Первый день рождения в Берлине

— …Она же каллокаин, — ржёт начитанный Макс. — Пентотал натрия! — понтуется насмотренный Дирк. Они, кажется, пока не въехали. — Что? — поднимает бровь Ян. Йорг разводит руками. Сердце бьётся где-то в желудке. А ещё от страха чертовски хочется ссать. — А моя бабушка тоже сыворотку делала, — включается Арнольд. — Из козьего молока. — Да пошёл ты со своей бабушкой, — вдруг выплёвывает Дирк. Макс хохочет: — О, смотрите-ка, ужé! Давай, принцесса, скажи нам всё. Дирк опускает взгляд и до крови кусает губы. — Так где ты взял… это? — Ян указывает на пузырёк. — У медсестры знакомой. А та от врача из психушки. — Она поёбывала нашего Ёжика, пока он болел, — авторитетно заявляет Макс. — Макси, действие начнётся только через десять минут, — Йорг указывает на часы. — Не переигрывай. — У меня обмен веществ быстрый! — Макс задирает футболку и демонстрирует всем тощий, в шрамах живот. — Я типа Гонсалес. — У тебя глисты, — ласково улыбается Дирк. Макс смотрит на него, прикидывая, как ударить и не задеть при этом сервиз. Но вдруг что-то меняется в его лице. — Да, — говорит он. — Но это в прошлом. — Фууу! — тянет Арнольд. — Тебе бы тоже не помешали, — внезапно вступает Ян, и Дирк преданно ржёт. Йорг откидывается назад, опираясь на руки. Голова болезненно кружится. Похоже, у них у всех очень хороший метаболизм. Ну, кроме Арнольда. — Хочешь сказать, я толстый, или чего? — Да, — кивает Йорг, а Макс грустно вздыхает: — Нет. Ты рыхлый, как тюк навоза. Вот и всё. На тебя смотреть мерзко. — Ого-о! — в один голос вопят Ян и Дирк. Арнольд молчит, глотая набежавшие слёзы. Тоже ценный протеин. — А ведь ты обещал, что мы будем вместе держаться в Берлине, — наконец, произносит он, опустив голову. — Я с тобою уехал… — Так мы вместе. Вместе же? — Макс трогает его за плечо и пытается заглянуть в лицо. — Ну вот. И ты жирный тюк. — А я, может, и не люблю есть! — кричит Арнольд. — Ого, — в унисон выдыхают Ян и Дирк. — Да! Только что ещё делать, если вы всё время меня затыкаете?! Лучше я сам заткнусь, — Арнольд хватает с тарелки хот-дог и начинает, давясь, запихивать в горло. Все молча сидят, чуть пристыженные. Арнольд чавкает и хрипит, помогая себе коленом, слюна стекает по подбородку. Вдруг Дирк начинает истерически ржать и падает ничком на ковёр. — Ты чего? — Ян испуганно склоняется над ним. — Да так… вспомнил кое-что… Ох… Неважно, — Дирк лупит по полу кулаком и сдавленно хрюкает. Это мало напоминает его обычные кокетливые смешки. — А я думал, ты пьяный ничего не запомнишь, — удивляется Макс. — А я не был пьян. — Сцук. — Так, парни, хватит! — Ян поднимает руки. — Не забывайте, что мы все друзья. — По организму, — бурчит Арнольд и с размаху загоняет себе в глотку следующий хот-дог. — Пока не все, — улыбается Макс, пристально глядя на Йорга, и тот заливается краской. По правде, Йоргу хочется то ли ударить его по наглой физиономии, то ли поцеловать — прямо здесь. Можно и то, и другое, последовательность не важна. И потом ещё раз… — А о чём задумался Ёжик? — начинает ворковать Макс. — Наверно, о тугих спелых яблочках? О сочных белых грибах? — Нет… Так просто, глупости всякие… — Про-сим, про-сим! — скандирует Дирк и пихает в бок Яна, чтобы тот поддержал. Но Ян почему-то не хочет. — Эй?.. — Ну вот, началось, — хрипло говорит Ян. — Кажется, у меня аллергия. Он пытается встать, но теряет равновесие и сползает по стене, оставляя на матовой краске вытертый след. — Куда?! — кричит Макс. — Ни с места! Где у тебя аллергия? Покажи, что опухло. — Чёрт. Меня сейчас стошнит, — Ян действительно бледен как мел. — Блюй здесь. Ведь мы же друзья. — Некоторые — по жопе, — добавляет Арнольд, собирая крошки с колен. — Ну? Чашку тебе подержать?.. — Не дави на него, — обижается Дирк. — Эй, Ян, ты как? Тот криво усмехается и зажимает рот ладонью. — Всё, что выблюешь, тут же обратно и съешь, — шипит Макс. — Почему ты вечно соскакиваешь? И ещё у тебя погоняло тупое — Фарин. Ахмед, блядь, Махмуд! Ты что, турок? — А ты почему такой злой? — горестно спрашивает Дирк. — А ты почему такой добрый? — передразнивает Макс. Йорг закрывает глаза и зажимает уши. Немного по-другому представлял он себе действие сыворотки. Всё так ужасно… — Ёжик устал! Ёжик нас игнорирует! — кривляется Макс. Он вопит настолько пронзительно, что слышно даже через ладони. Йорг вздыхает и опускает руки. — Ян, тебе правда плохо? Тот трясёт головой и пытается улыбнуться, но выходит не очень. Впрочем, как и обычно. — Это просто мягкое снотворное, — убеждает себя и всех Йорг. — Его для психов используют, ну, которые не буйные. А в сочетании с кофеином появляется эффект растормаживания… — Ба-думс! — расторможенный Макс совершает тигриный прыжок через поднос и роняет Йорга навзничь. Они начинают бороться. Воспользовавшись ситуацией, Ян бежит в туалет, скрючившись и покряхтывая как горбун из Нотр-Дам. Арнольд продолжает жадно есть. — Как же я тебе завидую, Йорги, — вдруг с чувством произносит Дирк. — У тебя ещё всё впереди. Йорг хочет утешить друга, что провал на испытательном сроке в полиции вообще ничего не значит, и он обязательно поступит куда захочет, и всё будет ещё хорошо… Но понимает, что Дирк несколько не о том, да и носок максова кеда занимает весь рот. — Опять брюхо болеть станет, — вздыхает Арнольд и откусывает сразу треть очередного хот-дога. — Так не ешь, — огрызается Дирк. — А фот и бубу. — Попробуй нож, очень советую, — Макс укладывает Йорга на лопатки и гордо садится ему на грудь. — Только не есть, конечно. — А я теперь сигаретами, — Дирк закатывает штанину и демонстрирует ряды ровных, похожих на соты круглых ожогов. — Ахах, барбекю. — А я стеклом, — Макс оттягивает рукав футболки до самой подмышки. С внутренней стороны плеча у него глубокие раны (просто порезами их не назвать) — параллельные, в жёлтых корочках гноя. — А я… — начинает Йорг, но тут же вспоминает, что весь последний месяц из порочных и страшных дел у него были только физиотерапия и уроки французского. Дирк улыбается, указывая на плечо Макса: — Ты татуху не свёл. — Ну это ж не картинка от жвачки, — Макс любовно гладит корявого человечка. — И потом, память о тебе, всё-таки. — Да?.. — Да. Какое ты хуйло криворукое, — фыркает Макс. — У меня брат и то лучше рисует. — Ну вот зачем ты… — Дирк прислоняется виском к плакату с Франкенштейном. — Блядь, и так сдохнуть хочется. Лицо б себе выгрыз. — Так сдохни. Вперёд. Или яиц не хватает?.. — Смотрите, а Ёжику нравится снизу, — Арнольд пятым хот-догом указывает на полузадохнувшегося Йорга. — Жуй-жуй, глотай, — хрипит тот. — Ёж! — Макс вспоминает наконец, на чём сидит, и скатывается на ковёр. — Как ты себя чувствуешь? На вид ты какой-то больной. Йорг действительно кашляет, — впервые за пару недель в груди снова душный комок. Только это не от пневмонии. — Сатрап, — фыркает Макс на вернувшегося Яна. — Ну, как ты? — Дирк тревожно встаёт другу навстречу. Ян кивает, мол, всё нормально, и неловко садится на место. Он красный, с полопавшимися в глазах сосудами. — Казется, кто-то зидесь совсем ни умееть блева-ать, — сюсюкает Макс. — У меня ж не такой опыт, как у некоторых. — Ве-е, — Макс достает из кармана джинсов выкидной нож и со щелчком раскрывает. Йорг вздрагивает. Краем глаза он замечает, что Дирк снова прижался к Яну. Макс высыпает остаток из пузырька прямо на поднос и начинает мельчить. Аккуратно делит на пять равных порций. — Ты же не собираешься… — хмурится Ян. Но Макс извлекает из кармана какую-то бумажку, быстро облизывает край и делает трубочку. — Кто первый? Все молчат, и Макс поджимает губы. — Ну смотрите, у меня насморк. Он быстро и ловко втягивает свою дозу. Чувствуется опыт. Запрокидывает голову и не глядя передает трубочку Йоргу. Йорг наклоняется к подносу. Секунду смотрит на своё побледневшее лицо в мутном отражении — и тоже занюхивает. За ним следом Дирк и Арнольд. — Давай, Абдулла. По-крайней мере, ты это не выблюешь, — улыбается Макс. И неожиданно Ян вдыхает. Конечно, чихает и кашляет, но теперь он хотя бы вместе со всеми и не норовит куда-то съебать. Макс собирает пальцем с подноса мельчайшую пыль и втирает в свежий порез, а потом в дёсны. Пару секунд все сидят в тишине. — О, наконец вштырило, — шелестит Дирк и опускает голову на плечо Яну. — Меня тоже, — испуганно признаётся Арнольд. — Ой, мама. — Кайф, — стонет Макс. Йорг и сам чувствует: ноги сделались ватными, а голова — приятно тяжёлой. Сочетание сонливости и возбуждения, как от вина с косяком. Тоже хочется на кого-нибудь опереться. Жаль, Макс сидит напротив, а не рядом. — Так о чём ты хотел поговорить? — едва слышно шепчет Дирк. — Поговорить? — Йорг не сразу верит, что Дирк разгадал его план. — Ну… о нас. Вообще. И о жизни там. — Там? — Макс с улыбкой указывает наверх. Йорг смеётся. При прошлой попытке обсудить вторжение Астро-монстра друзья закидали его носками, стельками и пустыми бутылками. — По-моему, НЛО на самом деле не существует, — доверительно сообщает Арнольд. Дирк закатывает глаза: — Это потому что ты их все съел. — Щас тебя съем!.. — Парни, парни… — начинает Ян. — Девки, девки, — передразнивает Макс. — Я хотел… Эй! В общем… Почему всё так изменилось! — выпаливает Йорг. Произнести это легче, чем он боялся. — В смысле? — морщится Ян. — Ты о чём? — Чего изменилось-то? — хрюкает Арнольд. — Мы. Вы. Всё. Да что… с нами стало?! — Йорг с чувством бьёт кулаком по ковру, но попадает себе по коленке. — Раньше мы были другими. Лучше. Честнее. Повисает неловкая тишина. Потом в ней раздаётся суфлёрский шёпот Макса: — Пиздец его накрыло, зовите санитаров. — Я серьёзно! — прикрикивает Йорг и снова бьёт — на этот раз по краю подноса, чашки летят на пол. — Я тоже, — надувается Макс. Кстати, очередная мишень. — Просто мы стали старше, — Дирк брезгливо стряхивает с ноги осколок фарфора. — Пойми, все люди когда-то меняются… — Поэтому надо… надо… уфф, — Йорг не находит слов. Надо обманывать, будто не хочешь пойти на фон Хагенса? Надо полгода обещать, что вместе поедете в Гамбург на KISS, а в последний момент слиться, дескать, глэмеры сосут, и будущее за Tuxedomoon? Надо забивать на учёбу?.. — Скажи, что не так, мы попытаемся вместе решить, — Ян говорит раздельно и терпеливо — будто агент по недвижимости впаривает идиоту-покупателю дорогую квартиру. «Не так». Ты не так. Продуманство твоё. Только и думаешь, как бы заполучить видео на свои говнопесни. — Всё не так, — огрызается Йорг. На себя он сейчас тоже зол: сколько раз со времени болезни думал всё прояснить, а теперь даже слов нет. Макс тянется по-кошачьи и широко улыбается. Чешир ебучий нашёлся. — Поскольку Ёжику грустно, предлагаю игру. Каждый задаёт другому вопрос, по кругу. Отвечать только правду! — Мы же теперь расторможенные, — хмыкает Арнольд. — Ёж, ты первый. Ну что же… Йорг оборачивается к Яну: — Правда, что вы у Бернда гитару украли? Ян секунду молчит — а потом кивает: — Да. Всё равно музыкант из него был никудышный. Только позориться. Дальше? — Валяй. Дирк садится поустойчивей, готовясь к коварству и каверзам. — Это была твоя идея, не так ли? — светски спрашивает Ян. — Общая. Но больше моя. А крал ты. — Оно как-то само получилось, — Ян пожимает плечами, и Макс презрительно фыркает: — А давайте, вы будете в другом месте друг друга облизывать? В глазах Дирка загорается злобный огонёк. — Макси, а правда, что вы с братом шпилитесь? Он же из этих. Я читал, они так и норовят оприходовать младших. Инцест, как говорится, дело семейное… Йорг вздрагивает. Сейчас Макс кинется на обидчика, ударит в лицо… Но Макс смотрит спокойно и прямо: — Нет, не правда. — Ну, я это просто сказал, — на всякий случай ссутуливается Дирк. — Извини. — Ничего, мамкоёб. Итак, — Макс облизывает губы, — Арнольд, правда, что ты однажды в S.O.36 при народе ел с пола собачье дерьмо? Арнольд гордо задирает нос: — А вы и поверили! Это был веджимайт. Я пошутил. Он так и светится от гордости, — секунды две, пока Макс не вздыхает: — Это был не веджимайт. Я тоже пошутил. — Ч-что?.. Ну бля! То-то я думал, вкус странный… — Гурман, твой вопрос. Арнольд смотрит на Йорга хитрыми тёмными глазками и выдаёт: — А правда, что у тебя было, ну, с неживым? — Да, — Йорг сжимает челюсти, но чёртова сыворотка сильней. Все разом отшатываются. Дирк отскакивает в угол, а Макс взлетает на диван. — Фу! Так ты правда извращенец! Пиздец! Отвратительно! — воют друзья наперебой. — Это был человеческий труп? — уточняет Ян. — Нет. — Животное? — Близко, — Йорг еле слышит вопрос за биением сердца. — Может, индейка? — подсказывает Дирк. — Их вообще хорошо… — Нет. Дыня. Ааа, что я несу! — Тогда ладно, — Ян придвигается обратно. Арнольд огорчается: — Еду только испортил. — Я потом её съел. — А, ну это нормально, — соглашаются все. Макс чешет голову: — Пхех. М-да. Ладно, а теперь в другую сторону. Кто самый смелый? Кажется, в эту минуту любой из них готов сказать: «Я!» — О чём ты мечтаешь? — вдруг спрашивает Ян. Без издёвки, без своей всегдашней дежурной улыбки. Йорг молчит. Перед глазами проносится: снять свой фильм, настоящий. Который даже покажут в кино. Хотя бы один раз. И чтобы с родителями всё было нормально. И чтоб отец не болел. И Макс… но про него лучше не думать. — Больше всего на свете. — Честно? Я хочу… — Йорг осекается. — Что? — волнуется Арнольд. — Ну? — поднимает голову Дирк. — Кого? — Что бормочешь когда дрочишь? — наставляет на него палец Макс. Йорг закрывает глаза. Воздух сотрясается от громкого рёва, под пальцами скользит шелковистая чешуя… — Я хочу Годзиллу. — Что-о?! — в один голос протягивают друзья. — Ёжик, ну ты псих вообще! — Я не в этом плане… Может, просто чтоб был. Даже не у меня, так… На Земле. Существовал, вот. — Что ты несёшь, — хватается Дирк за голову. — Он же всех потопчет. — А вот не обязательно. Его провоцируют водородные взрывы. Я читал, сейчас уже нет таких испытаний… — И поэтому надо, чтобы Годзилла — был! — Дирк всплёскивает руками. — Ты извращенец и эгоист. — Эй, вообще-то это мой стиль, — возмущается Макс. — Ёрг, ты извращенец, я знаю. Но не эгоист. Можно у меня тоже будет Годзилла?.. — Парни, вы совсем… — Ян хлопает глазами. — Вы о чём? — ...Только в другой расцветке. И с мехом. — А я хочу Родана, — встревает Арнольд. — Радона. — Почему вы вечно меня поправляете?! — Потому что лажаешь, — фыркает Дирк. Арнольд надувается, а потом выдаёт: — А я, между прочим, в школе отличником был. — Ага, класса до пятого, — Макс снова раскрыл свой ножик и чистит ногти. — До седьмого. Пока ты к нам не перешёл. Он на самом деле из Райслингена, — оповещает всех Арнольд. — Это даже не Вольфсбург. Деревня. — Молю, не пали! — пищит Макс. Йорг трогает Арнольда за плечо: — А чего ты хочешь? — Учиться. Я биологию люблю. И животных. Хочу быть ветеринаром. — Ле-чить год-зилл, — хихикает Дирк и целует Яна за ухом. — Заткнись, пидор. — У тебя всё получится, — говорит Йорг. — Надо просто готовиться, и ты сдашь экстерном. И поступишь. Даже в этом году. — Я тупой. — Нет! — заверяет Ян. — Ты очень техничный подлиза. — Не, — мотает головой Макс. — Когда я говорил, что ты тюк с дерьмом, я имел виду только «жирный». Но не «тупой». — Ты мне много чего говорил… У Йорга снова кружится голова — перед глазами всё мелькает, как при сильном опьянении. Он еле складывает звуки в слова: — Ян, а чего хочешь ты? — Чтобы нашу группу запретила Комиссия по цензуре, — лыбится Ян. — Ну, представь себе уровень: кокаин, оргии, девки… Дирк хмурится и кусает его за шею. — Аа, вампиры атакуют! — смеётся Ян и взъерошивает ему волосы. — И чтоб денег много. И мотоцикл. — Конечно же, вы станете знаменитыми, — обещает Йорг. В груди разгорается неяркий огонь, и Йорг сам верит во всё, что они сейчас говорят. И так будет. Непременно. Может, всё кроме Годзиллы. — Макс? Но тот сидит бледный, опустив глаза, и играет с ножом. Кажется, он даже не слышит, что к нему обращаются. — Дирк?.. — А я хочу Яна, — совершенно упоротый Дирк обвивает его руками за шею и начинает облизывать ухо. — Ты всегда меня хочешь. — Заткнись. — …пидор, — заканчивают они в один голос. Ян ухмыляется и укладывает Дирка к себе на колени, а потом склоняется с поцелуем. — Эээ… Я пойду, — Арнольд подхватывает с тарелки последний хот-дог и вскакивает на ноги. — Да… удачной подготовки, — выдавливает Йорг. Почему-то сам он не в силах пошевелиться. Ступни будто приросли к полу. Арнольд — счастливый, может ходить! — скрывается за дверью, а Йорг смотрит, как Ян засасывает Дирка, одной рукой придерживая под плечи, а другой наминая бедро. В целом почему-то напоминает «Пьету». — Крем у тебя? — на миг прервавшись, мурлыкает Дирк. — Давай вместе поищем. — Мерзость! — вдруг шипит Макс и вскакивает. Это вырывает Йорга из ступора. Он с трудом поднимается. Макс хватает его за руку и ведёт прочь, по тёмному коридору. За спиной у них раздаются преувеличенно страстные животные стоны. Йорг приходит в себя только на кухне. Макс плещет ему в лицо холодной водой, капли бьют о жестяное дно раковины. — Сейчас будет легче, — шепчет Макс и кладёт ледяную ладонь Йоргу на лоб. — Потерпи. И вправду, перед глазами всё проясняется, опьянение как будто отступает. — С-спасибо… Прости, — Йорг выворачивается и несётся в туалет. Наверно, эта долбаная сыворотка тот ещё диуретик, потому что отпускает его только минуты через две. Это рай. Лучше оргазма и почти так же круто, как ручной Годзилла. Хотя нет, всё-таки круче. Аж голова опять закружилась. И прежде чем вернуться на кухню, опустошённый во всех смыслах Йорг зачем-то заглядывает в приоткрытую дверь комнаты Дирка. Макс сидит на кухонном столе, болтая ногами, и курит. Сигареты с шоколадом и вишней — вот точно где-нибудь стырил. — Мерзость, — повторяет он. Йорг кивает. У него перед глазами всё ещё тело Дирка, согнутое под невозможным углом, чёрные волосы, разметавшиеся по ковру, и зажатый в руке тюбик. Хорошо, что в этой картине почему-то нет Яна. Видимо, психзащита. — Отвратительно. — Да, — Йорг передёргивает плечами. — Почему делают эту отдушку? «Хамомиля», — пищит Макс. — Я что, чешский кротик? — А?.. — Нет, вот ты бы стал пользоваться кремом, который воняет ромашкой?.. А Дирк, блядь, вампир-говноед, — Макс вздыхает, закатывая глаза до молочной презрительной белизны. Йорг вспоминает, что у него из кремов только анальгетик с ментолом. Тоже, наверно, не то. — О, кстати про фарму. Не думал, что тальк так действует на людей. — В смысле? — хмурится Йорг. Под его непонимающим взглядом Макс достаёт из кармана джинсов прозрачный пузырёк. — Но откуда… — Следи за запасами, Ёжик. А твоему, бгг, тальку мы найдём гораздо лучшее… Ай! — Макс хохочет и отбивается от попыток Йорга его придушить. Они возятся на столе: Макс размахивает сигаретой, ржёт и пинается, но Йорг наконец прижимает его к стене и нависает, опираясь руками по обе стороны от лица. — Победил, ладно, — Макс примирительно касается лбом его лба. — Любитель больших животных. Пхех. — А так чего ты хочешь? — хрипло спрашивает Йорг. — Ты не сказал. Макс хитро улыбается: — Обнять моего мишку. «Опять Темпельхоф? Ну, ты же только перестал его всюду с собою таскать…» Но прежде чем Йорг успевает высказать эту глупость, Макс обхватывает его руками (и немного ногами) и прижимает к себе. В стенку с обратной стороны что-то бьётся. Наверно, торец дивана. Или голова Дирка. — Я сейчас скажу тебе одну вещь… — жарко шепчет Макс в ухо. — Я никому это раньше не говорил. — Да? — у Йорга сердце выскакивает из груди. Тальк это был или нет — неважно, он сейчас тоже скажет. От Макса пахнет запёкшейся кровью, пóтом и сигаретами, и он слишком потрясающий, чтобы быть реальным. И не пахнет ромашкой, что радует. — Обещай, что никто не узнает про это, — просит Макс. — Только мы с тобой. — Да! — Йорг готов на крови клясться. Зачем им ещё кто-то… — Я нашёл кладбище домашних животных. И там нет охранника!