Hero

Эмма устало прикрывает дверь и обводит комнату насмешливым взглядом. Ярко-жёлтый разлился по стенам, зеленый — на полу. Её детская комната в квартире родителей ещё помнит запах детского кондиционера для белья и мыла. Эмма вот не помнит. Да и не хочет. Она подходит к кровати, которая сейчас ей заменит разве что кресло. Приторно розовое покрывало с подушками-лапками. Эмма морщится. Ноги утопают в мягком ворсе, а её воротит. Быстрее бы. Комод, ящик с игрушками, полки с пылящимися детскими книжками, люстра-феечка и она в центре забытого счастья: молодая, высокая, с тугим хвостом на затылке и брезгливостью на губах. Эмма подходит к комоду и крутит фарфоровую балерину против часовой стрелки. Она поворачивается, начинает играть музыка, открывается тайное отделение. Эмма хватает кулон в виде капли и прячет в кармане пальто. Поднимает взгляд на запыленное зеркало и замирает. В раме висят снимки. На одном она малышка с ободком на голове в розовом платьице. На другом — уже с двумя синими хвостиками в чёрном комбинезоне надувает мыльные пузыри. На последнем изображены трое — она, мать и … отец. Они все смеются, такие счастливые и окрыленные. Девушка аккуратно вынимает фотографии и протирает зеркало. На неё смотрит бледная, изнурённая особа. Тонкие губы дрожат, макияж скрывает худобу щёк, волосы выцвели. Серое пальто выглядит тяжёлым на её плечах, перчатки скрывают выступающие вены, а в ушах серьги с жемчугом, чтобы сделать вид, что это не усталость, а аристократичный образ. Она не о том мечтала, когда жила в этой комнате. Кажется, хотела быть феей или купидоном. А может цветочницей или известной солисткой. Эмма старается не вспоминать, но вся обстановка — её прошлое, в котором она ещё была счастлива. Она вспоминает каждую колыбельную, с которой засыпала и каждый поцелуй, который будил её по утрам. Помнит приключения в зоопарке и тщетные поиски Санты. А ещё помнит, с какой улыбкой мать говорила ей о том, что она будет жить с её давней подругой, пока папочка и мамочка уедут по работе. Ей пять, кажется? Алья удивительная. Фантазия льёт через край и она смеётся над всеми шутками Эммы. Алья добрая, заботливая. Но не вечная. А ещё молодая. И Эмма жмётся от страха под одеялом, пока Сезер зависает на вечеринке, а потом в стельку пьяная заваливается с очередным ухажером. Он ретируется на утро, едва завидев напуганную Эмму. Алья цыкает. И сначала прощает, а после запирает комнату на замок. Когда Эмме исполняется восемь, Сезер не скрывает своей ненависти к ней. Счета растут, девочке то одно, то другое. У Альи с работой не выходит и она злобно говорит что-то про мать Эммы. Но Эмма и не помнит её толком: лицо размыто, голос еле слышен. Только синее каре и красные серьги всплывают в памяти. Эмме двенадцать, когда она сталкивается со странной женщиной возле колледжа. Та внимательно смотрит на неё из-за очков и Эмма ускоряет шаг. Через неделю к ним домой заявляется неизвестный мужчина и представляется Габриэлем Агрестом. Он сует какие-то документы Алье, но та не слушает. Она с восторгом собирает вещи Эммы и отдаёт незнакомцу. Сезер выписывают чек на круглую сумму и она не обнимает Эмму на прощание. Габриэль очень замкнутый и угрюмый. Он сидит в своём кабинете безвылазно, нарушает его одиночество только Натали. Она и Эмме заменяет друга. Женщина осторожна, молчалива и не выражает эмоций, но Эмма и не требует. Она с благодарностью принимает мелкие знаки заботы помощницы Агреста. Габриэль первый раз говорит с гостьей спустя неделю её пребывания в особняке. Девочка к тому времени успела познакомиться с прислугой и запомнить куда какая дверь ведет. Габриэль спрашивает что-то о матери, но Эмма качает головой. Она не помнит образ самой главной женщины. Агрест закрывает глаза, выдыхает и говорит, что нынешний муж её матери — ей не отец. Его сын — папочка Эммы, который давно покинул Париж. Предательское сердце вздрагивает, замирает и начинает работать усерднее. Эмма осторожно кивает, когда мужчина объясняет ей кто она теперь и что будет дальше. А потом запирается в ванной, включает воду и рыдает так сильно и долго, что голова кружится. Эмма теперь Агрест. Она внучка известного дизайнера, вернувшаяся из-за границы на временное обучение во Франции. Эмма быстро втягивается в ложь, которой пропитано всё вокруг. Ей врали очень долго и давно, но сама она не умеет. Приходиться кивать, когда дед что-то говорит о её прошлой жизни и зазубривать многочисленные факты о семье, чтобы не путаться в показаниях. Она переводится в частный колледж, начинает учить четыре иностранных языка, музыку и танцы. И Эмма соврёт, если скажет, что ей не нравится. Ей действительно нравится учиться и знакомиться с новыми людьми. Очень многие с ней дружелюбны. И девочке не хочется думать, что это только из-за авторитета деда. Эмма называет его первый раз так, когда они едут на приём. Она волнуется и сжимает концы платья. Габриэль смотрит на неё холодным взглядом и просит успокоиться. Ей не помогает и девушка решает больше не беспокоить нового родственника. У неё вдруг всё появилось: дом, друзья, любящий? дедушка, деньги (Сезер всегда говорила, что это будет, так будет всё). Но отчего легче не стало. Всё так же одиноко и страшно в комнате. Поэтому Эмма накрывает голову одеялом и тихонько плачет в подушку, пока Натали не прибегает за полночь и не обнимает сильно-сильно. Она станет для Эммы самым близким человеком. Но девочка так не сможет сказать, какой цвет больше всего нравится помощнице деда. У них выходила очень интересная семья: брошенная Эмма с бесконечными фобиями, Натали с атрофирующимися эмоциями и поехавший на всю жизнь Габриэль. Эмма только после нескольких месяцев житья в роли Агрест, поймёт, как тяжело её деду. Она не спит в ту грозную ночь и слышит стоны. Идёт по коридору, пока пульс отдаёт в виски и страх сковывает тело. Воображение рисует монстров за углами дома. Но она сильнее. Эмма осторожно открывает дверь и видит его. Габриэль сидит на полу, перед портретом её бабушки и держится за голову. Он что-то говорит, рот искривлен, глаза закрыты. С ударами грома Агрест кричит. Эмма боится, но кидается к мужчине. Обнимает так крепко, как может, жмётся к нему и жмурится. Боится стать грушей, но не может уйти. Он сжимает её в ответ, плачет и что-то хрипит. Габриэль что-то спрашивает у девочки, она уже и не помнит что ответила, но Агрест отстраняется и смеётся. Смотрит на неё с благодарностью и любовью. И Эмма плачет. Впервые при нём. Она понимает. Чувствует ту же боль утраты и одиночество. Ей безумно не хватает мамы и папы. Она забыла их лица, запах, теплоту. И пусть отец оказался ей не отцом вовсе, но она его любит. Только день ото дня начинает забывать, что это значит — любовь родного человека. Девочка боится, что все воспоминания утекут сквозь пальцы, и она окончательно останется одна. С Габриэлем они подружились. Эмма снова начала чувствовать себя любимой и нужной. Дед давно забыл все проявления нежности. Но Эмме хватало одобрительного кивка и успокаивающих объятий. Девушка положила фотографии на стол. Пусть воспоминания остаются здесь. Им тут самое место. Она идёт к выходу и оборачивается. Одинокая слеза капает на щеку и девушка позволяет ей стечь вниз. Она вытирает дорожку, улыбается и выбегает из квартиры. Агрест бежит от площади Звезды до набережной. Вцепляется в мостовую, слёзы текут по щекам, в горле застрял крик. Она смотрит на отражение и желание прыгнуть вниз становится единственным. Но она не может. Ей есть ради кого жить. — Ах, он такой классный, — раздаётся рядом. Мимо пробегают чокнутые спортсменки. Ветер сегодня не сдувает разве что Эйфелеву Башню. — Ты слышала его новый трек? Он гений! — рыжая девушка захлёбывается восхищением. — Лукаа, — пропела её подруга. Девушки смеются и Агрест ускорят шаг. У неё аллергия на бездарностей. Лука Куффен — знаменитый рок-певец. Он колесит по всему миру и поёт свои песни. У него чёрный лак на ногтях и одна одежда на все выступления. Он объясняет это тем, что ему не нужны тонны нарядов, чтобы запомниться. Они с дедом смотрят его интервью вместе. В последнее время они почти всё делают так: едят, гуляют, творят. У девочки просыпается интерес к моде и она бессонными ночами рисует эскиз за эскизом. Утром взлохмаченная и запыхавшаяся она показывает их деду, поджимает губы на каждое замечание Габриэля и недоумевает над улыбкой Натали. Дед говорит, что тот, кто чинит одежду этой обезьяны, наверняка страдает от блох и вшей. Эмма усмехается и замирает, смотря на экран. Это лицо ей знакомо. Она прижималась к этому человеку, любила его и ждала последние несколько лет. Не дождешься — мелькает предательская мысль. Маринетт, так представляет её Лука, его муза. Она путешествует с ним, восхищается его творчеством и мило улыбается. Эмма видит счастливое лицо женщины и слышит её голос. Маринетт признаётся, что мечтала быть дизайнером, но музыкой увлечена больше. Она стоит в собственном наряде и Габриэль фыркает на безвкусный образ. Чёрный топ с надписью, бриджи и джинсовая юбка. У неё короткие синие волосы, на шее чокер. Голубые глаза обрамляют стрелки, а коралловые губы целуют щеку Луки для камеры. Габриэль критикует парочку, а Эмма молча смотрит. Журналистка берёт у звёзд интервью. Нет, они не в романтических отношениях. Нет, они были знакомы с колледжа. Да, они планируют побывать ещё во многих местах. Не знают, вернутся ли в Париж. Лука говорит, что семья — отдельно от работы. Маринетт позволяет себе откровенность и признаётся, что не имеет детей, да и не планирует. Габриэль резко замолкает и глазами ищет пульт. Эмма пытается начать дышать, но не выходит из-за слёз и напряжения в горле. Её мама счастлива. А её выходит и вовсе не существует. Эмма уходит спать по-раньше, списывая всё на усталость. Ей семнадцать и мир рушится окончательно. Утром сначала Натали, а потом и Габриэль долбят её комнату и грозят выломать дверь. Эмма не слышит. Её и дома то нет. Она возвращается поздно, громко хлопнув дверью. Натали отвлекается от телефона, дед выбегает из гостиной. Девушка стоит и смотрит в пол, качаясь на носках. — Эмма? Она поднимает голову. Натали обеспокоенно смотрит. У неё пряди из пучка выбились, значит она ходила туда-сюда по комнате. Наверняка обзванивала всех подряд. Дедушка пытается показать спокойствие, но его рубашка торчит из штанов, безрукавка не застегнута на верхние пуговицы. — Нет больше Эммы. — Внутри поднимается ком стыда и девушка закусывает губу. А потом скидывает капюшон толстовки. Натали ахает и закрывает рот руками, будто призрак видит. Девушка смотрит на деда, спрашивая. Габриэль хмурится и что-то для себя решает. Он не может выровнять дыхание, смотрит на неё, но кажется сквозь. Он озадачен, расстроен и дохрена всего для одного момента. Поэтому быстро отворачивается, пытаясь вернуть себе самообладание. Пальцы дрожат, сердце отбивает пульс слишком быстро, его сейчас стошнит ли ещё хуже — он заплачет. Все стоят так минуту. Две. — Как тебя зовут? — Габриэль жалеет, что спрашивает, но не спросить не может. Он ждёт что она не ответит, но в то же время надеется. — Эмили. Эмили Агрест. Натали вдыхает слишком громко. Агрест смотрит на портрет жены (он висит на прежнем месте по приказу Эммы). Она изображена в своём любимом синем платье, букетом лилий и с лёгкой улыбкой на губах. Она бы всё поняла, подсказала бы как правильно поступить, поддержала. Он поворачивается и смотрит на неё, Эмили. Её живую копию, с солнцем вместо сердца. Габриэль подходит к внучке и обнимает, крепко прижимая к себе. — Больше никогда так меня не пугай. Эмили смаргивает слёзы и заправляет золотые волосы за ушко. Ей тепло и уютно. Она смотрит на Натали зелёными глазами, а та плачет. И Эмили понимает — у неё есть семья. Агрест идёт по каменной дорожке в саду. Магнолия расцвела и запах цветов сбивает с толку. Эмили пришлось очень долго уговаривать деда привести сад в порядок. Но, в конце концов, холодная завеса пала и поместье Агрестов перестало быть мрачным склепом. Натали открывает дверь и сочувственно смотрит на Эмили. Она качает головой и проходит в зал. Мастер Фу сидит в кресле и что-то шепчет одними губами. Габриэль расположился напротив. Он поджимает губы и хмурится. Эмили смотрит на скрещенные руки дедушки и понимает — он недоволен и напряжён. — Я вернулась, — девушка снимает пальто и проходит к старику. Мастер открывает глаза и улыбается. — Готова начать? Вайзз парит над головой Мастера и кивает. Эмили смотрит на деда и видит в его взгляде раскаяние. Она знает кем он был. Знает кто были её родители. Она не осуждает. Эмили всё понимает и не сердится. Но вину из души Габриэля ей не вынуть, остаётся только заставить его не корить себя во всех бедах. — Мастер, — девушка сковывает руки в замок и смотрит в пол. — Я знаю, что случилось с предыдущими героями и злодеями. Я понимаю, что вам нужен новый герой, который будет спасать невинные души и защищать тех, кто не способен самостоятельно справляться с проблемами. И я также понимаю, что выбора у меня нет. Мастер кивает. — И всё же, — девушка поднимает голову и выдыхает. — Я говорю вам «нет». — Но ты… — Я знаю, что у меня особый дар. — Эмили уверенно смотрит на старика. — Я понимаю и принимаю эту силу как часть себя. Но бежать и бросать всё ради спасения других я не готова. Я не хочу говорить, что мне никто не помогал, когда было тяжело. Это не так. Эмили смотрит на деда. Он сидит, опустив голову, и слушает. Они с ним похожи. Оба замкнутые и отчужденные. Но у Габриэля, как и у неё, доброе сердце. И хотя позади много ошибок, они должны остаться в прошлом. Как и всё это геройство. — Истерить тоже не буду, не переживайте. Я не суну кулон лучшей подруге. — девушка усмехается. — Он останется у меня и будет висеть на этой вот шее. — Эмили сняла платок, демонстрируя бледную кожу с выступающими венами. — Квами не попадёт в чужие руки, я вам обещаю. Но семья Агрест сполна отслужила людям и камням чудес. Мастер Фу продолжал улыбаться, но ответ его разочаровал, Эмили видела. Она неплохо чувствовала людей и понимала их реакции. Что же, старику придётся смириться с её отказом. Не все получают всё, что хотят. — Ты ещё молода и не готова принять свою судьбу. — Фу пристально смотрит на девушку. — Мастер, — простонала Эмили — Но, — Хранитель повысил голос. — Я знаю, что время придёт и ты будешь готова. Дочь Кота Нуара и Ледибаг обладает высшей силой, которая должна будет служить на благо человечества. Кулон — это хранилище квами. Когда ты трансформируешься, кулон будет твоей защитой и источником сил. — Это просто бижутерия. — Эмили обреченно улыбается. — Эмили, хочешь ты того или нет, но ты чудесная. Внутри тебя живёт огромная сила, которой можешь управлять только ты. Разрушение и исцеление. По отдельности они могут быть врагами и причинять людям беды, но не вместе. Вместе они скреплены любовью, которая спасает всё вокруг. Эмили, ты нужна этому миру. Ты нужна людям! — Люди должны сами научиться решать свои проблемы, мастер. Смогут управлять собой, смогут контролировать монстров, — девушка подошла к двери, давая понять, что разговор окончен. Мастер вздохнул и поковылял к выходу. Габриэль фыркнул, закидывая ногу на ногу. Напряженная атмосфера пропитала всю комнату и Эмили поёжилась. Им обоим нелегко дался этот разговор. — Он ещё вернется, — нарушает тишину Габриэль. — Знаю, — девушка смотрит в окно на яркую точку, быстро семенящую по дорожке. — Старый хрыч, думает, что я на тебя дурно влияю. Боится за камень. — Да нет. Он не за камень. Он за свою совесть. Всё произошедшее случилось по его вине. Габриэль усмехается и серьёзно смотрит ей в спину. Эмили не нужно поворачиваться, чтобы видеть лицо деда. Он вспоминает весь этот ужас, бабушку, сына и думает. Очень много думает. А ещё он хочет её в тысячный раз спросить. — Точно решила? И получить тысячный ответ. — Да. Утром она встаёт до рассвета. Билеты были и на поздние рейсы, но чем раньше, тем лучше. Комната непривычно чистая и светлая. Не валяются огрызки ткани, бумага, пуговицы, выкройки. Книги стоят в алфавитном порядке, одежда развешана по стилю и цветовой гамме. На балконе пусто, а цветы занесены в комнату. Эмили спускается по мраморной лестнице и улыбается провожающим. Габриэль подает ей пальто и помогает одеть. — Благодарю. — Эмили обнимает дедушку. Он не поедет в аэропорт. Одна из причин — не сможет отпустить. А она не сможет сделать шаг, если будет знать, что он страдать. — Всё взяла? — Натали улыбается. Эмили впервые замечает на её лице веснушки. — Да. — Девушка обнимает секретаря и вдыхает знакомый запах бумаги и кофе. — Удачи тебе, дорогая. Эмили садится в машину и прощается с прошлой жизнью. Теперь уже точно. Здесь, в Париже, останутся все бессонные ночи, слёзы, обиды и осколки её разбитого сердца. И может быть некогда не замеченное ею счастье. А там впереди, посадка на рейс Париж-Лондон, обучение вузе и счастливое будущее за семью замками. У неё целая жизнь и множество значимых моментов впереди, ей придётся взлетать и падать. Предстоит много работы, но у неё все получится, она уверенна. Эмили будет успешным модельером, любимой женщиной и тогда раны затянутся, а шрамы поблекнут. Память не вырвать, она пробовала. Но можно заглушить всё плохое более значимым. Она постарается. Перестанет вздрагивать каждый раз на крик матерей на улице и кривиться на песни рок групп. Остановит бешеную тоску в груди и научится не видеть сны связанные с детством. Вычеркнет из своей жизни ненужные имена, как однажды вычеркнули её. Она сильная девочка, она справится. — Вы уверенны в своём решении, месье? — Натали обеспокоена положением дел. Габриэль снимает очки и трёт переносицу. Он всё — таки тот ещё садист. Толкнул невинную овечку в пасть к волку. Его верно уронили в детстве. Даже несколько раз, наверное. Знает, что будет непросто и всё равно идёт на это. Мазохизм в изощренной форме. — Она сказала, что люди должны научиться контролировать себя, дабы победить монстров. Правда, не поспоришь. Но ведь не каждый умеет. Натали кивает и не понимает, куда Агрест клонит. — Она станет превосходным героем. В ней есть всё: отвага, доброта, ум, способности, а главное — желание помогать. Только скрыто это глубоко внутри где никто не найдет. Она обижена на всех, хоть и убеждает себя в обратном. Нужно лишь вернуть ту Эмму, которую мы, увы, не знали. — И поэтому вы решили, что… — Что открыть Эмму сможет тот, кто сам просидел всю жизнь в клетке. Натали поднимает вверх брови. Если эта встреча состоится, а Санкёр теперь убеждена, что она неизбежна, то получится замкнутый круг. Бежать в новую жизнь, чтобы столкнуться лицом к лицу с прошлым. — Он очень удивиться. — Да, ты права. Но тем лучше. Агрест нажимает на дисплей смартфона и открывает контакты. «Сын». Мужчина поправляет очки, включая вызов.