Просто

Лет пять назад Кагами бы никогда так не поступил. Да что там! Он шугался девушек, боялся их настойчивости, а сейчас… Сейчас он лишь  шире расставляет руки, чтобы поймать очередную особу, летящую в его постель. Просто однажды ему надоело бегать от слишком настырной девушки, и Кагами согласился переспать с ней. И неожиданно ему это понравилось.  И теперь практически каждый день новая красотка согревает ему постель. А что? Он парень высокий, да еще с яркой красной шевелюрой, из толпы сразу выделяется, баскетболист, фигура просто отпад, да еще и игрок основы в национальной сборной баскетбола, это ж сколько деньжищ он зарабатывает?! В общем, стал Кагами сексуальной сволочью с большим кошельком,  по которому сохнут не только девушки. Но даже у такой твари есть определенные правила, которые он никогда не нарушает: 1) Никакого секса со знакомыми или со знакомыми знакомых. 2) Нельзя смешивать работу и отношения. 3) Он спит всегда в своей кровати и, самое главное, один. Да, да! После жарко проведенной ночи, точнее ее части, Кагами вызывает такси и отправляет девушку домой, как бы странно это не звучало. Он видите ли привык спать один. И молодой мужчина всегда следовал этим тремя правилам, пока в его жизнь не ворвалась она…

***

      Началось все приблизительно где-то чуть меньше года  назад, когда их центральный защитник и менеджер сыграли свадьбу и решили уйти из спорта, освободив тем самым два места. И тогда они и решили ворваться в спортзал сине-розовым ураганам, сметавшем все на своем пути, в том числе и размеренную и привычную жизнь Кагами и Куроко. Поздоровались, как будто виделись только вчера вечером, а не два года назад в другой стране, и начали наводить свои порядки в команде. И никто не посмел их остановить: Момои из-за ее кхм… женского обаяния, а Аомине от нежелания драться. Хотя  дрался Дайки все равно часто. И Куроко, который так и остался тенью Кагами, шепнул тому, что это из-за Сацуки, которая сама того не замечая, притягивает взгляды всех мужчин в радиусе 10 метров, а среди них нередко находились и извращенцы. Которых, к счастью, легко «отмагнитивал» Аомине, резко и неожиданно начавший заботиться о девушке, которую где-то три года назад терпеть не мог. Многие поговаривали, что они встречаются, не беспочвенно говорили, ведь Момои также продолжала заботиться о своем друге детства, который все еще нуждался в её опеке, как она думала. Но даже несмотря на то, что Сацуки девушка вроде как занятая, парни из команды все равно пытались за ней приударить. Но менеджер всем отказывала с милой улыбкой на лице, а особо наглых отшивал уже Аомине, проявляющий в этом деле такую же активность, как и на площадке. А Кагами все чаще и чаще замечал взгляды Момои на себе, как и странное поведение его недосопернико-недодруга рядом с Куроко. Дальше больше. Менеджер решила готовить бенто каждое утро своим друзьям. Отговорить не получилось, сделали только хуже — Сацуки теперь каждому игроку основы бенто носит. И начались веселые будни для Кагами-повара, который теперь готовит то же, что и Момои только съедобное, передает Аомине, а тот в свою очередь, пока девушку отвлекает болтовней Куроко, выкидывает по быстрому нечто, по другому то, что приготовила девушка назвать нельзя, в ведро и кидает в корочки еду Кагами. И все довольны, кроме Кагами, все хвалят Момои, кроме Аомине, и у всех радостная улыбка до конца тренировки, кроме Куроко. А где-то через месяцок, Сацуки стала активно интересоваться жизнью Тайги и Тецу, и как бы «случайно» оказываться вместе с Аомине на их любимой площадке, в кафе, где они обычно обедают, на остановке, от которой добираются на работу, в неизвестной кафешке, где работает Кагами от скуки, и в педагогическом колледже, в котором учится Куроко на воспитателя, в баре, где они отдыхают всей командой после очередных тяжелых игр. А самое интересное было в том, что Момои старалась увести аловолосого подальше от Куроко и, постоянно мнущегося рядом с ним, Дайки. Тайга всегда с интересом ждал, что будет дальше. Ведь обычно девушки делают так, чтобы признаться в своих чувствах или же красиво соблазнить. Но на Сацуки эти правила не распространялись. Она начинала говорить сначало о Аомине, потом неожиданно о безэмоцинальности Куроко, и заканчивала разговор фразой: «Как хорошо, что в Америке разрешены однополые отношения», подмигивая ему при этом. А когда подходили Дайки с Тецуей, начинала шебетать о баскетболе, сбивая прямолинейного Тайгу с толку. Баскетболист не понимал ее. Момои с ее странными намеками, непредсказуемыми действиями была загадкой для Кагами. И он все чаще и чаще стал ловить себя на мысли, что сравнивает свою очередную подружку с Сацуки. Стоит ли говорить, что сравнение было не в пользу незнакомки? А потом и вовсе этих незнакомок в его квартире больше не видили. Неожиданно для Кагами подкрался конец августа, а вместе с ним и день рождение Аомине, на который он конечно же был приглашен самим именинником. Вообще, Дайки позвал всю команду, даже тренера, но тот сразу отказался, потому что не хотел мешать молодым своим присутствием. Но пришла только основа. Хотя может оно было и к лучшему, ведь квартирка, которую Аомине снимал вместе с Момои, столько народу не вместило бы. Так что праздник прошел, можно сказать, в семейном кругу. Сацуки была восхитительна в тот вечер.  Короткое платье с ярким цветочным принтом подчеркивало фарфоровую белизну ее кожи, открывая вид на стройные ноги. Выдающаяся часть и открытые плечи были тактично спрятаны под кофточку. На ногах шпильки, чтобы дышать парням хотя бы не в живот, а грудь. Длинные волосы были заплетены в небрежную, ага, над которой целый час трудились, косу. В ушах сверкали сережки, а на руках — браслеты. Но блеск камней тускнел по сравнению с блеском ее красивых глаз. Кагами было очень неловко находиться в своей простой черной рубашке и джинсах рядом с этим воплощением красоты, но Момои даже не обратила на это внимание. Она суетилась рядом с гостями, подкладывая им еду, которую вновь тайком подменили, разливая напитки по стаканам и смотрела, чтобы никто не заскучал в этот вечер. Сацуки хотелось, чтобы все прошло хорошо, ведь это ее первый раз, когда она могла с уверенностью назвать себя хозяйкой. Но вскоре эта роль ей наскучила, и Аомине на свой страх и риск открыл запретную бутылочку. Позже еще одну, а потом и еще. Вот тогда то и понеслось веселье. Признания в вечной любви,  игра в бутылочку, где заместо поцелуев тумаки, дартс, мишенью которого выбрали соседские семейники со снежинками, стриптиз на столе, пьяное соблазнение Момои, убийство, закапывания трупа в мусорке, восстание мертвых… Это лишь малая доля того, что там произошло. Но как ни странно к четырем часам утра в квартире остались только четверо. Кагами вышел на балкон, подышать свежим воздухом. Он еще не отошел от зрелища, когда Аомине обмазанный весь в креме, потому что в его лицо швырнули торт, сел к аловолосому на коленке и с томным придыханием, как ему казалось, а на самом деле пьянным «Ик!», приблизившись к нему в плотную, спросил  «Хочешь?». Дверь бесшумно открылась, и рядом с Тайгой стала Момои. Туфли давно были потеряны в борьбе с зомби, коса превратилась в воронье гнездо, на котором уютно поселился маленький плюшевый баскетбольный мячик, неизвестного чей подарок, кофта валялась где-то в коридоре, выполняя роль коврика. Но несмотря на это все, девушка выглядела серьезной, как будто решала экологическую проблему Японии у себя в голове. — Кагамин, я могу тебя кое о чем попросить? — неожиданно спросила Момои. — Конечно, — парень серьезно кивнул, игнорируя острую боль в голове от этого действия, — Все, что хочешь. — Тогда можно я переночую сегодня у тебя? — Сацуки невинно улыбнулась, — Просто Аомине наконец-то решил признат… Кагами не дал ей договорить. То ли алкоголь ударил в голову,  то ли… Аргх, хватит оправданий! Он так долго ждал этих слов, так долго мечтал, так отчаянно хотел. Ее губы еще слаще, чем во снах, ее кожа в сто раз нежнее, а этот аромат цветочных духов дурманит голову сильнее, чем обычно. Он теряет рассудок находясь рядом, но не имея возможности дотронуться до этой фарфоровой кожи. А сейчас Сацуки сама притягивает его ближе, обвивая руками его шею. И это окончательно сносит крышу. Кагами совершенно не помнил, как очутился около двери в свою квартиру на другом конце города, зато баскетболист никогда не забудет то утро, наполненное страстными стонами Момои и негромким рычанием парня. Наверное, это была самое лучшее утро в его жизни. Но оно прошло. И Тайга разбудил заснувшую после такого Сацуки грубыми словами: — Я вызвал такси. Собирайся. Девушка сонно хлопала глазами, думая, что ей это послышалось. — Такси? — Да, оно отвезет тебя домой. Почему-то Кагами было больно от своих же слов. Он не хотел, чтобы она никуда не уезжала, а осталась тут, в его кровати с большими засосами на шее, которые прикрывали разбросанные на подушке волосы цвета сакуры. Но он же спит всегда один, поэтому ей нужно уйти. Она и начала собираться. Только почему-то остановилась, найдя свою сумку, взятую на автомате из квартиры. Момои достала оттуда ключи и вложила их в ладонь Кагами. — Вот! Аомине с Куроко должны были уже выяснить свои отношения, а если даже ещё не закончили, то пока ты доедешь, они точно успокоится. Так что можешь ехать прямо сейчас. А я отсюда никуда не уйду. Я слишком устала и хочу спать. Поэтому когда уйдешь, не хлопай сильно дверью, хорошо? И уснула. Тайга, как заколдованный смотрел на ее спокойное лицо, а потом со счастливой улыбкой улегся рядом, обнимая тонкую талию. А проснулся он от запаха гари и негромко причитания девушки. Просто Момои захотелось приготовить завтрак, чтобы как-то сгладить свое хамство, но плита решила иначе и загорелась. Поэтому Кагами просто пришлось сначала накормить Сацуки, а потом покупать новую плиту, на выбор которой они потратили целый день. А вечер Тайга посвятил ее установлению, пока Момои смотрела какой-то матч по телевизору. Но эта чертова плита никак не желала работать, как бы не коряжился парень, подключая её в разные разетки. А потом пришла Сацуки, и за полчаса установила эту непослушную кухонную утварь. Так просто, как будто делала это по нескольку раз на дню. — Ну, у нас плита горит каждый четверг, поэтому Дай-чан научил меня установливать ее. Ему, блин, лень было делать это самому! Вот зараза, правда? После этого Кагами ничего не оставалось делать кроме того, что повалить девушку на кровать, зарыться носом в ее волосы и уснуть крепким сном. На следующее утро Тайга учел свою ошибку, поэтому встал раньше Момои и начал готовить завтрак на двоих. Но он не расчитывал на то, что Сацуки кинется ему помогать, когда парень стоит у плиты. И уже через десять минут Кагами подгонял водителя такси, а Момои пыталась ему сказать, что ожог это не так страшно, как он себе представил. Но успокоить парня не смогли даже слова врача, что через два месяца даже шрама не останется. Стоит ли говорить, что Кагами не смог отпустить Момои так? Он закупился всякими вкусняшками, откопал диски фильмов, какие у него остались, а Сацуки просто притянула его к себе и поцеловала. Бедные соседи, снова не смогли нормально поспать. На третий день они проснулись одновременно от громкого стука в дверь. Это Аомине, наверняка, не без помощи Куроко, всполошился, что Момои нет дома уже больше суток. И Сацуки уехала с ним, оставив Кагами на память лишь расцарапанную спину и воспоминания. Он же сам хотел, чтобы она ушла. Так почему же болит сердце? Да еще так сильно? Кагами держался ровно неделю.  Боролся сам с собой, останавливая себя в последний момент, ложился лицом в подушку, стараясь учуять ее запах, бегал несколько километров без остановок, разгромил всех парней, решившихся поиграть с ним, даже не напрягаясь. А потом Тайга увидел ключи, которые она отдала ему,  забыв забрать, и не смог удержаться. Дверь открылась легко, так же легко испарилась  и уверенность Кагами в правильности своих действий. Зачем он здесь? Правильно ли поступает? Может она уже и забыла про него? И что тогда? Он пробовал жить без Момои, не продержался и месяца. Слабак. Когда Кагами успел стать настолько зависимым от нее? Когда понял, что любит ее? Тайга остановился около приоткрытой двери, набираясь решимости зайти в ее комнату, и стал невольным свидетелем разговора: — Знаешь, Тецу-кун, нет, теперь уже Те-чан, я ведь тоже хочу, как ты, прижаться к сильной груди, почувствовать тепло тела, прятать глупую улыбку… Вхлип. Хочу, чтобы меня, не обращая внимания ни на кого, страстно целовали, как делает это Аомине прямо на улице. Всхлип. Хочу, чтобы сказали, что… всхлип… — Момои-сан, не плачь, пожалуйста. — Как, всхлип, так получилось?! Скажи мне, Те-чан! Почему все время думаю о нем?! Всхлип, и почему же от этих мыслей только больней?! — Потому что полюбила. — Ну, не может быть такого! Я же всего ничего с ним так близко общаюсь. Я же не смогла бы так быстро… — Момои-сан, смотри, что у меня есть. Всхлипы за дверью только усилились. — Это, всхлип, наш первый поцелу-уй! — Правильно, а теперь включи свои аналитические навыки, пожалуйста, и посмотри внимательно. — О, а я и не знала, что у нас напротив девушка живет. Надо будет познакомиться с ней. — Я не про это говорил, — послышался тяжелый вдох, — Посмотри внимательно на Кагами-куна. — Он такой красивый, всхлип. А еще у него рубашка шыворот-навыворот надета. — Скажи, почему ты такие детали видишь, а суть нет? — А? — Кагами-кун весь вечер практически пожирал тебя глазами, ходил за тобой по пятам, охранял, пока ты выходила носик попудрить, и никого, даже Аомине, близко не подпускал. Неужели не понятно, что он влюбился в тебя? — Не можешь быть все так просто, Те-ча-ан! Не мог он влюбиться в меня! Всхлип, не мог. — Тебе нужны доказательства? — Да! — Отлично. В комнате стало тихо, и Тайга хотел отойти, чтобы его не поймали, но дверь неожиданно открылась, чудом не ударив парня по лбу. А потом бледная рука схватила его за ворот футболки и силком затащила в комнату. — Кагамин? Сацуки сидела на диване, поджав к себе ноги и обнимая их. Растрепавшиеся волосы закрывали опухшее от слез лицо. Но Кагами точно увидел блеск ее ярких глаз и выступивший на щеках румянец. Вопреки его страхам, девушка была рада видеть баскетболиста. — Сацуки, знаешь, я недавно понял одну вещь… Скрипнула дверь. Это Куроко, чтобы не мешать друзьям, незаметно ушел, чтобы сразу же попасть в сильные руки и прижаться к мускулистой груди, вдыхая аромат любимого. — Я… Я… Я хотел ска… спросить, как твоя нога? — А, нога… Не болит, спасибо за беспокойство, — Сацуки смотрела на парня с разочарованием вперемежку с надеждой, что он скажет то, что она хочет, или что ей хватит смелости сказать это самой. Но увы ни Кагами, ни Момои, таким решительным и уверенным в себе на площадке, не могут решиться сказать то, что они чувствуют. Зато это может сказать кто-то другой, для кого слова тактичность и намеки не существуют. — Да, бл*! Я вас не выпущу отсюда, пока вы не скажите друг другу про свои чувства, — послышался звук поворачиваемого ключа. Момои, не могла поверить в то, что Аомине запер их тут, — Неужели я тоже таких идиотом бы, а, Тецуя? — Нет, не волнуйся, — судя по звукам парни поцеловались, — ты был еще хуже. — Ну, ты и зараза! — восхищено тянет Дайки. — Зато любимая, — отвечает Куроко. — Безумно любимая, — Аомине чуть ли мурлычет в ответ. Момои очень стыдно слушать их стоны за запертой дверь, да и еще вместе с Кагами. Она взглянула на парня. Он тоже стоял красный, как рак, и не знал, что делать. Тайга подошел к двери и резко дернул ее. Конечно же, Аомине не шутил, она была закрыта. — Ахомине! Хватить прикалываться! Открой дверь! — О, Кама, помоги мне с этими полудурками, — послышалось с той стороны, — Я уже сказал, что не открою, пока вы не разберетесь в своих отношениях. Тайга беспомощно посмотрел на Сацуки, которая, кажется, забыла, как дышать. Ее ум искал выход, и нашел… — Дай-чан, — громко позвала девушка, а Кагами не произвольно скривился от этого прозвища, — то есть, если мы сейчас, допустим, поцелуемся, то ты нас выпустишь? — Что, за хрень, Сацки? Конечно же… — Да, мы вас выпустим, — неожиданно перебил Куроко под возмущеннное «Что за нахрен?». — Отлично, — девушка кивнула сама себе и повернулась к шокированному Тайге, — Кагамин, иди сюда. Она просто нашла единственный выход из этой ситуации. Да, это просто выход, а не желание вновь почувствовать его сильные руки, учуять запах шампуня и окунуться в этот круговорот чувств с головой. Это всего лишь ключ к спасению, не более. Кагами был бы безумно рад, что может снова просто дотрагиваться до этой богине, быть рядом. Он даже не расчитывал на то, что Сацуки вновь позволит поцеловать его, а сейчас он на подкашивающихся ногах (что это такое? Опять с коленями проблема? Надо бы к врачу сходить) приблизился к ней. Момои невольно подалась к нему навстречу, закрывая глаза. Их страх полностью затмило желание. И они не смогли ему противостоять. Через некоторое время, когда Сацуки осознала, что она лежит полураздетая на диване, ее мозг забил тревогу, но вновь растекся розовой лужецей, когда баскетболист поцеловал ее в шею. А потом и мозги Кагами всполошились, услышав диалог друзей: — Что там происходит? Чего они так долго? — А то ты сам не знаешь, Аомине-кун, что делают возлюбленные в закрытых комнатах. — Я пошёл в этом плане еще дальше: могу тебе это все показать. Пошли, тут есть еще одна комната. Тайга неожиданности остановился, и мозги Сацуки наконец заработали. — Дай-чан, Те-чан! Мы поцеловались! Выпустите нас! Кагами спрятал свое красное лицо у Момои на шее. — А как мы проверим, что это правда? — донеслось хитрое со стороны двери. — Ах, вы! Вы! Заразы вы! — девушка подскачила, скинув ошарашенного  баскетболиста на пол, и метнулась к двери, стала по ней бить кулаками, — Идиоты! Придурки! Вот вы кто! — Момои-сан успокойся, пожалуйста. — Выпустите! Выпустите меня! Кагами был полностью сбит этой реакцией с толку. Она же только что отвечала на его поцелуи, шептала его имя… А сейчас билась в истерике, желая покинуть помещение, где он находился. — Открой, Те-чан, пожалуйста, открой… — Сацуки медленно осела на пол, упершись лбом об дерево. Ей было безумно стыдно за свое поведение. И тогда, когда они провели вместе три дня, и когда она стонала в его руках пару минут назад, а особенно сейчас… Девушка просто хотела, мечтала убежать отсюда подальше, чтобы никогда не гореть в огне этих красных глаз, просто встретившись взглядом. — Момои-сан не нужно убегать. От Кагами-куна, самой себя и своих чувств, которые внезапно поглотили все твое естество. Все равно ведь не убежишь, не спрячешься, лучше… — Да, что ты можешь знать о моих чувствах! — девушка аж подскачила. — Я, бл***, знаю о твоих чувствах лучше тебя самой! — дверь содрогнулась, это Аомине ударил, — Подбегала к телефону или двери, как только услышишь оттуда звуки. Сгрызла все ногти, что никогда бы не сделала! Достала Тецу вопросами, что нравится этому Бакагами! Купила новый холодильник, в который запихнула все бургеры, которые были в продаже в маке, говоря, что этот упырь придет голодным. Всю неделю сидела перед теликом, где он принимал участие, расходуя тонны бумажных салфеток, которые мы не успевали покупать. А вчера ты даже до Алекс дошла! Хорошо, что она как обычно потеряла где-то телефон, так что ты не смогла до нее дозвониться. Неужели этого не достаточно, чтобы признаться самой в себе в том, что ты влюбилась в Кагами?! — Я не мо-огла… — у Момои голос дрогнул, а глаза вновь наполнились слезами. — Что не могла?! А, Сацки?! Влюбиться не могла?! Дура! Запомни, ты не только мегамозг команды, но еще и девушка со своими желаниями и чувствами! Поэтому признайся, наконец, себе, что ты по уши втюрилась в Бакагами, что жить уже без него не можешь. СЕЙЧАС ЖЕ! Неожиданно Момои начала падать назад, видимо от осмысления своих чувств. Кагами на первой космической подлетел к ней с пола, на котором до сих пор сидел, и подхватил Сацуки, невольно прижав ее к себе. Аомине что-то еще орал за дверью про ее слепоту, и Тайга решительно перебил его: — Успокойся, Аомине. Она чуть ли не в обмороке из-за твоих слов. — Ооо! Принц на красном мяче прискакал. Как вовремя! — еще больше разошелся баскетболист, — Не затыкай мне рот, идиота кусок! Я и про тебя много чего рассказать могу. Например, как ты каждое утро звонишь мне или Тецу на сотовый, чтобы узнать, как дела у нашего сверхразума, прерывая самые лучшие сны! Но это еще нормально. Больше всего меня выбешивает то, что ты можешь так и прервать наш с Тецу секс! А еще больше бесит то, что ты каждый день отшиваешься под нашими окнами, как гребаный сталкер! Хотя должен признать, что те шоколадки, которые ты подкладывал в ящик были очень вкусными. Неужели до тебя тоже до сих пор не дошло, что ты влюблен, Бакагами? Не, я в принципе всегда знал, что ты пень по уровню развития, но чтобы не увидеть настолько простые и очевидные вещи, это ж кем надо быть? Инфузорией туфелькой? — Завались, Ахомине! Я те сейчас… Кагами бы сейчас резко выбил дверь с ноги да навалял бы этому темнокожему по самое не хочу, но Сацуки в кольце рук развернулась к нему лицом и уткнулась носом в живот, гладя по спине своими маленькими ладошками, и Тайга мигом успокоился, скрывая свою счастливую улыбку в копне розовых волос. Им вдвоем было настолько тепло, уютно и правильно в объятьях друг друга, что они даже не услышали, как открылась дверь и звякнул замок на входной, это друзья решили вернуть им должок, оставив квартиру полностью в их распоряжении на два или три дня. Они не знали сколько прошло времени. Кагами давно перенес их сплетенные тела на диван, чтобы ноги не затекли. И этой паре не нужны были слова про любовь, ведь верные друзья давно раскрыли все карты, но Тайга все равно почувствовал, что он должен это сказать прямо сейчас. — Я безумно люблю тебя, Сацуки, и уже не представляю свою жизнь без твоей ядовитой стряпни и неугомонного характера. Это оказалось так просто и легко. Произнести эти несколько слов. Что Кагами даже показалось, что это не он сказал, а кто-то другой. — Я тоже, Тайга, уже не смогу жить без тебя, поэтому прошу не  отпускай меня. Никогда. — Куда я уж тебя такую неумеху отпущу? Никуда. Кагами не знал, когда это розовое солнышко стало смыслом его жизни, поставив баскетбол на второе место. Он также не знал, почему именно она. И даже не догадывался о том, их любовь так очевидна для всех, кроме них самих. Но Тайга точно знал, что теперь у них все будет замечательно, ведь их отношения стали такими же простыми, как и ободок обручального кольца, который баскетболист непременно подарит Момои, заранее зная ее ответ.