Скрытая зависимость

Зачем тебе говорить как есть? Мне очень стыдно за эту слабость. Ты с недостатками мне нравишься весь, Моя первая за годы радость (с)

Тесное, зажатое между домами пространство без единого дерева, клумбы или детской площадки. Единственный фонарь над аркой светит тусклым, неприветливым светом. Гридин подносит сигарету к губам и, не отрывая взгляда от покосившегося остова уличного светила, пытается сделать затяжку, но в руках у него лишь фильтр. Он понимает это не сразу - мысли где-то далеко, вне его головы, и кажется, думают сами себя вне зависимости от его воли. Неожиданно вблизи раздаётся сигнал домофона и Никита машинально поворачивает голову на звук. Дверь со скрипом приоткрывается и он видит пожилого мужчину в потрепанной фуфайке, домашних штанах и тапках на босу ногу. “Вы здесь не живете, молодой человек”, - утвердительно говорит тот, прикрываясь металлической дверью точно щитом. “Не живу, - спокойно подтверждает Гридин и, выбрасывая бычок в урну, достает из пачки вторую сигарету. - Я вам мешаю?” Старик внимательно осматривает Никиту с головы до ног и тихо произносит: “Пока вы один - бог с вами, сидите, но если ждёте компанию, то я вынужден буду… ”, “Я никого не жду. Выкурю ещё одну сигарету и поеду д… ”, - на последнем слове у Кузьмы неожиданно срывается голос. Откашлявшись, он чувствует на языке сладковатый привкус и сплевывает под ноги. “Простите”, - Кузьма вытирает губы, кожу которых уже саднит, и вдруг чувствует костяшками пальцев влажный подтек возле рта. Слюна Юлика. Как оказалось, в спешке покидая квартиру, он стёр с лица не всё. Пальцы отзываются слабой дрожью, когда перед глазами мелькает лицо Онешко - надменное и злое. Откидываясь на спинку припорошенной снегом лавочки, Кузьма быстро закуривает и, глубоко затягиваясь, выдыхает дым в беззвездное небо. Слышится скрип петель, мягкий щелчок и Гридин снова остаётся наедине с самим собой. Мысли постепенно оседают в его голове, как пепел после извержения вулкана покрывает землю. Воспоминание о том, что произошло в квартире Хованского всего двадцать минут назад, медленно обволакивает, поглощая целиком… В гостиной жарко и пары вейпа витают под потолком. Отовсюду доносятся запахи разных сортов алкоголя, чипсов, сухариков и даже сыра. Голова немного плывёт, и Никита прикрывает пальцами рюмку от очередной предложенной порции: “Нет, чуваки, я пас. Не хочу вернуться домой в хламину”. Черников одобрительно кивает и пытается втянуть Кузьму в разговор о тонкостях семейной жизни, но Гридину это не интересно. Его вниманием завладевает Юрец с бокалом вина в одной руке и елдаком-открывалкой в другой - заикаясь от смеха тот грозит ею Руслану и изрыгает шутливые проклятия. На диване между Хованским и скучающим Антоном сидит Юлик. Сильно пьяный после пяти шотов водки, Онешко посмеивается над бесконечным стенд-апом Юры и медленно собирает пальцем карамельно-ореховый крем с одной из тарталеток. Наклоняясь к Нику, чтобы расслышать какой-то вопрос, Гридин старается ослепить свое периферическое зрение, чтобы даже краем глаза не наблюдать облизывание пальцев в исполнении лучшего друга. В поведении Онешко нет ничего вызывающего, но Никите все же неловко за него, как было бы неловко за собственную женщину, проделай она подобное в компании одних лишь мужчин. Спасибо длительному соблюдению ЗОЖ, Юлик совершенно апатичен после алкоголя. Он не столько пьяный, сколько сонный. Раньше для Гридина не было ничего хуже пьяного Юлика: в два раза больше чёрного и неуместного юмора, безумный ночной жор, сметающий всё на своем пути, и гвоздь программы - ебанутое поведение, при котором он мог, к примеру, взять нож и начать строгать винные пробки лезвием на себя. “Ты как хуевая мультяшка, блядь! - вспоминает Кузьма свои же слова. - Как тупой койот, поджигающий динамит у себя под жопой. Тебе ни воспламеняющееся, ни колюще-режущее в руки давать нельзя! Хочется в клетку тебя посадить вместо того самого попугая. Что ты ржёшь?!” Юлик тогда смеялся до беззвучной истерики и предлагал Кузьме поцеловать порез на пальце, из-за которого тот монолог и случился. “Ты аккуратнее есть можешь, блядь? Юлик Свинешко, нахуй!” Никита оборачивается на голос Хована, пронзающего всеобщий гомон, и видит Юлика с кремом в бороде и под нижней губой. “Что ты ищешь? Салфетки ко-о-ончились, блядь, повторяю тебе! Иди в ванную”. Онешко мотает головой, хихикает и делает манерный жест испачканной рукой: “Да все в порядке, ходить с засохшей кончой на лице моё обычное состояние”. Юрец, уже подуставший от пидорских шуток, закатывает глаза: “Ты заебал, блядь. У тебя что, есть какой-то дневной норматив по произнесению подобного рода хуйни?” Невзирая на слова хозяина квартиры, с противоположной стороны стола доносится голос Тушенцова: “Юлик! Хочешь я тебя вылижу, братан?” Хованский срывается на крик: “Да вы издеваетесь, блядь!” Гридин бросает короткий взгляд на смеющегося Руслана, ёрзающего в кресле-мешке в попытке сесть так, чтобы можно было быстро встать. Онешко вытирает пальцы о скомканную обертку от бургера и, прежде чем произнести: “Пф-ф, какие вопросы, братан?”, косится в сторону Гридина. Никита прекрасно знает это выражение лица: озорная улыбка, чёрные как угли глаза, опущенные брови. “Кузя, ты смотришь? Я сейчас буду творить смешную херню”, - говорит Юлик всем своим видом. “Как же он меня бесит иногда, бля-а-адь, ты просто не представляешь!” Кузьма вертит в пальцах окурок второй сигареты, безучастно наблюдая, как мысли только что сделали кульбит и оказались в каком-то совершенно другом воспоминании. “Бесит, говоришь? - переспрашивает Катя раздраженно. - Слушай, Никита... Юлик - эгоист с мразотным характером. Красивая обёртка с начинкой из дерьма. Почему ты до сих пор с ним дружишь? Только не вспоминай сейчас про то, что вы четыре года знакомы, что вас многое связывает… нет! Я вижу в каком паршивом настроении ты приходишь после встречи с ним. Вижу, как эмоционально истощает тебя ваша совместная работа… а ещё он постоянно подстрекает тебя нарушать диету и ты потом болеешь! Он… он как будто целенаправленно портит тебе жизнь! Чем такой человек может нравиться? Чем он тебя держит, Никита? Пожалуйста, ответь мне. Я не понимаю, правда, не понимаю”. Никита медленно поднимает руку к груди и прикасается к мягкой ткани пальто. Он зачем-то повторяет жест из того воспоминания: стучит двумя пальцами в районе грудной клетки. Именно так он ответил на вопрос жены в тот день. Немое: “Есть что-то такое внутри… чего я сам не понимаю”. Зрительный контакт Юлика и Кузьмы длится всего пару-тройку секунд, а после звучит фраза: “Пф-ф, какие вопросы, братан?” “Действительно! - Никита слышит самого себя прежде, чем успевает подумать о произнесенных словах. - Налетай, пацаны!” Он вскакивает со стула и сталкивается коленями с Хованским, протискиваясь мимо… В голове нарастает гул, уши закладывает, как при погружении в воду. Свист, подначивание и визгливые комментарии Юрца кажутся глухим фоном. В желании проучить Юлика, Гридин душит в себе весь здравый смысл и наклоняется. Он слышит отрывистое: “Никита, не…”, и тут же чувствует сладость крема на языке. Кожа под нижней губой Онешко гладкая и по-женски нежная. Кузьма глотает подслащенную карамелью слюну и ощущает дурноту. Алкогольное опьянение не дает ему прочувствовать неловкость ситуации в полной мере, в противном случае, он был бы уже алым ото лба до самой шеи. Отстраняясь на десяток сантиметров от лица Юлика, Никита обнаруживает, что впивается пальцами ему в шею прямо под ровной линией волос. “Какого хуя, чувак?” - Юлик искренне удивлён, но глаза смеются и видно, что он готов не задумываясь выдать тупой панчлайн. И он выдаёт: ”А знаешь, как сделать еще вкуснее?” и высовывает язык. У Никиты на скулах проступают желваки и это настолько заметно, что Власов решает вмешаться: “Мужики, всё! Заканчивайте. Не смешно”. Гридин кивает, будто соглашаясь, а после наклоняется к Юлику ближе и произносит: “Как же тебе, блядь, это нравится”. В интонации властность и злоба, при этом голос приобретает такой тембр, что хоть сейчас иди и записывай АСМР-порно. Онешко непроизвольно сглатывает и хмурится, его взгляд приобретает жесткость: “Что нравится?” Кузьма делает царапающий глотку вдох. В голове звенит пустота, он не в состоянии обдумать последующие слова. “Что?” - спрашивает Юлик громче, с вызовом. Никита будто опускает руку в шляпу с ворохом заранее заготовленных, уже пожелтевших от времени бумажек и говорит первое, что попадается: “Нравится изображать пидора с зудящим от недотраха очком. Вот что!” и сминает кожу на шее Онешко до красных пятен. Юлик морщит нос и с шелестом втягивает сквозь зубы воздух. На Гридина он смотрит на моргая, большими блестящими глазами, в которых отражается негодование и злая искра, готовая в любую секунду обернуться пожаром. Под идиотские остроты присутствующих, Никита убирает руку с шеи друга и намеревается отойти. Он по прежнему ни о чём не может думать, голова как растревоженный улей. Он даже не обращает внимание на то, что Онешко сжимает в кулаке ворот его толстовки - удерживая. “Петушки-и-и”, - язвительно тянет Хованский, и в тот же момент, Юлик одним резким движением втягивает Никиту в мокрый поцелуй со вкусом водки и карамельно-орехового крема. Зажмурившись, Гридин хватает Юлия за запястья, но на левой руке у того часы и хорошо ухватиться с первого раза не получается. Онешко пользуется заминкой: рывком высвобождаясь. Обхватив Кузьму за спину, он откидывается назад, на диван. Умный ход - не имея твердой опоры, Гридину не справится с его силой в таком положении. Целуется Юлий поверхностно, скомкано, вылизывая неплотно сомкнутые Никитины губы так неумело, будто вернулись времена школьных попоек за гаражами. Застыв в нерешительности, Никита невольно подчиняется происходящему и просто ждет, пока Онешко “перебесится”. Он не сразу осознаёт, что это бездействие выводит Юлика из себя. Осознание бьет с размаху, когда за хаотичным облизыванием рта вдруг следует жёсткий укус. Боль пронзает нижнюю губу и старания Гридина переждать происходящее тут же сходят на нет. “Сука!” - бросает он на выдохе и в следующее мгновение Онешко неожиданно получает полноценный ответ на свою пародию поцелуя. Всего пара по-настоящему глубоких, чувственных движений губами и языком, и Юлий дергает головой в сторону. Он выпускает Кузьму из кольца рук и выглядит ошарашенным, когда прикрывает рот тыльной стороной ладони. “Ой, а что не так?” - как только Никита произносит эти слова, окрашенные яркой саркастической интонацией, Онешко с силой отталкивает его от себя и… Стоя одним коленом ровно между ног Юлика и упираясь ладонью в спинку дивана, Гридин не сразу осознает, что Онешко плюнул ему в лицо. Всматриваясь в портьеру с дурацким принтом в метре от себя, он слышит от Хована протяжное: “Ё-о-о-баный в рот”, и только потом чувствует, как слюна медленно стекает по подбородку. В гостиной повисает неловкое молчание. Кузьма медленно проводит рукавом по губам и подбородку, и опускает взгляд на Юлика. Онешко встречает его надменным и злым выражением лица. Никита же, напротив, реагирует на случившееся совершенно безэмоционально. Он ухмыляется одними лишь губами и качает головой. Отталкиваясь от спинки дивана, Кузьма снова сталкивается с Юрой коленями и спокойным шагом направляется в прихожую. “Ты, ёпта, что, просто уйти собрался? Серьёзно?” - искренне недоумевает Хованский. “Схожу за сигаретами, - отвечает Гридин не оборачиваясь. - Курить хочу, пиздец”. Очнувшись от тягучего воспоминания, Кузьма вдруг ощущает, что левая рука напряжена до дрожи. Разгибая пальцы, он видит на ладони смятую сигаретную пачку и какое-то время просто смотрит как на неё падают снежинки. “Сигареты - это как охуенная блядь, с которой настолько пиздато ебаться, настолько круто тусить, что ты раз за разом готов носить ей цветы, - Никита медленно обводит пальцем чёрно-белую плашку “курение убивает”. - И эта блядь всегда где-то рядом, преследует тебя, как ненормальная... ты можешь сорваться в любой момент”. Ебаная зависимость. Медленно комкая пачку “Винстона” в кулаке, Никита закрывает глаза и снова ощущает губы Юлика на своих губах. Это как фантомная боль, которая запросто может свести с ума. Он вспоминает свои чувства в момент поцелуя: максимальная отрешённость, холодность. Нет ни отвращения, ни удовольствия. Ровно до момента укуса - ничего - а после… Кузьма разжимает кулак и роняет смятую пачку в снег - и пачка эта представляется ему в виде осколочной гранаты с сорванной чекой. Ровно до момента укуса он крепко держал скобу, контролируя детонацию, а после… граната выскользнула из рук и он почувствовал в теле каждый её осколок. Ебаный Юлик.