when the day met the night

      Бывает, когда совсем скучно и делать нечего, совершаешь действия, до которых бы в любой другой ситуации не додумался. Вот у Доёна та самая ситуация, когда ну очень скучно. Поэтому парень устало открывает крышку ноутбука, заходит в браузер и набирает 'чат-рулетка'. Пускается во все тяжкие интернета.       На часах уже 1:22 и пора бы спать – завтра в университет, все как обычно, да, но сегодня судьба решила поиграть иначе.       Пропуская череду голых парней, малолеток, пьяных девушек и других сомнительных личностей рулетки, Доён не заставил себя задерживаться на ком-то больше, чем на минуту-полторы.       Резкий контраст яркого света в окошке на экране бьет в глаза Кима, и что-то заставляет не отключать связь. Незнакомец выглядит сонно, впрочем, кажется, не особо отличается от Доёна. Замечая на стене у нового собеседника плакат с популярной рок-группой, Ким печатает в чат «вау, секс пистолс?».       В ответ – улыбка и одобрительный кивок, а ещё «почему у тебя так темно?» вслух и на английском. Доён не сразу понимает что от него хотят, поэтому снова печатает «мой английский плох, прости. Я кореец». – Кореец? – уже на родном Доёну языке.       Доён выпадает на секунду. У него в голове, кажется, загрузка виндовс и мартышка в тарелки бьет. – Ты знаешь корейский? – Да я вообще-то родом из Кореи, живу в Америке уже пару лет. – незнакомец потирает шею. – Повторишь вопрос? – Интерес уже исчерпан. У тебя, значит, ночь? – Да, в Сеуле уже почти три часа ночи. – Ого, у меня ещё обед не начался. Проснулся недавно. А тебе советую, как раз пойти спать. – Не горю желанием. – Доён двигается к экрану, и его лицо становится лучше освещено, - Что? – на широко раскрытые глаза. – Точно иди, вон, синяки какие. – Это врожденное. – Ясно. Я – Джехен, кстати. – Приятно познакомиться, Доён. Для друзей – кролик. – Мы друзья? – Пока нет. – А ты не из тех, кто на интимку разводит? – А похож? – Не-а, ты больше на труп похож. – Я мертв внутри. – Ты типа философ? – Угадал. А ты что из себя представляешь? – Несостоявшийся художник.       За ещё час-полтора разговора Доён узнал, что Джехен бросил художественное училище и сейчас продаёт свои работы, рисует на заказ, пишет статьи куда-то в местные издательства и делает вывески для кафешек разного типа. Также рассказал о своём поступлении на факультет философии( на что Джехен успел ответить пару дурацких шуток), о том что устал, но бросать не собирается – привык доводить до конца.       Когда до злосчастного будильника Кима остаётся два с лишним часа, Джехен уговаривает его пойти спать и оставляет свой ник в инстаграм и кидает заявку в какао-толк. – Напиши мне, когда проснёшься. Сладких снов, кролик! – Сладких.. а… у тебя же день. Тогда, хорошего дня. Стоп, кролик? Мы разве друзья?       В ответ – снова улыбка. Кажется, Доён успел к ней привыкнуть.       Просыпать первую пару для Доёна уже как что-то привычное. Он раскрывает глаза и тянется до самого хруста в спине. Хватает телефон в руки, идёт в ванную комнату и по пути проверяет ленту новостей на наличие новых мемов и каких-то глупых новостей. Замечая одно единственное уведомление из какао-толк он тыкает на иконку приложения – горит диалог с Джехеном, и Доён почему-то волнуется.       Открывая диалог, он замирает. В сообщении прикреплена фотография рисунка. Рисунка. На котором Доён.       Сразу после прочтения сообщения Джехен отправляет голосовое сообщение: – Привет! Ты проснулся? Вижу, что да, спрашиваю чисто из приличия. В общем, надеюсь рисунок, если точнее, набросок, тебе понравится! А ещё, надеюсь, ты выспался. Выспался же?       Доён улыбается точно придурок и не замечает, как зубная паста стекает прямо по подбородку и попадает на ночную футболку.       Парень записывает голосовое в ответ: – Доброе утро. Эм, день? Я мог ожидать чего угодно, но это. Вау. Меня никогда в жизни не рисовали, наверное, ахах. Спасибо огромное. Да, я выспался на удивление. И мне пора собираться – надо успеть ко второй паре. Спасибо ещё раз и до скорого, Джехен!       Утро точно стало лучше в пару сотен раз, проносится в голове Доёна, и он все ещё не верит, что на рисунке именно он.       Возвращаясь с пар, Доён сидел в метро скроллил инстаграм Джехена и, сам не замечая, улыбался во все 32. Возможно, это пугает людей рядом, но есть ли ему дело? Точно нет.       Уже дома он пишет об удачном раскладе дня новому другу.       Другу.       У Доёна в голове это слово застряло. Можно ли назвать другом того, кого знаешь меньше двадцати четырёх часов? Знакомый по переписке? Временное увлечение? Думать сейчас не хочется, но приходится.       Не успевая опомниться, Доён отвечает на входящий в скайпе. Джехен улыбается снова. – Привет, студентик. Что расскажешь? – Ну привет. На меня упали книги в библиотеке сегодня. Прикинь? Два огромных тома словарей и атласы. Шишка точно будет.       Джехен смеётся заражая этим и Доёна.       Ближайшие пару часов они снова почти беспрерывно болтают и каждый параллельно занимается своими делами.       Спустя пару недель постоянных звонков в скайпе, переписок, простых разговоров по телефону Доён успевает привязаться к Джехену, тот вроде тоже. А ещё у Доёна режим сна налаживается, он успевает сдать несколько удачных рефератов и пьёт меньше кофе. Джехен же начал продавать больше своих работ, постоянно откладывая деньги на какую-то поездку. Куда именно – не говорит, не хочет сглазить.       Удивительно. Он что, правда верит в приметы?       В один из своих редких абсолютно свободных дней Доён сидит в баре со своими друзьями-одногруппниками – Тэном, чье настоящее имя смешное и слишком сложное для всеобщего употребления, и Куном – китайцем, который кажется Киму самым добрым и щедрым человеком на Земле. Трое пьют пиво и едят какие-то закуски, когда, отходя от темы, Доён восклицает: – О, кстати, вы помните Джехена? Я пару раз его упоминал. – М-м-м, тот парень из Америки, который тебе каждую фотку комментирует? – как-то по-кошачьи игриво, в своей обычной манере, спрашивает Тэн, - Помним. – Ну вот, он, кажется, собирается на Рождество прилететь. – Сам сказал? – Ну, я догадываюсь. – Ого как, романтично, однако. – Возможно, но мы друзья вообще-то. – Ага, судя по твоим словам о нем, - Кун подаёт голос второй раз за вечер (первым было приветствие и заказ пива), - тут не особо пахнет чистой мужской дружбой. Да и его комментарии ей не отдают. – Вот-вот! Ставлю сотку, прилетит к тебе в любви признаться. Ещё и в Рождество, чтобы прям красиво было. – Что за бред, успокойтесь. Он хочет повидать родную страну и, может, совсем чуть-чуть встретиться со мной. – Ладно, мы просто подождём.       «И чего ж вы ждать собрались», – проносится у Доёна в голове. Он смотрит на дно опустевшего стакана и просит бармена повторить заказ.       В рождественские праздники Доён проводит в два раза больше времени дома – в университет ходить не приходится, а друзья и знакомые разъехались кто куда. Предстоящим праздником отдают только пара гирлянд, носки с оленями, имбирный чай и ещё какие-то печенья из любимой кондитерской.       Доён смотрит очередной выпуск еженедельного айдола и искренне смеётся с шуток ведущих – любит он их, кажется, даже больше исполнителей, которые появляются на шоу. Отрывает его от столь любимого дела крайне неожиданный звонок в дверь. – Ко мне что, родители прилететь решили, - надевая тапочки, вслух говорит Ким, - да не, они же говорили, что не получится. Может, тогда Тэн вернулся из Таиланда или Тэену опять нужно что-то. Кто там? – Открывай, кролик.       Доён выпадает, как в первый раз, когда услышал этот голос.       Он открывает дверь, и его встречают самые холодные-тёплые объятия в его жизни. – Джехен? – Он самый.       Доён, не видя лица младшего, может предположить, что он точно сейчас улыбается, показывая свои прекрасные ямочки. – Ты..Ты правда прилетел? – Да, я же откладывал деньги на поездку, помнишь?       Джехен отрывается и смотрит на Кима. – Боже, да, да, помню конечно. Боже, проходи, снимай пальто. На улице холодно? Ну конечно холодно! Зима же. Давай, проходи, у меня чай был заварен недавно.       Джехен снимает пальто, ухмыляется и хватает Доёна за руку. – Ты такой милый, когда суетишься. – Что? – Говорю, милый, когда суетишься. – Не говори бреда, - Доён краснеет и пытается скрыть улыбку. – Не бред это вовсе, - Джехен тянет старшего на себя и снова обнимает, кладя одну руку на талию и поглаживая по ней, - Понимаешь, я прилетел к тебе. Не просто так в Сеул, потому что давно тут не был, а именно к тебе. За те немногочисленные, но месяцы общения, я понял, что без тебя уже не будет как раньше. Привязался, как верный щенок и вот сейчас тут. Я даже в соулмейтов поверил, представляешь? Я сейчас самый счастливый на планете парень, кажется. – Джехен, я…я не знаю, что сказать. Я тебя люблю…Люблю очень, правда. Боже, у меня сердце сейчас остановится. – Не волнуйся ты так, будто мертвеца увидел. Я тебя тоже люблю, кролик.       Доён оказывается втянут в самый нежный и честный поцелуй. Кажется, лучше и быть не может. Его скулы сводит, он улыбается и чувствует, что Джехен тоже. – Я тебя люблю, люблю, люблю, люблю. Слышишь? Веришь мне? – отрываясь и часто дыша говорит Джехен. – Верю. А знаешь что? Мои друзья пытались меня убедить, что ты прилетишь, чтобы признаться в любви. А я не верил, вот ведь дурак. – Дурак, правда. Но, мой дурак. Так? – Да. Твой, точно. Ох, я забыл про чай.       Доён лежит в объятиях своего…Парня? Да, верное слово. Оно тоже крутится в голове Доёна, как было с «другом», но сейчас он в нем уверен.       Доён переплетает свои пальцы с пальцами Джехена и рассматривает, пытаясь запомнить каждый миллиметр. Улыбается по-дурацки и влюблённо, что ли.       Он счастлив, по-настоящему счастлив, как никогда не был. В голове проносится та самая 'чат-рулетка'. Доён усмехается тому, какая ситуация вышла идиотская, но чем развернулась.       Возможно, это самое настоящее волшебство или удача. Сейчас неважно, важно лишь тёплое дыхание, что чувствует Доён макушкой головы и тихий смех такого родного человека. – Я тебя люблю, - так же тихо, будто боясь разрушить что-то очень хрупкое. – Я тебя тоже. И всегда буду.