Часть 1
2 октября 2018 г. в 21:25
Ему никто не нужен. Луи Ширасагиджо — пятикратный победитель турниров, не способный разглядеть в людях что-то особенное, высокомерный и жестокий, он никогда не хотел ни на кого полагаться. Люди — отбросы, а их беи — просто мусор, с которым только зря потратишь время. Он может обыграть каждого, двоих — даже пятерых! — одновременно. Но даже при таких ставках все блейдеры казались такими жалкими и ничтожными, что на лице проскальзывало отвращение. Собственно, Луи никогда и не скрывал этого. Ему будут бросать вызов сотни, тысячи блейдеров, а он будет побеждать, побеждать и побеждать, снова и снова устремляя на оппонента прожигающий взгляд насмешливых сиреневых глаз, и не сдерживая смеха, от которого многие чувствуют неприятный холодок, пробегающий по спине. А потом он повернётся спиной и уйдёт. Медленно. Молча. Игнорируя все, что ему будут говорить. Потому что никто не достоин его внимания.
Никто, кроме одного-единственного и, честно признаться, прекрасного блейдера.
Шу Куреная.
Ведь он первый, кто смог привлечь внимание Луи, до этого находящего бои лишь бесполезной тратой времени. Он первый, кто смог по-настоящему заинтересовать ледяное сердце Широсаги и невольно заставлять дрожать руки в предвкушении очередного боя.
Лонгинус и Спригган несутся по арене до выбивания из-под них искр, а при столкновении может выиграть любой из них. Но этого не происходит. Не в первый, не во второй раз. Они сталкиваются, рычат друг на друга, словно выпущенные на волю звери, используют всю свою мощь, чтобы добиться сокрушительной победы. И, в конце-концов, Спригган взлетает в воздух и с громким треском разбивается на части. Луи доволен. Луи взбудоражен. Луи возбужден этим боем до мелкой дрожи, настолько велико желание снова и снова сражаться с Куренаем и своими глазами лицезреть новые приемы Шу, которые он так усердно разрабатывал и практиковал столько времени.
Необычный. Невероятный. Невероятно прекрасный.
Ярко-красные глаза, казалось, хотят прожечь Ширасагиджо насквозь, но это лишь сильнее раззадоривает чемпиона. Шу жаждет победы так, как никто другой. Шу готов пойти на все, чтобы выиграть у Луи, пусть придётся сменить руку, пусть придётся закрыть глаза и рискнуть, пусть придётся с утра до вечера практиковаться на арене, не щадя себя. И эта настойчивость дурманила, поглощала с головой, заставляя разглядеть в Шу Куренае кого-то большего, чем обыкновенного жалкого неумёху. Заставляла смотреть на Сприггана совсем под другим углом — ведь этот бей такой же необычный и неповторимый, как и его хозяин.
Но даже с такими чудными данными Шу Куренай всё равно проигрывает. Снова. Снова, снова и снова. Проигрывает, когда до победы остается лишь одно очко, когда не хватает буквально пары мелких деталей. Он разрабатывает все новые и новые приемы, чтобы продемонстрировать их Луи, чтобы показать, что рано или поздно непобедимый проиграет. И, увы и ах, Луи в это верил. Случайно, резко, неожиданно, но к нему пришло осознание своей несовершенности. С каждым разом Куренай все ближе и ближе к победе, с каждым разом его связь со Спригганом становится все сильнее. С каждым разом Ширасагиджо все ближе к поражению. И кому, как не самому Луи, это понять?
Его стратегии и тактики всегда были безупречны, ни разу в них не проскальзывала трещина. Ни разу, до появления его. Его, который разгромил представления Луи о бейблейде в пух и прах, который смог открыть для Ширасагиджо что-то новое. Что-то, названия чего он пока не знал. Но это, определенно, было что-то приятное. Настолько приятное, что он невольно заливался смехом, а одна лишь мысль об этом прожигающем взгляде только сильнее распаляла Ширасагиджо.
Он мог провести с Куренаем пять, десять, сто боев! Он чувствовал, что может бесконечно биться с ним, он чувствовал эту нескончаемую энергию, которая так и жаждет вырваться на свободу. Луи Ширасагиджо сбивался с счета, не мог дать точное число, соответствующее количеству их боев. Не мог, потому что каждый раз он забывался, не думал об этой чепухе, в мыслях были лишь представления об очередном выигрыше, — или поражении? — а уши слышали лишь четкий звук сталкивающихся друг с другом беев.
Но в этом прекрасном водовороте было и то, что всегда тянуло ко дну. Рано или поздно Шу уходил, оставляя Луи в одиночестве. Рано или поздно Ширасагиджо вновь чувствовал, как резко ставший ледяным ветер треплет его бело-голубые волосы, и, хоть уже давно наступил июнь, от холода, поселившегося где-то внутри Луи, не спасало даже лёгкое боа из белого пера. Куренай всегда уходил, а возвращался только когда назначался их очередной бой. А Луи все в нетерпении ждал этого дня, не в силах усидеть на месте. Потому что, закрыв глаза и попытавшись сохранить концентрацию на чем-то одном, Ширасагиджо всегда видел перед собой Шу. Спокойного, сосредоточенного, непоколебимого Шу, который выложится на все сто, чтобы достичь своей цели.
И, хоть он сам и боялся это признать, Луи чувствовал острый укол зависти. Ведь ему теперь не нужно прикладывать все усилия, чтобы достичь цели. Ведь цели у него уже давно нет. С того момента, когда он начал непрерывно побеждать, когда беи оппонентов разбивались через несколько секунд после начала боя и когда он стал уже чемпионом. Ему больше некуда стремиться. Без цели, без мечты. Со стороны казалось бы, что тут такого? Ведь Луи Ширасагиджо особо не беспокоится об этом. Он не давал себе ни дня отдыха, усиленно тренировался каждый день только за тем, чтобы выходить победителем из каждого боя. Но разве это та цель, к которой нужно стремиться всю жизнь? Разве это то, чего Луи на самом деле желает и то, что принесет ему счастье?
Что уж тут спрашивать, если даже он сам не знает ответа? Он лишь существует в мире бейблейда, скрепляясь с Лонгинусом стальными узами. И больше никому не удавалось пробиться сквозь крепкий слой льда, покрывающий истинные чувства Ширасагиджо. Луи уже и сам начал внушать себе, что показные самоуверенность и жестокость и есть он сам. И он почти поверил. Пока Шу Куренай не одержал победу в одном из трёх раундов. В тот момент где-то внутри что-то ёкнуло, а в ушах слышался лишь беспрерывный звон. Лонгинус разбился так же, как и все старания его хозяина за последние несколько месяцев.
Насколько особенным должен быть человек, чтобы вот так просто заставить раскрыть глаза и увидеть истину? Наверное, настолько же, насколько особенным является Шу?
Потому что Куренай тогда доказал, что он совсем не обычный блейдер.
Потому что с того момента Луи Ширасагиджо так и не смог утолить звериный интерес к этому загадочному блондину.
Потому что всё это постепенно привело к их последнему бою. Бою, который решит все раз и навсегда. Который, наконец-то, сможет определить победителя. И, почему-то, Луи чувствовал, что им будет не он.
Первый бой оказался слишком простым — сокрушительная победа Лонгинуса и взовравшийся Спригган. Но проигрыш лишь заставил Шу сосредоточиться и сконцентрироваться, а Луи в нетерпении ожидал следующего раунда, в котором Шу покажет всего себя. И ведь показал. Как и в решающем — третьем. Куренай победил со счётом два-четыре, и не отрывал от своего оппонента взгляда. Ширасагиджо держал в руке когда-то целый бей, который уже нельзя будет починить — слишком серьёзный урон нанес ему Спригган, слишком ожесточённая была битва.
Луи смотрит на подходящего к нему Шу, не смея даже моргнуть. Проиграл. Луи Ширасагиджо проиграл. Наконец-то.
— Мне понравился наш бой, — на лице альбиноса, впервые за долгое время, расцветает улыбка.
Огрызнуться? Проигнорировать? Развернуться и молча уйти? Нет, теперь Ширасагиджо совсем по-другому смотрит на мир. И, в особенности, на самого Куреная.
— Мне тоже, — однако он слишком не привык показывать свои настоящие эмоции, что когда-то скрыл где-то в глубине себя, и что сейчас так и норовят выдать его с головой. Луи разворачивается и уходит прочь, однако вскоре останавливается, не в силах скрыть азартной улыбки. — Ты достойный оппонент. Надеюсь сыграть с тобой снова.
— Я тоже, — тихо роняет Куренай в ему в след, но Луи уже не слышит этих слов. Как и не чувствует больше той странной пустоты и пугающего холода.