими. Коразон закрыл глаза, вновь поддаваясь его необъяснимому шарму и ещё сильнее укоряя себя за это. Доффи был сильным, а Коразон любил сильных людей, и готов был служить таковым и держаться их. Но его брат был не менее жесток и коварен. — Ты же помнишь? — прошептал он, отрываясь от мягких губ младшего брата. Росинант едва не захлебнулся эмоция, увидев, как страстно выглядел Доффи, как тяжело дышал, как смотрел на него. — Ты же помнишь, в каком кошмаре мы жили? Росинант помнил. Помнил всё, до последней детали тех страшных дней, когда их роскошная жизнь превратилась в игру на выживание, когда их семью выгнали безумцы, желающие спастись, как умерла от укуса их мать, как они искали лекарства и еду. Этот кошмар оставил след в памяти обоих братьев. Да только оба вынесли разные уроки. — К чему ты это говоришь? — вздохнул Росинант, касаясь сильных плеч Дофламинго. — Я хочу, чтобы ты помнил, к чему мы стремимся. — Дофламинго наклонился к его шее и провёл языком от ключицы до уха, начиная расстёгивать его рубашку. «Зачем он так?» — думал Росинант, — «Зачем он связывает свои действия с теми воспоминаниями?» — Доффи… — Я лишь хочу знать, что ты предан мне, — шептал старший Донкихот, спуская рубашку с плеч брата, прижимая его к себе. — Скажи же, что не бросишь меня! Не оставишь, как тогда… Его слова обезоруживали, его шёпот заставлял прижиматься к нему сильнее. Коразон чувствовал, как что-то внутри ломается каждый раз, когда он не мог устоять перед этим голосом, этими руками, этими словами. Каждый раз Дофла словно гипнотизировал его, лишал всякой воли. Росинант коснулся пальцами розовой перьевой шубы и снял её с сильных плеч альфы. — Ты каждый раз соглашаешься, — улыбнулся Дофламинго, проводя носом по шее младшего, — Но потом стремишься перечить мне, — за этими словами последовал грубый укус. Росинант коротко вскрикнул. — Откуда в тебе это, Роси? Что значат эти противоречия? Дофламинго обвёл укус кончиком языка. В этот же миг на столе раздался настойчивый звон. Доффи невольно отстранился от брата и снял трубку. — Что там?.. Срочно? Позже нельзя?.. Я занят! … Вот ведь сукин сын! Хорошо, иду. Дофламинго положил трубку и с усталым видом посмотрел на Росинанта. — Не дают мне наградить тебя, как следует, — управляющий невольно улыбнулся, — Тогда чуть позже. Скоро приду. И бегло покинул комнату пыток. Коразон облегчённо вздохнул и поспешил убраться прочь, чтобы хоть на короткое время не попадаться брату на глаза. Хоть какое-то время без сомнений. Ему этого давно не хватало.***
Его небрежно толкнули в камеру, резко, с оглушающим грохотом запирая дверь. Ло упал и ударился головой об стену. Голова разболелась вновь. Руки были скованы, даже кровь с лица не вытрешь. Омега прикрыл глаза. Он так и не увидел Юстасса. И увидит ли вообще? Может ли быть, что Дофламинго лишь нагло его обманул, чтобы заманить сюда? Ло прижал ноги к груди и уткнулся носом в колени, замыкаясь от всего. Слишком много вопросов и слишком мало ответов на них. Трафальгар закрыл глаза и лёг поудобнее, намереваясь немного вздремнуть и восстановить силы. Предпринимать что-либо в его состоянии — не самое лучшее решение. Омега проснулся от сильной, тянущей боли в животе и неприятной липкости между ног. «О, да почему именно сейчас?». Ло несколько раз моргнул и с ужасом уставился на стоящих за решёткой охранников, не сводящих с него пристальных взглядов. — Как думаешь, может помочь бедняжке? — ухмыльнулся один из альф. — Почему нет? Ему же наверное сейчас о-очень больно, — ответил другой. Вмиг камера слежения была уничтожена одним метким выстрелом, а решётка — открыта, и парни без промедления вошли, не переставая хищно осматривать тело омеги. — Пошли прочь! — глухо рыкнул Ло, пытаясь подняться. — Ты смотри, он нам ещё и угрожает! — усмехнулся тот, что был повыше. Альфы подошли ближе к нему, один стал расстёгивать верхнюю часть, другой потянулся к ремню на брюках. Ло пытался сопротивляться и оттолкнуть их, но тщетно — омега был всё ещё слаб. Неожиданное спасение пришло в виде широченной фигуры Росинанта за спинами охранников. Блондин резко схватил обоих за загривки и приподнял над землёй, как нашкодивших котят. — Кто вам дал приказ руки распускать, ублюдки?! — Коразон грозно оглядел обоих, моментально съёжившихся от одного его присутствия. — Под трибунал захотели?! Дофламинго сказал не трогать его, твари безмозглые! Пошли прочь! Росинант вытолкнул их за пределы камеры и что-то нашептал в рацию. Охрана теперь выглядела просто жалко. Блондин бросил в их сторону полный презрения взгляд и обернулся к Ло. — Ты как, цел? Трафальгар коротко кивнул. Блондин поправил на нём одежду и вытащил из кармана узнаваемые таблетки. — На, съешь, полегче станет. А я пока с тобой посижу, а то найдутся ещё подонки. Такая беспредельщина не редкость здесь — вот и приходится вставлять пиздюлей всем, кто напрашивается. — Кора-сан? — слабым голосом брюнет окликнул Росинанта и спросил уже более мягко, — Где Юстасс-я? — Под надзором в мастерской, — блондин всё же ответил, — Его заставляют работать на стройке корабля. — Корабля? — хирург удивлённо глянул на тюремщика. Росинант повернулся к нему. — Да. Я знаю, на вашей базе тоже строится. Мы ведь тоже жили там первое время с её постройки. Но даже там люди продолжали умирать от вирусов. Доффи не хотел так, поэтому собрал всех несогласных и они вместе покинули базу. Это было около пятнадцати лет назад. Я присоединился к ним лишь четыре года назад, и мне тут всё ещё не особо доверяют. Оказалось, что у Доффи теперь своя база, своё маленькое королевство, и даже свой корабль. Удивительно, не правда ли? Поэтому-то он и ищет таких гениев, как ты и Кид. Но договариваться он никогда не умел, поэтому здесь все — его рабы. В том числе и я. Росинант вздохнул и достал сигарету. Ло смотрел в пол. Сквозь мысли о боли мелькали другие размышления. Он всё ещё не мог представить, чтобы кто-то сбежавший с базы построил свой бункер и сделал возможной жизнь под землёй, среди заражённой пустыни. Это снова напомнило ему Кида. Трафальгар стал думать о своём альфе. Хотя делать этого не стоило — от этих мыслей боль становилась лишь сильнее. На поясе Росинанта снова зашумела рация. Его призвали для сопровождения заключённого из мастерской. Росинант загадочно улыбнулся и встал, глянув на него свысока. — Так уж и быть, сделаю тебе небольшой подарок. — О чём вы? Но разведчик оставил его вопрос без ответа и покинул его камеру, а затем и полностью тюремный блок. До его ухода Ло успел услышать слабый окрик — светловолосый омега отозвал патруль. Стоило отдать ему должное — оставил его камеру без надзора домогателей-охранников. Ло глубоко вздохнул и неожиданно отметил, что руки стянуты уже не так сильно. Действительно, он смог с лёгкостью развести их, расстёгнутые наручники с громким звоном упали на каменный пол. Ло улыбнулся — не следовало сомневаться, что это дело рук Росинанта. И когда успел? Наверное, когда поправлял одежду. Омега поднял взгляд на запертую дверь камеры. На что он рассчитывал — ему не сбежать, если клетка заперта. И что задумал этот разведчик? Трафальгар решил не гадать, а просто подождать дальнейших действий от неожиданного союзника. Таблетки давали эффект — боль отступала. А значит, можно было оставить беспокойство на несколько часов и, наконец, восстановить силы. И всё-таки, что за подарок он обещал?***
Кид с глубокой ненавистью наблюдал, как закрепляли наручники на его руках, и морщился от боли на стёртых до крови запястьях. Взгляд метался из стороны в сторону — что же использовать, как же вырубить этого придурка и бежать отсюда? Но ничего подходящего, как назло, не находилось. Альфа ещё раз глянул на своего сопроводителя — высокий, светловолосый омега, выглядевший слишком сильным. Они встретились взглядами. Разведчик улыбнулся, Кид ещё сильнее нахмурился и опустил голову, проклиная всё на свете. Блондин взял его за сцепление наручников и повёл прочь из мастерских. Сначала по тёмному коридору, освещаемому парой маленьких тусклых ламп, а потом — на лестницу. Едва ступив на первый лестничный пролёт, до альфы дошёл сильный, знакомый, сносящий крышу запах любимого омеги. Юстасс не поверил своему чутью — неужели Трафальгар здесь? — Я проведу тебя к нему, — неожиданно сказал Росинант, изогнув губы в едва заметной улыбке. Кид ошарашенно на него оглянулся. Блондин утвердительно кивнул, и Кид почему-то ему поверил. Хотя в душе он всё ещё сомневался — не западня ли всё это? Альфа решил пока притвориться, что поверил этому подозрительному парню. Подтверждение его слов Юстасс стал замечать, когда они прошли мимо его камеры. Запах Ло становился всё сильнее, альфа дышал всё глубже. Когда они остановились возле одного из дальних отделений, Кид глянул за решётку, и сердце красноволосого забилось быстрее при виде его омеги, так беззащитно лежащего посреди сырой камеры. Возбуждение нарастало с каждой секундой. Отвлёк альфу подозрительный щелчок за спиной, и в следующий же миг его втолкнули в камеру к Трафальгару. От резкого толчка наручники слетели с запястий, но Кид успел их поймать, чтобы не создавать шум. Росинант улыбнулся и показал ему ключ от их камеры, а потом лёгким движением руки кинул его Юстассу. Тот так же неловко его поймал. — Ну же, действуй, Юстасс Кид! — улыбка блондина стала шире, и он ушёл, не переставая улыбаться. Юстасс посмотрел на ключ, потом перевёл взгляд на Трафальгара. Омега успел проснуться и смотрел на него широко распахнутыми, потемневшими глазами. — Юстасс-я? — Ло не мог отвести взгляда от альфы, словно не в силах поверить в то, он здесь, стоит перед ним. Красные волосы потемнели от грязи и спутались, правую часть лица пересекал огромный неровный шрам, такой же был и на шее. На протезе — вмятина чуть ближе к локтю. Там, где и был встроен датчик GPS. Трафальгар с ужасом оглядывал своего альфу. Столько всего произошло за эти пять дней. Изменился ли сам Юстасс? — Трафальгар? — альфа присел перед ним на колени, тронул рукой запёкшуюся возле носа кровь, провёл пальцами по шее, коснулся плеча. Он всё ещё не верил, что его омега здесь. Как он сюда попал? Как нашёл его? Что с ним сделали? Вопросы хотелось задать все и сразу, но… Альфа вдохнул полной грудью и неожиданно получил подтверждение своих смутных догадок. Мысли о побеге отошли на другой план. Красноволосый прикрыл глаза и коснулся губами шеи омеги, прикусывая смуглую кожу, вдыхая такой сладкий, желанный запах. — Нам нужно бежать. — выдохнул омега, касаясь освобождёнными руками плеч Юстасса. Кид среагировал моментально, и наручники вновь вернулись на запястья омеги. — Ты ведь не этого хочешь. — шепнул он, накрывая губы омеги своими и поднимая скованные запястья над головой. Железными пальцами альфа провёл по ткани комбинезона, аккуратно расстёгивая молнию, касаясь стройного тела. — Холодно, Юстасс-я! — проскулил омега. Кид стянул с его плеч куртку и оставил несколько ярко-красных отметин. — Сейчас станет жарко, — ухмыльнулся он, обводя языком шею и ключицы. Ло изо всех сил сжимал зубы — будет весьма некстати, если их услышит кто-то из охраны. Альфа скинул куртку и прижался к Ло всем телом, нетерпеливо ослабляя ремень и спуская с него брюки. Губы омеги были сладкими, альфа уже успел это забыть. Поцелуи становились глубже, движения — резче, дыхание — чаще. Омега уже успел оседлать его бёдра и просяще тёрся промежностью об его брюки. Юстасс, лукаво улыбаясь, дрожащими руками освободил их тела от одежды. Пальцами протеза он обвёл истекающую смазкой дырочку и ввёл сразу два, оглаживая железом мягкие стенки. Омега застонал в голос и тут же стал насаживаться на приятно-холодные пальцы. — Жаль, что я не могу чувствовать тебя сейчас — выдохнул альфа, приглушая стоны омеги поцелуями и постепенно увеличивая темп. Ло очень быстро дал понять, что ему этого мало, и Юстасс, резко вытащив пальцы, прижал его к себе и стал входить резкими толчками. Ло уронил голову ему на плечо и вцепился зубами в бледную, солоноватую кожу, заглушая стоны. С каждым толчком он чувствовал, как тысячи разрядов проходились по телу. Кид сжал волосы на затылке омеги и притянул к себе, впиваясь в его губы, не давая перевести дыхание ни себе, ни ему. Омега короткими и жадными движениями отвечал на поцелуй, уже самостоятельно задавая темп их бешеной скачке. Они слишком сильно друг по другу скучали и сейчас слишком сильно друг друга любили.***
Улыбка не сходила с лица альфы — ему всё ещё с трудом верилось, что им удалось сбежать. Стоит отдать должное этому странному тюремщику. И с чего это вдруг он захотел им помочь? От этих мыслей отвлекало лишь осознание того, что за ними идёт нехилая такая погоня. Альфа со всей силы давил на педаль газа, переводя взгляд с дороги на зеркала заднего вида. В центральном отражался Ло. Замечая его, как он тяжело дышал и неустанно ёрзал, Кид резко возвращал взгляд на дорогу и медленно выдыхал. Если бы не два десятка машин с пистолетами за их спиной, он бы тут же остановился и заткнул его жёстко и резко. Но эти фантазии сильно отвлекали, как и звуки с заднего сидения. — Чёрт тебя дери, Трафальгар! Закрой пасть и прекрати стонать! Ло в ответ лишь зашипел и отвернулся к спинке заднего сидения. Юстасс раздражённо взвыл и свернул в сторону лаборатории. Машина была полна запахом его омеги, отчего дышать было тяжело, а штаны казались всё теснее. Но их укрытие близко, а значит Ло скоро получит того, на что напрашивается и чего хотели оба. Сквозь эти мысли альфа обнаружил, что ни следа погони видно не было. Напрашивались подозрения, но новый громкий стон омеги отвлёк его от этих тяжёлых размышлений. Юстасс со всеми преградами справлялся быстро и синхронно. Ворота лаборатории послушно открылись, впуская хозяев. Альфа выскочил из машины, вытянул за ноги Ло, донёс до дивана, в спешке выронил тело омеги на диван, отчего брюнет стукнулся головой об ручку. — Юстасс-я, какого хрена ты меня бросаешь, как мешок? Юстасс поспешил заткнуть его, жадно впиваясь в его губы. Руки тянулись к одежде, дрожащие пальцы расстёгивали пуговицы и молнии. Стоны сносили крышу. Альфа окидывал торопливыми взглядами гибкое тело, упиваясь переполнявшими его любовью и возбуждением. Руки бродили по спине омеги. Ло, уже не сдерживаясь, громко стонал от резких толчков Юстасса. Их движения всё ещё были быстры и суматошны — они ещё не успели отойти от побега. Трафальгар старался успокоить своего альфу, но сам ловил себя на этой бессмысленной спешке. Резкий верещащий сигнал огласил лабораторию. Альфа вздрогнул всем телом и напряжённо уставился на гаражные ворота, медленно отстраняясь от омеги. — Юстасс-я! — Ло разочарованно вздохнул, когда альфа вышел из него и стал подбирать с пола свою одежду. — Лежи! — Кид накрыл Трафальгара шубой и подошёл к экрану системы слежения, спиной чувствуя взволнованный взгляд брюнета. На экране обозначился силуэт мотоцикла, секунду спустя от него отделилась фигура мотоциклиста в чёрном костюме. Он снял шлем. В душе Юстасса вскипела ненависть — перед их базой стоял Дофламинго. — Юстасс Кид! Трафальгар Ло! Выходите, есть предложение! Кид уже думал открыть по нему пулемётную очередь, но слабый оклик омеги заставил его обернуться. — Юстасс-я, нужно поговорить с ним. — Трафальгар! — Юстасс-я! — от взгляда брюнета Кид осёкся и невольно согласился. — Если меня убьют — это будет на твоей совести. Альфа вышел, тут же беря незваного гостя под прицел. — Что тебе нужно? — прорычал красноволосый. Блондин комично поднял руки и улыбнулся не менее жутко, чем улыбается Юстасс. — Как я уже сказал, у меня к вам деловое предложение. — Засунь себе своё предложение… — Не торопись с выводами! — Дофламинго неожиданно посерьёзнел. — Я предлагаю вам стать полноправными жителями моей базы. У вас будет кров, еда, одежда, лекарства. Вам не нужно будет выживать, вы будете под моей защитой. Всё, что от вас требуется — выполнять ту же работу, что и на вашей родной базе. — Чтобы и там нас завалили? — Наша база не является законной, потому и находится под землёй. И её жители, так же как и остальные, подвержены укусам. Мы использовали твою технологию лишь для защиты, как использовали её вы с Трафальгаром Ло. Но в остальном наша база не отличается от той, где жили вы. Вы вернётесь к нормальной жизни и будете делать свою работу, как и там. — Да пошёл ты! — Юстасс резко вытащил из пояса гранату, вырвал чеку и с размаху бросил её в Дофламинго, резко закрывая дверь. Снаружи раздался взрыв. Юстасс зловеще улыбнулся, представляя посреди песка лужу крови и разорванное на куски тело. Но его фантазии развеялись, стоило услышать сквозь металл его последние слова и рёв мотора, постепенно отдалявшийся. — Даю вам три дня на раздумье! — крикнул Дофла перед с тем, как уехать прочь. Юстасс готов был рвать и метать от переполнявшей его ненависти, но запах омеги вернул его мысли в прежнее русло. Альфа слабо улыбнулся и поспешил вернуться в гараж. Когда он вернулся, Трафальгар всё так же сидел, прижимая к груди шубу. В его глазах больше не было той тревоги — только сильная, тяжёлая задумчивость, отчего глаза омеги становились тёмно-серыми, как предгрозовое небо. Юстасс не обратил на это внимания и поспешил вернуться к тому, на чём остановился. — Юстасс-я, остановись! — Трафальгар несмело отстранил от себя красноволосого, чем вызвал недоумение у второго, — Зачем он приходил? Альфа ухмыльнулся и вновь откинул омегу на диван: — Не парься! Ближайшее время его поганой рожи тут не будет. А потом уж я ему устрою… Кид склонился над брюнетом и вновь стал покрывать его шею поцелуями. Ло не реагировал. — Мы должны принять его предложение, — неожиданно сказал он. Красноволосый отстранился и резко направил его лицо на себя. — Трафальгар, не начинай! — Это чудо, что мы продержались снаружи так долго! Теперь нам нужно принять помощь. Нас лишь двое, за нами идёт охота, мы не сможем так дальше жить! Повсюду царит смерть. Мы - пленники смерти. Нам нужна защита, Юстасс-я! Альфа задумчиво смотрел на Ло. В его глазах читалась серьёзность и решительность, и альфа чувствовал, как под этим взглядом слабеет его собственная уверенность. За одно это чувство слабости он хотел разодрать ему глотку. Кид ненавидел сомневаться, но Трафальгар умел внушать сомнения, сеять их как семена, в самом сердце, неизменно подчиняя своей воле. — Ненавижу тебя! — рыкнул Юстасс, кусая омегу за шею, — Ненавижу! За слова, за мысли, за чёртову слабость! Ненавижу, ненавижу! Он продолжал повторять, и каждое его слово сопровождалось резким, как печать, укусом в шею. Словно он хотел задушить Трафальгара, как лев душит пойманную антилопу. Но Ло знал — Юстасс сам чувствовал себя пойманным, загнанным в угол. От этой мысли на душе становилось спокойнее. Омега прижал к себе его голову и закрыл глаза. Он знал, как никто — за каждым таким «ненавижу» крылось едва уловимое, но самое искреннее «люблю». И это было его самым честным признанием.