Я решил, что должен отплатить вам обоим

— Между прочим, я чуть не умер, — достаточно раздражённо и почти зло прошипел Кирк, буравя взглядом невозмутимого Мёрдока. — Из-за твоего плана. Мак Алистер без особо интереса слушал О’Райли, куда больше увлечённый деловой перепиской, нежели собеседником. Но до ответа всё же снизошёл, не сдержав лёгкую, едва ощутимую на грани восприятия усмешку в голосе: — Ты сам подставился. И не надо в этом винить меня. Я тебе не нянька — за руку тебя водить и сопли вытирать. Кирка аж передёрнуло от такого сравнения. В его памяти ещё слишком ярким было то падение, боль, сковавшая разум и отчаянная мысль о смерти, после которой была чернота и чей-то голос совсем рядом. О’Райли помнил опустошение, когда он очнулся в больнице и узнал, что произошло. А потом всё стало безразлично, карьера, какие-то принципы и прошлые стремления. Всё, кроме поселившейся в груди обиды: за всё время Мёрдок ни разу не приехал и даже не позвонил, просто списал со счетов не нужного более исполнителя. — Да, ты прав, — с какой-то странной интонацией отозвался Кирк, вытаскивая пистолет. — А я тебе настолько не интересен, что ты даже не спросил, почему меня не посадили. Боковым зрением Мак Алистер уловил медленное и характерное движение, повернулся, чуть прищурившись. Он не боялся продажного полицейского, но прекрасно понимал, что у того не всё в порядке с психикой, и надо это учитывать. — И сейчас, чтобы не нарушать запланированный тобой сценарий. Я должен спросить почему? — усмехнулся Мёрдок, уже понимая, что просчитался и перебирая варианты решения проблемы в виде Кирка. — Зачем спрашивать, если ты сам расскажешь. — Ты тоже сам подставился, — холодно сказал Кирк. — Знаешь, я решил, что должен отплатить вам обоим. Выстрел прогремел ровно в тот момент, когда дверь в комнату слетела с петель, выбитая мощным ударом. Кирк знал, что его выпустили, потому что хотели проследить, куда он отправится, и захлопнуть ловушку, отправив оперативный отряд. Знал, именно поэтому отправился на последний разговор с бывшим нанимателем, проведя за собой хвост до самых дверей кабинета. О’Райли не соврал, сказав, что хочет отплатить. Всё-таки, он был обязан сумасшедшему русскому жизнью.